Дикая кровь

– Нет, не твоя. Или вернее не совсем твоя, – Диди снова принялся мягко гладить её по волосам, и, хотя она ненавидела его, эта нежданная ласка заставила слезы утихнуть. – Твой учитель ослушался приказа Вольфа, пытался дезертировать, чтобы не выполнять поручение, которое ему дал герцог. В любом случае, даже если бы ты не уговорила его взять тебя с собой, его бы ждало наказание. Возможно он бы и не умер, но точно до конца дней остался бы калекой. Поверь мне, я слишком хорошо знаю нрав Вольфа чтобы не питать иллюзий на этот счёт. К тому же, у него в доме нашли запрещенные книги, и рано или поздно он бы прокололся и попал на виселицу.

– Неправда, – прошептала Лора.

– Правда, – он мягко улыбнулся и покачал головой. – Я лично допрашивал его, и уверен, что он не врал мне ни насчёт того, что ни разу и пальцем тебя не тронул, ни насчёт того, почему согласился помогать. Он собирался жениться на тебе, когда всё закончится, и его помощь не была бескорыстной.

– Он был влюблён, а я воспользовалась, – говорить было неимоверно трудно, но Лора собрала последние силы и закончила: – Я поступила гнусно. Если тоже умру – будет справедливо.

– Ты – сумасбродка, которая сначала делает глупость, а потом думает. И мне должно быть стыдно, что я не смог это предвидеть, – Дедрик тяжело вздохнул и склонившись к самому лицу уперся лбом в её лоб. – Ты не умрешь. Хоть я и не стал сильным садхаком в своей общине, но кое-чему меня всё же научили.

Он крепко обхватил её руками за голову и пристально глядя в глаза зашептал что-то на своем странном каркающем языке. Лора хотела зажмуриться, но против воли продолжала смотреть в его темные глаза, которые сейчас, при ярком солнечном свете оказались вовсе не карие, как она думала, а темно синие, с мелкими черными крапинками вокруг зрачка. Её бросило в жар, потом в озноб, дыхание перехватило, а сердце пустилось в галоп. Она попыталась уцепиться мыслями за свою злость на него, но ничего не выходило и всё, о чём Лора могла сейчас думать: как было бы хорошо прижаться к его широкой груди и, хотя бы на пару минут почувствовать себя если не счастливой, то хотя бы успокоенной. А потом она ощутила, как тело наливается силой, а мысли становятся ясными и спокойными, какими не были уже много дней. Дедрик крепче сжал её голову, а тон его голоса становился выше и выше, а потом он выкрикнул что-то и умолк, тяжело дыша, словно только что одолел сильного противника в трудном бою. Прошло несколько мгновений, и он отстранился и прикрыл глаза. Теперь Дедрик сам выглядел как смертельно больной, под золотистым загаром проступила мертвенная бледность, полные губы потеряли обычный цвет, шрам на щеке напротив налился красным, а на гладко выбритом черепе выступили капельки пота. Лора никогда не обучалась колдовскому искусству, но знала, за любое колдовство нужно платить, и судя по всему за её жизнь Диди только что отдал часть своей, и от этого становилось не по себе. Последнее что она хотела сейчас, так это быть ему чем-то обязанной.

Отдышавшись он бросил на неё короткий взгляд, поднялся и сказал:

– Прикажу принести тебе бульона, думаю ты сможешь поесть, – он шагнул к дверям, но пошатнулся, замер и тяжело выдохнул.

– Дедрик, что с тобой, – Лора попыталась подняться, но смогла лишь сесть в постели, опешить руками позади себя.

– Всё нормально, – его голос звучал совсем слабо, но он всё нашёл в себе силы обернуться и насмешливо улыбнуться. –       Это всё твои женские чары, близость хорошенькой девушки вскружила голову.

Лора продолжала смотреть с тревогой, его бледный вид и обескровленные губы ничуть не настраивали на шутливый лад. Несколько мгновений он глядел на неё с усмешкой, а потом отвернулся и непривычно тяжелым, стариковским шагом пошёл к дверям.

– Диди, спасибо, – окликнула она, но он не обернулся, может и не услышал, а может ему не требовались её благодарности.

