Надир

– Глупых вопросов не бывает, миссис Шоу, что произошло? Я постараюсь помочь всем возможным.

– Я считаю, что Фредерик и остальные живы. – женщина покраснела, неловко сжимая кружевной платок в руках. – Мне приснилось… Это правда звучит глупо, но может ли быть, что мне приснился живой Фредерик в другом мире? Может они всё же нашли где остановиться? Сын что-то говорил про эпидемию и…

– Тише, – Рейден обошёл стол и сел рядом с Жаннет, – это секретная информация, но вы во всём правы. Они живы и находятся в месте под названием Надир. Я сейчас думаю, как бы доказать это. Я рад, что с вами смогли связаться, значит, не всё потеряно. Расскажите детали, но шёпотом, нельзя, чтобы этот разговор застали, иначе они попытаются избавиться и от меня.

– Избавиться? Что случилось? – Шоу испуганно посмотрела на мужчину.

– Они убрали Тоню, и нам надо вытаскивать её из беды. Но сначала как-то спровоцировать общество вновь обсуждать эту тему, нам нужен план…

– Есть у меня одна идея, – Жаннет лукаво улыбнулась, вновь вернувшись к хорошему настроению.

***

Рейден позвонил в дверь, и Пауль, одетый в спортивном стиле (Нагаи впервые за долгое время видел его таким неформальным, из-за чего несколько удивился), открыл дверь и пожал руку ассистенту Тони. Рейден спустя много месяцев после вечеринки в честь переезда попал в квартиру учёного и с любопытством рассматривал стеклянную плазму, украшенные растениями стены и многочисленные фотографии времён студенчества Рейдена и Пауля.

– Итак, ты хотел обсудить… – Пауль отхлебнул травяной чай, – Тоню?

– Не совсем. Я знаю несколько больше, чем положено человеку моего статуса, – Нагаи с силой сжал стеклянные стенки кружки. – Тоне грозит большая беда, сам я не могу сказать, мир окажется в опасности. Но мы должны вытащить её из больницы. Её подставили преднамеренно, и неизвестно, что ей уже пришлось пережить.

– Как это неизвестно? – брови Пауля Хантера поползли вверх. – Я думал, что ты поддерживаешь с ней связь.

– Нет, мне не позволяют даже передать ей свежую одежду или книги, я мог принести ей вещи только в самом начале, – Рейден покачал головой и нахмурился. – Теперь ты понял, в какой непростой мы ситуации? С ней определённо что-то случится в скором времени, мы должны успеть её освободить. И как-то восстановить исследование, естественно. Вещественных доказательств нет, но это квантовая физика, тут всё возможно. Экипаж жив, и Тоня не просто так устроила тот бунт.

– Я тебя понял. Подключим Вайолетт? Она может написать неплохую статью об учёной, пропавшей со всех радаров после перепалки со сраным Рупертом. Это как минимум звучит провокационно. Неужели от неё избавились преднамеренно? – Пауль отодвинул от себя кружку и сложил руки в замок. – Мы её вытащим, но надо организовать петицию, следовательно, без Вайолетт никуда. Да и проект свернули раньше срока. Конечно, многие уже не верят, что экипаж выжил, но если надавить на общественность и преподнести им как новую теорию возможную жизнь в параллельной вселенной… На часах Судного дня осталось всего пятнадцать секунд до полуночи, так что шанс спастись для многих будет важен.

***

Тоня вошла в кабинет Яначека, и, когда он на ключ закрыл дверь, по спине пробежал холодок. У Кроуфорд появилось ощущение, что случится что-то нехорошее, но она отодвинула свои страхи подальше. Нет смысла паниковать, здесь, в больнице, всё равно ничего не спасёт. Антуан, а именно так звали Яначека, предложил Тоне присесть на диван в углу, но тут же, видимо передумал. Доктор подошёл со спины к учёной и что-то вколол на уровне плеча. Кроуфорд не обратила на это внимание, потому что вторая рука Антуана скользила по её телу слишком интимно, чтобы это было простым осмотром. Тоня напряглась, но не успела полноценно отреагировать, как её начало клонить в сон, нет, так сказать будет неправильно. Тоня потеряла счёт времени и свою волю. Руки обвисли, глаза окончательно опустели, и единственное, что она могла издавать – стоны, которые вырывались с каждым соприкосновением кожи нижней части тела.

