Трансмутация

Макс объяснил ему, чем. И молодой портье проявил невероятную сговорчивость и полную готовность содействовать ему во всем. Новый вид Макса ничуть его не обманул: Андрей сразу уразумел, что внешность юноши принадлежит человеку, который на деле старше его самого. И портье, даже не заглянув в паспорт гостя, спросил его имя-отчество, после чего стал почтительно обращаться к нему: Максим Алексеевич.

Вот только – они чуть было не опоздали. Когда Андрей узнал от своего нового нанимателя, кто именно ему нужен, то проявил серьезную обеспокоенность.

– Про эту девушку здесь уже расспрашивал один тип – прибалт какой-то, – сказал он. – Узнавал, в каком номере она поселилась.

Бессмысленно было спрашивать, сообщил портье эту информацию прибалту или нет. Ясно было, что сообщил.

– Но, я надеюсь, – сказал Макс, – вы не откажетесь принять от меня небольшую сумму – в качестве авансовой платы за содействие в поисках этой девушки? – И он выложил на стойку четыре банкноты по пятьдесят червонцев каждая.

Андрей, порозовевший от радости, тут же эти деньги сгреб. И через минуту уже шел вместе с Максом к его внедорожнику, откуда они забрали оба дробовика и поспешили в Настасьин номер. Где и обнаружили босую рыжую дамочку, которая при их появлении впала в истерику и принялась орать, тыча пальцем в Макса:

– Ты же умер! Тот сукин сын сказал мне, что ты умер! Хотя ведь он сказал, что и дед Настасьин – тоже умер. Как же это я не поняла, что он врет?

Макс тут же догадался, кто перед ним, хоть Настасья и описывала старшую из двух сестер Ивара иначе. Удивился он только этому «тоже» – относившемуся к профессору Королеву. Но сейчас некогда было разбираться с этим.

– А ну, прекрати голосить! – рявкнул на дамочку Макс. – И говори, где Настасья, пока я башку тебе не снес! – И он качнул стволом дробовика перед её лицом.

– Убежала! – прогнусавила рыжая. – С этим поганым кобелем!

– Что значит – убежала с кобелем? С ньюфаундлендом? С большим черным псом?

– Нет! За ней побежал этот кобелина Розен! Ну, то есть да: тот кобель черный, здоровенный – он тоже побежал с ней вместе.

Тогда-то с улицы и донесся бухающий лай Гастона, а потом – его короткий взвизг.

– У тебя есть мастер-ключ? – Макс быстро повернулся к портье.

– Есть – универсальный мастер-ключ. – В голосе парня послышалась гордость. – Подходит не только для дверных замков, но и для любых транспортных…

– Да, да, я знаю! Тогда запри рыжую в номере и беги за мной следом! – И Макс выскочил за дверь – в сгущающийся сумрак.

В какую сторону бежать, он не знал. Гастон больше не лаял, и не доносилось вообще никаких звуков, которые помогли бы сориентироваться. Так что Макс припустил вокруг корпуса для собачников, крутя головой. И – на собачьей площадке позади здания он разглядел несколько темных пятен. В одном, неподвижном, он узнал своего пса. А в двух других, движущихся – мужчину и девушку.

Сделав небольшой крюк, Макс побежал к ним сбоку. Рыхлый песок приглушал его шаги, и ни один из этих двоих его не заметил. Но и сам он разглядел обидчика Настасьи, только оказавшись от него в трех или четырех шагах. Мартин Розен, выдающийся политик и основатель секты добрых пастырей, был страшно увлечен тем, что пытался сломать шею барышне Рябовой. И заметил присутствие Макса, только когда тот прижал ему к сонной артерии дуло дробовика.

– Розен! – закричал Макс – изо всех сил сдерживая себя, чтобы не спустить курок сразу же. – Смотри, что у меня есть!

3

«Ну, дай мне повод!» – подумал Макс.

Но сенатор дураком не был: сразу же вскинул руки раскрытыми ладонями вверх. А Настасья, едва только мерзавец её отпустил, потеряла равновесие – упала на колени, упершись обоими кулаками в землю. Она хотела повернуть голову, посмотреть на своего избавителя, но только ойкнула – явно от боли, и попытку повторять не стала.

– Макс? – позвала Настасья, по какому-то наитью опознавшая его. – Это ты?

– Это я, – отозвался Макс, у которого чуть не разорвалось сердце, когда он услышал, каким слабым и сиплым стал её голос. – Ты порядке? Что эта падаль тебе сделала?

– Он пытался… – Настасья сбилась, поперхнулась воздухом и начала снова: – Он пытался изнасиловать и убить меня. И мне кажется, он убил Гастона. – Она судорожно всхлипнула.

– Вот как? – У Макса в висках запульсировала кровь, и страшно заболела рана от инъектора, но говорил он почти спокойно, и дробовик в его руках не дрожал. – Это, пожалуй, потянет на принудительную экстракцию. И уж, как минимум, на химическую кастрацию – за попытку изнасилования несовершеннолетней!

– Ей уже исполнилось восемнадцать, я видел документы! – с искренним возмущением воскликнул Розен. – А пса этого я не убивал. Уверен, что он жив – просто спит. Такой мастодонт и три усыпляющих заряда запросто переживет!

