Колониальный рефлекс

– Нет.

Его свита маячила по бокам. Не было только того охранника, который отправился сопровождать меня в дамскую комнату.

– Проверьте, – кивнул он охране. По моей спине пробежал холодок. – Нам пора… – коротко обратился он ко мне и потянул к выходу.

– Профессор! – воскликнула я в ужасе, когда один из амбалов уже почти подошел к двери. При моем крике он обернулся и замер. Я истерически соображала, что делать. – Мне что-то нехорошо… Сердце так сильно стучит, что отдает в ушах. Невыносимо больно. – Я повисла на его руке, сползла на пол и закрыла глаза, изображая драматическую актрису. Наверное, неплохо получилось, если доктор нервным голосом отдал приказ взять меня на руки и нести в свободную комнату, а мое тело резко взмыло вверх. Я очень надеялась, что не получу заряд дефибриллятором после моего бенефиса, несмотря на то, что спасение Демиана определенно стоило даже таких жертв.

Глава 18

Глушитель, который достал мне Виктор, сработал. Я углубилась в тоннели уже на достаточное расстояние, чтобы выйти из всех дозволенных зон. Если бы не медбрат, я не только к этому моменту впала бы в забытье от передозировки наркотиков, но и, скорее всего, лишилась бы ноги. Страх, что данная ситуация все еще может случиться в любой момент, пока я блуждаю по катакомбам, полным падальщиков, заставил меня нервно сжать кулак в кармане. Ужаснувшись возможности сломать продолговатый прибор, деактивирующий браслет на ноге, я тут же ослабила хватку.

Немало времени прошло с тех пор, как я попала в тоннель, и силы начали покидать меня. Импровизированное копье, сделанное из сломанной капельницы, становилось все тяжелее. Но зато я не пожалела, что прихватила его с собой. Оно пригодилось сразу же, как только я выбралась из бункера госпиталя. Именно на борьбу с падальщиком, на которого я наткнулась, не успев надеть прибор ночного видения, ушла основная часть моих сил. К моменту, когда мне удалось с ним справиться, ему на подмогу бежало еще несколько существ, а под сводами пещер раздавались все новые крики. Открытая дверь в подвалы больницы стала для них отвлекающим маневром, и они бросились в незащищенный проход, как свора шакалов. Я смогла уйти незаметно, но потеряла карту шахты с подробным планом тоннелей, находившихся здесь еще до постройки колонии. Откуда Виктор достал такую ценность, я не спросила, но потерять ее было большой ошибкой. Возвращаться, чтобы найти карту, слишком опасно. Я могла оказаться как добычей хищников, так и трофеем отряда зачистки. Поэтому я выкинула эту мысль из головы. Задержавшись ненадолго у большого камня, показавшегося мне подходящим, я усовершенствовала огрехи своего оружия, заточив оба конца. После чего продолжила продвижение вперед, пока силы не покинули меня.

Наткнувшись на очередную шахтерскую тележку, я решила позаимствовать сей атрибут, чтобы дать себе передохнуть. Мне были необходимы свежие силы для дальнейшего путешествия и время подумать, как действовать без карты. Благо, железные колеса от тележки уже давно отвалились, иначе сдвинуть громоздкий ящик оказалось бы невозможным. Я отволокла «гробик» к стене, повернув единственным открытым местом к камням. С трудом проделала копьем дырки для наблюдения с нескольких сторон и забралась внутрь, стараясь оставить минимальный зазор между стеной и своим саркофагом. Очки снимать не стала, копье я боялась выпустить из рук, поэтому амуниция осталась на мне, как на солдате, готовом к бою. Защищаясь от холода, я свернулась колечком, как змея. Не исключено, что хладнокровные пресмыкающиеся отряда чешуйчатых тоже отдыхали где-то здесь неподалеку. Переживания сегодняшнего дня дали о себе знать, мне необходимо было восстановить силы, и я быстро задремала.