Вскоре появилась горничная с бульоном и целебным отваром, а за ней следом зашёл лекарь и пощупав пульс Лоры уселся в ногах кровати. Пока Лора ела с внезапно появившимся аппетитом, он задавал вопросы о самочувствии и записывал всё в тетрадь в кожаном переплете и только и приговаривал: «Невероятно» … «Великолепно» … «Потрясающе» …

Закончив он ушел, предварительно заперев окно и задернув шторы и до утра следующего дня Лорелей больше не беспокоил никто кроме горничных, чему она была благодарна. Дедрик вернул ей жизнь, но как он не старался ему не удалось убедить Лору что она невиновна в гибели Эсбена. Та самая жизнерадостность и сумасбродство, которыми по словам сенешаля, Лорелей обладала, остались в прошлом. Он больше не хотела умереть, но и радоваться жизни не получалось. Ей вдруг стало всё равно что с ней будет. Что-то внутри надломилось в тот самый миг, когда палач нажал на рычаг и тело Эсбена забилось в предсмертных судорогах. Ей больше не хотелось сражаться за свою свободу и строить планы побега от Вольфа, слишком высоки оказались ставки в этой игре, и она смирилась. Если богам угодно, она выйдет замуж за герцога этой осенью и будь что будет…

Часть вторая.

Глава 1

Лето подходило к концу и начались первые затяжные дожди. Глядя в окно обеденной залы на низкое затянутое тучами небо, Лора отстранённо думала о том, что до праздника урожая осталось совсем немного, а значит скоро герцог объявит об их помолвке, но это не вызывало у неё никаких чувств.

–…заменить их на фехтование, если ты хочешь, – голос герцога вывел её из сонного забытья.

Со дня казни в их отношениях ничего не изменилось, разве что он стал обращаться к ней на «ты». Герцог неизменно завтракал в компании будущей невесты, оставаясь сдержанно любезным, но в остальное время они почти не виделись, и Лора проводила время или в учебных классах, в библиотеке, или во внутреннем дворе, где обучалась верховой езде под чутким руководством старого вояки, назначенного ей в учителя. С Дедриком наедине с того дня Лора не встречалась, чему, впрочем, была только рада, ей было неприятно думать, что её влечёт к человеку, который предал её и обрек мэтра Эсбена на виселицу.

– Так что? – Вольф чуть приподнял аккуратную бровь. – Хочешь?

– Мне всё равно, сделайте так как сами считаете нужным, ваша милость, – она не поняла о чём он спрашивает, но это было и не важно.

Лора больше не верила в иллюзию собственного выбора. Герцог решал за неё, она стала марионеткой в его руках и если сенешаль не солгал ей, насчёт обряда, то для Вольфа её жизнь не стоила ничего.

– Твоя покорность становится раздражающей, – он поморщился и принялся за еду. Лора лишь пожала плечами и, взяв чашку гары, щедро сдобренного молоком, сделала небольшой глоток. Есть не хотелось, но она понимала, что не может отказываться от завтрака в присутствии Вольфа и потому через силу засунула в рот тонкий ломтик ветчины, предварительно накрутив его на серебряную вилку.

– Твоя новая учительница танцев прибудет сегодня, во второй половине дня, – Вольф поднял на неё ледяной взгляд. – От неё будет больше прока чем от дряхлеющего мэтра Вальца, который даже после Паваны[8 - Неспешный танец, представляющий собой медленное шествие.] хватается за сердце. Я надеюсь, что ты будешь прилежно выполнять все указания леди Паолы, и к балу на праздник урожая сможешь не ударить в грязь лицом.

– Я буду стараться, ваша светлость, – она смиренно кивнула и опустила глаза.

Скажи ей кто еще пару месяцев назад, что скоро Лоре предстоит посетить самый настоящий бал в замке герцога, она прыгала бы от радости, но теперь даже это событие не вызвало никаких эмоций, кроме досады. Ведь именно из-за бала у неё почти не осталось времени, чтобы побыть наедине с собой: обучение игре на клавикорде, танцы, риторика, придворный этикет, бесконечные примерки у портнихи, все это свалилось разом и очень утомляло.

– Я вчера разговаривал с твоими учителями, и был приятно удивлен, – продолжил герцог. – Ты делаешь успехи, впрочем, я вижу это и без их слов: хорошие манеры, правильная речь – ты словно знала это с рождения. Возможно я ошибся, и ты принадлежишь в знатному роду, Лорелей.

