Механический бог

– Конкретней нельзя. Это – против правила.

– А что за правило такое? Это хоть можете рассказать? – попросил я.

– Чтобы эффективно отрабатывать карму, ты должен поверить в ее реалистичность.

«То есть в серьезность, – додумал я».

– На практике, ты должен поверить, что твоя жизнь – это и есть окончательная реальность, – говорил он, невозмутимо глядя мне в глаза. – В общем-то, ты, итак в это веришь, а чтобы вера твоя была крепкой, ты ничего не знаешь, а вернее – не помнишь о том, что было до твоего рождения, и как может стать после смерти.

– Вы сказали, что говорить конкретней – против правила. А вот сейчас вы это правило нарушаете, – я начинал гневаться.

– Вовсе нет. Ты ведь мне не веришь, – ответил он с пониманием на лице. – Мои слова для тебя – непроверенная теория, которую твой рациональный разум на всякий случай отфильтровывает, отправляя в раздел «сомнительное».

– В этом вы правы, – признался я. – Встречал людей, которые верят в концы света, в духов и прочую белиберду. Ведь очевидно же, что верят-то они в собственные проекции. А если реальные духи и существуют, то отличить их от проекций – то есть от собственных глюков, слепцы не способны. И эта ваша теория, похожая на всеобщий заговор, мне кажется такой же приглюченной проекцией. И вот теперь… я понимаю, что значит работать с проекциями при помощи Таро, – нахально подытожил я.

Мне удалось убедить себя, что весь этот расклад по картам – одна большая несправедливая случайность. Карты могли лечь, как угодно. Почему я должен доверять случаю? И почему, собственно, я должен доверять проекциям Рафаила, которые он на этот случай спроецировал? Мой разум меня успокаивал.

– Я думаю, ты поступаешь не только разумно, но и мудро, не доверяя непроверенным лично теориям, – ответил Рафаил. – Блажен, кто верует в Бога. Жалок – верующий в его смертные тени.

На это высказывание я не стал отвечать. И снова после беседы со старшим наставником у меня оставались весьма противоречивые ощущения.

– Судя по всему, Тэо, увидимся мы нескоро, – сказал он отстраненно, когда мы прощались.

– Вы куда-то уезжаете? – удивился я.

Рафаил отрицательно покачал головой, дружелюбно улыбнулся и закрыл дверь.

Новости

За двенадцать дней до озарения

Я несколько дней не мог дозвониться до Сони – она не брала трубку. Настроение было паршивое – все казалось каким-то бессмысленно-пустым и мрачным. Заниматься учебой не хотелось, я валялся на диване, бесцельно разглядывая очертания мебели, и ощущал себя одиноким. В голову настырно лезли философские мысли о цели собственного существования. Никакой конечной цели у существования мне не представлялось. Допрашивать об этом наставников было стыдно, да и мне самому в конечном итоге как будто стало очевидным, что никакого самостоятельного смысла у жизни вообще быть не может. Все цели – относительны и преходящи, а потому не имеют никакого значения.

Я начал анализировать свою жизнь, и понял, что впервые с таким переживанием столкнулся, когда начал взрослеть, когда понял, что могу сам решать, как и ради чего мне жить. Жизнь для себя мне казалась пустой. «Значит, думал я, чтобы жизнь удовлетворяла, надо жить ради чего-то, превосходящего мою маленькую личность с ее мелкими потребностями». Превосходным примером для такого вытеснения смысла вовне казался Бог – глобальная абстрактно-мистическая фигура – Творец и судья собственному творению. «Если человек сотворен Богом, значит, смысл жизни связан с целью Творца. Смысл – это причина, по которой я существую. Однако причина эта мне неизвестна. Что же такого полезного делает человек для своего Творца? Зачем он нас сотворил?»

После непродолжительных раздумий в голову пришла одна мерзкая концепция: единственный реальный продукт, который человек производит – это его собственные испражнения – венец деятельности человеческой цивилизации. Возможно, гадал я, испражнения используются в качестве удобрения, как некий дефицитный компонент при выращивании космической кукурузы. Мы нужны для производства «продукта», то есть – для «производства» испражнений. А вся человеческая культура – просто бесполезный побочный эффект этого производственного процесса, осуществляемого в бесчисленных клозетах.