Разбудил меня шорох. В панике я открыла глаза, но не двигалась, оживляя в памяти последние события. Я проверила копье около себя. Его присутствие немного успокоило, и я повернулась, беззвучно приближаясь к своему отверстию для наблюдения. Я прекрасно понимала, что малейший звук под сводами пещер моментально улавливается ушами. Если же твои органы чувств еще сильнее обострены и заточены под окружающий ареал, как у падальщиков, то оставить движение незамеченным, еще сложнее. Я припала к глазку и застыла. Так и есть. Мимо шагали падальщики. Я насчитала, как минимум, четыре особи. Они приближались, не торопясь, но при этом шли уверенно, будто хорошо видели в темноте. Скорее всего, так и было. Я замерла и даже задержала дыхание, опасаясь, что они меня обнаружат. Вполне возможно, что твари могут учуять меня по запаху. Когда страшные физиономии оказались ближе, я смогла рассмотреть их лучше. И, надо сказать, не стоило этого делать, так как я еле успела подавить крик. У одного не было кожи на челюсти. То есть я могла пересчитать все его зубы, вернее, их остатки. Другой был будто оскальпирован. Сквозь его немногочисленные волосы, местами проступал череп. Другие двое не сильно отличались от своих товарищей, неся на себе ужасающие следы ранений. Тела их были покрыты шрамами и рубцами. Не хватало фаланг. Все они были похожи на жертв вскрытия патологоанатомом или нерадивыми, но любознательными студентами-медиками. Боже, да если бы они не двигались, я бы решила, что это трупы. Но тем не менее, живые мертвецы надвигались на меня, напоминая оживших зомби из апокалиптических кинокартин. В какой-то момент я на самом деле подумала, что это они и есть.

Когда фантасмагорическая процессия прошла мимо, я осталась в облаке отвратительного запаха немытых тел и испражнений. Еще некоторое время после их ухода я не могла отдышаться то ли от страха, то ли от вони. Так и лежала, всеми силами подавляя тошноту.

Накатили воспоминания, как я попала в лапы падальщиков в первый раз, когда Демиан спас меня. Но по сравнению с этими индивидами, те на вид были просто топ-моделями популярных журналов. Это различие озадачило меня.

Я попыталась восстановить в памяти карту, но множественные пробелы пугали, заставляя сомневаться в правильности выбранного направления. Не оставалось ничего иного, как продолжить путь вслепую. Кости ныли, жалуясь на условия сна, голова раскалывалась, но я пробиралась дальше по тоннелям. Я выискивала условные обозначения, но не находила ничего похожего на указатели. За очередным поворотом оказалось помещение большого размера. Я насчитала четыре выхода, включая тот, из которого пришла я. После того, как в очередной раз вызвала в памяти образ утраченной карты, я наконец сдалась и решилась на один из проходов в северной части. Я была почти уверена, что выход находился в той стороне. Несмотря на прибор ночного видения, позволяющий худо-бедно ориентироваться в пространстве, я ощущала страх. Черные сгустки мрака будто неохотно выпускали из своих жутковатых лап детали подземелья, расцвеченные всем спектром зеленых оттенков. Напряжение усиливалось не потому, что мои зрительные функции оказались перегружены однообразным ландшафтом старого шахтерского лабиринта. Я просто допускала возможность неожиданного появления падальщиков, поэтому постоянно мониторила пространство, нервно оглядываясь по сторонам. Господи, ненавижу неожиданности. Холод пробирал до костей, поэтому я в который раз поежилась и постаралась натянуть кофту на более обширную площадь тела. В носу хлюпало, сигнализируя, что я недостаточно хорошо забочусь о своем организме, заставляя его мерзнуть. Пришлось прибавить ходу, чтобы тепловая энергия для согрева вырабатывалась интенсивнее.

Через какое-то время я отчетливо услышала нарастающие звуки топота. Вжавшись в стену, я прислушалась, а затем увидела сзади мельтешение света. В отдаленных фигурах по фонарям я признала солдат и поняла, что мое отсутствие обнаружено, а преследователи четко идут по следу. Я бросилась бежать, уже толком не выбирая путь. Несколько раз я задевала стены, получая всевозможные травмы. На боль я не обращала внимание, стараясь увеличить расстояние между мной и поисковой группой. Звуки их движения доносились все четче и громче, заставляя меня нервничать сильнее и двигаться быстрее. Я перестала различать очертания, прибавив ход на полную мощность. Это стало роковой ошибкой, так как за каменной насыпью, которую я одолела в несколько прыжков, пол под ногами внезапно оборвался, полностью поглощенный черной мглой.

