ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 4

Он насуплено молчал.

– Так ты и есть – натуральный лях. Да и имя у тебя не украинское, и отчество. А если покопаться…

Егор насуплено молчал.

– И почему ты говоришь на русском?

– А почему вы лезете не в свое дело? – раздраженно огрызнулся тот.

– Хорошим бы кнутом, да по заднице, – сказал я, толкая Егора от дверей. Сорвал листовку, бросил в лужу.

– Еще раз увижу – сожрешь!

***

Эти встречи происходили еще до событий на Майдане, когда, в большинстве своем, киевляне воспринимали националистов как обычных хулиганов.

Теперь же, попробовав крови, заручившись поддержкой бесов и управляемая зомбаками, злая шпана оборзела, расстреливала милицейские наряды, громила банки, магазины и особняки, особо не заморачиваясь идейной принадлежностью их хозяев.

Во время наступившей вольницы случались и междоусобные разборки, в которых летели буйные головы революционной братвы, не говоря уже о шестерках, вроде Егора.

И вот теперь мне было нужно отложить свои личные дела, искать и спасать активного юношу, к идеям которого, и к нему самому, я относился с нескрываемым презрением.

Глава двадцать вторая

20 января 2014 года, понедельник

(продолжение)

***

Обходить десять районных управлений милиции города я не собирался – на это ушло бы несколько дней. Я пошел в Главное милицейское управление Киева на Владимирскую, 15.

Сержант, который дежурил у проходной, меня не пустил.

Второй, с оружием и в полной экипировке, подобрался, направил в мою сторону автомат.

– Мне нужен начальник Главка, – пояснил я.

– Начальник занят, – невозмутимо ответил постовой.

– А вы передайте, что я от Велиала. По строчному делу.

Тот записал на бумажке, перезвонил в приемную. Через некоторое время на Первый пост спустился ординарец, пригласил следовать за ним.

***

Мы прошли к лифтам. На одном из них поднялись на третий этаж. Через застекленную дверь с кодовым замком попали в длинный коридор, устланный красным ковром. Стены коридора были украшены фотографиями на милицейскую тему.

В большой приемной ожидало человек пятнадцать, но ординарец впустил меня без очереди, прикрыв за спиной двери.

Я зашел в огромный кабинет. Из-за стола поднялся невысокий лысый мужчина в гражданском костюме, пошел мне на встречу.

– Валерий… Владимирович, – представился он, протягивая руку для приветствия.

– Игорь, – ответил я, пожимая крепкую маленькую ладонь.

– Что привело уважаемого брата к моей скромной персоне? – спросил начальник милиции, показывая на кресла у стены.

Мы присели.

– Не такой и скромной, – возразил я. – Можно сказать, ключевой персоне. Если принять во внимание текущие события.

– Да уж, – он развел руками. – Мы заложники своих ролей в чужих сценариях.

Он замолк. Я тоже молчал.

Нужно было с чего-то начинать.

***

Находиться в присутствии начальника столичной милиции было неприятно.

В его нарочито простецком тоне, в каждом его движении читалось снисхождение ко мне, и я понимал, что если бы не магическое имя моего покровителя, он бы меня на порог не пустил.

– К вам попасть… Постовые сказали, что вас нет.

– Так надо! – доверительно сказал Валерий Владимирович, без обиняков переходя на «ты». – Знаешь, сколько сейчас быдла шастает. И все мнят себя чуть ли не демонами на службе у Люцифера. Считают, что могут запросто к начальнику милиции приходить. И чем ничтожнее, тем больше гонора. Похваляются близостью с Дьяволом, чернокрасными флагами машут. Сейчас, в центре города, куда не плюнь – через одного в зомбака попадешь. Но это, скажу тебе по правде, – шваль, пушечное мясо. Настоящие демоны, и даже бесы, в трехмерный мир носа не сунут – разве что, по заданию, как я. И даже полубесы – как ты – в астрале работают. Им нечего на мерзлую землю спускаться… И вот, когда мне сообщили, что пришел невзрачный гражданин и меня лично спрашивает, то я, грешным делом подумал, что это очередной зомбак приперся братву выручать.

Он замолк, наблюдая мою реакцию.

Я обижено молчал. Хотелось встать и уйти.

«Только куда я уйду без его разрешения? Через посты и коридоры? Я не Мессинг…».

– Да ты на свой счет не бери, – будто извиняясь, сказал начальник; он почувствовал мое состояние. – Я так, образно. Если твой куратор – САМ Велиал, – это снимает все предубеждения. Вот у меня, хоть я и в чине беса… – он сделал театральную паузу, будто подчеркивая свою значимость, – куратором демон Абигор. А у тебя – Велиал! Значит ты им нужнее, если сам приближенный Люцифера тобой опекается. Выкладывай.

Он поднял на меня внимательные глаза.

***

– Мне нужно отыскать парня. Он в одной из националистических шаек. Возможно задержан вашими.

– Зомбак?

– Не думаю. Студент «Могилянки».

– Ну и зря не думаешь. Многие студенты, а именно – из «Могилянки», служат Сатане по доброй воле. Горе от ума – называется: романтика, национализм, европейские ценности, прочая яркая наживка на неокрепшие мозги. Но мы-то с тобой знаем, чем пахнут эти ценности. Они пахнут серой.