Ко мне стала подкатывать тягостная разновидность космической печали с оттенком обиды из-за неоправданных ожиданий. Я ощущал бессмысленность, как будто ее и вправду можно было ощутить как наличие чего-то конкретного. В этом, как я почувствовал, кроется какой-то парадокс. Ведь бессмысленность – это просто отсутствие смысла – то есть пустота, какую можно узреть, глянув, например, на дырку от бублика. «И чем, спрашивается, эта пустота могла не угодить? Я ведь не страдаю, взяв в руки бублик, думал я. Значит, бессмысленность такая же иллюзия, как и смысл, потому что без смысла она не может существовать. Если бы бессмысленность реально существовала, было бы просто не о чем говорить. Можно ли сказать, что дырка от бублика – это такое тяжелое, обреченное состояние космической печали? Можно ли сказать, что бессмысленность вообще хоть что-то собой представляет? Бессмысленность это же просто растворяющийся смысл! Она не может существовать сама по себе. Пока смысл растворяется – грустно. Как только он растворился, говорить больше не о чем…»

Незаметно я начал успокаиваться, и подкатил катарсис, который я с наивным удовольствием моментально проглотил – я вдруг понял (уже в который раз…), что истинная бессмысленность – это не какая-то темная бездна и даже не дырка бублика… Это – проход! Окно! Свобода! На душе стало светлей, бублик в свете моего скудного просветления оказался спасательным кругом, и я как бы в благодарность за собственные «глубокие» смысловые потуги с чувством неведомого, но все же выполненного долга, решил себя чем-нибудь побаловать – приготовил вкусный бутерброд, сварил кофе, включил ящик, и рухнул в кресло.

В этот момент как раз кстати на терминале прозвенел сигнал напоминания о начале долгожданной телепередачи канала «LiezNewz» с ежеквартальной выставки андроидов «BOTVA», где свои продукты представляли такие гиганты как: Amsufiro, Botwagen, Frau Spontan, Meccanizzato, Rubber Andy, HZ-7 и конечно – крупнейшая госкорпорация TotalRoborics.

На разогреве «Amsufiro» показали свои диковинные разработки игровых роботов-трансформеров. HZ-7 похвастали плюшевыми собачками-тамагочи, которые в режиме hardcore имитируют смерть без возможности последующего восстановления. Rubber Andy представили обновленного Andy, способного к выделению пота, расстройствам желудка и другим человеческим странностям. И наконец, сразу после этого началась презентация последней модели киборга от TotalRoborics – компании, где работает мой отец.

– Перед вами флагман – М-950, – объявил бодрый женский голос за кадром, когда на экране появился экзоскелет андроида. Почти такой же расхаживает по нашей квартире – прибирается, кормит кота, готовит и выполняет всевозможные поручения. – Тип корпуса – классический, – продолжала телеведущая. – Рост – сто семьдесят сантиметров – то есть на четыре сантиметра выше предыдущей модели. При этом вес сократился на целых пять килограмм! И составляет всего сорок девять килограмм и двадцать один грамм.

«И чего они гонятся за снижением веса андроидов? Будто на себе таскают. А-а-а, – понял я. – а ведь точно. Обрадуются любители механических лореток. То есть больные на голову извращенцы».

– Параметр естественности движений – совершил воистину качественный скачок! Вспомните, какими были древние неуклюжие Андроиды. Серия М – ознаменовала небывалый прорыв! Первые М-100 двигались чересчур плавно, будто бескостные амебы. М-150 совмещали плавность с неестественной резкостью в неустойчивых позах. Но М-200 положили начало истинному реализму! В последних версиях уже никто не замечал противоестественности движений ни в покое, ни в движении. Однако TotalRobotics заверяют, что и этот параметр был повышен аж на целых сорок четыре процента! Невероятно! С внешними деталями, как видим – полный порядок. А как обстоят дела с начинкой? И здесь нас поджидает главный сюрприз!

«Если бы я только знал…»

– Разумеется, – продолжала телеведущая, – все основные мультимедийные возможности сохранены. Что-то принципиально новое здесь добавить сложно. Синхронизация с базой данных, автоматическая прошивка, зарядка от звука и прочее-прочее. Объем встроенной памяти вырос на целых три процента – не революция, но весьма приличный шаг. Оперативная память осталась на прежнем уровне. Правильно – ни один андроид не используют ее и на тридцать процентов от полного объема. Но истинное преимущество, доводящее М-950 до совершенства – новый софт, обеспечивающий ошеломляющее развитие псевдоинтеллекта!

«А вот это уже интересно, – подумал я. – Псевдоинтеллект – это и есть та самая штуковина, что делает андроида похожим на человека».

На экране снова показалась телеведущая – смуглая девушка в спортивном костюме с короткими каштановыми волосами. На макушку у нее по последней моде были задраны совершенно бесполезные в Цитадели солнцезащитные очки.

