Дети Балтии

– А попробуйте-ка.

Он убедился, что дверь в мастерскую каким-то непостижимым образом заперта.

– Зачем?.. Это вы закрыли двери на ключ, ведь так? – он посмотрел на неё пристально.

Анжелика вовсе не хотела его соблазнять. А то бы вела себя совершенно иначе. И одета была бы не в это строгое, наглухо закрытое платье, а в нечто куда более откровенное. Руки она скрестила на груди и оглядывала своего визави вовсе не как возлюбленного, а как некое мелкое, досадливое насекомое.

– Мне нужно задать вам парочку вопросов, которые вам могут не слишком понравиться и ввергнуть вас в панику, – сказала она ледяным тоном. – Вот и пришлось сделать так, чтобы вы точно не ушли от ответов.

– Я заинтригован, Ваше Сиятельство, – Алекс полностью овладел собой и тоже присел на стоявший неподалеку пуф. – Что ж, раз ничего другого не остаётся, начинайте.

– Что вы знаете о планах супруга вашей сестры установить в Остзейском крае независимое Ливонское королевство? – начала она напрямую.

Вопрос поставил Бенкендорфа в тупик.

– С чего бы это ему?… – посмотрел он на княжну осторожно, пытаясь разглядеть в её красивых синих глазах признаки безумия.

– Вы не ответили, – напомнила Анж спокойным, на редкость рассудительным голосом.

– А мне нечего отвечать, княжна, – Алекс попытался очаровательно улыбнуться девушке, чтобы её лицо хоть на миг смягчилось. Нет, княжна осталась по-прежнему строгой, а взгляд её не выразил никакой симпатии или снисхождения.

– Вы не знаете или не хотите говорить? – спросила она.

– Первый раз слышу о таком, – признался барон. – И что за абсурдная идея? Это же бред.

Тут Анжелика улыбнулась и прошептала:

– Может быть, это и бред, но, похоже, он реален.

– Откуда вы знаете? – переспросил он.

– Вы, кажется, не поняли. Вопросы здесь задаю я, – спокойно произнесла княжна, и это спокойствие злило его.

– Вы?! Вы порете какую-то чушь! – взорвался Алекс, который ещё десять минут назад не подозревал, что будет говорить так с девушкой. – Никакой Остзейский край отделяться от России не собирается! И граф здесь вообще не причём! Равно как и я! Выпустите меня!

– Это вам кажется, что не собирается, – княжна Войцеховская даже и не думала двигаться с места. – Поспрашивайте у вашего родственника, узнаете много чего интересного. И почему он сосредоточил две дивизии в Лифляндии? Это тоже довольно любопытно. Ваши соображения?

– Нет у меня никаких соображений, – вспыхнул Алекс. – Если такое и вправду существует, то это измена Государю и России и никак иначе трактоваться не может.

– Похвально, что вы так считаете, – сказала Анж, постукивая своими длинными, украшенными тонкими серебряными кольцами перстами по ручке кресла. – Значит, мы сработаемся.

– Мы? – удивленно посмотрел на нее барон. – Что вы хотите этим сказать – «сработаемся»?

– Мне стало кое-что известно про вашего родственника. Я пыталась донести это до вашей сестры, но Доротея мне явно дала понять, что не хочет со мной видеться. Пришлось прибегать к вашей помощи. Прошу прощения, что испортила вам планы, но в другом месте без свидетелей нам переговорить нельзя, – продолжала она.

«Какая же красивая», – вздохнул Алекс. Потом подумал: а не воспользоваться ли моментом? Впрочем, он знал, что подступиться к ней теперь – себе дороже. Это не просто Звезда, это «звезда по имени Солнце» – прекрасна, если смотреть издали, но при первом же приближении к ней сожжёт тебя дотла, оставив напоследок лишь горстку пепла.

– Что вы хотите от меня? – снова спросил он, в который раз. – Передавать вам всё, что говорит мой зять? Уверяю вас, лишнего граф Кристоф никогда не говорит. Особенно мне.

– А что так? У вас с ним плохие отношения? – поинтересовалась княжна.

Алекс криво усмехнулся.

– Прямо скажем, могли быть и получше.

– Так сделайте их получше, – предложила Анж.

– Чтобы шпионить на вас?

«А этот Бенкендорф – не такой дурак, как я думала», – вздохнула она обессиленно.

Альхен понял, что здесь он «ведёт». Воспользовавшись заминкой, он подсел к княжне, взял её за руку. Она в ответ так сильно сжала ему ладонь, что барон, не ожидавший такого напора, аж взвыл.

– Поосторожнее, – проговорила княжна как ни в чем не бывало.

Боль разозлила Алекса. Это было уже слишком.

– Я не буду на вас шпионить, – сказал он. – Хотя… есть одно условие.

Он сладко улыбнулся.

– Фу, барон, я считала вас благородным человеком, – произнесла Анж с отвращением. – Вы ведёте себя как последний подлец.

– Если человека чести оскорбляет дама, то он делает следующее, – Алекс наклонился над ней и поцеловал её в губы так, что она аж вскрикнула. Но этим поцелуем Бенкендорф не ограничился. Он рванул воротник её платья так, что пуговицы отлетели. Прикоснулся губами к её шее, умело лаская её. Анж почувствовала, что сопротивляться далее не может – ей было даже приятно. Надо сказать, очень приятно.

– Я обожествлял вас, пока другие только желали, – прошептал он, лаская языком мочку её уха, украшенную золотой серёжкой. – Но ныне вы будете принадлежать мне. Целиком и полностью. И делать то, что хочу я.

Сладкий туман заполнял её голову. Она бы и рада сопротивляться, но не могла. Что этот Алекс делал с ней сейчас? Зачем? Неужели он владеет каким-то колдовством? У Анж в корсаже был спрятан кинжал, но она даже не спешила вынимать оружие. В последний момент, когда его руки скользнули к ложбинке между грудей, княжна, опомнившись от морока, быстрым, неожиданным для Бенкендорфа движением высвободилась из его объятий и вытащила кинжал.

– Вы заранее хотели меня зарезать, – усмехнулся он, ещё не вполне утихомирив свое желание.

– Нет. Если бы вы продолжили далее, я бы вас кастрировала, – спокойно проговорила Анжелика.

– Но смогли бы вы? – Алекс тоже решил поиграть в невозмутимость.

– О, я всё могу. Спросите вашего зятя. И князя Долгорукова, – княжна улыбнулась ему лениво и снисходительно.

Алекс расчетливо подумал – он сможет вывернуть ей руку в долю секунды. Кинжал выпадет из пальцев. По крайней мере, он сильнее, выше ростом, мощнее сложением. Но что-то останавливало его.

– Что вы с ними собираетесь делать? – спросил он. – И что вы собираетесь делать со мной?

– Вас я хотела просто отпустить восвояси, заручившись вашей поддержкой, – сказала княжна, всё ещё не опуская своего оружия. – Что касается вашего проклятого родственника и его не менее проклятого друга… Они мои враги. Они враги моей страны, моего народа, моей семьи. Что, как вы думаете, я могу сделать с такими людьми?

– Я, кажется, понимаю смысл вашей борьбы, – ответил медленно Алекс. – Мне всё ясно. Игра двух партий – остзейской и польской. И вы ныне, как Юдифь… Но вы ошибаетесь, считая меня предателем. Я не предатель.

Он увидел окно, разумеется, закрытое и зашторенное. Этаж здесь, слава Богу, первый, хоть и довольно высокий. Он сделал два шага назад, всё ещё обдумывая – сумеет ли выпрыгнуть в окно, когда Анж задумает метнуть в него свой кинжал? Или нет?

Княжна заметила его передвижения.