Друзья и недруги. Том 1

– Ах ты, паршивый щенок! – зарычал Эдрик, раздосадованный тем, что оказался обезоруженным собственным воспитанником. – Да я тебя сейчас на куски порежу!

В его руке появился нож, и Вилл с Эдриком медленно закружили, наблюдая друг за другом, чтобы не пропустить атаку. Эллен, не отходившая от окна, побледнела от испуга и схватила Клэренс за плечи. Сестра Робина и Вилла все это время стояла рядом с Эллен и с любопытством смотрела на происходящее во дворе.

– Ох, и вправду добром не кончится! Беги за братом, Клэр, пока они не поранили друг друга!

Клэренс помчалась к Робину. Он мало что понял из ее сбивчивых объяснений, но главное ухватил и мгновенно оказался в дверях. Окинув быстрым взглядом наставника и брата, Робин громко спросил:

– Что происходит?!

Эдрик и Вилл обернулись на его голос и опустили оружие. Сердито выдернув меч из ладони Вилла, Эдрик убрал его в ножны и возмущенно ответил:

– Ваш брат, милорд, потерял рассудок! Вы только подумайте: он решил жениться. И на ком? На простолюдинке!

Замолчав, он посмотрел на Робина так, словно требовал разделить его возмущение. Но Робин выслушал Эдрика с абсолютно спокойным лицом, слегка улыбнулся и, внимательно глядя на брата, спросил:

– Элизабет?

– У меня нет другой, – хмуро ответил Вилл. – Она ждет ребенка, Робин.

– А ты на что рассчитывал, когда спал с ней? – снова рассвирепел Эдрик. – Забыл, откуда дети берутся? Мог быть осторожнее! Тебе еще девятнадцати нет! Если ты намерен и дальше жениться на всех женщинах, которые понесут от тебя, лучше прямо сейчас отправляйся к сарацинам, меняй веру и обзаводись гаремом!

Заметив, что Робин продолжает молчать, Эдрик воззвал к нему:

– Ваша светлость, о чем тут думать? Откажите ему, и дело с концом! Он сын графа, ваш брат, она простолюдинка. Какой между ними может быть брак?! Это же позор для всего вашего рода! Подобный брак недопустим!

Робин усмехнулся и, не сводя глаз с Вилла, негромко, но отчетливо сказал:

– Можешь взять ее в жены. Я даю тебе согласие. Лиз – хорошая девушка.

Вилл выдохнул с неподдельным облегчением, а Эдрик застыл от изумления. Робин повернулся и пошел обратно в дом, не слишком торопясь. Он прекрасно понимал, что разговор не окончен, и не ошибся, когда его догнал возмущенный возглас Эдрика:

– Ваша светлость! Граф Робин!

Робин обернулся и бесстрастно осведомился:

– Что-то не так, Эдрик?

– Все не так! – задохнулся от гнева Эдрик. – Вы приняли неверное, опрометчивое решение! Заберите назад свое согласие, пока не поздно.

– У меня нет привычки брать свое слово обратно, – ответил Робин.

– Похвальное свойство! Зато у вас появились иные привычки, дурные, милорд, и я знаю, от кого вы их поднабрались. Я всегда говорил графу Альрику: не дело воспитывать бастарда вместе с законным сыном, внушать, будто он во всем равен лорду Робину. И вот результат! Сейчас вы дали согласие лорду Уильяму на неравный брак, следом и сами возьмете в жены простолюдинку.

Робин гневно сверкнул глазами и обманчиво тихим голосом произнес:

– Эдрик, я всем сердцем люблю тебя и глубоко уважаю. Но если ты еще раз назовешь моего брата бастардом или попытаешься протестовать против решений, принятых мной, – Робин стукнул кулаком по стене и, повысив голос, жестко сказал: – то не показывайся мне на глаза.

Эдрик переменился в лице. Встретившись с неумолимым взглядом Робина, он усмехнулся, склонил голову и ответил с невыразимой горечью:

– Как прикажете, ваша светлость. Приношу вам извинения за допущенную несдержанность, как в отношении вашего брата, так и вас самого.

Еще раз поклонившись Робину и подчеркнуто не замечая Вилла, Эдрик повернулся к братьям спиной и размеренным шагом пошел прочь со двора. Робин и Вилл проводили его одинаковыми взглядами, полными сожаления, и посмотрели друг на друга.

