Друзья и недруги. Том 1

Ложка вновь ткнулась в губы Вилла, но они оказались плотно сжатыми. Кэтрин подняла глаза и встретилась с его пристальным взглядом, нацеленным ей в лицо. По этому взгляду она все поняла и тихо ахнула:

– Ты ничего не знаешь! Ой, что же я наделала?!

– Ну-ка, позови ко мне своего мужа, – ровным голосом потребовал Вилл.

Не найдя в себе сил не подчиниться взгляду его неподвижно замерших глаз, в которых полыхало гневное пламя, Кэтрин отставила в сторону чашку и убежала. Вернувшись вместе с Джоном, она спряталась за спину мужа и еле слышно сказала:

– Вилл хотел тебя видеть, Джон.

Джон широко улыбнулся, внимательно посмотрел на друга, – и улыбка сбежала с его лица. Не спуская с Джона немигающих глаз, Вилл очень жестким тоном предложил:

– Теперь расскажи мне все как есть на самом деле. Элизабет с детьми действительно в Маласэте?

Сообразив, что произошло, Джон в сердцах оглянулся, желая высказать жене, что он думает о ее чересчур бойком языке, но Кэтрин уже не было рядом. Испугавшись того, что натворила, она поспешила убраться подальше от глаз и мужа, и Вилла.

– Джон, я жду! – напомнил о себе Вилл.

Джон набрал полную грудь воздуха, шумно выдохнул и, опустившись на пол рядом с Виллом, накрыл ладонью его запястье. Покусывая губы, он пытался найти нужные слова, пока рука Вилла не дернулась под его рукой. Тогда Джон сказал правду.

– Вилл, твоей дочери и Элизабет больше нет. Они погибли в день нападения Гисборна на Локсли. Элизабет с детьми почему-то оказалась в доме, хотя я сам видел, как она покинула Локсли и скрылась в лесу. Наверное, вернулась, но что ее заставило, никто не знает. Ратники подожгли твой дом, и выбрался только Дэнис, а Лиззи с дочерью остались внутри. Они не успели спастись.

Договорив, Джон поднял глаза на Вилла. Тот продолжал смотреть на друга прежним немигающим взглядом, словно не понял ни одного слова.

– После мы разобрали завал, оставшийся от пожара, нашли обеих и похоронили. А Дэнис и вправду в Маласэте. Сэр Эдрик забрал его, сказав, что сам о нем позаботится.

Вилл отвел взгляд в сторону и впал в молчание. Его лицо стало очень сосредоточенным, словно он напряженно думал и что-то не складывалось в его сознании. Джон тоже молчал, не зная, какими словами утешить Вилла, но тот и не выглядел нуждающимся в утешении. Очнувшись, он заметил Джона, о присутствии которого успел забыть, и сказал:

– Спасибо, Джон. Иди.

– Я могу побыть с тобой, – предложил Джон, с тревогой глядя на Вилла: он вспомнил предупреждение Эдрика и боялся, что друг совершит нечто опрометчивое, даже гибельное для него самого.

Но Вилл улыбнулся обычной улыбкой и ободряюще потрепал Джона по руке:

– Не надо, иди. Я должен подумать.

Прислонившись затылком к стене, он закрыл глаза и вновь с головой ушел в свои мысли. Элизабет больше нет, она погибла в день, когда они защищали Локсли. Вилл неосознанно покачал головой. Он прекрасно помнил, что она сидела возле него, держала за руку, прикладывала ладонь к его лбу, и это было после того, как они оказались в Шервуде. Он просил сказать правду, а его накормили очередным вымыслом. Может быть, ее нет в Маласэте, но погибнуть она не могла, раз была рядом с ним здесь, в лесу.

Почувствовав прикосновение к своему плечу, Вилл открыл глаза. Перед ним на коленях стояла Эллен с кружкой в руках, от которой поднимался пар.

– Выпей, – сказала она, поднося кружку к его губам.

– Что это? – спросил он, вдохнул в себя пар и поморщился от сильного запаха мяты.

– Пожалуйста, выпей, – попросила Эллен, глядя на Вилла глазами, полными сочувствия и скорби. – Тебе станет лучше от этого отвара.

– Я в порядке! – рассердился Вилл, отворачиваясь от кружки. – Лучше помоги мне разобраться.

