Гнездо страха

– Вас объединила жажда мести? Как романтично. Я почему-то, глядя на вас, подумал, что вы преследуете благие цели, – произнес с каменным выражением лица Кунген.

Мы с Гвинокс переглянулись, и она продолжила.

– Ну, в первую очередь мы вообще-то хотим избавить население Сомны от гнета Нихилиума и смерти.

– Интересно, – протянул старый некромант, – и как же вы собираетесь это сделать? Что привело вас сюда?

– Сперва мы собирались убить здесь несколько амфипод для того, чтобы поживиться синими яйцами, но у нас не вышло тихо пробраться мимо свиней.

– А для чего вам яйца? – перебил Кунген.

– Пара яиц пригодилась бы для того, чтобы подкупить чемпиона по кобре, это такая местная игра, слово «игра» вам понятно? – с оттенком язвительности произнесла Гвинокс. Похоже ей не очень нравилось объясняться перед Кунгеном.

– Не держи меня за дурака, – спокойно ответил Кунген- Сомну-то я знаю не хуже тебя на мне ведь печать смерти.

«Мне никто не рассказывал ни про какую печать», – подумал я, но подавил желание поинтересоваться тем, что это такое и дал Гвинокс закончить рассказ.

– Хорошо. Так вот, если б мы выиграли, то есть Джонатан выиграл бы у чемпиона, то Фростех, который разговаривает только с новорожденными и победителями обратил бы на нас внимание. Я бы сыграла роль посланницы флави, которая пришла устроить внеочередной чемпионат для набора рабов в город Синерджи, как это происходит раз в несколько десятков лет и предложила бы взамен гору яиц, якобы добытых из несуществующих восьмилапых синих жаб, живущих в вымышленной зоне, а Джонатан сыграл бы роль моего слуги и мастера по Кобре, которому я доверила бы выбрать себе в соперники лучших из лучших неков. Думаю, с моими женскими хитростями я легко уговорила бы Фростеха собрать народ для объявления, которое по обычаю делает сам глава Нихилиума и, естественно, привела бы на это событие Джона. Вот тут-то, – Гвинокс подняла руку и ткнула пальцем воздух, будто проткнула летящий мыльный пузырь, – Джон и подключил бы свои некромантские способности для того, чтобы обезглавить Фростеха одним точным ударом своего магического оружия, – подруга гордо подняла голову и сложила руки на груди, как бы требуя похвалы, но Кунген лишь рассмеялся, исказив свое лицо в противной гримасе:

– Гха-ха, и это план? Подожди, а как вообще флави оказалась в клане людей?

– Это не настоящее обличие, я надела маску перевоплощения, – сказала Гвинокс, обиженно отвернув взгляд и сняв маску. После вспышки света к ней вернулось прежнее обличие, и она убрала маску в карман шорт.

– И ты думаешь, вас бы не раскусили? Ты очень наивна.

– У вас есть идея получше? – фыркнула подруга.

– Я еще не сказал, что стану вам помогать. Расскажите, как вы собирались расправиться со смертью. Давно я не смеялся.

По лицу Гвинокс было видно, что она закипает, и тогда к разговору подключился я:

– Позволь продолжить, Гвинокс. Мы попали в этот храм на воскрешенной виверне, и мне пришла в голову идея научить народ летать с помощью гладких кристаллов. Если бы Фростех умер, и неки поверили бы в то, что я избранный, то дело осталось бы за малым, получить персональное заклинание, способное избавить мир от смерти и собрать армию, чтобы проникнуть в ее Гнездо. Что-то мне подсказывает, что смерть боится этого заклинания и именно поэтому хочет меня заполучить. Что-то вроде «держи друзей близко, а врагов еще ближе».

– У смерти нет ни друзей, ни врагов, она ничего не боится и естественно она бессмертна.

– И все же, в последнем мы не можем быть уверены.

– И все же хреновый у вас план. Вот, например, какой черт вам сдались эти наркоманы, неки?

– Ну, можно было бы использовать в битве, как мясо или для отвлекающего маневра.