– Уважаемые телезрители! Сам глава TotalRobotics – Велиал Маммонович согласился дать LiezNewz интервью, – она посмотрела на часы, – через четыре минуты. Оставайтесь с нами! А сейчас мы посмотрим на уникальный тюнингованный скин с эксклюзивными примочками для М-950. Это – прототип следующей версии легендарной SX-6 – киборга-куртизанки – мечты эротоманов. Итак – перед вами SX-7!

На экране появилась девушка с неподвижным лицом. Из моих рук вывалилась кружка, и горячий кофе обжег мне ноги.

– Матерь божья… Это же…

Это была Соня. Или ее точная копия.

– SX-7 – последняя модель совершенной любовницы… – говорила телеведущая.

У меня в глазах слегка потемнело. Я смотрел на ее неподвижное лицо и не верил своим глазам. Мне стало страшно. Сначала ум остановился, затем начал судорожно извергать рой беспорядочных мыслей.

«Не может быть, думал я. Это какое-то дикое совпадение! Чья-то жестокая шутка! Не об этом ли она предупреждала меня? Нет, так не бывает».

На экране появился Велиал Маммонович – глава TotalRobotics – босс моего отца.

– Велиал Маммонович, это правда, что последние модели андроидов по своему поведению практически неотличимы от человека?

– Правда! – сказал огромный упитанный мужчина в клетчатом пиджаке, и улыбнулся холеной улыбкой избалованного успехом богатея. Ведущая телепрограммы вопросительно посмотрела на гостя, и тот снизошел до пояснения.

– Последнее поколение андроидов, – начал он, – характеризуется повышенной сенсорикой – то есть они стали очень чувствительными к внешней среде. Флагман M-950 с последней прошивкой способен проходить тест Тьюринга в среднем в течение сорока восьми минут. Иными словами, общаясь с роботом, опытный профессионал обычно дольше получаса не понимает кто перед ним – искусственный разум, или живой человек. Что уж говорить про обычных юзеров… А если общение происходит на политические темы, андроид может обманывать человека часами напролет!

«Нет! Нет! Нет!!! – пульсировал мой мозг»

– Поразительный успех! – восхитилась телеведущая, качая головой.

– И мы продолжаем пополнять базу знаний андроидов. По нашим расчетам уже через семь месяцев среднее время прохождения теста Тьюринга удвоится.

– Изумительно! Велиал Маммонович, в нашем обществе, наверное, каждый знает, что подлинный искусственный интеллект должен соответствовать основополагающему критерию – способности к саморазвитию. Насколько удовлетворяют этим критериям M-950?

– Андроиды по-прежнему не столько развиваются, сколько копируют, – ответил Велиал Маммонович, – и нынешний флагман – не исключение. – Поэтому сегодняшним результатом мы удовлетворены примерно на два процента, – сказал он серьезно. – Но мы продолжаем совершенствоваться!

Я вспомнил Асмодея Фобского, который, высунув иглу из головы Вальтера, произнес «два процента». «Что означали те два процента? – гадал я. – Размер мозга наставника в сравнении с нормальным человеком? А Велиал Маммонович – хитрец! Возглавляет разработки 2И, а рекламирует стандартных андроидов. Или нестандартных? Но мужик – умный. Читал я его книжицу о справедливом правлении. Оксюморон, конечно, но как задвигает…» – я уговаривал себя сохранять здравомыслие, но кажется, получалось неважно…

– А в чем принципиальная разница между M-950 и результатом, который бы вас удовлетворил? – спросила его телеведущая.

– Разница – в творческом мышлении, – ответил Велиал Маммонович бархатным басом. – Сегодняшние модели андроидов используют заранее заготовленные реакции на импульсы внешней среды. Конечно, в каком-то смысле и сам человек – действует механически, исходя из своего опыта. В кодексе есть даже замечательная фраза: «никто не может иначе». И также как человек, сегодняшний андроид реагирует исходя из своих данных. Однако человек способен создавать аутентичные новшества. Если выразить эту человеческую способность на примере словоблудия… простите, – поправился Велиал Маммонович, – словопостроения, то человек способен придумывать буквально на ходу совершенно новые слова и фразы, которые гладко вписываются в современные речевые аналоги.

С его лица не сползала улыбка, которая отдавала странной смесью чего-то по-детски бесстыдного и одновременно бесчеловечно каменного. Если лицо и выражало другие переживания, то лишь на краткое мгновение – словно секундный спазм. Выглядело это жутковато, особенно, когда улыбка перемежалась с откровенно негативными эмоциями. Мне удалось к этому моменту различить промелькнувшие «спазмы» брезгливости, настороженности и возмущения. И это учитывая весьма нейтральный тон телеведущей… «Наверное, – подумал я, – босс моего отца сам тест Тьюринга не прошел бы, хоть и человек».