Млечные истории – I

– Давай-давай, Лёвик, просыпайся, – ласково повторила она.

Жена сидела рядом, на краю дивана. Добродушным взглядом, с улыбкой на лице глядела на мужа. Левая рука генсека, едва призванная закрывать яркий свет, лежала на её плече. Чем и воспользовавшись, он притянул подругу жизни к себе. Безумно, знаете ли, ещё толком не отойдя от сна, захотелось прижаться к близкому, дорогому и желательно с максимально возможной площадью соприкосновения. Просто некоторое время, не шевелясь, побыть в объятиях.

– Рыся, ты чего тут? – способность произносить в реальности членораздельные звуки приходила в норму, но глаза снова закрылись.

Весь мир делится на тех, кого раздражает, когда серьёзные, взрослые люди меж собой начинают называть друг дружку котями, заями и прочими лапусиками; и на тех, кто считает это весьма приемлемым, даже забавным, привносящим в отношения несколько дополнительных оттенков. И должно быть, вторых больше, чем первых. Возможно, даже намного больше. Наши герои… достаточно взрослые, образованные и культурные, добившиеся в обществе просто дальше некуда, каких высоких положений… относились, как уже стало заметно, ко второй, то есть, по всей вероятности, к большей части человечества. Здесь ведь всё дело в том, что «Лёвика» и «Рысю» они могли позволить себе, только когда находились вдвоём. Никто и никогда не смог бы от них этого услышать. И даже собственные дети, в том числе. Лишь в своём, созданном ими же мире, они называли себя этими ласковыми прозвищами. А всего остального мира это, естественно, не касается.

– С кем ты там на связи? – с хитрецой, и кто знает насколько в шутку, подтрунила Рыся.

Ответом последовало мычание на длинном выдохе.

Резкий переход от сна к яви вреден. Данное заключение проснувшийся давно для себя утвердил, ещё в школьные времена, и всегда этим руководствовался. Особо неполезным считалось, если сразу ещё вскочить да куда-то заторопиться или, не приведи господи, побежать. Это для любого возраста. Не имея в виду пожары и землетрясения. Поэтому он и для себя, и всем всегда советовал: спокойно, не дёргаться, пусть даже и проспал. Вредить собственному здоровью в любом случае не стоит. Если больше чем на час от нужного времени проснулся, значит, не в очень-то и строгих рамках тебе куда-то надо. Если же в пределах часа, то даже в условиях неминуемого опоздания мир не сможет далеко от тебя ускакать. Шансы выкрутиться будут всегда. Их только пристальнее поискать, и они найдутся. Иногда нехватку времени можно нагнать собственными действиями, чем-то пожертвовав и что-то проделав в крайне ускоренном режиме. А не проспал, так сам хозяин своего времени.

Сейчас же, кроме первопричины о вреде резких вскакиваний, была и вторая причина ещё ненадолго задержаться на диване – хотелось спокойно переварить приснившееся.

– Видимо, ты припозднился с обедом? – разом и спросила, и заключила супруга. – А у меня закончилось чаепитие с жёнами высокопоставленных гостей. Всё изумительно. Так что я свою официальную программу юбилейных дней на сегодня завершила. Дома никого. Чего там одной-то сидеть? Скучно. Не поехала. Думаю, как у тебя дела? Тем более до твоего офиса лишь внутренним сквером пройтись. Звонок ты мой не принял. Я так и поняла, что не сможешь после обеда не поспать. Тебе вечером, на церемонии запуска, как-никак перед публикой выходить. Может, помогу чем? Ты хоть готовился? Лёвик, ты слушаешь? Эй, ты чего уснул что ли, опять?!

Потрепала мужа по голове.

– А?.. Нет, не сплю… подожди… мне надо… пока что… – бормотал Лёвик, не открывая глаз.

– Положим, минут десять у тебя есть. Не больше, – предупредила жена.

– Потом нужно будет досчитать до пяти… и главное, чтоб нигде не прозвучало: «Человек за бортом!»

– Что?!

– Ничего-ничего. Позже расскажу. А вот не дашь мне чуть полежать, то и не расскажу.

– Ой-ё-ёй. Секреты от меня какие-то, – жена, посмеиваясь, встала с дивана, игривой походкой удалилась из комнаты.

Теперь спокойно побыть в себе: не во сне и здраво рассуждая.

«Это был сон! Мозг наблудил сам по себе. Любопытно! Как же я сразу не догадался? Кстати, вот почему экран коммуникатора ничего не показывал. В самом начале, когда приземлялся, тоже можно было сообразить, что это сон. Всегда знал, что дальние космические полёты невозможны… в смысле, людей… а тут на-ка, нормально воспринимаю, полное ощущение реальности. Постой! Да я там и не землянин вовсе! Чужой! Прилетел откуда-то. Во завернуло!.. Десять минут?! Какие десять, каких минут, если я инопланетянин! Капитан, челнок, база… доказательства биомолекулярного стремления… мезальянс!.. Эндогравитация – абиогенеза мать! Откуда слово-то такое взялось?! Феноменально! Понаприснится же! О-бал-деть!»

