Фальшивые боги. Часть 2. Трудный путь изгоя

– Мерзкую тварь, заражённую смертельным вирусом – йогрянина Ок-Тендена, приговариваю к смерти. Судья – йкутс Озо. Пятидесятый универсальный год от создания Мировой Федерации, – прочитал Арага и многозначительно взглянул на Тго.

– Больных обычно лечат. Так за что казнили йогрянина?! – воскликнул Эг. – Возможно, его вина в раскрытии местоположения планеты йкутсов. Хочу отметить ещё такой факт. В старинных газетах, относящихся к периоду создания Федерации, публиковали извещения о казни только йогрян. А у меня на этом всё.

Глава 30

Содружество Независимых Миров. Звезда Ошши. Планета Бтрк. Материк Ру. Мегаполис Уртэ. Дворец правительства. Три универсальных месяца назад

Утро выдалось суетным. Такого обилия народа в Уртэ не было со дня признания трейма Яуэ, отца Ойо и Уюя. Огромные площади столицы заполнили толпы народа, а во Дворец правительства съезжались важные сановники со всего Бтрк, а также управляющие планет Содружества. Церемония передачи власти трейму была назначена на вторую половину дня, чтобы все, кто должен присутствовать, успели занять места.

Прибывающих во Дворец гостей размещали по всему комплексу в зависимости от занимаемого ими поста и титула. Сейчас в его многочисленных коридорах и проходах стоял невообразимый гам, а эонии создавали настоящие заторы.

Этой ночью Уэ не сомкнул глаз. Ему требовалось закончить множество связанных с церемонией дел и процедурных вопросов.

Кроме того, Уэ постоянно терзали две проблемы. Одна из них – данное им обещание будущему трейму. Сразу после беседы с Ойо он распорядился к утру доставить во Дворец экцисты. Как оказалось, это было проблематично. Нежные благоухающие цветы кустарника произрастали на длинных толстых стеблях, которые стелились на десятки шагов, а корень уроженца пустынь уходил глубоко под землю. Пришлось в срочном порядке оборудовать платформу для перевозки одного экземпляра растения.

С этим Уэ справился, хотя и потрепал нервы. Больше его беспокоила другая проблема: спецслужбы не смогли найти и обезвредить бывших регентов. А Ыу и Яэ – опасные личности, способные любому врагу нанести смертельный удар.

К утру Уэ превратился в неврастеника. Он метался по залам дворца с позеленевшим от усталости лицом и по любому поводу орал на обслуживающий персонал. На рассвете ему доложили, что в приёмной ожидают посетители. Теряясь в догадках о личностях гостей, Уэ отправился в свои апартаменты на пятьдесят пятом этаже.

В приёмной он увидел двух суровых эониев из личной охраны. В частном порядке они занимались розысками Ыу и Яэ. Мужчины были в чёрных парадных костюмах, иначе их сюда не впустили бы.

– Докладывайте, – в голосе Уэ звучала надежда.

– Вы велели отчитаться накануне церемонии, – по-военному отчеканил Др и виновато опустил глаза. Он был старшим в команде сыщиков и всегда говорил кратко. – Никаких результатов.

– Но так не может быть! – Уэ яростно застучал кулаками по столу. А затем он просто орал, выпуская накопившуюся злость и напряжение. – Вы бестолковые сволочи, уроды, кретины…

Ринки стояли молча. Они не выполнили поручение и понимали, что заслужили эти обидные слова.

Выпустив гнев, Уэ рухнул в кресло. Слабость и отчаяние лишили его сил. Он тяжело вздохнул и усталым голосом обратился к воинам:

– Др, послушай меня. Я чувствую, эти мерзавцы – Ыу и Яэ, где-то здесь. Они притаились и готовятся к атаке. Я прошу тебя, найди их. Мой помощник Тал выдаст пропуск, обеспечивающий доступ во все помещения Дворца. Не стесняйтесь, ищите. Но приоритет меняется. Братьев надо убить.

– Будет сделано, – ответил Др. – Вы знаете – я любое дело довожу до конца.

Уэ посмотрел на него: высокий, подтянутый, сильный и преданный. Такой воин не мог подвести. Не его вина, что не нашёл бывших регентов. Спецслужбы планеты не справились.

– Идите, – махнул Уэ.

Став на левое колено, ринки почтительно склонили головы. А затем бесшумно, как тени, покинули кабинет.

Борясь со слабостью и смутными предчувствиями, Уэ закрыл глаза. Он ощущал, как над ним буквально нависло что-то зловещее, а непонятный страх давил всё сильнее.

«Может, это усталость из-за напряжённой ночи? – пронеслось в мыслях. – Отдохнуть бы, да некогда».

Как сомнамбула Уэ поднялся с кресла и, толкнув дверь, вышел на балкон. Он желал взбодриться, а заодно проверить, как бездельники из обслуживающего персонала справлялись на площади, сейчас переполненной всевозможным транспортом и народом.

* * *

Ойо также провёл тревожную ночь. Его захлёстывали эмоции.