– Куда им там до мяса, они же все слабаки и трусы. Нет, вам нужна огромная и сильная армия, оставьте торчков, есть гораздо более простой способ ее собрать.

– Интересно, какой же? – с недоверием спросила подруга, вернувшись в разговор.

– Вся мотивация всех сильных обладателей Сомны крутится вокруг предсказаний Авгура, а значит, если уговорить его предсказать то, что нужно вам, то и бразды правления окажутся в ваших руках.

– И как же нам «уговорить» провидца? – спросил я.

– Ну, с этим я могу помочь.

– То есть вы за нас? – я был не столько удивлен, сколько обрадован. – Вам же вроде не понравилось то, что мы с Гвинокс жаждем мести. В чем же ваша мотивация?

– А какая у меня может быть мотивация, я спал почти пять тысяч лет, а теперь мне предлагают повеселиться, – вновь противно улыбнулся Кунген. «Типичный некромант», – подумал я, а он продолжил – так что, если вы согласны, я использую вас в ваших же интересах.

– Я обеими руками за! – сказал я, показав характерный жест.

– Ну, а вы, леди? Готовы доверить мне свою жизнь? – вежливо обратился Кунген к Гвинокс.

– Думаю, у меня нет выбора, – неохотно ответила подруга. «Наверное, она жалела, что потеряла лидерство и поэтому невзлюбила некроманта. Да не наверное, а так и есть», – решил я и немного увел разговор от главной темы:

– А что такое печать смерти?

– Это метка, которая навсегда связывает смерть с тем, в кого она воплощалась. После того, как со мной это случилось, я словно чувствую Сомну внутри себя. Я знаю об этом мире все, кроме одной вещи: я не знаю, в кого перевоплощалась смерть после меня.

– В последний раз во всяком случае, так мне сказали, она воплотилась в дэдкуба,– Гвинокс прищурилась, – а вы не покажите нам эту метку?

Кунген молча задрал правый рукав и поднял руку, демонстрируя пястье с черной печатью на нем. Печать была похожа на перевернутую цифру четыре, пристроенную к перекошенной букве «с» и обрамленную в круг, скрытый зубцами. Кунген предоставил нам с Гвинокс несколько секунд, чтобы рассмотреть печать, а затем поправил рукав и вернулся к основной теме:

– Как я и сказал, мне не нравится ваш план, но пару ваших идей мне кажется использовать можно. Вот как я считаю, мы должны поступить:

Кунген разъяснял свою версию плана, в которой, как, во всяком случае, показалось мне, не было ни одного изъяна. Кунген казался мне невероятно мудрым человеком, хотя я не имел ни малейшего представления о том, как проспавший пять тысячелетий человек может набраться этой самой мудрости. Закончив излагать свой план, Кунген встал с пола.

– А сейчас, – сказал он, – мы выйдем из темных земель с запасного выхода и через великую бездну доберемся до Эйвии. Никаких виверн или умертвий, пока не доберемся до Авгура. Мы не должны привлекать внимание посторонних. По мосту поедем на личных питомцах.

– Но у нас нет личных питомцев, – сказал я, и мы с Гвинокс встали вслед за Кунгеном.

– Вообще-то у меня есть, – виновато произнесла Гвинокс.

Почему-то меня это не удивило.

– Хорошо, значит у меня нету – сказал я.

– Не беда, найдем, а пока поедешь вместе со своей девушкой.

– Ладно, девушка, ты согласна с новыми правилами игры?

– Я согласна со всем, с чем согласен ты, – чувствуя вину за недомолвку, сказала подруга.

Я же зол на нее не был.

– Тогда пойдемте, – сказал Кунген и двинулся к выходу из висячего храма.

– А как же мы спустимся? – спросил я, когда мы подошли к бортику, нависавшему над землей в добрых двухстах метрах, – без виверны?

– По ступенькам – спокойно ответил Кунген.

– Но здесь нет… – не успел я произнести «никаких ступенек», как старый некромант начал нараспев зачитывать заклинание, сопровождая странные слова жестикуляциями.