Полёт японского журавля. Я русский

– Что ещё? – недовольно спросил офицер, в то же время, давая солдату команду остановиться.

– Мост наверняка заминирован. Это десантники, – указал он на американцев. – Их высадили вчера с вертолета, скорее всего, чтобы заминировать мост.

– Но мост уже разрушен. Что-то ты путаешь.

– Ким Сан Дё, – представился Михаил. – Конечно, мост разрушен. Но кто-то его будет восстанавливать.

– Приедут строители и восстановят.

– И вам не жалко будет этих людей?

– А ну стой, где стоишь, – закричал офицер, до которого, наконец, дошло сказанное Михаилом. – Что посоветуешь, капитан? – обратился он к нему.

– Лейтенант, – откозырнул Михаил. – У нас очень мало времени. Мину просто так не найти, на первое время надо выставить предупреждающие знаки, что мост заминирован, а позже я с товарищем постараюсь всё здесь проверить. У меня особое задание передать вашему командованию важное донесение.

– Мы не уедем, пока не выясним, есть там мина или нет. И знаков у нас нет. Если ты понимаешь в минном деле, то лучше разобраться сразу. У нас минёров нет. Был один, но его не стало позавчера.

– Очень сожалею. Хорошо, я посмотрю. Всем приказываю отойти на сто метров.

– Приказываю здесь я, – недовольно заявил офицер.

– На этот раз вам придётся послушаться, офицер.

Когда все отошли, Михаил скинул гимнастёрку и в одних галифе, босиком полез под обломки моста. Он был уверен, что американцы прибыли именно для того, чтобы заминировать мост. Они уже предвидели отступление северокорейской армии, и взорванный мост был частью их дальновидной стратегии.

Некоторое время Михаил неподвижно сидел в воде и наблюдал за течением реки. В эти минуты ему казалось, что войны нет. Вода с шумом преодолевала препятствия: деревянные балки, куски висячих конструкций. Неожиданно на глаза попалась плавающая на поверхности воды пластмассовая кукла. Это была обычная маленькая кукла девочки с курчавыми белыми волосами. Если такие куклы переворачивать, то они издают подобие человеческих слов. Как могла кукла оказаться здесь, было непонятно, но что-то подсказывало Михаилу, что она здесь неспроста. Даже если кукла приплыла по течению, то её должно было унести дальше, но она стояла на месте. Михаил вылез из воды и подозвал офицера. – Нужна длинная верёвка, или шнур, желательно потоньше, – сказал он, указывая на куклу.

Офицер кивнул и побежал к своим. Вскоре один из солдат принёс тонкий телефонный провод. Михаил сделал из него кольцо и осторожно накинул его на куклу сверху. Это было очень рискованно, но другой возможности зацепить её не было. Спрятавшись за камнями, на сколько позволял шнур, он подал знак рукой, а потом плавно потянул за шнур. В первые секунды ничего не произошло. Он уже хотел подняться, как раздался взрыв, от которого в небо поднялся огромный сноп обломков моста, и Михаила едва не засыпало этими обломками.

После этого уже никто из солдат не сомневался, кто они, и для чего прибыли в это место. Михаила посадили в кабину вместе с офицером, Сы Пу устроился в кузове, рядом с трупами американских солдат. Офицер представился капитаном Тоном. Он всё ещё находился под впечатлением взрыва. Машина не могла завестись, и пока водитель копался в двигателе, Михаил рассказал про ночную встречу на поле. Он потребовал, чтобы в отряд отправили врача для оказания помощи Чену. Сы Пу объяснил, где искать погибшего Пака. Капитан Тон кивнул, подозвал к себе одного из солдат и отдал ему приказание. Тот мгновенно отдал честь и бросился по дороге в сторону местонахождения партизанского отряда.

– Это врач? – неуверенно спросил Михаил.

– Хороший врач, – подтвердил Тон. – То, что надо. Не волнуйся, если ваш Чен жив, то он ему поможет.

Через час они въехали в большую деревню, занятую восками корейской народной армии. Видеть всё многообразие техники, оружия, амуниции, было удивительно. Это было полное смешение родов и войск. На небольшом пятачке скопилась, по меньшей мере, тысяча военных.

