Янтарь. Вирус бессмертия

– Трофим Аристархович, шестая лаборатория. Заместитель заведующего, – ответил Трофим.

– Хорош, Трофим Аристархович, только мы все равно сходим и проверим, поскольку надо точно знать, что за схрон, на сколько персон он может быть зарезервирован и какова степень защищенности. Ясно?

– Так точно, – спокойно ответил Трофим.

– Так сколько их там? Мертвецов, то бишь в яме? – спросил Прораб.

– Пятнадцать.

Стоящие экзоскелеты повернулись еще сильнее к говорящим.

– Ты что, Трофим, как тебя… Аристархович, серьезно, что ли? – насторожился Прораб и, внимательно посмотрев на собеседника и на остальных, присвистнул. – Ну да, ну да… жить захочешь и не так раскорячишься. М-да…

Прораб сделал мысленное усилие, отразившееся на его простом, открытом лице.

– В общем так, наука, предупрежден – значит вооружен. Хороший схрон в этих местах на вес золота. Разбрасываться такими вещами не положено. Погреб необходимо зачистить, законсервировать, заминировать подходы и составить карту прохода. Это тебе не Янтарь. Тут тебе не там. Ясно?

– Ясно, – ответил Трофим. – Только они же и навредить вам смогут, я как эксперт в этом вопросе заявляю о смертельной опасности для вас и о возможной потере крайне ценного экспериментального материала.

– Так ты за нас переживаешь или за свой материал, Трофим Аристархович? – спросил Прораб.

Трофим уже неоднократно имел дело с долговцами и понимал, что спорить с этими ребятами бесполезно. Уж если они на Янтаре с трудом, под спустившимся сверху на их лидера, полковника Рожка, приказом, а потом от Рожка непосредственно на командиров квадов согласились не стрелять во все, что движется, то запретить им уничтожать все, что им заблагорассудится, вне Янтаря не в силах никто.

– Они же смирные, мы несколько часов там пролежали и все живы, – сделал последнюю попытку ученый.

– Это хорошо, что они смирные. Сами выйдут? – серьезно спросил Прораб.

– Сами… не знаю, нет, – ответил Трофим.

– Ну на нет и суда нет, – закончил долговец. – Ваше право на Янтаре, а это уже не Янтарь, это Зона, тут военное положение. Согласно военному положению, командование группой возглавляет старший по званию, если не назначен другой. У тебя какое звание?

Трофим молчал. Не было у него звания, после университета аспирантура, потом защита, потом куча дел, в общем, не довелось ему строевого ремесла отведать. Прораб удовлетворенно кивнул.

– Молчишь? Верно понимаешь. А я капитан запаса Грибоедов, – он сощурился, разглядывая остальных, но, видимо, не найдя в их грязных и измученных лицах войскового начала, потерял к ним интерес.

– Значит так. Кофтун, Лис, Бизон, дуйте к погребу. Все как полагается, гранатки, по одной, чтобы перекрытие не расшатать, а потом двое вниз, осмотритесь и как его… материал на вынос, пусть наука им и займется, им нужнее. Правильно, Трофим Аристархович? – больше утвердил, нежели спросил он.

– Опасно это, капитан, – вмешался Сагитай.

Брови Прораба поползли вверх, на этот раз от удивления, мол «а кто это смог тут заговорить?».

– Пусть хоть рюкзаки здесь оставят, мало ли что, без них удобнее будет. Да и глубина там метра три, лестницы нет, веревка только. И еще они на дистанции воздействуют, плохо становится, капитан, – неуверенно закончил Сагитай.

– Вот за дополнительную информацию, лаборант Сагитай, спасибо от всего полка, а на дистанции мы и сами воздействовать можем, – долговец хохотнул и удобнее переложил снайперку. – Так что плохо станет не нам, – он рассмеялся опять. – Ох… что-то много смеюсь я нынче, видно плакать придется, – вытирая слезу, умилился он. – Ладно, ребятишки, рюкзаки мы вам оставим, вам как раз подкрепиться перед дорогой надо, там у нас и тушенка, и сгущенка, и водочка, а?! Трофим Аристархович, разрешишь лаборантам водочку, или у вас лаборантам при начальстве нельзя? – Прораб загоготал так, что поперхнулся.

Рюкзаки тем временем были поставлены на пол, и оттуда появились увесистые свертки.

– Ладно, короче… шутники, давай налегай. Мы тут за час управимся, – махнул рукой капитан и отвернулся, прикурив сигарету.

Четверка изголодавшихся людей не заставила себя просить дважды, и уже через минуту они расселись вокруг тлеющего костра.

