Надир

***

Алек молча сидел рядом с Фредериком и Джереми, наблюдая, как по лицу Фреда скользят скупые слёзы. То ли сон оборвался, то ли Шоу проснулся из-за пытливого взгляда Алека. Парни встретились глазами и, молча кивнув, Фред встал с постели, предлагая новому знакомому выйти на улицу и не мешать Джереми.

– Я смог связаться с матерью, – космонавт обратил взор к осеннему небу – погода с каждым днём становилась всё прохладнее и мрачнее.

– Как всё прошло? – Алек крутил в руках бусы, выполненные из отполированных тёмных камней, и явно пытался на чём-то сосредоточиться.

– Ничего, я просто сказал, что мы живы. Думаю, она попробует разобраться. Она самый смелый и сильный человек среди всех, кого я знаю. Даже круче капитана. Мама в одиночку вырастила меня, победила онкологию и поддерживала меня всю жизнь изо всех сил. Теперь я на неё тоже рассчитываю. Она точно поможет нам выбраться из этого…этой ситуации.

– Уверен, всё будет хорошо, – Алеку в голову пришла какая-то мысль и он, ничего не объясняя, попрощался с Фредериком и быстрым шагом направился к Эверетту.

***

– Началось, – Эверетт кивнул вошедшему Алеку и едва заметно улыбнулся. – Что же, сейчас мне будет нужно связаться с Рейденом, а ты забери Рони и приглядывай за ней пока, хорошо?

Алек кивнул другу и взял спящую девочку на руки. Она прижалась к нему своим крохотным тёплым тельцем. Сейчас, когда вся семья слегла с болезнью, мужчина не мог отнести девочку к себе домой, так что направился в её дом и, положив ребёнка на кровать, уселся рядом и продолжил перебирать в руках бусы болеющей матери, вновь сосредотачиваясь на своих мыслях. Только они и отвлекали от гнетущего чувства надвигающейся трагедии.

Дождавшись утра, жрец поджёг благовония и, устроившись поудобнее на диване, где только что лежала Рони, Эверетт закрыл глаза. Мужчина не знает, сколько времени прошло с момента погружения в сон, но вот перед ним вырисовываются персиковое дерево и озеро, полное звёзд. Рейден стоял спиной к жрецу, оперевшись на дерево, и, услышав шаги, обернулся.

– Эверетт, давно не виделись, – Нагаи пожал жрецу руку и нахмурился, почувствовав мрачный настрой собеседника.

– Тоню надо выручать, скоро случится непоправимое, ты должен вытащить её любой ценой. К тому же информацию о Надире сквозь века не передали, но у нас страшная эпидемия, мы не успеваем достойно похоронить человека, как за ним гибнет кто-то ещё.

– Я не могу добраться до Тони, мне не дают с ней встретиться, – Рейден хотел ещё что-то сказать по этому поводу, но понял, что Эверетт скоро взорвётся, сам учёный это никогда не видел и видеть не хотел.

– Ещё немного, и я на ком-то сорвусь, – жрец подтвердил опасения Нагаи и осел на поваленное дерево. – На нас свалилось слишком большое испытание, но я не имею права показывать свой страх, потому что люди идут за мной! Неверное слово – и их настрой может сильно измениться.

– Я вытащу Тоню, Эверетт. Но мне нужно время, чтобы собрать кое-какие материалы и привлечь на свою сторону хотя бы пару учёных, – Рейден сел рядом и положил руку на плечо жреца. Действовать надо решительно и быстро.

– Я уже говорил, но это было давно, так что напомню, – Эверетт начал пропадать, видимо, его кто-то будил, – Яначек опасен, спасай Тоню от него.

Жрец сел и увидел перед собой Алека, сбившегося с ног. Он испуганно посмотрел на друга:

– Рони убежала, я всего на минуту отвлёкся, её нигде нет…

– Пойдём.