На мгновение зависнув в прыжке, я уже в воздухе развернулась всем телом, стараясь уцепиться за край и выклянчить поблажку у закона гравитации. Но, как и на любых других неадекватных просьбах человеческих существ, физика поставила на мне жирную точку, швырнув меня туда, куда решило уравнение. Неведомая сила вырвала копье из рук, а моя попытка вращения лишь все усугубила, отправив в полет спиной вперед. Между лопаток болезненно ударило, затем под раздачу попали бедро, колени, и снова удар в спину, на этот раз прямо в позвоночник. Воздух вырвался из легких с приглушенным свистом. Я сжалась, опустив подбородок к груди, и двумя руками закрыла живот, стараясь защитить то зернышко моей любви, что прорастает там. Сгруппировавшись, я продолжала лететь кубарем, вращаясь вокруг своей оси, как маленький ураган Виктория. Боль пронзала то в одном месте, то в другом, заставляя вскрикивать. Когда скорость оборотов немного спала, я попыталась зацепиться за крутую насыпь, по которой катилась вниз. Впиваясь в каменистую поверхность, пальцы лишались ногтей, отрывающихся, стирающихся и выворачивающихся наизнанку. В голове пульсировала лишь одна мысль – о глушителе в кармане. Он мог выпасть из него или сломаться от тряски и ударов.

Падение начало замедляться, пока в конце концов не остановилось, оставив меня лежать бесформенной кучей на камнях. Тяжело дыша, я благодарила всевышние силы за чудесное спасение. Руки скользили в липкой жидкости, одежда на локтях и ногах стерлась, оставляя голую кожу, покрытую кровью. Что это именно она, я поняла сразу по запаху и ощущениям. Прибор ночного видения фантастическим образом остался болтаться на шее, чудом не задушив меня по дороге. Наконец нащупав в кармане глушитель, я успокоилась.

Я надела ночной прибор на глаза, чтобы осмотреться. К моему неимоверному удивлению, он работал. Первое, на что упал взгляд, остатки моей одежды, выглядевшей, как самый смелый костюм Леди Гаги.

– Отлично! – с всхлипом вырвалось у меня.

Послышался грохот, и я завертела головой, стараясь определить место и причину шума. И вскочила, увидев камни, мчащиеся на меня сверху. Я рванулась в сторону, прикрывая голову, но все равно попала под раздачу.

Мне никогда не нравился переход из сна в реальность. Словно получаешь небольшой удар по голове и чувствуешь, как весь организм, от макушки до ног, пронзает приливная волна. Поток энергии, пробуждающий из дремы, проходит по телу, запуская расслабленные мускулы и активируя основные системы, необходимые для каждодневной жизнедеятельности. С мозга будто сползает медуза, до того нежно обнимавшая его, заботившаяся о нем. И совсем нехотя делает это, ощутимо отрывая каждое щупальце от заветного места. Так происходит, если ты просто меняешь мир снов на действительность.

Совсем другая история, когда ты приходишь в сознание после того, как твое тело познакомилось с импровизированной теркой для овощей, а череп крепостью посоперничал с горными породами. Апогей впечатлений, если ты открываешь глаза, а мир вокруг кружится, можно достичь только при наличии самого главного условия: ты связан и тебя куда-то тащат два отвратительных на вид существа, вспахивая твоим телом землю. Да, пожалуй, так паршиво я себя давно не чувствовала.

Я подергала руками и убедилась, что они связаны. Затем попыталась подтянуть их к себе, чтобы перегрызть веревки и освободиться. Те оказались прикреплены к путам, которые стягивали мне живот. Я старалась не дергаться, чтобы падальщики не поняли, что ко мне вернулось сознание. Тело ныло, спина болела, в том числе и от того, что ее царапали и драли камни. Голову сзади саднило, будто выдрали все волосы, так как и ее не потрудились защитить от ушибов тащившие меня нелюди. Ноги свело, а начиная от лодыжек, где они были связаны, я вообще не чувствовала их. Наверное, я давно в таком неприглядном состоянии. По крайней мере из всего этого можно заключить, что благосостояние моего здоровья им не интересно, а значит, долго держать меня живой никто не собирается.

В голову не лезло ни одного порядочного плана бегства. Как вообще реализовать побег с онемевшим телом? В кармане лежал футляр со скальпелем, который сунул мне Виктор, но веревка, фиксировавшая руки, ограничивала движения, и добраться до него я не видела возможности.

