Солитариус. Книга первая

– То была метафора. Я же всё-таки поэт – в отличие от вас. Хорошо, я согласен. В случае поражения расскажу всё, что знаю – а знаю я немало, – но у меня тоже есть одно условие.

– Какое?

– Вы должны отказаться от свидания с женой.

– Что?!

– А вы хотите убить двух зайцев сразу? Нет, так не пойдёт, придётся выбирать. Ещё неизвестно, расскажет вам что-нибудь жена или нет, а я-то точно расскажу. Вот и думайте.

– Есенин, что ты его слушаешь, он же просто издевается! – рассерженно вмешалась Афродита.

– Возможно, что эта, хм, проницательная барышня права, и я действительно издеваюсь, но ведь есть вероятность, что я говорю правду. Вопрос в том, готовы ли вы рискнуть. Ничего сейчас не говорите, подумайте. Скажете завтра в полдень, я буду у себя. Незабываемых снов, господа влюблённые!

Он поклонился мне, а затем послал воздушный поцелуй Афродите – выглядело это довольно мерзко. Афродита в ответ молча показала ему средний палец. Шапокляк неодобрительно покачал головой и ушёл.

– Как таких уродов земля носит… Ничего он не знает, врёт как обычно. Ты же не собираешься отказываться от свидания? – накинулась она на меня.

– Может, и не знает, но скорее всего знает, – задумчиво сказал я.

– Ты совсем рехнулся? Нашёл кому верить! Ты же десять минут назад говорил, что у него нет совести.

– Не волнуйся, я не собираюсь отказываться от встречи с женой. Даже если он что-то знает, оно того не стоит. Жена сама мне всё расскажет.

Афродита тяжко вздохнула и подняла глаза к потолку…

Над лесом висела полная луна. Её мягкое сияние лилось на землю, рассеивая таинственный и слегка пугающий мрак.

– Откуда она взялась? – удивился я. – Когда мы шли сюда, её не было.

– Нарисовали, конечно, – насмешливо ответила моя спутница. – Специально для тебя. Ты же боялся возвращаться в темноте. Трусишка.

– Трус – не тот, кто боится; трус – тот, кто боится и бежит, когда в этом нет необходимости.

– А когда есть необходимость?

– Когда сопротивление бесполезно. Например, когда дерево падает на тебя или когда от тебя без ума злая женщина, которая тебе абсолютно безразлична. Хотя все вы, женщины, злые. Волчицы в овечьих шкурах.

– Ой-ой-ой! Бедненькие мужчинки! Как же вы нас терпите? И если мы носим овечьи шкуры, то вы, значит, бараны.

– Похоже на то.

Мы неспешно шагали по залитой лунным светом дорожке. Позади остался дом искусств и спортзал. Вокруг стояла величественная тишина, которую мы непочтительно нарушали шутливой беседой. Неожиданно Афродита взяла меня под руку, прижалась щекой к моему плечу и ласково спросила:

– Но меня-то ведь ты не боишься, правда?

– Конечно боюсь. Ты же змеиная королева.

– Ну и бойся. Только не убегай.

– В этом нет необходимости.

Когда дорожка повела нас через густой лес, кроны деревьев которого почти не пропускали лунный свет, Афродита крепко вцепилась мне в предплечье и с притворным испугом прошептала:

– Мне страшно.

– Почему? – прошептал я в ответ.

– Как почему? Вдруг из чащи выскочит маньяк и убьёт нас?!

– Хм. Думаешь, Шапокляк затаился где-нибудь и ждёт подходящего момента?

– Спасибо, что утешил. О нём-то я и не подумала, – и она громко рассмеялась.

Так, ведя незамысловатые разговоры, мы и проделали почти весь путь. Всё было хорошо, но какая-то смутная мысль не давала мне покоя. Только когда мы подошли к повороту на женский коттедж, я понял, что меня беспокоит.

– Послушай, Афродита… – она прыснула, и я замялся. – Что?

– Ничего-ничего. Просто забавно звучит. Афродита. Никак не привыкну.

– Мне и самому непривычно, но это имя тебе подходит. Так вот, я вот что хотел спросить. Вечером, у моста, ты сказала, что я хочу убежать от реальности, везде ищу подвох и тому подобное. Почему ты так решила? И как ты там оказалась, кстати?

Афродита вздохнула, отпустила мою руку и остановилась.

– Ты что, думаешь, я за тобой следила? Делать мне больше нечего! Я просто гуляла, ни о чём не думала, потом вышла к реке и увидела тебя на другом берегу. Твоё поведение говорило само за себя. Ты хотел что-то спрятать. Спрятал?

Я внимательно наблюдал за её лицом. Если она врала, то делала это мастерски. Или я ничего не понимаю в людях…

– Спрятал. Поэтому ты решила, что я бегу от реальности? – усмехнулся я.

– Не только поэтому. Дело в том, что ты и до приступа постоянно искал во всём подвох, иногда нёс такой бред, что даже вспоминать не хочется.

– Какой бред?

– Не скажу. Вдруг ты снова встанешь на ту же дорожку? Что ты спрятал?

– Не скажу. Пока ты не скажешь, какой бред я нёс.

– Ну и не говори, не очень-то и надо. Можешь не провожать.

И она быстро зашагала дальше. Секунд десять я стоял на месте, затем догнал её и примирительным тоном сказал:

– Хорошо, больше не будем об этом.

– Вот и отлично, – ответила Афродита и натянуто улыбнулась.

До коттеджа мы шли молча. Множество мыслей пронеслось у меня в голове за эти минуты. И только одна вселяла в меня надежду: мысль о встрече с женой. Больше надеяться было не на что…

– Ну, спасибо за хороший вечер, – сказала Афродита, остановившись перед коттеджем.