Она молча глядела в свою тарелку, не в силах поднять глаз и посмотреть в его надменное лицо. Каждый раз, когда Вольф оказывался рядом Лора с содроганием думала о том, что после брачной церемонии он будет вправе прийти ночью в её спальню. Её тошнило от запаха его духов, она боялась его вкрадчивого голоса и притворного дружелюбия, и не представляла, как сможет стерпеть, когда он скинет одежду и возляжет с ней. Иногда она думала рассказать ему всю правду, пускай уж он лучше казнит её, но вспомнив о младших сестрах отгоняла эти мысли. Она не знала выполнил ли Диди свое обещание и перевез ли семью в Вайсберг, но думала: если герцог захочет отыскать её родных его ничто не остановит.

Вольф вернулся к еде, а Лора отпив глоток гары, отвернулась к окну и задумчиво глядела на склоняющиеся под порывами ветра верхушки деревьев, растущих о внутреннем дворе замка. Со своего места она могла видеть зубчатую замковую стену, на которой, кутаясь в плащ, стоял караульный.

– Погода портится, – бросил Вольф, заметив её взгляд. – Грядет сезон осенних ветров, и в этом году, по словам ведьмы, он будет затяжным.

– А значит и зима придёт раньше, и нужно позаботиться об урожае, – отозвалась Лорелей, поздно спохватившись что подобное замечание уместно лишь для земледельцев, но к её радости герцогу не дали поразмыслить над этим. Дверь в обеденную залу распахнулась и на пороге показался встревоженный лакей.

– Ваша светлость, к вам гонец со срочным донесением.

– Как ты посмел прервать мой завтрак? – Вольф не повысил голоса, но глаза слуги расширились от ужаса, и он низко склонился и залепетал:

– Нижайше прошу прощения, что помешал вашей трапезе, но его милость сказал, что вы захотите принять гонца немедленно.

– Его милость? – герцог утер тонкие губы салфеткой. – Вы теперь подчиняетесь приказам моего сенешаля, вопреки моим?

– Простите, но, он сказал это очень важно, и вы захотите…

– Где гонец? – Вольф швырнул салфетку на стол и поднялся.

– Он тут. Прямо за дверью, – лакей наконец осмелился приподнять голову и посмотреть на герцога, его щеки были белее мела. – Прикажете впустить?

Вольф несколько мгновений размышлял, а потом опустился на стул и кивнул.

– Пускай заходит.

Лора поспешно отодвинула почти полную тарелку и хотела подняться, но герцог удержал её положив руку на плечо.

– Останься и доешь свой завтрак, лекарь сказал мне, что ты еще очень слаба и тебе нужно хорошо питаться, чтобы поправиться, – мягко произнес он и Лора сдержав вздох вынуждена была снова взяться за вилку.

Гонец – худощавый юноша, облаченный в серый дорожный кафтан – замер в дверях и с опаской поглядел на Вольфа.

– Имею честь быть самым преданным и верным слугой вашим, достопочтимый герцог земель севера и … – начал было он, но Вольф раздраженно махнул рукой прервав церемониальное приветствие.

– Обойдемся без лишних слов, что там у тебя, – он указал на стул рядом и добавил: – Сядь здесь и показывай.

Юноша торопливо подошел, положил перед Вольфом запечатанный сургучом конверт, но сесть не решился, а встал за стулом подле герцога. Лора оглядела гонца, и отметила что под слоем дорожной пыли его кафтан вовсе не полностью серый, как ей показалось вначале, а кремово-желтый с салатовым. Она уже знала, что эти цвета носят слуги герцога земель Запада – Шварцштайна.

– Письмо, от его светлости герцога Витольда, – в подтверждение её догадки доложил юноша и снова поклонился.

От него сильно пахло лошадиным потом и дождём, а под глазами залегли темные круги, и Лорелей подумала, что он, наверное, гнал несколько дней по тракту без сна и отдыха, чтобы привести послание от своего господина.

Вольф взял со стола нож, вскрыл конверт и вытащил сложенный вчетверо листок. Лора скосила глаза и быстро пробежала по нему глазами. Под искусно нарисованным синей тушью гербом – раскрытая книга на фоне перекрещенных мечей – было всего несколько предложений, но прочитав их Вольф помрачнел и поглядел на гонца.

– Ты знаешь, что здесь написано?