Перевернутое сознание

Рик промолчал, как-то по-странному улыбаясь, даже можно сказать ехидно – эта улыбка говорила о том, что он что-то задумал. Шпингалет смерил Рика бешеным звериным взглядом и отвернулся, чтобы продолжить созерцание того, что происходило за трубой на матрасе.

«Ты чё в натуре опупел, говноед?! – Прорычал Шпингалет, прислонившись к стене и держась за затылок, по которому Рик отличненько прошелся своей пятерней. –«Чмошник поганый!» – Шпингалет ринулся на Рика и стал наносить ему удары. Пальцы на руках он ощетинил, точно когти. Он прошелся ими по рукам Рика. На них остались белые полосы, из которых выступили маленькие капельки крови.

«Ах, ты сучонок маленький. Чертенок сбрендивший!» – Рик отшвырнул Шпингалета к стене. Тот ударился об нее и со стоном съехал на земляной пол.

Серый, Зависало и я смотрели на все это так, будто это был крутой экшн. Разумеется, я моментально вспомнил момент, как Лом меня отшвырнул от Завсила и как остальные тупо пялились. Но пока Рик даже не подошел к границе, а мне хотелось, чтобы он преподал этому маленькому засранцу Шпингалету урок уважения.

НЕНАВИЖУ МЕЛКИХ ЗАНОСЧИВЫХ УБЛЮДКОВ

«Похотливый козел. Хочется этого? – Рик завел обе руки Шпингалеты за спину. Тот застонал. Начал брыкаться. Брыкался он довольно сильно. – Не брыкайся, подонок, не то больнее будет». – Сказал Рик, выдохнув и заломив сильнее руки Шпингалеты (он завел их до самых лопаток).

Шпингалет закричал.

«Получи это. Сделай это с землей грязный борзой сосунок». – Рик приподнялся, немного выпятив зад, продолжая держать руки Шпингалета заведенными и уворачиваясь от его ног-палок, и надавил ботинком на копчик Шпингалета.

Парень, который развлекался вышел, а за ним девчонка, поправляя юбку. Ей было около четырнадцати лет, намалевана она была точно шлюха, она напоминала помятую помидорину. В тот момент, когда я увидел ее, то подумал: а как же она выглядит без красок на физиономии.

Шпингалет продолжал брыкаться (по земле ходили лишь его ноги, точно он делал разминку).

«Что, Шпингалет, сдурел что ль?» – Донесся сонный голос из другого конца Канализационной Берлоги.

Я оглянулся. Прижавшись головой к стене, на тряпке лежал парень в бейсболке, которую спустил на глаза. А я даже и не заметил его, когда мы спускались. Парень отвернулся к стене, продолжая занятие, от которого его оторвал Шпингалет своими криками. Парень явно был под кайфом и ширнутый, а может мне почудилось – ведь я тоже был горяченький тогда.

«Пусти-и!» – Заверещал Шпингалет, когда Рик вдавил его крепче в землю.

«Видно, дурь-то еще не прошла мелкое дерьмо» – Рик заломил Шпингалету руку еще больше.

«Отпусти-отпусти-отпусти-отпу…!».

«Драпай, падленыш!». – Рик прошелся напоследок пятерней по затылку Шпингалета.

«Вали, пока тебя не прикончили. Или не кончили?» – Сделал добавку Серый. Мы все загоготали (включая парня, который развлекался только что на матрасе, и Зависалу).

Шпингалет потер красное и в грязи лицо, зыркнул на Рика взглядом полной злобы и ненависти. Он поднялся по металлическим скобам и вылез из Канализационной Берлоги.

Я бывал в Берлоге и раньше, и если я видел сношающихся на матрасе, то это всегда вызывало во мне чувство отвращения, это было грязно и противно, хоть я и видел это не единожды, – это отвращение было где-то глубоко. Когда я видел такие сцены в первый раз, чувство отвращения, само собой, было сильнее. Также и на полях сражения: когда солдат слышит шум стрельбы, взрывы, видит окровавленные тела, оторванные части тела и кишки, то его реакция в начале: паника, бешеный скребущий и колющий сердце страх, желание укрыться в тихом безопасном месте и не выходить оттуда, но потом весь этот поток чувств и эмоций уже не так ярок, он есть, но все же он не тот.

Девчонку с раскрашенной физиономией звали Ритка, но парень (которого Зависала назвал Степаном) добавил еще «услужилка». Нетрудно было догадаться почему. Ритка лишь хихикнула, точно было есть чему смеяться, и назвала Степана долбаем. Тот врезал ей в плечо. Зависало вступился и велел Степану прекратить приставать к Ритке-услужилке. Потом Зависало предложил полетать. Они со Степаном шмякнулись прямо на землю рядом с парнем в бейсболке, который только что подавал голос.

