Колониальный рефлекс

– Чем ты можешь доказать свою невиновность?

– К сожалению, ничем. Перед смертью мой друг оставил мне письмо. Он написал, что занимался поиском исследовательского центра, где с согласия государственных властей происходят незаконные дела. Думаю, он говорил об этом месте, – я испытующе посмотрела на нее.

– Это место не всегда было таким, – в ее голосе слышалась печаль. – Раньше здесь помогали людям. В центре вылечили меня.

Я недоверчиво уставилась на девушку. Она встала, вышла за дверь, а потом вернулась, кинула мне штаны и кофту и снова оставила меня одну. Я натянула вещи, подвернула штанины и рукава, засунула в карман глушитель, который до этого теребила в руках, и села на диван, ожидая ее возвращения. Несмотря на то, что внутри меня кипело море вопросов и переживаний, наверное, и минуты не прошло, как я ушла в глубокий сон.

Из него я вынырнула резко, почувствовав угрозу. Что-то коснулось моей ноги. Я сгруппировалась для броска, но, открыв глаза, увидела перед собой Эм. В руках она держала браслет, как у меня. Я стремительно отпрыгнула в сторону, увеличив между нами расстояние, и за раз перемахнула через весь диван.

– Неплохо… Может, ты и не совсем студень, – усмехнулась девушка.

– Студень? Что это за слово такое?

– Холодец. Мама готовила. Ненавижу это блюдо, – она бросила браслет на диван, а затем села сама, демонстративно отвернувшись. Теперь я рассмотрела, что ее браслет был расстегнут, а рядом с ним на диване лежал планшет, который она только-что взяла в руки. Через плечо Эм я увидела, как девушка запустила красочную игру с прыгающим человечком.

Я расслабилась, осознавая, что не правильно поняла ее намерения. Мне стало совсем стыдно, когда я, приподняв штанину, обнаружила доказательство ее невиновности. На моей ноге ничего не было. Пришли запоздалые ощущения, будто я избавилась от лишних десяти килограмм. Что ни говори, а от огромной проблемы точно избавилась.

– Ну что, покончила с психозом, Ви? – спросила она со смехом в голосе, не отрываясь от игры.

От радостных эмоций, переполнивших меня, я не удержалась от улыбки:

– Как ты это сделала?

– Уже приходилось заниматься подобным, – как всегда, пространно сообщила она.

– Ты расскажешь мне про центр?

– Пошли, – Эм встала, бросив планшет рядом, и направилась к двери.

Ясно, понятно, не в первый раз мне попадаются несговорчивые люди. Я согласна играть по правилам этой девушки, хотя бы потому, что она спасла меня. Даже ее тяжелая манера общения не могла задушить мое расположение к ней и зарождение дружеского чувства. Я с пионерской готовностью двинулась за своим поводырем. И быстро потеряла счет виткам, которые мы преодолели по винтовой лестнице, пока наконец она не остановилась. Эм взглянула на часы с подсветкой, а затем нажала на панели цифровой код. Замок щелкнул, и дверь отъехала в сторону. А я услышала волшебный оглушительный шум прибоя. Девушка осторожно выглянула из укрытия, а затем уже уверенно вышла. Мы оказались в пещере на небольшом возвышении над песчаным пляжем.

– У нас есть несколько часов до прилива. Иди за мной след-в-след. Я знаю, где висят камеры слежения и как их обойти, – сказала девушка и решительно прыгнула вниз на влажный песок.

Из небольшого грота мы вышли на береговую линию. Глаза слепило ярким солнечным светом. Я взглянула вверх, и голова моя закружилась от вида огромной скалы, мощной громадиной возвышавшейся над морем. Дул сильный холодный ветер, и я поежилась от озноба. Уловив недовольный взгляд Эм, я поспешила догнать ее. Преодолев подъем по крутой горе, мы вступили в лесную чащу. Когда деревья сомкнулись над нами, послышались звуки обитателей леса. То тут, то там раздавался стрекот, вскрики птиц, жужжание насекомых и прочий стук и скрежет, сопровождающий жизнь лесного ареала.

Минут двадцать я шла за девушкой, шаг за шагом повторяя ее движения, и жадно рассматривала одухотворенную природу, восторгаясь ее красотой. После долгого заточения, где я могла лишь мельком наблюдать свободу из зарешеченных окон, это мгновение казалось мне упоительным. Впечатление портила только хмурая Эм, бросающая на меня недовольные взгляды. Еще более рассерженный просто-таки извергающий молнии взор я получила, когда ткнулась в спину внезапно остановившейся девушки.

– Смотри, – кивнула она, и я выглянула из-за пригорка, где мы стояли.

