Друзья и недруги. Том 1

– Но я же буду обсуждать их с вами, и вы всегда сможете высказать свои возражения. Мы придем к согласию, уверяю вас! Еще одно: ноттингемские ратники должны так же подчиняться моим приказам, как если бы их отдавали вы. Не так уж много за жизнь графа Хантингтона!

Очень нехотя сэр Рейнолд ответил согласием на все требования бывшего воспитанника. «Воспитал на свою голову», – с бессильным гневом подумал он. Но Гай Гисборн был меньшим из зол в отличие от Роберта Рочестера!

– Хорошо, тогда я полностью в вашем распоряжении, – весело отозвался Гай и не отказал себе в удовольствии еще немного помучить бывшего опекуна: – Как вы намерены поступить?

– Может быть, подослать к нему наемных убийц? Ты скажешь, где его искать, и они расправятся с ним.

Вспомнив недавнее сражение Робина с наемниками, Гай покачал головой:

– Скорее он с ними. Вы позабыли, как мастерски он владеет оружием, а с тех пор как вы с ним виделись последний раз, его умение возросло многократно. В бою он превращается в настоящую молнию. За ним не уследить самым зорким глазам. К тому же он постоянно настороже и к нему не так легко подобраться, как кажется.

– Тогда послать в селение ратников, они возьмут его под стражу и доставят в Ноттингем!

– На каком основании? – поинтересовался Гай. – Сам он сдаваться не станет, да и жители селения стоят за него горой. К тому же он каждого из мужчин обучил сражаться на мечах и снабдил всех боевым оружием. Вы только погубите своих ратников и понапрасну прольете кровь.

– Перестань поджаривать меня на медленном огне! – рассердился сэр Рейнолд. – Тебе словно доставляют удовольствие мои волнения! Скажи лучше, что делать? Как от него, наконец, избавиться так, чтобы он не воскрес вновь? Я ведь знаю тебя: в твоей голове наверняка есть какой-то хитроумный план.

– Есть, – согласился Гай. – И его суть заключается в том, чтобы жители селения сами выдали его. Вот когда он окажется один, взять его будет намного проще. Но чтобы мой план сработал, нам нужен епископ.

Он изложил свой замысел шерифу, и тот, обдумав то, что услышал, с неодобрением сказал:

– Но ведь это подлог!

– И что? – высокомерно осведомился Гай. – С каких пор вы заделались проповедником? Напомню, что, когда вы с моим отцом подделывали доказательства измены графа Альрика, вас не обременяли нравственные соображения.

– Но к чему такие сложности? Можно просто выслать за ним большее число ратников, которое устрашит жителей селения и заставит забыть об оружии.

Гай устало вздохнул. Ему не хотелось объяснять сэру Рейнолду, что главной его целью было не взять в плен графа Хантингтона. Главная цель заключалась в том, чтобы Робин своими глазами увидел, как те, кого он считал друзьями, учил, поднимал до себя, предадут его и отступятся, если им пригрозить лишением вольности. Той самой вольности, которую они тоже получили благодаря ему. Он хотел сломить дух Робина, а уж что потом с его телом сделает шериф, Гая сейчас волновало меньше всего.

– Но ведь нужно еще согласие епископа Гесберта! – воскликнул сэр Рейнолд.

– Уговорите его. Посулите часть доходов от владений Рочестеров за один год из своей доли. Епископ падок на серебро, – хладнокровно посоветовал Гай. – Скажите, что после смерти графа Хантингтона ложь можно будет обернуть правдой и земли селения останутся за ним. К кому, как не к вам, придут эти простолюдины оспаривать слово епископа? И что они услышат от вас?

Это была вторая часть замысла: наказать жителей Локсли за предательство того, кому они были всем обязаны. Да и ни к чему сохранять и дальше этот рассадник вольности, пусть лучше гнут спину на епископа Гесберта.

– А сам документ, на основании которого епископ выскажет свои требования? – спросил сэр Рейнолд, сдаваясь под натиском бывшего воспитанника.

– Это уже моя забота, – весело ответил Гай. – Ваше дело – уговорить епископа, мое – снабдить его необходимым документом.

Как и ожидал Гай, епископ сначала впал в негодование, прочел шерифу наставление о пользе добродетели, после чего сосчитал доходы, которые получит от земель Локсли, прибавил к ним обещанное шерифом серебро – и согласился.

Появление епископа Гесберта – в богатых носилках, с немалой свитой – вызвало в Локсли настоящее потрясение. Подобный гость впервые удостоил визитом затерянное в лесах селение. Приходской священник отец Мэтью был ошеломлен, когда епископ пожелал отслужить мессу в сельской церкви.