– Вот и ты у меня сейчас просто уснешь, – сказал Макс, а потом ловко перехватил ружье за ствол и засветил доброму пастырю прикладом в висок.

Мартин Розен обмяк и рухнул лицом вниз на загаженную собаками площадку. А Макс, даже не поглядев на него, закинул дробовик за спину и кинулся к Настасье. Девушка повернулась к нему – всем корпусом, упираясь правым кулаком в песок. И замерла в такой позиции – чуть приоткрыв рот, как если бы беззвучный потрясенный возглас замер у неё на устах.

Макс застыл в полушаге от неё – не решаясь приблизиться. Но Настасья вдруг вскочила на ноги – откуда только силы появились! – бросилась к Максу и обняла его. Обхватила его руками, уткнулась носом ему в шею, втянула в себя его запах.

«Кого же она обнимает: меня или Ивара?» – подумал Макс. Но тут Настасья запрокинула лицо и потянулась одной рукой к его затылку, запустила пальцы в его новые волосы: темные кудри. И – ждать он уже не смог: первым поцеловал её. Совсем не братским поцелуем. И сжал её в объятиях.

– Слава Богу, у тебя получилось, – прошептала она. – Я так рада тебя видеть!

И опять какой-то злобный бесенок зашептал в голове у Макса: «Она рада видеть – тебя? Или его? Она даже по имени тебя не назвала, когда увидела». Однако он этого бесенка прогнал. В тот момент ему было всё равно, кого в нем видит Настасья Рябова, обнимая и целуя его. Он-то знал, кого он обнимает и целует: лучшую девушку на свете.

Он представил, как несколько минут назад Розен лапал её, и у него возникло нестерпимое желание: снова схватиться за дробовик и теперь уже не махать его прикладом, а разрядить его в голову сенатора. Возможно, он бы и прикончил его прямо здесь – на собачьей площадке. Но тут к месту действия подоспел ночной портье: послышалось его деликатное покашливание. И они разжали руки: сперва – Настасья, потом уже – Макс, нехотя.

– Запер ту рыжую, как вы и велели, – доложил Андрей. – Сдадим городовым эту парочку, Максим Алексеевич?

– Может быть, и сдадим, – отозвался Макс. – Но позже. А пока принеси мне походную аптечку из моей машины. Этого мерзавца еще нужно будет приводить в чувство. И моего ньюфа – тоже.

– А мне, если можно, найдите какую-нибудь чистую одежду, – попросила Настасья.

– Мигом всё сделаю! – пообещал портье, отдал Максу второй дробовик и рысцой пустился прочь.

А когда он отдалился на порядочное расстояние, Настасья повернулась к Максу:

– Если Розен спросит про диск – увиливай, темни, – сказал она. – Я потом тебе всё объясню.

О каком диске она ведет речь – было неясно. Но Макс испытывал слишком сильное смятение, чтобы расспрашивать её. Он думал об их с Настасьей поцелуе – который, возможно, предназначался не ему. Он переживал за Гастона – к которому поспешил подойти. И еще: он страшно сожалел, что ударил Розена прикладом недостаточно сильно.

4

Макс усадил очухавшегося Розена вместе с рыжей дамочкой на диванчике в Настасьином номере, а затем стянул им обоим запястья и лодыжки сверхпрочным скотчем из бионейлона. Настасья, уже успевшая принять душ и переодеться в немудрящую новую одежду, всё это время держала их на прицеле Льва Толстого. Да и пробудившийся Гастон увивался рядышком. Сенатор давеча не соврал: пес просто спал. А широкое применение усыпляющих зарядов привело к тому, что Макс держал в своей аптечке подходящий антидот, который он и ввел ньюфу.

Сверхпрочный скотч им только что принес ночной портье Андрей, который весь вечер носился, как борзая за механическим зайцем. До этого он, доставив Максу аптечку, побежал обратно в административный корпус, где имелся небольшой магазинчик для постояльцев. Там портье подыскал для Настасьи пару футболок, шорты и какие-то шлепанцы на липучках, а заодно и пластмассовую заколку для её роскошных волос. И Макс подумал: прежде чем они отправятся к месту назначения, нужно будет прикупить для девушки одежды и обуви.

– Тебе, наверное, нужно вернуться к себе на ресепшен? – обратился к Андрею Макс.

– За конторку, – поправил его парень. – Но – да: вернуться надо.

Он уже долго отсутствовал на рабочем месте, но явно утешался тем, что полученные этой ночью доходы многократно перекроют возможные вычеты за прогул. А увольнять работников никто не решался по обе стороны границы: где было взять новых? Депопуляция – таким словцом называли это ученые хмыри. Вымирание человечества – вот что на самом деле происходило в мире после того, как гениальный генетик Берестов совершил свое эпохальное открытие.

– Если вам что-то понадобится, – сказал Андрей, уходя, – вы только наберите на гостиничном телефоне «0», и я тут же примчусь.

Когда парень вышел, Макс подошел к двери и запер её электронным ключом-картой.

– Не понимаю! – пробурчал Розен. – Почему он предал меня? Я же дал ему денег.