Трое из Скотланд-Ярда

– Зачем же ты здесь?

Уильям присел на корточки. Хотел взглянуть в глаза убийцы, но тот не поднимал голову.

– Скажи, чего ты боишься? – прошептал Осмонд.

Келли громко усмехнулся.

– Я серьёзно. И даже не думай сказать” ничего”.

Улыбка медленно сползла с лица убийцы. Он поджал ноги и сильнее обнял их.

– Нет… Кое-чего я всё-таки боюсь.

– Я весь внимание.

– Я боюсь жизни ради жизни.

По лицу Уильяма было видно, что он ничего не понял.

– Объясню. Я боюсь жить только ради того, чтобы увидеть завтрашний день. Жить без цели. Жить, зная, что следующим утром ничего не изменится, зная, что оно будет таким же как миллион предыдущих. Боюсь волочить жалкое существование. Звучит совершенно не страшно, знаю. Но если вдуматься, то… Зачем вообще всё это? Зачем нам дана жизнь? Я жил так после убийства матери. Жил в страхе. По этой же причине я сам сдался полиции. Моя жизнь потеряла смысл. Я решил долго не мучить себя. Через пару дней на рассвете меня расстреляют. Без суда, я уверен в этом. Никто не узнает о моей смерти. Умру тихо, не доставляя никому хлопот.

По щеке Джонатана пробежала еле заметная слеза. Она была как капля дождя, быстро стекающая по окну. Она не оставила после себя ничего. За ней также ничего не последовало.

– Люди, населяющие Уайтчепел, живут именно так. Каждый день борются за жизнь только ради того, чтобы завтра бороться вновь. Добывают себе еду лишь затем, чтобы добывать её снова. Каждый божий день. Растят детей, которые будут жить точно так же. Это моя цель. Дать им смысл. Дать им надежду. Отобрав у них зло, я одарил их добром. Им осталось только научиться им пользоваться.

– Люди воспринимают доброту как слабость.

– В этом случае мне плевать, как это воспримут люди. Смысл моей жизни – дать смысл им. Посмотри на Уайтчепел. Он преобразился. Сегодня ты не встретишь толпу молящих о выигрыше у “Дикой совы”, не увидишь избивающих очередного должника бандитов из “Бескрылых стервятников”, не наткнёшься на лежащего в луже пьяницу, не заметишь мужчин, ворующих деньги ради ночи с мисс Бороу. Никто теперь не играет со здоровьем людей, никто не разбирает их на запчасти. Это всё сделал я. Теперь дело за людьми. Они должны не упустить возможности, которые я им дал.

При всей непристойности методов Келли, результат действительно был.

Уильям тяжело сглотнул.

– Ты один тут? – спросил он.

– Вон там ещё дед. Удивительный человек, он знал настоящего убийцу моей матери.

Старик начал звонко храпеть, хотя до этого при должной сноровке глаза, можно было подумать, что камера населена только мистером Келли.

– Надеюсь, он не проснётся, – прошептал Уильям.

Парень достал из кармана ключ от камеры.

– Откуда ты его…

– Этот охранник такой невнимательный, – пояснил Уильям.

– И малахольный.

Ключ нехотя открыл замок, только Келли выходить не торопился.

– Чего сидишь? Идём.

– Зачем? Жить и прятаться? Нам обоим не дадут спокойно уйти. И тогда всё едино: жизнь ради жизни.

– Мы не останемся в Англии. 10 апреля мы оба уплывём в Америку.

– Ты глуп Уильям. Если веришь, что можно просто избавиться от прошлого.

– Глупым проще живётся.

Келли пару секунд подумал. Посмотрел на старика.

– Я очень долго продумывал свой план. На каждый непредвиденный случай у меня имелся козырь в рукаве. Заключительный этап – моя смерть. Не только потому что я боюсь жить без цели. Но ещё и потому что своими действиями я сам стал мусором Уайтчепела. Я – моя последняя цель. Из-за меня люди боятся выходить на улицу. Каждое убийство, совершённое мной, имеет не только положительные последствия. У каждой медали две стороны. Без “Дикой совы” многие потеряли единственный источник хоть какого-то заработка. Я говорю о многочисленных инвалидах, которых никто не возьмет на работу. “Бескрылые стервятники” давали шанс людям навсегда покончить с нищетой, вступив в их ряды. Большинство членов банды вовсе не хотели людям зла, их вынуждали обстоятельства. Майкл Торп занимался благотворительностью. Он выделял деньги на помощь детям, больным туберкулёзом. Да, этих денег было чертовски мало, но они были. У его смерти есть ещё одно неприятное последствие. Если человек, который пил всю жизнь, резко перестаёт употреблять, его сердце может остановиться. Я понятия не имею, сколько жителей Уайтчепела умерло из-за этого, но такие точно есть. Без Жанны Бороу бордель закрылся. Увеличилось количество изнасилований и венерических заболеваний. С Итаном Айгером всё ясно. Его еда хоть и была отравленной, но она всё же утоляла голод. А без Оливера Гибсона страдает уайтчепельская медицина. Очень сильно страдает. Я знал, что убийства принесут не только пользу. Но ведь буквально через пару месяцев всё станет на свои места. Ист-Энд переродится, как птица феникс.

– Мне показалось, или ты только что оправдывал собственных жертв?

– Я лишь говорю, как есть.

– А каковы последствия твоей смерти?

– Вероятно, закрытие “Уайтчепельской мануфактуры”. Единственный завод Ист-Энда исчезнет. Пожалуй, бороться с безработицей будет труднее всего.

Они молчали. Старик тихо похрапывал.

– Решётка всё ещё открыта, мистер Келли, – подметил Уильям. – Вам не обязательно обрекать Ист-Энд на безработицу.

– Ладно. Но если у нас ничего не получится – я тебе не завидую.

– Но сначала нам нужно съездить в Брайтон.

– Ты соскучился по дому?

– Нет. Нам нужно кое с кем поговорить… Тебе нужно.

3.

– Этот негодяй помял моё пальто, – ворчал Джонатан, осматривая рукава.

– Хорошо, что нам вообще удалось его вернуть. Уже вечереет, нужно найти транспорт до темноты.

– Было бы неплохо заиметь хотя бы пару десятков фунтов.

– И как нам это сделать?

– Добраться до моего дома в Уайтчепеле. Но я уверен, что сейчас он кишит полицейскими.

Вдруг кони, которые неторопливо передвигались по брусчатке, заржали, один из них встал на дыбы, чуть не сбросив с седла свою хозяйку в бирюзовом берете. В просвет, образовавшийся меж расступившихся животных, въехал автомобиль. Машина остановилась рядом с Уильямом и Джонатаном. Из авто вылетел Билл Грант, вытирая лоб твидовой кепкой.