Эйприл в это время выдавала препараты другим больным и совершенно не заметила отсутствия учёной – она всегда в это время бывала на консультации, после которой ей уже давали препараты. Но это чувство… Спринг не верила в силу интуиции, но верила в силу страха, который окутал её в тот момент, когда Яначек осуществил своё пожелание. Естественно, Эйприл об этом не знала. Пока что.

***

Тоня помнила отрывками, как Яначек называет её «мисс Хван», как смазанно целует, проникая в рот, как вытирает мокрые бёдра, как её, уже одетую и чистую, Гретель волочит в сторону палаты и что-то говорит перепуганной Эйприл, имя которой Тоня забыла. Кроуфорд опустили на кровать, и она уснула.

***

Эйприл чётко запомнила отсутствующий взгляд учёной и слишком отчётливый запах мужчины. Как только её (медсестры) смена закончилась, она побежала к туалету персонала, чтобы проблеваться. Её ужасно трусило, а Тоня в это время спала, не чувствуя совершенно ничего. Спринг ничего не видела – глаза застилали слёзы, но она, умывшись и отмахнувшись словами «я просто очень сильно ударилась о раковину» осталась на ночную смену, когда попросили заменить заболевшую медсестру.

– Доброе утро, – Тоня встретила Эйприл, вертевшую в руках ключ с каким-то напряжённым видом. На лице Кроуфорд промелькнуло беспокойство. – Сколько я спала?

– Двенадцать часов.

– Яначек что-то сделал со мной, да? Я с трудом… – лицо учёной исказила гримаса ужаса, и она стала изо всех сил царапать собственную шею. Видимо, Яначек трогал её и там. – Вот же…

Тоня больше не могла сдерживать слёзы и тихо всхлипывала. Тогда Эйприл приняла окончательное решение:

– Вот ключи от дверей. Я помогу вам сбежать, миссис Кроуфорд, и дам деньги на проезд. Не забывайте, что вы сделали величайшее открытие для человечества. Справиться с преступником намного легче, чем получить Нобелевскую премию.

Быстро накинув на себя чёрную куртку, надев чёрную тканевую маску и чёрные ботинки, которые тут выдавали больным (времени бегать за одеждой Тони у Эйприл не было), Кроуфорд натянула капюшон и, кивнув уже готовой Эйприл, взяла у неё триста долларов на такси, вышла в мартовский холод. Показав охраннику фальшивый пропуск, который Эйприл готовила для себя в случае прогула работы, Тоня уже облегчённо выдохнула, но тут ей на плечо кто-то положил руку и, сказав секьюрити, что это больная, с силой сжал Кроуфорд в своих руках, так что её ослабленное тело не могло сопротивляться.

***

Тоня очнулась среди белых стен на такой же белой кровати. Оглянувшись, девушка вспомнила все её попытки сбежать, оцарапать, укусить, пнуть каблуком ботинок по голени охранников и сраного Яначека, который всё же проследил за ней. Почему он не уехал домой? Да потому что этот озабоченный мудак был назначен дежурным врачом на эту ночь и увидел в окно удаляющуюся фигуру какой-то незнакомки.

Тоня поморщилась, когда её силой выпихнули из куртки и затолкали в одиночную палату. Хитрый взгляд Антуана преследовал её с момента попытки побега и до сих пор. Кроуфорд привязали к кровати, так что учёная могла лишь смотреть на белый потолок и мягкие стены. До утра её точно продержат в таком положении. Муж мёртв, над тобой надругался по сути незнакомый мужчина, побег не удался, ещё и Рейден даже не пытается связаться! Какой-то кошмар. Неужели в действительности у человека может так сложиться жизнь? Кроуфорд не поверила бы, если бы сама не встряла в это дерьмо.

Учёная поморщилась, когда солёные слёзы покатились по лицу. Её списали со счетов и просто уничтожили.

Тони больше нет.

Тоня мертва.

[1] Часы Судного дня – проект бюллетеня учёных-атомщиков, созданный Робертом Оппенгеймером, Альбертом Эйнштейном и прочими учёными, участвовавшими в Манхэттенском проекте по созданию первого ядерного оружия.