– Прости, Робин! – воскликнул Вилл, огорченный до глубины души тем, что стал причиной размолвки между братом и его верным наставником.

– Ты-то за что просишь прощения? – хмыкнул Робин и невольно бросил взгляд в сторону, куда ушел Эдрик. – Ничего, как-нибудь помиримся. Не в первый и не в последний раз!

Но сам он был далеко не уверен, что примирение с Эдриком окажется легким. Прогоняя недобрые предчувствия, Робин тряхнул головой, подошел к Виллу и хлопнул его по плечу.

– Пойдем к родителям Элизабет. Я хочу поздравить твою невесту.

Венчание состоялось на следующий день. Принося брачный обет, Вилл с нежностью смотрел на Элизабет, наблюдая, как она после каждого произнесенного им слова расцветает от счастья, словно цветок под лучами солнца. Элизабет слушала, не сводя с него сияющих глаз, и Вилл почувствовал нечто большее, чем удовлетворение от исполненного долга. Он гордился, что поступил с ней честно, но в его груди разливалось радостное тепло, которое было слишком сильным, чтобы его источником была одна только гордость.

Эдрик не почтил венчание Вилла своим присутствием, и на свадебном обеде его тоже не было. Но и Робин пробыл за праздничным столом едва ли больше четверти часа, успев лишь поздравить новобрачных и поднять первый кубок в честь брата и его молодой супруги. Вилл заметил, как прибежала Тиль с растрепанными косичками и покрасневшим, опухшим лицом, словно она долго плакала. Тиль на мгновение встретилась с Виллом глазами, и он даже не успел улыбнуться ей, как она строптиво отвернулась и, пробравшись к Робину, дернула того за рукав. Робин склонился к Тиль, внимательно выслушал все, что она быстро нашептала ему на ухо, и его лицо на миг помрачнело. Поймав вопросительный и встревоженный взгляд Вилла, Робин улыбнулся, чтобы успокоить брата, и, взяв Тиль за руку, незаметно для гостей выбрался из-за стола и ушел вместе с девочкой.

Клэренс заметила, как брат и ее подружка куда-то заторопились.

– Что-то случилось! – шепнула она сидевшей рядом с ней Эллен.

Подойдя к дому, Робин увидел двух лошадей: одну под седлом и вторую с вьючной поклажей. Он все понял, тяжело вздохнул и опустился на траву, устремив взгляд на дверь. Примчалась Клэренс, тоже увидела лошадей и, ахнув, спросила Тиль:

– Кто-то уезжает?

– Да, мы с отцом, в Маласэт, – ответила Тиль и безутешно расплакалась.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, – насупившись, заявила Клэренс, обнимая Тиль.

– И я не хочу! – всхлипывая, ответила та. – Но отца нипочем не убедить!

В дверях показался Эдрик, снаряженный в дорогу. Робин поднялся на ноги, не сводя с него глаз. Увидев Робина, Эдрик на миг замер, но тут же овладел собой и, подойдя к дочери, взял ее на руки.

– Прекрати реветь! – приказал он, усаживая Тиль на коня.

– Если бы твоя дочь не отыскала меня, ты так бы и уехал, не сказав мне ни слова? – тихо спросил Робин.

Эдрик тяжело вздохнул, отдал поводья Тиль и повернулся к Робину.

– Нет, милорд. Я непременно спросил бы вашего позволения.

– Ты столько лет был рядом со мной, – тем же негромким голосом говорил Робин, не сводя с Эдрика потемневших глаз, – я помню тебя столько же, сколько помнил отца и мать. Ты учил меня всему, что умеешь сам, сражался рядом со мной в Веардруне, спас от гибели, а теперь решил оставить меня?

Эдрик болезненно поморщился, словно каждое слово Робина вонзалось острым шипом ему в сердце. Но когда он заговорил, его голос был твердым.

– Милорд, в чем я провинился перед вами? Ваш брат – бастард. Если его мать не постыдилась лечь в постель графа Альрика, то почему я должен стыдиться, называя вещи своими именами? Вы приняли решение, с которым я не согласен, не соглашусь никогда! Но мое суждение вам больше не важно. Так зачем я вам нужен?

Клэренс, которая слушала Эдрика, стоя возле Робина, горестно всплеснула руками.

– Да как же ты оставишь нас?! Не уезжай!