Никто, кроме нас

Минуты три мы вдвоем пытались выпытать мальчишку из паутины шелка, что, скажу я по правде, оказалось заданием крайне сложным. Как только девушки умудряются залезать в эти мешки лабиринтов? Рэй засунул в дырку сразу две руки и застрял в области талии платья. Зажатый в тисках одежды, он громко заверещал, боднул меня головой и принялся истерично мотаться по залу, словно перепуганный до ужаса дельфин. Я собрался было его остановить, но немного затормозил, окинув взглядом происходящую картину. Тощая бледная фигура со скоростью мыслей невростеника металась по залу, сбивая мебель и изливаясь матами во все стороны. Широкий шелковый подол розового платья развивался по волнуемому им воздуху. Со стороны это вдруг напомнило мне разъяренную медузку. Разъяренная бранящаяся медузка наткнулась на кресло, отскочила к дивану, ударилась со всей мощи мизинцем правого щупальца и, издав громкий рев, заскакала на левом. Я осел на пол, не в силах сдержать уже не беззвучный смех. От переполнявшего меня восторженного злорадства я аж постанывал. Меж тем медузий балет продолжался. Главная героиня завертелась на своем месте, развивая в стороны розовую шляпку, и затянула свою обворожительную медузью песенку:

–Вытащи меня отсюда, падла!!!!

А на полу распласталась потрясывающаяся от смеха морская звезда Алекс Бэй.

–Иидии.. *стон*… Сюда.

Медузка замерла, прислушиваясь.

–Ты где, черт возьми?!

От нового приступа смеха я застонал ещё громче, не в силах сказать ещё хоть слово. Рэй повернулся в мою сторону и принялся понемногу продвигаться на стоны, ощупывая ногами каждый квадратный сантиметр поверхности. Я лежа наблюдал за происходящим, и пришедшая мне в голову мысль о провальности моей задумки стремительно подавляла мою веселость. Как этот слепой мальчишка сможет, хоть и в моем сопровождении, не раскрыв себя пройти на маскарад, пробраться к спрятанному радиопередатчику и даже расшифровать транслируемый им код, если он даже пройти по комнате спокойно не может? Собравшись с силами, я поднялся с пола и принялся и дальше протягивать платье с головы на туловище. Спустя минут десять моя рука уже застегивала молнию на покрытой бесчисленными шрамами спине.

После таких упражнений мы устали сильнее супружеской пары на предпраздничном походе в магазин. Не помешало бы хорошенько отдохнуть. Я развернул к себе мальчишку и тут же вспомнил про ещё один совершенно забытый мной нюанс: бюст платья беспощадно выпирал вперёд, беспомощно висляясь в воздухе. Нелепость вида вызвала у меня еще один, правда, быстро подавленный на этот раз приступ смеха. Отчаянно я принялся искать потенциальную грудь для своего сопровождающего. Сопровождающей, будущей, если быть точным. Обежав по периметру зал, я вернулся к коробке с одеждой. В область декольте платья полетели различные женские шмотки: серая водолазка, майка, какой-то большой цветастый платок, свернутый в нелепый комок. Спустя несколько минут мальчишка обзавелся довольно большим, немного бесформенным, но мягким женским приданым. Оставался последний штрих, не считая, конечно, обуви. Заранее подготовившись, я собрал на затылке Рэя купленными по пути домой в дальнем ларьке заколками его длинную челку, а за висками приколол удачно откопанную среди вещей вуаль. Однако даже через нее чувствовалась степень нахмуренности полудетского недовольного личика.

Этим вечером у Акассеи было людно. Праздник подходил к концу, когда мы прибыли на площадь. Со всех сторон толкались люди, звучал радостный детский и полупьяный взрослый смех, громко со сцены старалась перекричать всех оркестровая музыка, разносимая через колонки микрофонами.

–Просто, черт возьми, держи меня крепче за руку,– сказал я, сжав его ладонь. В такой толчее потерять мальчишку казалось даже легче, чем попытаться свободно присесть. Рэй в ответ обхватил мою руку своими холодными пальцами. Из-за вуали я не мог видеть его лица, так что было сложно определить, что он чувствовал. Стараясь избегать лишних контактов, мальчишка заерзал мимо людей, словно извивающийся червяк. Правда, помогало это не сильно: всего за несколько минут его обтерло тел двадцать восемь, если не больше, так что я уже начал беспокоиться за сохранность выделенного мной платья.

Акассея была прекрасна. От самого основания по краю жемчужной раковины на ней сияло множество фонарей, собирающихся на вершине в звездный светящийся каркас. Словно девушка в драгоценных камнях, нарядившаяся на праздник, она украшала собой все посвященное ей мероприятие. На несколько мгновений я застыл, восхищенно любуясь красотой своего творения. Мальчишка нетерпеливо задергал меня за руку, не желая находиться больше в месте с такой концентрацией не видимого им народа. В конце концов, вымотанный чужими плечами, животами и спинами, он сдался, и я почувствовал, как сбоку ко мне аккуратно прижалось теплое худое тело.

И тут все огни на площади резко выключились. Оркестр затих. В наступившей тишине резко возрос шум взволнованного народа. Я оглянулся по сторонам, ища ответ на вопрос, что происходит. Взгляд мой уловил пару солдат Защиты, спокойно стоявших с автоматами на плечах. Причин для беспокойства стало меньше. Может быть, это – легкий намёк на окончание мероприятия? Рэй сжал мою руку сильнее; по торчащим ушам, казалось, можно было определить степень напряжения его слуха.

Моя принцесска восточная.

И тут прогремел выстрел. Прежде, чем я успел удивиться этой непонятной мысли, что-то с пшиком поднялось вверх, и, спустя несколько секунд, в небе взорвался и рассыпался по сторонам сноп ослепляюще ярких искр. Затем ещё один, и ещё, и ещё. Череда взрывов слилась в один большой, удивительный каскад, освещая площадь, будто дневное солнце. Музыка подскочила и принялась продолжать игру.

И на фоне праздничного салюта отчетливо выделялась грациозная фигура Жемчужины Мира.

–Извините, это вы – Алекс Бэй?

Я дернулся от того, что меня дернули за рукав. Точнее, меня дернули за рукав, и я дернулся.

–А? Я?

–Можно с вами сфотографироваться?

Передо мной стояла девушка-подросток с пышными кучерявыми волосами. Ее ярко обведённые глаза выделялись в вечернем сумраке.

–Зачем?

Меня так давно не просили о фотографии вне журналов и программ, что я совсем отвык, сидя в своей каморке дома. Несколько девчонок облепили меня со всех сторон, так что мне пришлось выпустить руку Рэя – та ускользнула от меня и исчезла в толпе.

–Улыбнитесь в камеру!– скомандовала девушка в цветастом платье,– сейчас вылетит птичка!

Мы дружно встретили птичку улыбками, сияющими в свете салюта. Откуда ни возьмись подлетело ещё несколько человек, и вскоре мне уже начали подсовывать салфетки, подразумевая, наверное, что я как-нибудь автографично в них высморкаюсь. Меня окутала вереница всевозможных запахов различных парфюмов, блесков для губ и прочей девчачьей косметической ерунды. Сквозь закрывшие меня тела я пытался разглядеть фигуру, которую сопровождал. Салют тем временем закончился, и оркестр принялся собирать инструменты. Массы начали движение, собираясь разойтись и продолжать праздник в своих домах. Тут я испугался за своего питомца. Раскидавшись в разные стороны извинениями, я растолкал девчонок и принялся лавировать между людьми. Пару раз я врезался в детишек, локтей пятнадцать нашло мое тело на своем пути, когда я наконец нашел его. Тощая фигура в розовом платье стояла, отчаянно вслушиваясь в окружающий мир. Вздыбившаяся горбом накидка натянулась на предплечьях, выделяя выступавшие на тощих руках мышцы. Со всех сторон его пихали спешащие домой фигуры. Облегченно выдохнув, я рванул вперед и на бегу сгреб мальчишку в охапку. Тот резко дернулся и принялся извиваться, размахивая руками в разные стороны. Я что есть сил прижал его к себе, не давая вырваться. Вопреки производимому впечатлению, его тощая фигурка обладала поражающей силой.

– Успокойся, я это, я!– сказал я мальчишке в ухо, чтобы перекричать шум толпы. Рэй повернулся и принялся ощупывать мое лицо. Длинные пальцы маленьких лапок прошли по моим щекам, провели по переносице и сплющили мой нос в сливу, словно стальные плоскогубцы. От неожиданности я замычал и дернулся назад.

–Да узбагойся уже!

После сливы последовала чисто женская пощечина, свидетельствовшая о том, что мальчишка уже вошёл в образ. Я взял его за руку.

–Пошли.

На входе в Акассею стояла стройная девушка в ажурном платье и пилотке с победной военной звездой спереди. Нашу экстравагантную парочку она встретила довольно странным взглядом, задержавшись особенно на моей загадочной спутнице. Я подал ей свой пригласительный и поправил свою бордовую бабочку, стараясь выглядеть как можно увереннее.

–Добро пожаловать, Алекс Бэй,– улыбнулась девушка в конце концов, возвращая мне билет. Я кивнул и достал из внутреннего кармана пиджака свою маску. Под мигание гирлянд мы прошли внутрь.