Если они тащат меня в логово, где будет много падальщиков, шансы выбраться сократятся до нуля. Поэтому я должна попытаться освободиться по дороге. Я еще раз постаралась дотянуться до кармана, но все с тем же результатом.

Неужели все закончится вот так? Разве малыш не заслужил права увидеть мир? Неужели Виктор рисковал своей жизнью и жизнью своей сестры напрасно, подделывая результаты моих анализов, чтобы о беременности не узнал Строганов? Неужто напрасно пропали его усилия помочь мне сбежать в конце концов? А как отнесся бы Демиан к ребенку? И сказала бы я ему когда-нибудь?

Внезапно падальщик с длинными темными волосами, клоками свисавшими с немытой грязной головы, остановился. Второй взглянул на него, последовал его примеру и кинул веревку, отчего мои ноги с силой стукнулись о землю. Пронзившая меня боль порадовала, сигнализируя о том, что конечности еще не утратили чувствительность.

Падальщики согнули колени, а головы вытянули вперед, от чего их позы приняли оборонительный вид. Я выискивала в темноте причину их поведения. Даже если это отряд профессора, меня такой вариант больше радовал, чем тот, где я должна стать обедом. Возможно, встретились другие падальщики, которые будут оспаривать право на добычу. Тогда у меня появится время, чтобы сбежать.

Пока они вынюхивали врагов, я отыскала острый на вид камень, перевернулась на бок и поползла в его сторону. Патлатый, услышав шум моего передвижения, повернулся и тихо рыкнул на меня. Я замерла, но, как только он отвернулся, снова возобновила свое продвижение, пока не достигла камня. Повернувшись на живот, я прижала к булыжнику руку и начала старые, как мир, движения в стремлении освободиться. Практически сразу камень порезал кожу на руке, но я продолжала попытки перетереть веревку.

Сзади послышался шум, но я не стала тратить время на любопытство. Моя основная проблема – веревки. Если я от них не избавлюсь, навряд ли у меня появится шанс выжить, что бы там сзади ни происходило. Как только смогла освободить руки, я полезла за скальпелем, но тут что-то с силой дернуло меня за плечо. Футляр с моим единственным оружием выскользнул из кармана, а я оказалась прижата ногой к земле. Надо мной возвышалась высокая фигура. На лице под козырьком кепки красовалось приспособление, подобное моему прибору ночного видения, а в руке поблескивала, направленная на меня, катана.

– Ты кто? – просипела я, вцепившись в чужую ногу пальцами.

– Ты не диплок!.. – воскликнул человек возбужденным голосом и сорвал с меня очки таким стремительным движением, что моя голова невольно снова стукнулась о каменистый пол.

– Ай! – на этот раз не выдержала я.

Ногу с моего плеча убрали, и я сделала попытку подняться, но тут же снова оказалась опрокинута.

– Да что с тобой такое?! Прекрати, – возмутилась я, нащупала прибор ночного видения, мотающийся на груди, и снова надела на глаза. Теперь я могла снова видеть нападающего.

– Ты не диплок, – уже утвердительно повторил спаситель женским голосом. – Хотя очень на них похожа.

– Да кто такие диплоки? – раздраженным тоном спросила я.

Она махнула назад рукой, не отворачиваясь от меня. Я взглянула за ее спину. Там лежали оба падальщика, ранее тащившие меня.

– Конечно, я не диплок! Ничего общего! – ощетинилась я.

– Об этом можно поспорить, – ухмыльнулась она.

Я гневно промолчала и потянулась к футляру, где хранился скальпель. Она отбросила его носком черного сапога военного типа.

– Мне надо освободиться, – я указала на связанные ноги.

– Сначала скажи, кто ты и что здесь делаешь?

– Сбежала из лаборатории чокнутого мясника – профессора. А потом чуть не стала ужином семейки каннибалов, – я ткнула локтем в сторону людоедов. Насторожившись, я задала волнующий вопрос. – Надеюсь, ты вегетарианка?

Она сморщила носик и презрительно фыркнула. Я расценила это как знак, что меня в ее меню сегодня не предвидится.

– Как тебя зовут?

– Вера.

Легким касанием катаны она разрезала веревки и освободила меня. Я сняла обувь и начала разминать затекшие ноги.

– Я Эм.

– Спасибо, Эм.. Ты вовремя. Но что ты здесь делаешь?

– Я здесь живу.

Глава 19