Опция «Выход» не предусмотрена

– Беда в том, что когда вы здесь, в Краснодаре, почувствуете эту трупную вонь, бежать будет некуда. Эта мерзость расползается стремительно по всей стране, по всему бывшему Союзу. А скоро и за его пределы вылезет.

– Вы хотите это остановить?

– Да. Хочу.

– С помощью моего продукта?

– Не только. Ваш продукт должен парализовать работу предприятия. Там множество автоматики, довольно высокий уровень роботизации. Это возможно?

Андрей рефлекторно обернулся, проверяя, нет ли подслушивающих, а затем кивнул:

– Да. Это будет довольно просто, если вам, конечно, удастся попасть в их систему и запустить… – он перешел на шепот: – вирус.

– Вот только не мне, а вам. При всем моем самоуважении и обожании себя любимого, я не могу не признать того постыдного факта, что в компьютерных делах я еще тот динозавр. Вы это сделаете гарантированно лучше и, самое главное, надежнее.

Андрей как-то уж слишком спокойно отреагировал на эту новость, будто был готов к ней. Не исключен и вариант, что он даже обрадовался возможности отомстить. Вместо привычной попытки возразить или затянуть очередную волынку про принципы, он лишь чуть улыбнулся и кивнул.

Я достал из кармана изготовленные Экстази электронные ключи и бросил их на стол.

– Вы знаете, что с этим делать.

Он быстро спрятал пластиковые карточки во внутренний карман куртки.

– Мы с Экстази обсуждали еще один момент, – сказал Андрей. – Вирус должен уничтожить и информацию. Базы данных. Экстази намекал, что там содержится какая-то рецептура или технология. С этим могут возникнуть сложности.

– Да, мы обсуждали с ним это. Но сейчас я уже не так уверен, что на этих серверах есть нужная мне информация. Она слишком ценна, а потому содержится в единственном экземпляре в чьей-то голове.

– Это хорошо. Экстази обещал, но так и не успел передать мне списки всех серверов. А без них сложно. Нужно точечно бить с гарантией, а не устраивать бессмысленные ковровые бомбардировки.

– Он что-нибудь говорил про червя, которого запустил в их систему?

– Да. Это был мой червь.

– О! Тем более! Напоминаю, на всякий случай, – сказал я, – вдруг пригодится в работе. Червь оставил в системе закладки или что-то подобное. Это может вам пригодиться.

– Насколько серьезными должны быть разрушения?

– Тотальными.

– Но… – Андрей растерялся. – Это может привести к непредвиденным последствиям. Вирус очень мощный. Если он вырвется на свободу, то может наделать немало бед, пострадают невиновные.

Я жестом остановил этот словесный поток, а потом сказал.

– Вы не представляете масштабов беды. Ради уничтожения этой погани я готов пожертвовать чем угодно. Да пускай сломаются все компьютеры мира, пускай исчезнет интернет, плевать!

Андрей недоуменно смотрел на меня, явно не понимая.

– Но зачем? Я так понимаю, в Брюховецкой работает какое-то секретное предприятие, наверняка на оборонку…

– Нет. Не на оборонку они работают. На себя любимых, но за счет нас с вами и тысяч других людей. Там живодерня. Самая обыкновенная живодерня.

– Что?

– Представьте себе мясокомбинат, но только вместо коров и свиней там режут людей.

– Людей?!

– Не кричите, – поспешил я успокоить Андрея. – Колбасу из хомо сапиенсов там не делают и в консервы не закатывают. Но факта не отменяет.

Я положил перед ним флешку.

– Просвещайтесь. Сами. Смотрите, читайте, делайте выводы.

Андрей глядел на флешку, не решаясь взять ее.

– Вот это и есть реальный адреналин и щекотание нервишек, – с усмешкой сказал я. – А не то, чем вы занимались до этого с подобными целями. Берите, не тушуйтесь! Вам терять уже нечего. Вы вляпались в КУБ по полной.

Он все же взял флешку и убрал в карман.

– Это результат моей работы. Там видео, таблицы, графики, кое-какая скачанная информация с их серверов. А на днях я вам пришлю еще кое-что. Это будет видео. Страшное. Но можете не смотреть, хотя и желательно глянуть одним глазом. Главное, что это будет вам сигналом начать атаку на КУБ. Как только получите от меня видеофайл, спустя сутки можете начинать.

– Когда приблизительно?

– Через пару дней. Если от меня не будет вестей в течение недели, то значит меня нет в живых. Начнете операцию сами. И еще одно, – я поднялся из-за столика, собираясь уходить. – Есть просьба. Настоятельная. Когда сегодня посмотрите содержимое флешки и отойдете от увиденного, займитесь изготовлением чего-то вроде фильма. Чтобы было не очень долго, минут на десять-пятнадцать, но очень жутко. Рекомендую сделать акцент на пропавших без вести людях, которые сейчас находятся на этой живодерне.

– Так это все же не метафора?

– Нет. Это жуткая реальность. Посмотрите – поймете сами. А потом это кино нужно распространить максимально широко. Экстази мне говорил, что подобное возможно. Чтобы фильм веером разлетелся по соцсетям, торрент-трекерам, телеграм-каналам и видеохостингам. Пожалуйста не откладывайте в долгий ящик, вирус и фильм должны выстрелить если не одновременно, то очень близко по срокам. Сначала – вирус, потом – фильм. Все понятно? Спрашивайте сейчас, мы можем больше не увидеться.

– Да. Я понял.

– Ну, тогда мне пора. У меня самолет через два часа.

Я положил перед ним конверт с деньгами.

– Ваш гонорар за будущий фильм.

– Что вы! Это лишнее! Все давно заплачено.

– Денег никогда не бывает слишком много. К тому же, насколько я знаю, раскрутка роликов в интернете стоит дорого.

– Погодите!

Андрей схватил меня за руку, останавливая, а затем суетливым неловким движением буквально всучил мне что-то. Раскрыв ладонь, я с удивлением увидел в своей руке безликую флеш-карту в прозрачном пластиковом чехле.

– Что это?

– Продукт, – сказал Андрей, потупившись.