Источник

– Наверное, нет, – в тон ей ответила Марго, стараясь соответствовать очередной перемене декораций. – Извини, что зря заставила ждать.

– Нет проблем, – ответила Франсуаза на тамошнем языке и одарила Марго столь ясным невинным взглядом, что та почувствовала себя несколько неловко, словно ей за пазуху сунули маленькую холодную и мокрую лягушку.

Путь к нынешнему месту обитания Марго они проделали молча. Только когда автомобиль остановился во дворе дома, в котором еще недавно жили родители Ивара, Франсуаза соизволила открыть рот:

– Иди отоспись, тебе это не помешает. И пожалуйста, больше так не путешествуй. А мне еще эту телегу надо вернуть.

– Как это вернуть? – не поняла Марго. – Этих типов поедешь искать?

– Нет, – Франсуаза сладко зевнула. – Я отгоню машину их хозяину. Кстати, ты не помнишь, окна его квартиры выходят во двор или на улицу?

– Во двор, – проворчала Марго и, не прощаясь, шагнула в темноту подъезда.

Сначала он услышал медленные усталые шаги, затем в дверном проеме, словно в замедленной съемке прорисовалось знакомо-незнакомое лицо. За годы совместной жизни Ивар ни разу не видел ее такой. Нижняя губа была основательно разбита, лоб украшен изрядной ссадиной, а под левым глазом неторопливо, но неизбежно созревал синяк. Впрочем, одежда, хотя она была и несколько испачкана, оставалась в полном порядке (практичная Марго всегда отдавала предпочтение маломнущимся тканям). Но хуже всего была ее страшная неживая улыбка, странно преобразившая израненное лицо.

– Что с тобой произошло? – бросился к ней Ивар.

– Не утруждайся, – выставленная вперед правая рука как бы отталкивала его. – Тебя это не касается.

– Не касается?! – Ивар застыл на полпути к ней в позе, которая в любой другой ситуации показалась бы невероятно смешной.

– Именно так, – спокойно подтвердила Марго. – С этого часа все мои дела не имеют к тебе ни малейшего отношения. Когда я закончу все здесь, я вернусь в наш милый заграничный университет, а тебе оставлю письменное согласие на развод, и поступай как знаешь.

– И ты бросаешь меня здесь? – растерянно произнес Ивар.

– Нет, радость моя, – терпеливо пояснила Марго. – Я предоставляю тебе свободу выбора, и ты более не сможешь упрекать меня в том, что все наши проблемы я решаю сама. У тебя появится бездна возможностей проявить инициативу.

– Постой, я чего-то не понимаю, – на смену недоумению постепенно приходило раздражение. – Какая связь между твоим сегодняшним происшествием (ты так и не сказала, что с тобой произошло) и твоим желанием разорвать наши отношения?

Марго одарила его взглядом, какие обычно достаются особо непонятливым детям:

– Никакой. Просто у нас все закончилось.

Выносить этот взгляд, исполненный принципиального непонимания, не было ни желания, ни сил, и Марго отправилась в ванную комнату, небрежно бросив на ходу:

– Извини, мне нужно привести себя в порядок.

Холодная вода вернула ей способность рассуждать трезво. Итак, войдя в дом, где она жила прежде, Марго оказалось в иной нереализованной действительности, а выйдя на улицу, вернулась в свою основную реальность. Несложно предположить, что все это представление было устроено для того, чтобы помешать ей забрать архив, и устроили его никак не «строители», которым, имей они такую возможность, незачем было бы портить физиономию Марго. Вряд ли изменение реальности потребовалось только чтобы навести тень на плетень. Скорее всего, архива в бывшей квартире уже нет, и находится он теперь… у Франсуазы. А что если…

Марго пулей вылетела из ванной комнаты, на бегу подхватила свою сумочку, где лежали ключи, немного денег и прочие необходимые дамские мелочи, и бросилась к выходу.

– Ты куда? – крикнул ей вдогонку Ивар, но она не удостоила его ответом.

Входная дверь распахнулась сразу же, едва запищал звонок, словно Ивар стоял за дверью, ожидая ее визита. Выглядел он несколько непривычно: такой одежды у него прежде не было. Бывший почитатель почти строгого стиля носил теперь весьма пеструю рубаху и не менее пестрые брюки. «Быстро же она его перевоспитала», – с легким удивлением отметила Марго.

– Привет, Франси дома? – стараясь держаться непринужденно, спросила Марго.

– Что тебе от нее нужно? – поинтересовался Ивар, всем своим видом выражая недоверие к незваной гостье.

– Не волнуйся, тебя отбирать у нее я не намерена, – любезно сообщила Марго.

– Она еще не вернулась: у нее сегодня вечерние занятия с новичками, – неохотно признался Ивар.

«Браво, – мысленно одобрила Марго, – Франсуаза тоже готовит свою гвардию. Бедные они все будут, когда настанет ее время атаковать». Она светло улыбнулась и посмотрела прямо в глаза Ивару. Он топтался на пороге, явно не зная, что делать дальше: захлопнуть ли дверь перед носом бывшей супруги или же впустить ее.

– Может быть, ты позволишь мне войти, – мягко сказала Марго. До возвращения Франсуазы оставались считанные минуты, и Ивар с удовольствием продержал бы до этого момента свою бывшую половину на лестничной площадке, но не решился на это и потому молча пропустил Марго внутрь квартиры.