Штаб находился в подземном бункере, довольно глубоком и просторном. Офицер в форме полковника сидел за столом и изучал карту.

Когда Тон доложил о деле, мимоходом сказав, что в кузове пять убитых американцев, полковник отложил карандаш и оглядел босого Михаила и Сы Пу. Потом встал, подтянул складки кителя и представился командиром семьсот семьдесят шестого отдельного полка. Михаил показал на карте, где они приземлились, и коротко рассказал о том, что произошло с ними ночью. После этого он достал из-за пазухи пакет. Полковник сразу углубился в чтение. Через полчаса из деревни во все стороны мчались курьеры.

Из короткого рассказа полковника Чана Михаил узнал, что полк, в котором они оказались, со вчерашнего дня был вынужден сдерживать контрнаступление американских войск. Они понесли большие потери в живой силе, а также лишились около десятка танков. В течение нескольких дней полк вместе с пятой и двенадцатой дивизиями пытался захватить важный стратегический пункт Пхохан. Это был крупный порт, имевший важное значение для обеих сторон. Кровопролитные бои измотали обе стороны, но Пхохан так и остался ничейной территорией. В армии «северных» остро ощущалась нехватка боеприпасов и питания, солдаты выглядели изнурёнными и растерянными. Исходя из сложившейся ситуации и учитывая содержание донесения, стало понятно, что отступление армии неминуемо, но тут же встал вопрос о том, как сдержать наступление американцев.

Решение было простым – минировать дороги.

Рано утром Михаила вызвали в штаб. Он спустился в бункер, где его уже ждали несколько офицеров и полковник Чан. Тот внимательно осмотрел Михаила, задержав взгляд на его новых сапогах, а затем удовлетворённо кивнул.

– Я слышал, что вы специалист по минам, – произнёс полковник Чан на русском языке, краем глаза поглядывая на своих офицеров. Русская речь командира немало удивила присутствующих.

– Так точно, мины моя основная военная специальность, – откозырнул Михаил.

– Нам нужна ваша помощь, – сказал Чан. – Для того чтобы начать отступление и соединиться с северной группировкой нам необходимо задержать противника по всей линии фронта. У нас острая нехватка боеприпасов, но имеются мины в большом количестве. Но у нас нет грамотных опытных минёров.

– Но я один не смогу заминировать все дороги.

– От вас этого и не требуется, Сан Дё, – сказал полковник Чан уже на родном ему языке. – Проведите несколько занятий, и мои солдаты сами всё сделают как надо.

– Это очень трудное дело, мне нужно несколько дней. Минное дело не терпит спешки.

– У нас только один. Я хорошо знаю, чего стоит ошибка минёра, но действовать надо быстро, прямо сейчас. Группа уже в сборе. Это опытные солдаты, и хорошо, если вы поделитесь с ними опытом. Уверен, что вам есть, что показать. Эти ребята будут командовать подразделениями, они будут работать по всей линии обороны. Вы готовы?

Михаил даже не успел ответить, как Чан поднялся и жестом пригласил Михаила за собой.

Под большой маскировочной сеткой прямо на земле уже сидели около полусотни военных. Рядом стояли несколько деревянных ящиков с минами. Михаил подтянул гимнастёрку и откашлялся.

– Начнём с этой, – не раздумывая произнёс Михаил, беря в руки один из ящиков. – Противотанковая мина ТМД-44. Предназначена для выведения из строя гусеничной и колёсной техники противника. Мина может устанавливаться как на грунт, так и в глубину, а так же в снег. Как вы видите, корпус мины деревянный, что делает её с одной стороны лёгкой, с другой, трудно обнаружимой. За счёт деревянного корпуса миноискатель её не видит. Чувствительность от двухсот, до пятисот килограммов. Это значит, что человек не спровоцирует взрыва, если на неё наступит. Но при разрушении корпуса чувствительность мины возрастает, это надо учитывать. Следующая мина… ТМ-41. Поступила на вооружение… Впрочем, это не нужно. Вес мины пять с половиной килограммов, мина нажимного действия, корпус стальной. Взрывчатое вещество – тротил, аммонит…

Рассказав об устройстве и назначении мин, он сделал паузу, разглядывая лица будущих командиров. Ему показалось, что никто даже не моргает, все были как единый организм. Он понимал, что среди солдат были те, кому наверняка приходилось устанавливать мины, война шла не один месяц, и они успели основательно понюхать пороху, но, несмотря на это, он не увидел ни одного рассеянного взгляда, солдаты были предельно собраны и ловили каждое его слово, словно он раскрывал им какую-то особую тайну. Но тайны не было, был лишь порядок и правило.

… – Итак, продолжим. Я знаю, что должен как можно скорее научить вас установке мин, но в минном деле не это главное. Мы начнём с того, что узнаем, по каким признакам мину можно обнаружить. Маскировка мины, вот что по-настоящему важно для минёра, и для каждой местности есть свои правила маскировки. Вокруг много полей, земля ровная. На такой местности обычно мины устанавливаются в вырытых ямках, если зимой, то в снегу. Мины могут покрываться дёрном, травой, землёй… Поэтому обращаем внимание на бугорки, осадки грунта, взрытый снег, высохшую траву на фоне зелёного поля, набросанную солому. На дороге рыхлая почва, большой камень… Это те признаки, по которым можно догадаться, что возможна мина. Наваленные друг на друга стволы деревьев… Любой объект, как случайный, так и естественный, может указать нам на спрятанную мину.

Все по-прежнему были внимательны, царила тишина, никто не записывал, но концентрация внимания была настолько необычной, что ему стало не по себе. К тому же, среди учеников в первом ряду сидел полковник Чан. Это несколько смутило Михаила, но Чан сделал знак, мол, всё крайне интересно, и он продолжил: – Шпагат, проволока, упаковки от мин, даже колышки для вешек. Всё это может иметь отношение к отступающему противнику, минирующему после себя территорию. Любой случайный предмет должен стать объектом вашего внимания, даже обычная детская кукла. А теперь кто мне скажет, при чём тут обнаружение, когда вам сейчас надо просто научиться ставить мины?

Все молчали. Неожиданно поднял руку Чан. Нисколько не стесняясь, он поднялся и оглядел присутствующих: – Мы будем ставить мины, и после нас ничего этого не должно оставаться, даже помятой травы. Я правильно вас понял, товарищ Сан Дё? – рассудительно произнёс полковник.

Михаил кивнул, и поймал себя на мысли, что эта манера речи ему известна. Он вспомнил, на кого мог быть похожим бывший офицер Красной армии. Для полного сходства не хватало лишь трубки в правой руке и усов. – Так точно, товарищ полковник, отчеканил Михаил не скрывая улыбки. – Разрешите продолжить?

– Прошу вас, продолжайте, – удовлетворённо произнёс Чан, и удалился с важным видом.

После теории они перешли к практике, к порядку раскладки мин на местности. После этого начались упражнения по их маскировке. Уже через час приступили к боевому минированию местности, прилегающей к деревне, отметив два коридора, по которым должны были выходить оставшиеся на передовой подразделения полка. Десять человек, которые участвовали в этой операции, стали командирами других групп, которые сразу же после возвращения разошлись по всему периметру обороны.

Той же ночью Михаил оказался в составе группы из пятнадцати человек, которая должна была проехать на машине вдоль линии фронта в восточном направлении и выйти на подступы к Пхохану. В сложившейся ситуации этот порт мог представлять серьёзную угрозу для отступающих частей северокорейской армии. По решению полковника Чана группа должна была заминировать все возможные пути, по которым противник, высадившись в Пхоханском порту, мог отрезать пути к отступлению войск. Днём все дороги оказывались под огнём американской авиации, поэтому продвигались ночью. За ночь они совершили переход в пятьдесят километров, и в течение суток заминировали все основные направления, ведущие из Пхохана.

Наконец, двадцать пятого сентября по радио сообщили, что Сеул снова в руках войск коалиции. Все опасения Ли Вея себя полностью оправдали. К этому времени началось повсеместное отступление Народной Армии Кореи для последующего воссоединения с северной группировкой.

Выполнив своё задание, группа Михаила вернулась в расположение семьсот семьдесят шестого полка. Вскоре Михаил получил задание, которое едва не стоило ему жизни, и поставило его перед сложным выбором.