После перемотки на начало сон был прогнан целиком до самого момента пробуждения по большей части в режиме ускоренного воспроизведения, но без упущения деталей. Местами ставился на паузу. Несколько раз повторялись эпизоды.

Глаза окончательно открылись.

«Ладно, надо вставать. Понадеемся, что всё это нашло свободную ячейку в памяти».

Фаза пустого взгляда в потолок.

«В этом мире я… пускай и не родоначальник – вах-вах! – не зачинатель цивилизации!.. Но тоже один из влиятельнейших людей».

***

Когда-то давно, более полутора веков назад, влияние ООН в мире было не столь значительным. Главы некоторых государств имели даже больший авторитет, нежели вся Организация Объединённых Наций целиком. Разобщённость стран, группами и поодиночке, различия взглядов по вопросам сосуществования, столкновения экономических интересов, геополитические центры в планетном и региональном масштабах, борьба за первостепенность, делёж сфер влияния, ресурсов, территорий, прямые и скрытые конфликты, войны гибридные и настоящие, революции стихийные и сфабрикованные – всё это в те времена имело место быть. Горячая дружба и холодная вражда или холодная дружба и горячая вражда – любые варианты. Международные отношения настолько замысловато переплетались, такие там цепочки выстраивались: какой угодно министр внешних дел из нынешних при подобных обстоятельствах схватился бы за голову и потребовал тридцатикратно, если не больше, увеличить штат своего ведомства. Но шли годы, споры разрешались, конфликты остывали, значимость границ падала. Государства в ходе общего поступательного приближения к высокому сознанию, всё-таки двигались навстречу друг другу. Земная цивилизация – как и в любой другой период своей истории – поведением своим неравномерно продолжала умнеть.

Весомость ООН росла, а с этим и сама организация. Без актуальных на определённые моменты времени реструктуризаций, конечно, не обошлось. Бывало, и тучи сгущались, как ещё ранее над Лигой Наций. Но всё в итоге урегулировалось. Не разломали «до основания, а потом…», ограничились реформами. И исконное название сохранилось. Штаб-квартира на Ист-Ривер в Нью-Йорке перестроилась и стала лишь подразделением. Теперь штаб-квартира ООН – это отдельный город со всеми присущими атрибутами и даже со своим мэром. Штаб-город.

UN-Сити – город ООН. Город-учреждение в международном управлении. Неутверждённая, но негласно общепризнанная столица Земли.

(При этом ни о какой верховной власти над всей планетой тут речи, безусловно, нет. Официальная власть у каждого государства своя, как это было и сотни, и тысячи лет назад.)

Те, кому доводилось пролетать над городом, могли отметить схожесть вида сверху с самой эмблемой ООН, даже с намёком на очертания материков, слагающихся из зелёных парковых зон. Пять кольцевых проспектов пересекаются по сторонам и полусторонам света с восемью радиальными улицами. В тёмное время суток «кольца» и «лучи» голубовато подсвечены. В кварталах, ближе к центру, представительства стран. За третьим кольцом жилые районы и инфраструктура, присущая любому современному городу. За пятым (внешним) кольцом специфические ооновские отделения (гарнизон «голубых касок», например), аэропорты, электростанции… и так далее.

Самый центр, внутри первого кольца, – это огромное, как гора, возвышающееся над городом здание Секретариата. Круговое, пирамидальное, полое внутри. Выражаясь геометрически точнее – правильный усечённый полый конус. Ровно в сто этажей. Здание, которое, в дополнение к сказанному, на данный момент удерживает пальму первенства как самое массивное сооружение в мире. Сам Секретариат ООН не занимает в нём и пятой части. И хотя в здании размещено ещё много различных организаций – скажем, как Мэрия UN-Сити или Международный совет по исследованию дальнего космоса, – но до сих пор в нём остаются ещё свободные площади.

Во внешнее подножье «пирамиды» с разных сторон, по кругу, врастают комплексными дополнениями Дворец Генеральной Ассамблеи, здание Совета Безопасности, библиотека, Дом конференций, культурно-спортивный центр – одно другого оригинальней, каждое со своим архитектурным изюмом. Между пристроенными сооружениями в основном обустроены пешеходные зоны с насаждениями, а далее, уже ближе к первому кольцу, остановки общественного транспорта, эстакады, въезды в подземные паркинги.

Внутренняя полость здания – прямой стоячий цилиндр. По стенкам бегают лифты. Внизу, на круге внутреннего двора – кафе, магазины, сквер с фонтанами, скамеечки, скульптурные композиции, уличные тренажёры, детская полянка… и иные ингредиенты, что могут быть добавлены в общий сервисно-развлекательный винегрет.