Большая входная зала была неузнаваема. Роскошное, освещенное десятками узорами расположенных на потолке лампочками помещение казалось, сочло бы оскорбительным даже предположение того, что всего несколько недель назад на месте утонченных диванчиков лежали полурваные спальные мешки. Отреставрированная по моим проектам от конструкции до интерьера, Акассея совершенно самостоятельно жила и развивалась, и этот факт порождал внутри меня странную помесь страха и восторга. Я застыл на входе в залу, восхищенно рассматривая помещение. Подумать только: всё это создал я, пусть руками рабочих, нанятых мной с помощью компании, но я стал главным двигающим составляющим звеном. Организационным локомотивом, толкающим и тянущим весь этот процесс.

В небольшой нише под лестницей расположились музыканты, распространяющие по помещению приятную медленную мелодию. Десятки людей в праздничных костюмах и масках рассыпались по пространству, собравшись в группки. Особую популярность набирали столики с едой. Нежного цвета стены отражали свет ламп.

Мальчишка, стоящий всё это время рядом и внимательно прислушивающийся к окружающим нас звукам, нервно задёргал моей рукой:

–Что там такое? Чего застыл?

Я очнулся и ещё раз оглядел помещение, на этот раз более осмысленно. Стоило вспомнить – ну, или, на крайний случай, набросать план действий. Кэсси Клэр тоже была уже здесь, я узнал её даже в маске: она стояла возле своей начальницы, беседовавшей с одной из иностранных делегаций и – вот удивительно – внимательно смотрела на нас. Особенно, заметил я, её интересовала сопровождающая меня фигура с вуалью, скрывающей лицо. Я сразу принял важный вид и наклонился к уху мальчишки:

–Для начала походим здесь немного, чтобы перестать привлекать к себе лишнее внимание.

Вдруг словно изниоткуда выскочил Юсиф с распростёртыми объятиями. На нём был ярко-зелёный костюм с ядовито красным платком. на лице находилась маска какого-то неведомого японского зубастого чудища. Я резко насторожился, покрепче ухватив руку Рэя.

–Алекс! Дорогой мой мальчик, вот и ты! Я, признаться, уже имел наглость отрекомендовать тебя нашим иностранным гостям. Я смотрю, ты решил нам сегодня преподнести сюрприз в виде своей неожиданной спутницы?

После этих слов он грациозно облетел меня и с энтузиазмом принялся целовать руку мальчишки. Не ожидавший таких действий, тот испуганно дернулся и с размаху ответил кулаком в хватающее руки пространство.

Юсифу прилетело прямо в челюсть, чуть левее его вездесущего рта. Тот замер, медленно подняв руку к пострадавшему месту. Рэй тут же наигранно ахнул и принялся трясти рукой, словно ушибив её.

–Аккуратнее, мужчина! Я, между прочим, приличная девушка!– раздался из-под вуали полуписклявый обиженный голос. Затем этой же ладошкой меня шлёпнули по плечу:– а ты тоже мне! Стоишь и смотришь! Неужели тебе не безразлично?

Я опешил, не зная, что на это ответить. Рэй обвил рукой мою шею, повиснув на мне, словно вешалка.

–Ничего, я же знаю, что ты у меня такой стеснительный мальчик! Элионора!

Он подал было снова руку Юсифу, но в последний момент одёрнул её и погрозил пальчиком. Я в ужасе и страхе ждал, что же произойдёт дальше: обычно конфетного мужчину переконфетили его же конфетти. Теперь оставалось ждать, выгонят ли нас за шкирку из здания, или же примут эту небольшую сценку как достойную визитную карточку. Юсиф вытащил свой ярко-красный платочек, смял его и неуверенно расхохотался. Рэй подхватил его ноту и вытянул её ещё громче. Признав свое поражение, Юсиф помял ещё немного свой режущий глаза платочек и признал свое поражение.

–Юсиф, Анатолий Германович, но вы меня можете звать просто Юсиф Если бы вы знали, как приятно видеть, что в нашем обществе есть такие верные девушки. Однако вы позволите мне забрать ненадолго вашего спутника по нашим, так сказать, профессиональным делам?

Рэй кокетливо поправил свою вуаль и игриво погрозил пальчиком.

–Ну нетушки, сегодня вечером я не отойду от Алекса. Здесь так много страшных незнакомых людей. К тому же этот вечер, мой малыш обещал, будет весь мой.

После этого заявления я поперхнулся слюной. Мне стоило дичайших усилий подавить позывы кашля.

–К тому же я сегодня вывихнула ногу и просто не могу без тросточки.

Его неожиданно потная ладошка отпустила мои пальцы и ущипнула мою ногу. Очнувшись, я обхватил мальчишку за талию и притянул к себе.