Три долговца, закованные в броню экзоскелетов, медленно двинулись вдоль улиц, заглядывая в каждый из нескольких оставшихся домов, выбирая дорогу по видимым ориентирам, прокидывая их болтами и фиксируя что-то на детекторе. Объектов ни диких, ни меченых на детекторе не было, это и настораживало Трофима. Прошло минут десять, и группа Трофима уже покончила с плотным и долгожданным завтраком и теперь с некоторым отупением следила за медленно идущей в сторону погреба группой. Если по прямой, то от наблюдателей у костра до схрона было метров двести, без особых препятствий для прямой видимости. Несколько покосившихся заборов, столб и низкие, редкие березки не в счет. Чувство вины и беспокойство у Трофима нарастало, ситуация была дурацкая, ведь никто из долговцев не воспринимает мертвецов всерьез. Они привыкли, что это медленно ходячие и не попадающие ни во что из своего ржавеющего оружия недоразумения, успокоить которых раз и навсегда – святой долг каждого приличного сталкера. Но ведь они вряд ли слышали и захотят услышать, что вирус мутировал, что объекты разбиты на категории, и вторая категория может быть смертельно опасной даже в единственном числе, ведь все привыкли иметь дело только с первой категорией, действительно не сопоставимой с тяжеловооруженным бойцом в экзоскелете. А кто знает, где остальные объекты, которые ночью наводняли Пепелище? Наверняка спрятались, снизив температуру до окружающей.

– Капитан, разворачивай людей, не вернутся они, – негромко сказал Трофим. – Слышишь?

– Слышу, наука, слышу, – он оперся на заборчик. – Ты знаешь, кто такой Лис? Не знаешь… Лис от контролера ушел, на своих двоих без оружия. Кофтуна знаешь? Не знаешь. Про Бизона, может быть, слышал? – Прораб сделал паузу, ожидая ответа Трофима.

– Не слышал, – сознался Трофим.

– Эх, наука, наука, что вы за люди такие, сидите в своем Бункере, ничегошеньки не знаете! – он сплюнул с досады в сторону.

– Прораб, я тебе как заведующий лаборатории говорю, отзови людей, – настойчиво повторил Трофим.

Долговец скривился как от зубной боли.

– Так, гражданин Гудин, давайте не будем говорить мне, что делать, а я вам не буду говорить, куда идти с вашими советами. Ясно? – грозно спросил он.

– Ясно, капитан, ясно, – сказал Трофим.

Это было ожидаемо, долговцы всегда лезли на рожон или в пекло, в зависимости от того, с какой точки зрения посмотреть. За это группировка Свобода и называла их быками или сохатыми.

– Кто хочет сохранить в себе завтрак, предлагаю покинуть территорию Пепелища, – мрачно сказал Трофим и встал, стряхивая крошки с комбинезона.

К удивлению долговца остальные научные сотрудники встали сразу же, без пререканий. Молча надели рюкзаки и выстроились, готовые идти.

– Мы метров на пятьдесят отойдем. Там подождем, хорошо? – негромко сказал Трофим.

– Давай, давай, наука, отчаливай, – презрительно смерив их взглядом, ответил капитан, – как закончим, приходите за своим экспериментальным материалом, тьфу! – он сплюнул им почти на ноги.

Трофим спокойно перешагнул плевок, но остановился рядом с Прорабом.

– Дай автомат, Прораб.

– Ты в своем чердаке живешь? – глаза долговца превратились в узкие недобрые щели. – Личное оружие в чужие руки? Да еще такие, как ваши?!!

– Дай, – твердо глядя в глаза, потребовал Трофим.

Зрачки капитана то сужались, то расширялись, выдавая бурю эмоций: от желания конкретно послать этого потерявшего субординацию яйцеголового выскочки до жалости к этим не приспособленным к Зоне созданиям. Наконец, он не выдержал дуэли и перевел взгляд на покрытого старой черной кровью кровососа Сагитая, на вспухший бронежилет Якова.

– Да черт с тобой! На!!! – он грубо сунул автомат Трофиму, заставив того пошатнуться.

– Спасибо, Прораб. Большое человеческое, – искренне сказал Трофим. Передал автомат Якову и тронулся в путь.

На лице растерявшегося долговца появилась тень сомнения, которая на миг сменила маску негодования и презрения. Но только на миг. Сплюнув еще раз, он вытащил пистолет и двинул к ушедшим вперед бойцам, справедливо решив, что охранять экологов ближайшие полчаса не имеет смысла.

– Ладная машинка, – удовлетворенно сказал Яков, прикладываясь к прицелу, – и патрон наш, есть такой в запасе, – заглядывая в магазин, улыбнулся он.

Отряд двинул от Пепелища, чтобы встать чуть дальше и следить за событиями.