Войска отступали с большими потерями, при постоянных налётах американской авиации, дороги были переполнены мирными жителями, среди которых были и японские беженцы. Эти японцы находились в Корее со времён второй мировой войны, когда Япония на правах империи оккупировала территорию Корейского полуострова. Никто из корейцев, включая и южных, не испытывал к японцам симпатии, а в условиях отступления северокорейской армии их положение становилось ещё тяжелей. В такой момент и застал в Корее Михаил своих бывших соотечественников. Продвигаясь на север в составе корейских соединений, он получил задание заминировать порт Кунсан, находящийся на восточном побережье полуострова. Их группа должна были взорвать пирсы, к которым в ближайшее время могли пристать американские суда. Это были свайные пирсы, шириной около десяти метров, позволявшие пристать морскому судну средних размеров. Несколько кораблей уже стояло в пределах видимости, не решаясь войти в акваторию порта, опасаясь подорваться на морских минах, которыми была напичкана глубоководная, но узкая бухта Кунсана. Несмотря на скопление людей, порт периодически подвергался обстрелу, в его небе всё время кружили лёгкие вертолёты-разведчики американцев.

В их группе было пять человек. Спрятав машину в одном полуразрушенном ангаре, недалеко от порта, они выгрузили мины, и всю ночь разносили их по заданным точкам. Главной целью был основной пирс, у которого готовым к выходу в море стоял сухогруз. Рядом толпились люди, в надежде оказаться на его борту. Это были японские беженцы; несколько сот человек, кто как мог, пытались попасть на это судно.

Рядом с Михаилом всё время находился Сы Пу, всегда спокойный, без признаков усталости, готовый к выполнению любого приказа.

Чтобы не привлекать внимания людей, было решено нести заряды на себе. С китайцем и тремя корейскими солдатами, они переоделись в гражданскую одежду, и пронесли к пирсу в больших корзинах взрывчатку и несколько управляемых мин. Количество мин равнялось числу точек, где закладывалась взрывчатка. После приведения в действие часового механизма, все эти мины должны были взорваться одновременно. Этого взрыва должно было хватить, чтобы пирс целиком взлетел на воздух. Неся свою корзину, Михаил растерялся, он прекрасно понимал, среди кого оказался, вокруг были живые люди, его соотечественники. В основном, это были горожане, торговцы, у которых, были налажены связи с проамериканскими правительством Ли Сынь Мана. Люди были напуганы внезапным отступлением северян и, опасаясь, что в городе снова начнутся бои, бежали в сторону порта, в надежде оказаться на борту сухогруза. Вокруг было немало детей и женщин. Наблюдая за ними, Михаил в какой-то момент ясно осознал, что должно будет произойти с этими людьми, если он и его группа выполнят задание. Недалеко от него нёс свою корзину Сы Пу. Увидев озадаченное лицо командира, он кивнул другим участникам группы, чтобы те остановились. Сы Пу, как всегда, не показывал ни страха, ни сомнений, лицо его было внешне абсолютно спокойным, но Михаил чувствовал, что Сы Пу тоже чем-то встревожен. Он подошёл к Михаилу с вопросом о том, какие им предстоят действия. Никакого плана у Михаила пока не было, он был растерян, одно ему было ясно: взорвать пирс, когда на нём столько людей он не сможет. Китаец, скорее всего, об этом не думал.

– Я нашёл хорошее место для заряда, – тихо произнёс Сы Пу, поглядывая на товарищей. Кроме них и беженцев на пирсе находились несколько десятков военных одной из северокорейских частей. Вероятно, у них была договорённость с японцами пропустить тех на корабль и дать им уйти в Японию. Наверное, японцы хорошо заплатили им, если корейцы так ревностно сопровождали беженцев.

Михаил выслушал Сы Пу и кивнул. Не привлекая внимания людей, они разнесли мины по точкам, и Михаил дал команду всем уходить. – Уходите как можно дальше, я сам установлю часовые механизмы. Это очень опасно, поэтому лучше вам выйти из зоны поражения, – сказал Михаил, стараясь при этом не выдавать своего волнения. – Заодно выясню, когда предполагается уход сухогруза. – Сы Пу некоторое время стоял в раздумье, не отрывая взгляда от Михаила. Он как будто сомневался в его словах, но затем кивнул, и, не спеша пошёл в сторону берега.