***

Девочка, маленькая и юркая, пробралась в госпиталь и глазами прошлась по койкам. Заметив на одной из коек отца, Рони пробежалась до кровати и села около кровати, наблюдая за спящим отцом. Он, полностью мокрый от пота, прерывисто дышал, и это пугало девочку. Но вот что напугало её ещё больше – рука на плече. Рони обернулась и увидела Эрика, явно недовольного из-за гостьи. Медик нахмурился и, присев на корточки, посмотрел ребёнку в глаза:

– Ты ведь понимаешь, что тебе нельзя тут быть?

–Знаю, но…– девочка отвела взгляд, едва сдерживая слёзы, – а что если папа умрёт?

– Рони, мы сделаем всё возможное, а сейчас я тебя попрошу об одной очень важной услуге, – Вайсмюллер устало улыбнулся и потрепал Рони по голове. – Приготовь подарок для папы и придумай, как мы будем праздновать его выздоровление. Он будет очень рад.

Девочка решительно кивнула, почувствовав, что может сделать что-то особенное. В этот момент в госпиталь вбежал перепуганный Алек и, увидев Рони, облегчённо выдохнул. Эрик передал ребёнка в руки Алека и ушёл перемалывать растения, чтобы приготовить лекарство для снижения температуры.

***

Рейден сел в кровати глубоко ночью и почувствовал, как его прошибает холодным потом. Нагаи вылез из-под одеяла, кое-как натянул на себя свитер и, захватив ноутбук, уселся в большое кресло. На глаза сразу попалась почта Пауля, первого по значимости учёного в проекте после Кроуфорд и самого близкого друга самого Рейдена.

«Здравствуй, Пауль, это Рейден, ассистент доктора Кроуфорд. Нам надо вытаскивать Тоню из больницы, иначе может случиться непоправимое. Объясню всё при личной встрече. Просто поверь мне на слово, хотя это может быть довольно трудно. Тоне нужен твой мозг, выручай. Встретимся где угодно в удобное тебе время».

Написав сообщения ещё нескольким учёным и ассистентам, Нагаи узнал почту некоторых родственников пропавших астронавтов и журналистов, обратился ещё и к ним. Рейден потёр воспалённые глаза – сейчас, в круговороте всех событий уснуть совершенно не получалось – и, открыв минибар, вытащил из него виски. Налив алкоголь прямо в кружку, Нагаи включил видео той же Тони, в которых она рассказывала о научных открытиях в области квантовой физики разных веков. В этом же плейлисте вроде как по ошибке попалась передача про мозговую деятельность, точнее, что-то про выработку дофамина и эндорфина. Учёный подвинулся к экрану впритык, где высветились изображения головного мозга. Пьяным взглядом мужчина прошёлся по кадрам и, выключив видео, шатающейся походкой добрёл до стола, включил лампу, взял ручку, положил перед собой лист и уселся над ним, пытаясь понять, что за мысль его преследует. Это было точно что-то стоящее, что может помочь, что же… Точно, дофамин – это нейрогормон, значит, его можно неким образом измерить, верно? А что если следить за его фоном, чтобы обнаружить какую-либо связь?

Рейден усмехнулся и тут же начал строчить скачущим почерком свою мысль. Мысль, способная помочь вытащить астронавтов «с того света».

Нагаи проснулся от ярких лучей, которые пробивались сквозь большую щель между штор. Под рукой лежал тот самый лист с его теорией. Учёный встал, умылся и, прочитав сообщение Пауля, что он готов встретиться в 14.00 в своём же доме, чтобы их не подслушали, стал готовиться к встрече.

– Так, для начала надо привести себя в норму, – сегодня у Рейдена было странно хорошее настроение. Он чувствовал, будто скоро всё изменится.

***

Эрик, расположившись в дальнем углу госпиталя, читал очередную книгу о местных целебных растениях и делал пометки. Когда ему в голову приходила какая-то мысль, рядом обязательно оказывалась Исидора, и они вместе работали над лекарством. Вот и сейчас, записав в блокнот разницу между полуденницей и полуночницей, Эрик склонился над чаном с приятно пахнущими травами. Вайсмюллер не заметил, как Дин подошёл к нему, и вздрогнул от внезапного прикосновения к плечу.