На эту мессу собралось все селение от мала до велика. Робин и Вилл пришли вместе со всеми, но предпочли занять места в последних рядах.

– Неожиданный приезд и еще более неожиданная честь для нашего скромного Локсли, – шепотом заметил Вилл, не спуская с епископа настороженных глаз.

– После мессы, когда все расслабятся от умиления, он назовет истинную причину подобного благоволения, – ответил Робин. – Полагаю, что его внезапный приезд – первая часть некоего замысла Гая.

Закончив службу, епископ степенно вышел из церкви, раздавая благословения, и дождался, пока жители Локсли соберутся вокруг него.

– Дети мои! – звучно провозгласил он. – Моя вина, что я впервые навестил ваше селение, ибо мой долг состоит и в том, чтобы чаще проведывать тех, кто трудится на земле, принадлежащей церкви!

В толпе зародился сначала неясный, потом все более громкий ропот. Многие оглянулись на Робина в надежде на помощь и разъяснения, но Робин молчал, ожидая, как станут дальше развиваться события.

– Наша земля никогда не была монастырской! – раздался возмущенный возглас, поддержанный другими голосами.

Епископ умиротворяюще поднял руку, бросил взгляд на служку, и тот с поклоном подал ему свиток пергамента.

– Это земля была арендована графом Уильямом Рочестером у монастыря, и срок аренды давно истек. С его окончанием вы были обязаны платить положенные подати не только в королевскую казну, но и монастырю. Я пришлю к вам своих сборщиков, и они скажут, сколько каждый из вас задолжал и сколько будет обязан платить впредь!

Вилл в уме прикинул возможный размер задолженности, образовавшейся за десятки лет, и громко протяжно присвистнул. Его свист подстегнул Эрика, и тот почтительно, но твердо обратился к епископу:

– Ваша милость позволит нам ознакомиться с документом, в котором, очевидно, идет речь об аренде нашей земли?

Епископ бросил на кузнеца откровенно недоумевающий взгляд:

– Если вы настолько дерзки, что не верите моему слову, я сам зачитаю договор. Но какой смысл давать его в руки вам? Вы же не умеете читать!

– Ошибаетесь, мы все обучены грамоте, – поддержал отца Джон. – Умеем не только читать, но и писать.

Подобная грамотность целого селения произвела на епископа обескураживающее впечатление. Поморгав глазами, он презрительно покривил губы и надменно осведомился:

– Кто же вас обучил чтению и письму?

– Я, – раздался в ответ негромкий, но очень отчетливый голос Робина.

Пройдя между расступающимися перед ним жителями Локсли, он подошел к епископу и, остановившись в шаге от него, властно протянул руку:

– Извольте показать документ, лорд епископ. Я желаю взглянуть на подпись моего деда и на оттиск печати с гербом нашего рода. И то и другое мне хорошо известно.

Епископ не ожидал, что граф Хантингтон вот так запросто, не таясь, осмелится показаться ему. Пока он во все глаза смотрел на Робина, тот сам извлек свиток из пальцев епископа, развернул, пробежал глазами по строкам и усмехнулся:

– Лорд епископ, я сожалею, но вас ввели в заблуждение. Подпись сделана не рукой моего деда, оттиск печати не совпадает, и чернила мажутся, словно текст был написан от силы два дня назад.

– Это подлинный документ! – разъяренный тем, что его прилюдно обвинили в обмане, выкрикнул епископ.

Робин с той же усмешкой покачал головой:

– Увы, нет. Поскольку родовая печать у меня, я мог бы предложить вам сличить оттиски. Могу показать и подписи графа Уильяма на иных документах, и вы сразу найдете отличие. Но я не стану отнимать у вас время, потому что в точности знаю: земля этого селения принадлежала моему роду в пяти поколениях. Она никогда не была монастырской.

– Это всего лишь слова, – кривя губы, возразил епископ, – к тому же неизвестно кем сказанные.

Робин окинул его насмешливым взглядом и едва заметным движением головы обозначил поклон.

– Раз уж вы делаете вид, что не узнаете меня, я, конечно, представлюсь. Роберт Рочестер, граф Хантингтон. И чтобы вы опять не усомнились в моих словах, скажу вам сразу: я располагаю документами, подтверждающими мое право на титул, как и документами, в которых прослеживается вся история владения землями этого селения. Эти земли принадлежали Рочестерам, ими был пожалован вассал моего отца графа Альрика, он же через дарственную отдал их жителям Локсли. Со времен короля Эдуарда Исповедника нет ни одного упоминания ни об одном монастыре.

Уверенный голос Робина и прямой властный взгляд сокрушили волю епископа. Слыша вокруг восторженные одобрительные возгласы, поддерживавшие каждое слово графа Хантингтона, он смог лишь упрямо выдавить: