Брошенная целина

– Славик! А ты Путина видел? – спросил Саня Сысой

– Не довелось.

– Ну, ёптыть! Я и то видел. А как Москва?

– Шумит Москва, шумит, – процитировал Слава

– Шумит, ёптыть. Камыш тоже шумит. Какие там бабы в метрополии?

– Нормальные. Как везде.

– Как везде, ёптыть. Везде по – разному. Или тебя там переориентировали? А? Да ты сознайся, мы – люди толерантные.

– А кого ты там штрафовать собрался? – Слава перевел разговор в другое русло.

– Штрафовать? Да там мусорит один сайгак.

– А ты при чем?

– Во, ёптыть! Я ж председатель комиссии по благоустройству, – сказал Сысоев. – Ты с темы не соскакивай. Давай про баб с Москве.

– Говорю же, как везде. Только тупенькие

– Не скажи, не скажи, как везде. Вон смотри, стоит. Во-он, спиной. Какая задница! А? Вот такая задница никаких вожделений не вызывает, кроме желания пинка отвесить с разбега. Это же, сколько тестостерона должно быть в организме, чтобы с такой? О! Мордой повернулась. Вот ведь дал Господь физиономию. Правда, страшнючая? Согласен? Жена моя.

Славка смеялся

– Что ты жену так?

– Она же не слышит. А вы, естественно, пьянствовать собираетесь.

– Естественно.

– Примите уверения в совершеннейшей зависти.

– Присоединяйся.

– Не могу, – грустно сказал Сысой. – Нельзя мне, ибо не обуздан я в желаниях своих. Может несколько дней из жизни выпасть. Потом колотун, депресняк. Не могу. Да и жену несколько опасаюсь.

В это время его жена утиной развалкой просеменила мимо, сделав Сысоеву знак «к ноге», тот, извиняясь как бы, развел руками и посеменил за ней.

– Что-то я не понял, – сказал Слава. – Чего он болтал? Председатель комиссии какой-то.

– По благоустройству, – ответил Костя. – Он же зам главы администрации села. Вице – мэр, как он себя называет.

– Кто?! Сысой?! Вице-мэр?!

– Так ведь мэр кто? Ширяй. А Сысой – его зам, они же кореша.

– Ширяй?!! Глава села?!!! – кажется, большего удивления в жизни Славка не испытывал. – Дела тут у вас! Как так?

– Проголосовали. Я тоже голосовал. Пошли вон в тот, – Костя показал на магазин с известным названием. – Парни реально для села стараются. Скоро сельсоветы прикроют, так они хоть что-то пытаются успеть.

– Ну что они могут?

– Зря говоришь. Между прочим, в прошлом годе у нас хотели школу закрыть и медпункт. Типа, нерентабельно содержать. Ширяй – в район. Там говорят: «Решение принято на краевом уровне». Ширяй с Сысоем надыбали два ГАЗели и ПАЗик, мы туда загрузились, поехали в город. Я тоже ездил. Понаделали плакатов всяких. Разбухались по дороге для храбрости. Ширяй заходит в крайадминистрацию, прям к губернатору и говорит: «Мы в Гордеево против закрытия школы и больнички. Вон выгляни в окно. Мы ща с автобуса выйдем, будем протестовать. И наших мужиков твоя гвардия не разгонит. А еще у меня в деревне только официальных охотников сто два рыла и федеральная трасса в двух километрах. Так что еслиф чё, мы там устроим в бору засаду робингудов».

– И что?

– Ну, школу сохранили, а фельшара они всё равно оптимизировали. Но зато у нас есть теперя современный зубной кабинет, я те говорю. В какой деревне на три тыщи народу есть зубной кабинет? Ширяй с Сысой уболтали бабу – стоматолога из города, фуфайку в уши вкрутили, золотые горы наобещали. Она приехала, сразу ей участок выделили, леса выписали. Порешали, что надо дом всем миром строить, кто участвует, тому потом зубы со скидкой. За пару месяцев построили. Я тоже строил. Надо бы идти пару зубов запломбировать, да, сука, опасаюсь. А! Потом еще прокуратура залупалась за ту землю, которую врачихе дали. Типа, незаконно. Приехали тут, прессовали. А! Ещё было, прокурорские зашли в кафешку пообедать, они по форме одетые. А мы с Немцем там пиво пили, ну Немец – безалкогольное. Эти заходят такие. Важные. Мы-то знаем, что они Ширяя прессуют. Немец такой встает и на всю кафешку, ага, говорит, немытая Россия, страна рабов, грит, и господ, и вы! На них пальцем так угрозно указывает. Мундиры голубые!! И чего-то там народ. Прокурорские так поднапряглись. Супермаркет, – сказал Костыль, когда они подошли к магазину. – Ща затаримся.

В мгазине Костыль начал сметать с полок выпивку и закуску. Две бутылки водки, коньяк (вдруг Немец будет) две бутылки дешевой водки (вдруг, кто подойдет), холодного пива, какую-то рыбу, какие-то нарезки, цыпленка, еще что-то и еще.

«Славян, чипсы будешь?», – «Ты куда разогнался?», – «Нормально. Шпроты будешь?», – «Разориться хочешь?», – «Фигня! Денег прорва, хоть спину шоркай. Виски берем?», – «Да ну его», – «Тогда возьмем».

На кассе Костыль разделил покупки на три части.

– Так вот это отбила? Вот, плачу так, – Костя протянул пластиковую карту, когда продавщица посчитала вторую часть покупок он, достал из кармана вторую карту. – Есть да? А вот это ты посчитай и запиши в тетрадь, я потом отдам.

– Да ты чё? – возмутилась продавщица. – Нельзя!

– Лен-ка, – Костя постучал пальцем по прилавку. – Прекрати это. Вишь, друг приехал с Москвы. Давай, оформляй, не балуйся.

– Да я заплачу, – вклинился Славка. – Картой или кэш?

– Ты же – гость, зачем? Хотя, ладно, плати, – согласился Костыль. – Елена, всё нормально? Хорошо. Теперь, вот эту водку замени нам на ту, которая в твоей кондейке в холодильнике лежит. Давай-давай. Эта к вечеру остынет. А мы же не будем в такую жару теплую водку пить.

Нагрузившись фирменными пакетами, наполненными всякой всячиной, друзья пошли дальше. Свернули в переулок, через четыре дома будет обрывистый бережок, под которым течет привольно родная речка.

На первом доме в переулке табличка, где белым по синему: «МВД, участковый пункт полиции, участковый уполномоченный Посохов А.В.». Под табличкой в пластиковом кресле сидел, прикрыв глаза козырьком бейсболки, очевидно, сам участковый Посохов А.В., одетый в одни шорты.

– Новый шериф, – пояснил Костыль.– Из города. Евгеньича на пенсию спровадили. Вишь, с одной стороны – ментовка, с другого входа – квартира евошняя. Придумали херню как обычно. Там ребенок спит, а за стенкой алкаши в решетку бьются. В прошлом году Путин приезжал. Как раз перед концертом Чайфов. Было совещание, там и Сысой был, кстати. И наш губернатор, как Немец его называет гауляйтер, хвастается, вот мы придумали, как с участковыми быть – построим домики, где они, и жить будут, и работать. Путин в ухе почесал и говорит: «Сдается мне, Александр Титомирыч, хрень вы придумали». Вот так-то. Здравья желаю, товарищ лейтенант!

– А? Что? – проснулся участковый.

– Как дела, говорю?

– Хм. Выпью – лучше.

– Пивка? – предложил Костыль. Всё правильно, надо отношения поддерживать. Им еще обратно здесь идти. Возможно, ползти. Наверняка, громко.

– Я на рабо-о-ате, – протяжно зевнул участковый Посохов, почесывая голый живот. – Холодное? Тогда давай. Нет, вон под сирень поставь.

Подошел наголо обритый пацан, в котором Славка с трудом признал Гуся- младшего. А тот участковому:

– Отметца мине.

– Отметил. Вали, – махнул рукой Посохов.