Куколка

– Должно быть, нужно справиться у Петеньки…

– О чём вы собираетесь говорить с Петром Лемахом?

Оказалось, няньке не удалось стряхнуть цепкие руки графа, и сейчас он такой же проворной рысью, как и она сама, мчался к флигелю.

У дверей в господскую опочивальню сидел Осип, широко расставив босые ноги, и правил на ремне бритву. Возникшие неожиданно гости заставили холопа подскочить и занять оборону.

– Велено не пущать! – сбившись на испуганный тенорок, вскрикнул парень.

Вот здесь-то Марфа была в своей стихии. Она уперла руки в бока и выразительно повела бровью.

Осип отвалил в сторону, как будто получил увесистую оплеуху.

А нянька уже неудержимо была в спальне. Она склонилась над лежащим в постели Лемахом и покраснела от злости. От барчука шёл стойкий, подкисший запах горькой.

Петенька, раскрасневшись щеками, спал, открыв рот, и из припухлых губ его стекала струйка вязкой слюны.

Выходило, Вареньки не было и здесь.

Совсем озверевши от ужаса, Марфа схватила кувшин с мятной водой, стоящий на тумбочке у кровати, и вылила на золотые кудряшки Петеньки.

Молодой барин охнул, зачмокал, заворочался, и сонные глаза его слегка приоткрылись. Только в них плавала одна серая муть, и не было капли осмысленности.

– Где Варенька? – заорала Марфа в самое ухо Лемаха.

– Варя… Варенька, – забормотал Петя: всё же что-то в его голове зажглось, и обрывки мыслей стали срываться с его губ. – Васька Калязин… церковь…

Марфа напряглась мышцами, как гончая, учуявшая лисий запах: близко, совсем близко. Она, теперь уже ласково, встряхнула молодого барина за плечо – дальше, дальше, милый! Но бормотание стало совсем невнятным. «Венчание» – вот и всё, что ещё удалось расслышать. Да и этого стало достаточно. Одним рывком Марфа подтянула расслабленное тело к своему лицу и сказала грозно:

– Граф здесь, вы – тоже. С кем же венчается моя девочка?

– Со мной, – Петя пьяненько захихикал.

– Ах, вот как!

В следующее мгновение молодой Лемах был перекинут через плечо бабы, как охотничий трофей. Марфа широким шагом рванула к двери и наткнулась на препятствие в виде крепкой фигуры англичанина, из-за плеча которого робко выглядывал перепуганный насмерть Осип.

– Куда вы собрались? – вежливо осведомился Шербрук, отклонив попытку бабы расчистить дорогу с налёта. – И зачем, позвольте спросить, вам такой никудышный спутник?

– Варвара Ильинишна желает венчаться. Значит, она будет венчаться, – в голосе няньки не было ни капли сомнения, что её сможет кто-то помешать в осуществлении намерения, надо признаться, не желанного, а вынужденного. – Даже, ежели Пётр Георгиевич сейчас одной ногой в могиле.

Шербрук одним сильным рывком снял безвольного Петеньку с бабского плеча и отволок обратно в постель.

– Госпожа Коржавина желает замуж?

– Да вот, жених-то – никакой!

Марфа немного растеряла свой воинственный пыл. Отчего-то она уверилась, что с иноземцем ей не совладать и ожидала теперь решения от благородного господина, как и должно было быть по природе вещей.

– Где должно состояться это знаменательное событие?

Марфа сокрушённо замотала головой из стороны в сторону.

– Ну же, напрягитесь! Не в каждой церкви венчают тайные пары.

– Должно… на Выселках. Там поп – характера вольного, порядки земные для него – не указ.

– Ну-ка, братец, – Александр поймал за плечо, сунувшегося было в светлицу, Осипа. – Едем. Покажешь дорогу до этих Выселок.

Марфа обмякла ногами, жалостно всхлипнула и перекрестила спину стремительно удалявшегося графа.

Глава 14

Дождавшись, когда Беллингтон покинет комнату в сопровождении преподобного Джона, Элизабет вылезла из-под одеял. Правда, не совсем. Она уже поняла, что всей одежды на ней – лишь собственный естественный покров. Не слишком надёжная защита в промозглый осенний день. Правда, камин в спальне весело щёлкал огненными языками, но от каменного пола, не прикрытого ничем, веяло сыростью и могильным холодом.

«Вот когда пожалеешь, что не обросла шерстью, как это великолепное животное», – подумала Бет, опуская руку вниз, на голову, лежащего рядом с постелью, пса.

Она играла острыми ушами животного, заворачивая их трубочкой, а потом разглаживая по массивному черепу. Ноги, не прикрытые спасительным кончиком одеяла, начали очень быстро мёрзнуть; видно ещё помнили острые иглы ёлок и холодные комья земли, опробованные три дня назад. Элизабет безоточно подвигала ногами, утопая в шерсти собаки, и улыбнулась, почувствовав шершавый язык на своих пятках.

Аякс лизнул женщину всего раз, давая понять, что дарует ей своё расположение.

Правда, Бет не задумывалась над поступками животного, как, впрочем, и над своими. Для неё всё было естественным.

А вот Софи оцепенела в неприкрытом ужасе.

«Кошмар Беллингтон-хауза» скалил свои клыки у самых голых ножек женщины. Ему хватило бы мгновения и совсем немного усилий, чтобы за один укус изуродовать изящные лодыжки.

– Отойдите от него, Бога ради, – заикаясь, шепотом попросила горничная.

– Он мне не мешает, – беспечно отмахнулась Бет, не замечая состояния своей собеседницы. – Не могли бы вы дать мне зеркало.

– О, право не стоит сейчас в него смотреться, – пробормотала Софи, вытаскивая, маленький, заключённый в медную оправу, кружочек из складок своего фартука.

Элизабет пожала плечами в ответ: ей было совершенно не свойственно предаваться иллюзиям. Она всегда хотела знать только правду. Она бесстрастно изучила своё избитое лицо, опухшее до того, что глаза виднелись маленькими щёлочками, больше похожими на свинячьи зенки, чем на человеческие органы зрения.

Тень жалости мелькнула по лицу Софи.

– Несомненно, я вызываю заинтересованность.

Усмехнулась Бет, подбадривая более свою хрупкую помощницу, потому как сама холодно подумала, что смогла бы прожить и с таким вот лицом, не ощущая особого неудобства. Что до изящной девушки в кокетливом белоснежном переднике, то для неё такое вот состояние было бы катастрофой вселенского размера. Элизабет скользнула взглядом по упругим, хотя и небольшим, грудям, по объёмной юбке, призванной увеличить бёдра и подумала, как древняя старуха, отстранённо до безразличия, что горничная тешит себя надеждами привлечь внимание хозяина Беллингтон-хауза.

Глупая девчонка! Игрушка на час – и только. Да разве есть Элизабет до этого дело?

– Не могли бы вы принести мне какую-нибудь одежду?

– О! Я только что думала об этом. – Софи развела руками. – Вы намного выше меня, но недостаточно толсты, чтобы надеть платье Мэри. Вам, наверное, подошла бы одежда одного из грумов.

– Ничего не имею против бриджей и камзола, – уверила Бет девушку.