«Наконец-то сбудется моя мечта, и я стану треймом! – как заведённый повторял он. – Прошлым летом сын постельничей и думать не мог о таком. А теперь шесть планет в моих руках».

Ойо мысленно нарисовал картинку, где эонии раболепно склонялись перед ним, и она ему понравилась.

«Никто больше не посмеет указывать мне. Я сам буду издавать законы для эониев. Здорово! И всё это станет возможным завтра. Или уже сегодня?»

Вскочив с первыми лучами солнца, Ойо быстро оделся и отправился бродить по огромному зданию. Будущего трейма сопровождали два молчаливых солдата, накануне приставленных к нему главой правительства. Уэ опасался диверсий со стороны бывших регентов. А чтобы Ойо не роптал, он сказал юноше, что так положено по этикету. Следовавшие за молодым правителем воины были мощного телосложения, и в два раза выше его. Их присутствие внушало Ойо и встречавшимся эониям почтение лично к нему и к власти.

Похоже, в эту ночь во Дворце никто не спал. Рабочие и служащие наводили порядки, что-то ремонтировали, поправляли. Ринки и чиновники мчались по своим делам, учтиво отвешивая поклоны Ойо, и он принимал знаки уважения за должное.

Взгляд молодого правителя ловили. Привыкший с детства, что на него не обращали внимания, Ойо теперь стал всеми почитаем. Он взирал на эониев с недоступной высоты своего положения и пренебрежительно думал:

«Да кто они такие по сравнению со мной, великим правителем, способным перевернуть всю планету?»

Время летело незаметно. Ойо успел побывать на многих этажах и даже поприсутствовал при самом важном, с его точки зрения, событии – размещении прибывшего из Эгеля вазона с экцистом. Контейнер с корнями рабочие поставили на балконе этажом ниже, а тяжёлые стебли с цветами подняли в Зал церемоний.

К началу торжества целый штат портных облачил будущего трейма в парадный костюм. Теперь на правителе была золотого цвета мантия со стоячим воротником, а над макушкой буквально парила корона, выполненная в виде двух обручей из жёлто-коричневого металла криота со вставленными бриллиантами. Из-за множества драгоценностей и защитных приспособлений, спроектированный для церемонии наряд весил немало. Но Ойо был готов терпеть ради самого важного дня в жизни. Он долго рассматривал себя в зеркале и остался доволен.

«Теперь я выгляжу настоящим правителем».

Время начала церемонии приближалось, а Ойо не мог подавить нараставшую тревогу. Ему, как будущему трейму, предстояло некое последнее испытание. Но никто даже не намекнул, что это будет. Все ссылались на древнюю традицию, завещанную великим Эяа. Если бы Ойо знал историю, то уже догадался бы, что его ожидало. Но поскольку он не любил учиться, а мать, умевшая интересно рассказывать, умерла, будущий трейм остался в неведении.

В назначенный час ответственные служащие провели Ойо по пустым коридорам Дворца. Утром здесь всё бурлило, так что из-за толчеи невозможно было пройти. А сейчас шаги гулким эхом раздавались в вымерших холлах и галереях.

Внезапно Ойо оказался в одиночестве возле огромных дверей. Он стоял в тишине, озадаченно поглядывая на окружавшие стены. Только что все спешили, торопили его, заставляли чуть ли не бежать, а теперь никого и полная неопределённость.

Ойо заскучал. Архитектура и декоративная отделка ему были безразличны. О помещении он составлял мнение по единственному критерию: сколько там стояло вазонов. Лишь цветы интересовали его, потому что больше ни в чём не разбирался.

Несмотря на изысканную резьбу, украшавшую стены и паркет, этот маленький холл казался ему убогим. Ведь тут ни одного растения, а мёртвое дерево он не любил.

Вокруг него было три одинаковых двери. Через одну, которая сзади, Ойо вошёл, а значения других ему неизвестны. Он ещё плохо ориентировался в огромном Дворце, но был уверен, что утром сюда не заходил.

Яркость освещения стала уменьшаться. Поглощённый мыслями о последнем испытании, Ойо не замечал изменений. Но, по мере того как становилось темнее, он заволновался. И вот комнату поглотила тьма.

«Меня убьют, – запаниковал Ойо, – за то, что устроил землетрясение на Нуэре. Сейчас пустят ядовитый газ и мне конец».

Он вспомнил, как вчера на него смотрели управляющие планет – внимательно и неодобрительно. И даже, как ему казалось, обвиняюще.

«Они всё знали! А сегодня решили устроить казнь. Что мне делать?»

Мысли Ойо метались из одной крайности в другую. Но ничего не происходило, и он, устав волноваться, расслабился.

«Нужно успокоиться и собраться, – велел себе юноша. – А потом я придумаю наказание для всех, кто будет угрожать мне».

«А может, это последнее испытание? – пронеслось в его голове. – Если бы хотели меня убить, то не стали бы перевозить сюда цветник из Эгеля и не наряжали в золото».

Мысль показалась здравой, и Ойо понемногу оттаял.