В открывшейся низине зигзагообразно расположились однотипные бежевые милые домики. Их было несколько дюжин. У каждого имелась своя территория, заботливо огороженная низкими заборчиками. По состоянию заросших лужаек, было очевидно, что жилье заброшено. На верандах некоторых строений лежали детские велосипеды, а чуть поодаль на огороженной площадке виднелись некогда яркие, раскрашенные разноцветными цветами, качели. Вся эта обитель была обнесена деревянным забором, упавшим в некоторых местах.

– Похоже на то, что здесь происходило что-то плохое? – грустно спросила Эм.

Я помотала головой.

– Вон в том, с краю, жила моя семья, – она направилась к поселению.

Я последовала за ней. Эм вошла в дом и застыла на пороге. Мне пришлось немного обойти ее, чтобы осмотреться. Внутри все было так, будто дом никто и не покидал. За исключением большого слоя пыли, венчающего каждый предмет в комнате. Всюду лежало множество вещей, которыми люди пользуются в повседневной жизни. Тусклые стекла окон плохо пропускали свет, но все же мне удалось рассмотреть, что на полке над камином красовались разные статуэтки и множество семейных фотографий.

– Что случилось? – спросила я слабым голосом, понимая, что ответ будет страшным.

– Я болела. Долго… Мои родители совсем отчаялись, когда им предложили экспериментальное лечение. Не было альтернативы, и они согласились. Сначала мы сдавали множество анализов и тестов в их центре на материке, потом нас привезли сюда. Лечение подействовало. Это было чудо, – она горько усмехнулась. – Мы не могли поверить. Не прошло и полугода, а все тесты стали отрицательными. Если бы они только отпустили нас тогда… – Эм замолчала, шмыгнув носом, и сползла вниз там же, где стояла, облокотившись о стену. Я молча села рядом.

– По условиям мы должны были прожить здесь еще год, прежде чем возвращаться в мир. Обязательный непреложный пункт в договоре. Да мы и не имели ничего против. После всего, что я пережила в многочисленных больницах, в тот момент наступил просто рай. Будто сказочные каникулы. Мама наконец смогла возобновить работу и вернулась к своей диссертации, а папа получил контрактную должность в центре по своей специальности. Здесь жили и другие семьи, дети… мои друзья. Ситуации у каждого были разные, но всех нас объединяло то, что мы знали, какое счастье, получить второй шанс. Новая жизнь. Никто не поймет, что это значит, если не пройдет через подобное. – Она махнула рукой, отрезав в один момент все эмоции, которые до этого завладели ей.

Я чувствовала, какие тяжелые воспоминания охватили девушку рядом со мной. Понимала, что маска, которую она снова надела на себя, хрупка, как хрустальное стекло. Я осторожно накрыла ее руку своей, пытаясь выказать участие и хоть немного облегчить очередное переживание ею трагедии. Она вздрогнула, но не оттолкнула меня.

– Расскажи мне, что произошло? – тихо повторила я.

Глава 20

– Первой заболела моя подруга. Мы гуляли вместе в лесу недалеко отсюда. Она внезапно схватилась за голову, упала на землю и начала кричать. Я была напугана, не знала, что делать. Пыталась поднять ее, чтобы отвести домой, но она сопротивлялась. Я видела, как ей больно, поэтому побежала позвать на помощь, и ее забрали в больницу. В этот же день заболел еще соседский мальчик. Объявили карантин. Один за другим заболевали испытуемые, и нас изолировали, но эти меры не помогли. Вирус все равно распространился. В зоне поражения оказались все. Сначала проявлялись невыносимые головные боли, ригидность мышц, температура тела больше 40 градусов, лихорадка, рвота, потом кома. Инфицированный либо умирал, либо менялся.

– Что это за болезнь? – я не смогла сдержать дрожь в голосе, представляя масштабность трагедии.

– Агрессивная форма менингита, вызванная мутировавшим грамотрицательным диплококком.

– Диплококк… – я почувствовала, что нахожусь на пороге страшного открытия. Озноб прокатился по моему телу. – Ты назвала падальщиков диплоками! – меня охватила паника. В ужасе я увидела, что она утвердительно кивнула.

Я в потрясении схватилась за голову и откинулась назад, прислонившись к двери.

– Но ты не заболела? – выдохнула я, с состраданием покосившись на замершую девушку.

– Заболели все, – отчеканила она.

– Но ты не диплок… – неуверенно заметила я.

– Нет, – подтвердила она, снова став немногословной.

– Ты заболела, не умерла и не стала диплоком. Но перед этим сказала, что есть только два варианта исхода, – я запуталась, поэтому намеренно подталкивала ее к откровенности, отбросив вежливость.

– Не знаю, почему так произошло, но я выжила, – со злобой воскликнула она.

– Есть еще такие же?

– Я знала только двоих.

– Где они? – настаивала я.

– Эр умер. Его убил другой выживший, Кай. И он за это заплатит, – с ненавистью прошептала она.

– А где он сейчас?

– Внизу.

– В смысле?

– Под землей с диплоками.