«Серый, принеси там пойло у стены напротив матраса». – Сказал Зависало, давя почти на пустой тюбик клея, который держал над целлофановым пакетом.

«Вот пойло». – Серый поставил бутылку из-под портвейна 33 рядом со Степаном, у которого был в руке шприц.

Повеяло дерьмом и запахом отходов. «Какого черта я здесь торчу» – Ответа я дать не мог. Тыква была чересчур тяжелой. В груди защемило. Мне стало зло на всех и вся: на Серого, Зависалу, на этого колющегося дебила Степана и в первую очередь… на себя.

«Кто хочет поглядеть мультяшки?» – Поднеся пакет к физиономии и вдохнув, спросил, зубоскалясь Зависало.

«У меня мультяшки на подходе». – Сказал тормознутым голосом Степан, вколов себе отраву и прислонив башку в блаженстве закатив бельма.

«Дай мне вдохнуть, какого гада?!»

«Держи». – Зависало засмеялся.

ЯРОСТЬ БЕШЕНСТВО ПСИХОЗ

Серый сделал три глубоких вдоха (пакет раздувался и быстро сдувался). Он точно спешил куда-то. На сраный бал веселых дурачков. Уржаться можно. Я откупорил бутылку (пластмассовая пробка даже не была надета на горлышка – только прикрывала его) и отхлебнул. Пойло оказалось Сэмом. Купили его, наверно, у какой-нибудь бабки.

«Завязывай, Степ». – Ритка-услужилка хлопнула по руке Степана, который задирал ей юбку с полузакрытыми бельмами и улыбочкой идиота.

«На, Ритк. Вдохни мультяшные пары». – Серый заржал на пару с Зависалой.

Рик взял у меня бутылку портвейна 33, в котором был Сэм, и глотнул, поморщившись.

Закусона, само собой, не было. Хорошо у меня имелся пакетик анчоусов – он хоть перебивал малость привкус кислятины и поганое давление в горле, словно охота была поблевать (что я и сделал сегодня с утречка: внутри все жгло, тыква раскалывалась. ДУБЛИКАТ матери глянул молча на меня (а что он мог сказать?) и пошпарил на работу, по возвращении с которой будет прежняя программа, которая меня задолбала).

Ритка вдохнула мультяшные пари. И ее сразу повело. Заржала на всю Канализационную Берлогу. Зависало положил свою пятерню ей на ногу и гладил, точно какую-то лакированную штуку.

«Дай-ка мне хлебануть». – Обратилась Ритка-услужилка к Рику. Захихикала, прикрывая рот ладонью. Серый к ней присоединился.

«Держи». – Рик подал Ритке бутылку, сделав глоток и засунув руку в пакетик с анчоусами, который я держал прижатым к груди.

«Рик! Мужик занюхни. Это кайфак полнейший! – Пробасил Серый, протягивая целлофановый пакет. – Чё т-ты? Дрейфишь, что ль?» – Сказал серый, видя нерешительность Рика.

Ритка захихикала, пялясь на Рика.

«Ничего я не дрейфлю. А ты заткнись, коза!».

«Какие мы крутые. Ой-ё-ё-ёй!».

«Оставь для Димана, вдыхун!» – Серый треснул Рика по грудаку.

«Ась?» – Рик шмыгнул носом и отдал пакет.

«Для Диманыча я добавлю». – Влез Зависало. Провел по ноге Ритки, а потом выудил тюбик клея и выдавил подчистую из него в пакет весь оставшийся клей. Швырнул тюбик за трубу, где лежал матрас.

«Лети тюбчик. Мила-а-шка-а!».

«Я не стану вдыхать это дерьмо». – Сказал я, склоняясь и поднимая бутулку с Сэмом, которую Ритка поставила возле ноги Зависалы, развалившегося на земле, точно на пуховом покрывале.

«Ты чё?» – Выдавил Зависало.

«Не парень что ли?» – Борзо сказала Ритка-услужилка.

«Не парень». – Рик затрясся от смеха. Это, скорее, даже был не смех, а какие-то хрюкающе-пыхтящие звуки.

«Это круто. – Подключился Серый. – Пару вдохов, Диман. Чё ты как и не пацан-то, у?».

«Чистоплюй. Написал в штанишки». – Сказал тоненьким писклявым голоском Зависло с довольной улыбкой на роже.