– Одна из твоих подруг очнулась, – паренёк с индусской внешностью радостно сверкнул глазами. Эрик, не раздумывая, побежал к кроватям и издалека увидел, как Эстер шевелится.

«Значит, лекарство номер пятнадцать работает, отлично!» – астронавт подошёл к Брукнер и, заботливо положив руку на лоб, сел рядом.

– Что происходит? – девушка испуганно оглянулась по сторонам, её тело пылало высокой температурой.

– В деревню пришла болезнь, но ты уже идёшь на поправку, молодец! – Эрик приложил ладонь ко лбу учёной и, приподняв девушку, помог ей выпить воды, которую заботливо принёс Дин. – Да, температура ещё высокая.

– Что с остальными? – Эстер прикрыла глаза – голова болела нещадно.

– Джереми и Фред в полном порядке, Октавиан и Эсперанса всё ещё болеют, – Вайсмюллер кашлянул в руку, ему померещились капельки крови, так что он поспешно вытер руки о полотенце. – Но вы все обязательно придёте в норму, я обещаю!

Эрик устало улыбнулся, когда понял, что девушка вновь уснула. Организм восстанавливается – это главное.

Эсперанса в дальнем углу закашлялась – парень тут же оказался возле неё. Кастилью стошнило прямо на одежду медика, но это его мало волновало. Эрик вытер рот подруги полотенцем, предусмотрительно положенным рядом, и подвинул ближе к ней деревянное корыто. Эсперанса очень плохо переносила болезнь: она лежала словно в небытие и не узнала Вайсмюллера, когда он заботливо её повернул.

– Тебе нужно сменить одежду, я послежу за ней, – Исидора прижала руку ко лбу мужчины и нахмурилась. – И тебе бы…

– Со мной всё хорошо, – строго прервал целительницу Вайсмюллер. – Дайте немного посидеть с ней, мне нужно отдохнуть.

Сделав вид, будто разговор окончен, Эрик мягко провёл ладонью по щеке подруги и, быстро поцеловав её в лоб, ушёл в недавно выделенную ему комнату в доме целительницы, чтобы переодеться. Пришлось надеть балахон как у местных жителей, но высокие чёрные сапоги, виднеющиеся из-под одежды, выдавали происхождение астронавта. И тут Эрик зашёлся кашлем. Вайсмюллер почувствовал, как на ладонь попадает слизь и, посмотрев на руки, увидел кровь. Значит, раньше ему не показалось. Вытерев руки о полотенце, Эрик проклял всё, во что верил, потому что услышал, как его личные часы Судного дня[1] начали обратный отсчёт.

***

– Нет, вы не понимаете! – женщина на входе в приёмный офис центра Джонсона пыталась что-то объяснить, но охранники совершенно не хотели её слушать. Рейден сначала не понимал, что это за чудачка, но ореховые глаза, смешливые даже в трудной ситуации, напомнили кое о ком.

– Миссис Шоу, чем-то могу помочь? – Нагаи подошёл к громилам. – Пропустите её под мою ответственность.

Женщина оформила все документы и прошла вслед за учёным в его небольшой кабинет в новом здании центра Джонсона, в которое администрация и основной научный штаб перебрались буквально десять лет назад. Рейден закрыл дверь на ключ и, предложив стул Жаннет, сел за стол, тут же вынул из какой-то полки чёрный блокнот с потрёпанным корешком. Женщина никогда не бывала в кабинете учёного, но удивилась, как всё аккуратно и педантично: в кабинете Фреда, когда он ещё работал инженером на Земле, постоянно можно было за что-то зацепиться, от фигурки Белки и Стрелки до небрежно разбросанных книг на диване. На Жаннет в тот же миг накатила тоска и она, едва сдерживая слёзы, дрожащим голосом начала:

– Извините за беспокойство, мистер Нагаи, у меня странный и глупый вопрос к Вам.