Комната, в которой Марго прежде встречалась с Франсуазой, претерпела некоторые изменения: в ней стало больше мебели, теперь ее освещала со вкусом выбранная люстра, да и телевизором, судя по всему, пользовались регулярно. Марго неторопливо пересекла наискосок комнату и с удовольствием вытянулась в кресле, старательно не замечая Ивара, топтавшегося где-то в пределах досягаемости.

– Ты ко мне? – услышала она бархатное рычание и подняла голову: Франсуаза стояла в дверях комнаты, одаривая всех находящихся в ней безмятежной улыбкой. Одета она была в тот же черный костюм, в котором лихо воспитывала мальчиков Мэтра. Впрочем, с абсолютной уверенностью утверждать это было нельзя, поскольку Франсуаза, любившая черное, имела несколько похожих нарядов.

– Ну не к нему же, – мило улыбнулась Марго.

– И я могу тебе чем-нибудь помочь? – с сомнением поинтересовалась Франсуаза.

– Безусловно, – решительно произнесла Марго. – Если сможешь объяснить мне, куда исчез архив из нашей бывшей квартиры?

– А разве он принадлежал тебе? – ехидно осведомилась Франсуаза. – Сейчас он находится здесь у своего владельца (она небрежно кивнула в сторону Ивара), к которому ты в этой реальности не имеешь уже никакого отношения.

– Впрочем, – продолжала она, оценивающе оглядывая Марго, – ты можешь приходить к нам как в библиотеку и читать, не делая при этом никаких записей. Мы с Иваром всегда тебе рады, не правда ли, милый?

Потревоженный Ивар пробурчал в ответ что-то невнятное. На Марго он старался не смотреть.

– Вот видишь, он практически согласен, – радостно воскликнула Франсуаза и тут же добавила тоном радушной хозяйки: – Я могу еще что-нибудь сделать для тебя?

Марго устало покачала головой.

– Спасибо за предложение, непременно им воспользуюсь, – она выдавила из себя светскую улыбку.

– Если конечно успеешь, – с отменной любезностью заметила Франсуаза.

– Ну что ты, у меня впереди вечность, – повторила Марго любимую присказку своего научного руководителя, подражая его интонации. За спиной Франсуазы жалким призраком промелькнуло бледное от ужаса лицо Ивара. Смотреть на это было смешно и чуточку тошно, и Марго молча направилась к выходу. У дверей ее настиг жаркий шепот Франсуазы:

– Я жду тебя завтра, не забудь!

– Я никогда ничего не забываю, – вежливо отозвалась Марго.

– Какое замечательно опасное качество, – прошептала ей в спину рыжая богиня.

4

Человек, доставивший Ивару материалы по делу Жозефа, несмотря на свою богатырскую фигуру был существом абсолютно безликим. Ивар принял из его рук папку, отвернулся и в то же мгновение напрочь забыл, как он выглядит, так что даже под страшными пытками не сумел бы описать его внешность. Хотя поздно вернувшаяся домой Марго (впрочем, Ивар понятия не имел, когда наступило это «поздно») еще спала, Ивар решительно преодолел искушение немедленно заглянуть в папку. Пора было уходить в институт.

Налетев у светофора на регионального представителя центрального телевидения, Ивар мысленно чертыхнулся. В незабвенную послеуниверситетскую пору, когда Шарль был еще начинающим журналистом, а Ивар – начинающим ученым, они чувствовали себя друзьями. Их привлекало друг в друге умение мыслить на стыке гуманитарных и естественнонаучных проблем. Затем начался период активного строительства карьеры, и дороги их разошлись. Окончательный разрыв произошел незадолго до отъезда Ивара, и причиной его стала Шарлотта, сестра Шарля.

Ивар, всегда неохотно распространявшийся об обстоятельствах своей жизни, никогда не интересовался подобной информацией у других. Поэтому он не имел ни малейшего представления, как Шарль попал в этот город, а о существовании его сестры узнал, только увидев однажды Шарля в обществе черноволосой красавицы, поразительно похожей на своего кавалера. Как и ее брат, Шарлотта одинаково ловко владела и микрофоном, и камерой, и вскоре этот родственный дуэт не только стал самой известной журналистской командой в регионе, но и приобрел популярность в стране, когда появилась еженедельная передача «Шарль и Шарлотта», состоявшая обычно из нескольких репортажей, где тонко, со вкусом подобранный великолепно отснятый видеоряд сопровождался ироничным и немного грустным комментарием.

Всех хотя бы немного знакомых со звездной парой удивляло и озадачивало одно обстоятельство. С появлением сестры Шарль заметно отдалился от своих прежних друзей, но не завел новых. Он не был женат, похоже, не имел подруги, а его сестра быстро распугала всех не только реальных, но даже потенциальных кавалеров. Кроме одного. Этим единственным был Ивар. Поначалу казалось, что его постигнет участь незадачливых предшественников: любому даже самому невнимательному наблюдателю было видно, что Шарлотта всего лишь терпит присутствие Ивара рядом с собой, поскольку это необходимо для очередного выпуска авторской программы. Однако к тому времени, когда съемки были завершены и передача пошла в эфир, выяснилось, что Шарлотта уже привыкла к общению с Иваром, по-своему оценила его, и для продолжения знакомства не требуется официальных предлогов.