– В чем, Вилли? – спросила Эллен, садясь возле него.

Вилл сказал, словно объясняя условия сложной задачи:

– Смотри! Пока я был без сознания, рядом со мной все время находилась Элизабет. Когда я очнулся, Эдрик уверял меня, что она уехала в Маласэт. Но ведь она не могла оставить меня! А Джон только что сказал, что она вообще умерла, да еще в тот день, когда Гисборн напал на Локсли. Как такое может быть, если она была в Шервуде, возле меня? Нелли, я запутался! Хоть ты мне скажи, где сейчас Лиз?

Он вопросительно посмотрел на Эллен и увидел, что по ее лицу медленно текут слезы. Эллен подняла руку и погладила Вилла по щеке.

– Вилл, бедный мой! Она умерла, погибла в тот самый день.

– Но как же она потом могла быть рядом со мной, здесь? – продолжал упорствовать Вилл.

– Ох, Вилл! – вздохнула Эллен, изнемогая от тяжкого разговора. – Тебе было очень плохо. Ты бредил. Она привиделась тебе, пока ты оставался в забытьи, только и всего.

Вилл помолчал, и вдруг ему в голову пришла новая мысль:

– Но как Джон может быть уверен, что она погибла? Как могли узнать в останках, которые нашли после пожара, именно ее? Ведь это мог быть кто-то другой, не Элизабет!

Эллен запрокинула голову, глотая слезы и пытаясь справиться с подступавшими к горлу рыданиями.

– Вилл, мы все ее видели. Она лежала, прижимая к себе Эйслинн. Их накрыло скатом крыши, которая обгорела снаружи, но не изнутри, и тела не пострадали от огня. Элизабет проломило голову балкой, а Эйслинн, должно быть, задохнулась в дыму. Не будь они мертвы, их можно было бы принять за спящих. А теперь выпей отвар.

Эллен снова приставила кружку к губам Вилла и почти силой заставила выпить остывшую горьковатую жидкость. Когда он допил, она помогла ему лечь и бережно укрыла плащом. Вилл вытянулся и закрыл глаза.

– Хочешь, я посижу возле тебя? – спросила Эллен.

– Нет, – глухим изменившимся голосом ответил Вилл, не открывая глаз, и, чувствуя руку Эллен на своем локте, резко сказал: – Уходи. Оставь меня одного.

Эллен отняла руку, поднялась и молча ушла.

Теперь ему предстояло осознать, что Элизабет больше нет и уже никогда не будет. В сердце Вилла начала расти боль, но прежде чем она успела стать невыносимой, его накрыл милосердный сон. Прошептав имя Элизабет, он уснул.

****

Яркий солнечный свет ударил его по глазам. Он прикрыл их ладонью, потом отнял руку и, когда глаза привыкли к сиянию, увидел, что стоит на краю огромного луга, простиравшегося до самого горизонта. Над лугом гулял свежий ветер, вороша высокие травы, и по пояс в этих травах в одном шаге от Вилла стояла Элизабет. Она смотрела на него с улыбкой в милых темно-карих глазах, а ветер играл ее распущенными волосами, раздувая их светлым шлейфом и роняя так, что они осыпали всю Элизабет.

– Лиз! – прошептал Вилл, не веря своим глазам. – Ты пришла?!

– Ты позвал меня, Вилл. Разве я могла не прийти? Я всегда приходила на твой зов, а ты часто звал меня, пока был в беспамятстве, и я оставалась с тобой столько, сколько могла, потом приходила снова.

Он шагнул к ней, но наткнулся на невидимую преграду. Элизабет грустно усмехнулась и покачала головой:

– Не получится, милый. Тебе пока нельзя сюда.

– Тогда ты иди ко мне! – предложил Вилл. – Иди же, Лиз!

В ее глазах появились слезы, и Элизабет вновь покачала головой, безмолвно ответив, что не может исполнить его желание.

– Но как же быть? Я… Я не могу без тебя! – сказал он и, не сводя с нее глаз, и добавил, как нечто само собой разумеющееся: – Я люблю тебя, Лиз, люблю каждой частицей своего сердца!

Ее глаза расширились, в них мелькнуло удивление, которое сменилось беспредельным счастьем, и Элизабет рассмеялась: