Хохот Демиурга. Мысли в моей голове

Дядя Имант раскрыл пластиковый пакет и дал заглянуть внутрь – смердящим содержимым были бумажный стакан из под кофе, заполненный окурками, несколько недопитых бутылок спиртного, старое сырое тряпье. Пакет почти сразу же закрыли и оттянули к себе, как сокровище.

– Ты понял?

– Но зачем все это, если можно, – я протянул ему запечатанную пачку сигарет и бутылку односолодового виски, – представить, и все тут же будет.

– Ничего ты не понял, – прошамкал дядя Имант в бороду и огляделся.

Я нахмурил брови и собрался идти дальше.

– Постой, – он одернул меня за плечо. – Этих. Прислужников не видел?

– Андрюшу с Толиком? Сегодня не встречал.

– Они за тобой не следят?

– Не думаю… Но кто их знает.

Дядя Имант оглядывался в нерешительности.

– Я пойду, мне надо…

– Надо ему, – шмыгнул дядя Имант. – Я тебе такое могу рассказать.

– Да что именно? – Мне становилось трудно удерживать разговор: я вышел на прогулку, чтобы перед встречей с Верой восстановить сознание, а дядя Имант добивал его нелепыми загадками.

– Давай-ка сюда!

Он за рукав затащил меня в пустой музыкальный магазин, у витрины которого мы стояли. Из динамиков играл латышский шлягер. Дядя Имант внимательно осмотрел помещение, не отпуская пакет трусцой исследовал все углы, даже заглянул под прилавок. Наконец, возвратился ко мне:

– Кури! – он указал на пачку в моих руках.

– Я не курю…

– Кури тебе говорят!

Зная, что толка не будет, я подчинился, распаковал пачку и прикурил от зажигалки, которая воплотилась в кармане джинсов.

– Ну, как?

Я пожал плечами, выпуская изо рта клубы безвкусного дыма – я не знал табак при жизни, поэтому не мог попробовать его и здесь.

– А теперь на вот, попробуй!

Дядя Имант достал бычок из пакета:

– Быстрее ты!

На брезгливость не хватало сил. Я принял окурок и попробовал прикурить – не получалось, пламя проходило через него, не задевая бумагу и обугленный на конце табак. Во рту оставалась вонь настоявшегося фильтра.

Вонь? Я посмотрел на дядю Иманта удивленно – мне даже показалось, что я на миг почувствовал биение сердца.

– Так не получится, – засуетился дядя Имант, – этим ты не прикуришь. На вот, возьми.

Он протянул мне спичечный коробок с рекламой гостиницы. Спичек оставалось немного.

– Только погоди, надо экономить. – Дядя Имант достал наполовину скуренную сигарету, – мне тоже.

Я отломал спичку, чиркнул, поднес пламя к окурку, затянулся и закашлялся – дым разрывал легкие.

– Спичка! – застонал дядя Имант, – погасла!

Не обращая на него внимания, продолжая кашлять, я затянулся еще раз – голова пошла кругом. Усталость навалила на меня, но не эта, ватная, а обычная, настоящая усталость отравленного организма. Табачный дым для меня был, как глоток свежего воздуха.

– Как это? – Высказал я недоумение.

– Как-как? А вот так!

Он отобрал у меня окурок, быстро докурил, замахал перед собой руками, пытаясь развеять дым.

– Спичку задул, – бурчал дядя Имант, – думает, их легко раздобыть. Нет, иди-ка ты! С тобой каши не сваришь.

И он сам выскочил на улицу. Я погнался за ним:

– Так это что получается..?

– Да тише ты! Иди куда шел! И молчи!

– Но как?

– Как-как? А вот так! Всё. До-сви-да-ни-я!

Из переулка выскочил толстенный рыжий кот, дядя Имант замахал на него руками:

– Васька, молчи! Он не «наш»! Ничего ему не рассказывай.

Кот посмотрел на меня брезгливо, и улизнул обратно.

– Всё, иди! Пока не привлекли к себе внимание! Забудь, что видел!

– И что, никто не знает? – Задал я вопрос, пока дядя Имант меня выталкивал.

– Никто! И ты забудь!

– Но Толик? Андрюша? Они же здесь так долго…

– Брезгливые они… Не их, царских прислужников, ума это дело – по мусоркам копаться. Им и в голову не придет такое попробовать.

– Но как это? Что?