Глава 7. Молитвы и кара

– Как я могла это допустить?! – Эсперанса рвала на голове волосы цвета чёрных гранитных надгробий, её пустые глаза наполнились слезами, рядом лежала опрокинутая бутылка, из неё вытекала струйка, пахнущая крепким напитком. Кастилья взяла в руки эту самую бутылку и кинула её о дальнюю стену, тут же сгибаясь в три погибели и заходясь в истерике пуще прежнего.

– Эсперанса, – Эрик собирался спросить, что случилось, но, когда девушка подняла лицо, увидел лишь пустые глазницы, из которых вытекало какое-то смолянистое тёмное вещество, оно же спускалось струйкой из губ по подбородку. Вайсмюллер хотел было продолжить говорить, но что-то его задушило и заставило его душу испариться. – Нет!

***

Эрик проснулся и тяжело задышал. По спине и лицу сбегали струйки пота, из глаз ручьём текли слёзы, а на лице застыла гримаса ужаса. Медик закашлялся, прикрыл рот рукой, и на ладони расцвели кровавые цветы. Второй рукой проверив температуру, Эрик улёгся обратно, не имея сил на какие-либо действия. Но Эсперанса…Собрав волю в кулак, астронавт вытер руки о красное полотенце, заправил постель и, нацепив поверх одежды тёплое шерстяное пончо, вышел на улицу, тут же поёжившись от холода. С каждым днём становилось всё холоднее, Эверетт обещал самую морозную зиму за последние десять лет. И это именно сейчас, когда разразилась страшная эпидемия!

Скрипнув дверью, медик вошёл в палату и, увидев спящую за столом Исидору, прошёл дальше, к Эсперансе. Сев возле неё, Эрик проверил температуру подруги и с облегчением выдохнул – лоб был уже не таким горячим, как вчера. В тазике рядом с кроватью плескалась мутного цвета жижа с весьма сомнительным запахом, вокруг лежало несколько десятков больных (не считая тех, к кому ходили на дом), что для пары сотен местных жителей было довольно прилично.

Эдгар, лежавший на кровати напротив, резко проснулся и зашёлся кашлем – изо рта брызгами выходила кровь, следом за кашлем последовал слабый поток пены, стекавший по губам. Вайсмюллер, последний раз взглянув на Кастилью, поднялся и бережно помог убрать отцу Рони волосы ото рта. У него наблюдалась очень высокая температура уже несколько дней, и прогнозы всех медиков были неутешительны. Уложив Эдгара обратно, Эрик подбежал к Исидоре и разбудил её:

– У Эдгара пена изо рта.

Сон у целительницы мигом отшибло. Она подбежала к койке, перед этим больно ударившись об угол стола, и со страхом посмотрела сначала на Эдгара, а потом на Эрика:

– Это…

– Пульс нарушен. Дыхание прерывистое… – Вайсмюллер прижал пальцы к шее мокрого от пота мужчины. – Отёк лёгких. Нужно срочно выкачивать жидкость из лёгких.

– У нас нет такой возможности, – Исидора испуганно смотрела на астронавта, от лица которого резко отошёл весь цвет.

Эрик осел на край кровати задыхающегося Эдгара. В глазах врача читались страх и какое-то странное выражение, свойственное людям, находившимся на грани. Вайсмюллер привык, что на Земле хватает всех ресурсов, чтобы облегчить боль при такой проблеме. Вайсмюллер видел людей в хосписах, но даже так, при современных технологиях, находился шанс спасти больных и при четвёртой стадии рака… А сейчас… На практике Эрика было много разных случаев, и сейчас было бы милосерднее всего не заставлять Эдгара мучаться.

Астронавт спокойно встал, взял из комнатки с лекарствами несколько стеклянных баночек и, набрав в шприц препарат, медик также спокойно вернулся к задыхающемуся мужчине. Исидора встала на пути Эрика и хотела отобрать из рук шприц, но Вайсмюллер был выше и сильнее. Целительница горячо шептала, надеясь не разбудить других пациентов:

– Рони останется сиротой!

– Дай мне ввести ему чёртов морфий! Он мучается! – Эрик прорвался через блок Исидоры, но она повисла на астронавте.

– Нельзя вводить такую дозу! Он умрёт! – Исидора тихо заплакала, пытаясь выхватить препарат из рук медика. – Ты его убьёшь!