ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 4

– Огромное спасибо!

Я привстал со стула.

– Погоди. А поговорить? Я дам машину, тебя довезут. Но пока мы выпьем.

Он налил по полной рюмке. Я не противился. Тем более, после оказанной услуги.

– Так вот. И меня, и тебя, и тысячи таких как мы, КИНУЛИ. Нет, нас не обманули! – он пьяно помахал указательным пальцем, грозя кому-то невидимому. – Сатана по мелочам не обманывает. Нам дали то, чего мы ОЧЕНЬ ХОТЕЛИ. Но, заметь, – все равно, СЧАСТЛИВЕЕ мы не стали.

Он замолк, пожевал бутерброд.

Мне есть не хотелось. Меня тошнило от выпитой водки и от его пьяных откровений.

Зато сердце грела теплая искорка, что ПОЛУЧИЛОСЬ, и я отыскал Егора.

«И больше ничего не буду должен Светке за ТО, единственное, проявление слабости».

Глава двадцать четвертая

20 января 2014 года, понедельник

(продолжение)

***

– Так вот, – продолжил генерал, – я понял две истины. Первая: Сатана может дать все, кроме счастья. И второе: каждый, кто стал на эту дорогу – плохо кончит. Невзирая на все полученные преференции. Так какой смысл во всей этой суете? В деньгах, в положении, в карьере?

Он вопросительно посмотрел на меня. Я притворно снизал плечами. Мне было все равно от его рефлексии.

– Нет, есть все-таки один смысл. Одна отдушина. Единственное, что может служить утешением: с высоты своего положения я могу позволить себе хоть каждый день менять красивых девок, и даже замужних женщин – что мне более по душе. Практически любых. За редким исключением…

Он поднял на меня захмелевшие глаза, ища понимания.

Он его нашел.

– Ладно, отпускаю. А то тебя начальник Дарницкой милиции заждался. Езжай, забери своего оболтуса… Дожились: еврей-фашист. Куда катится мир!

Он нажал кнопку на пульте. Не прошло и десяти секунд, как зашел адъютант.

– Проведи Игоря Владимировича во двор, – сказал ему генерал. – Организуй любую свободную машину, пусть закинет в Дарницкое, потом домой, куда тот укажет. И это… – он запнулся, глянул на меня, – скажи, чтоб эта, новенькая, из канцелярии, как ее? Инга, кажется. Пусть эта Инга ко мне зайдет с отчетом о стажировке. Но сначала пусть забежит в душ, в спортзале, и подмоется. Организуй.

***

На милицейской машине, без приключений, я добрался к Дарницкому управлению милиции.

Без лишних вопросов мне вывели и выдали помятого Егора.

– Ну что, фашист недоделанный, – зло сказал я, когда мы уселись в тот же служебный автомобиль.

Водитель – седоусый сержант – только хмыкнул.

– Всыпать бы тебе, да руки марать не хочется, – бубнил я. – Мать бы пожалел. Ты зачем на Майдан поперся?

– Там много наших.

– Дурак! Неужели не понимаешь, что вами манипулируют!

– Вы, старшее поколение – совки – привыкли жить в рабстве, – сквозь зубы процедил Егор и отвернулся к окну. – Мы так жить не можем. И не будем!

– Идейный… Ты хоть знаешь, где ваши «идеи» писаны, кем и для чего придуманы?

– Вы не понимаете.

– Зато кураторы вашей шоблы ВСЕ хорошо понимают.

Егор не ответил.

По дороге мы больше не говорили.

Я привез его домой, отдал матери. Не слушая слезных благодарностей, ушел к себе.

На душе было мерзко.

Глава двадцать пятая

Вечер 20 января – день 21 января 2014 года,

понедельник – вторник

***

Был вечер двадцать первого января. Мы с Верой замерли «ложечкой». Она тихонечко, как ребенок, посапывала и пукала губками. Она спала.

А я заснуть не мог. Я тесно прижимался к Вериной спине, почти растворялся в ней.

Мне было хорошо, и хотелось плакать от любви.

Счастливые слезы щекотали в носу, собирались в уголках глаз. Я легонечко, едва касаясь, вытирал их об Верины волосы.

Всю оставшуюся жизнь я хотел бы так лежать, чувствовать ее девичий запах, тепло ее ягодиц, изгибы хрупкого тела, щекотливые ерзанья растрепанной косички.

Мне хорошо было с Верой, и плохо без нее. Я теперь понимал несчастных андрогинов, которых разъединил злой Зевс, разбил, разметал по свету.

«Если бы он решил разъединить нас, я бы его уничтожил!

Не пожалел бы для этого миллион девственниц или младенцев…

Но лучше, я бы загадал, чтобы Зевс оставил нас с Верой в покое».