Все другие строения в городе из-за специально принятых ограничений не могли иметь больше тридцати трёх этажей, если они внутри третьего кругового проспекта. Далее ограничения доходили до двадцати одного этажа, а в случае приближения к парковым зонам уменьшались до пятиэтажности.

Рабочая резиденция генсека ООН размещалась в восточном секторе главного здания города и занимала этажи с сорок девятого по пятьдесят первый. Понятное дело, личный кабинет генерального секретаря находился на пятидесятом. Помещения резиденции отделаны и обставлены без шика и излишеств. Эстетично, пригоже, по-деловому, со всеми удобствами для главы кабинета и команды его ближайших помощников. Что заслуживает отдельных слов и, может быть, даже в восхитительных тонах, так это терраса. Широкая, просторная, с имитацией под мрамор, на краю балюстрада. Множество дифирамбов, описывая её, можно употребить; двумя же словами – многофункциональная высотная терраса.

Генеральный секретарь, светящийся свежим видом и настроением, появился в дверном проёме между комнатой отдыха и кабинетом ровно через десять минут, после того как из этих дверей вышла его жена.

– Давай пить кофе, – сказал он, потягиваясь вверх и приподнявшись «на носочки». В кабинете, кроме жены, никого больше не было.

Генсек ООН – высокий, подтянутый, с телом атлетических пропорций мужчина метисной наружности, всем своим видом отражающий здоровый образ жизни и не так далеко ушедший от самого расцвета сил. Пятьдесят два года – это пока всего лишь, и полжизни ещё впереди при нынешних-то среднестатистических её продолжительностях. Аккуратист до мозга костей. Любая одежда на нём всегда безукоризненна, хоть верхняя… да хоть какая. На людях неизменно старается улыбаться, и чтоб по настроению, а не поддельно. Прагматик-интеллектуал по натуре, интересующийся всем и вся. Много прочитано, многое изучено. Однако в детстве и юности отличником учёбы не слыл. Тяга к знаниям и информированности появилась с утончённым запозданием. Зато молодые годы ознаменовались немалыми достижениями в спорте. К культуре, искусству без фанатизма уважителен. Карьера, можно так сказать, больше складывалась сама под него, нежели от прилагаемых стремлений. В должности генсека ООН четвёртый год, женат один раз, двое детей.

– Я же тебе говорила, с чаепития пришла. Не помнишь? – ответила жена, сидя в кресле. Почему-то ей было весело. Почти смеялась. В руках держала полупрозрачный планшет. – «Сегодня у нас ещё один знаменательный день в истории нашей цивилизации!..» И это всё, на что тебя хватило после обеда?.. Я буду мороженое.

Первая леди ООН, какими ещё словами можно обрисовать её внешность и внутренний мир, если это просто-напросто красивая, стройная, умная женщина. Говорить о её возрасте, так это лет пятнадцать надо сминусовать. Ещё и при том, что она моложе своего мужа на четыре года. Что сказать, если всё у неё рядом с идеалом?.. Впрочем, есть что сказать! До подъёма карьеры мужа в высшие ранги, она была киноактрисой. Ролей в послужном списке достаточно и разных, но в двух фильмах, что были последними на её творческом поприще, успела сыграть главных героинь. Именно эти две роли как нельзя лучше и могут её охарактеризовать. Первый раз в главной роли она сыграла Жаклин Кеннеди, и тогда, каждый раз перед съёмками, с ней много работали гримёры. Завершила же она свою актёрскую деятельность ролью Маргариты из бессмертного романа Булгакова, и при съёмках этого фильма ей почти совсем не требовался грим. Вот теперь и представьте себе нынешнюю первую леди ООН.

– Вырубало напрочь, – муж закрыл лицо ладонями, покачал головой. – Носом уж об стол начинал клевать. Эти юбилейные дни, они, нет слов, приятны, но, как показал первый же день, выматывают не на шутку. И дата-то, двухсотдвадцатипятилетие, не такая круглая. Может, не надо было на три дня мероприятия растягивать? Мы же смотрели с тобой выборку, как двухсотлетие ООН справляли. У нас тут лишь чуточку скромней получилось. Хотя времена меняются.

Подошёл к жене, наклонился, поцеловал и ловким движением руки забрал планшет. Стал сосредоточенно водить по нему пальцем.

– За время вашего отсутствия ничего нигде не случилось, – продолжая весёлым взглядом смотреть на мужа, отрапортовала жена.

– Срочных дел нет. Хорошо, – произнёс генеральный секретарь, не отрывая указательного пальца от планшета. – Сегодня практически все дела в первой половине дня завершились. Нисколько не жалею, что выкроил часик для отдыха. Зато сейчас себя чувствую изумительно. Остаётся вечером церемонию в Большом парке провести, и завтра торжества заканчиваются. Потом у меня два выходных.

– А не кажется, что к церемонии тебе уже не успеть подготовиться? И ты заблаговременно никого не попросил какие-нибудь примерные слова накидать. Всё сам, да сам! Вот у самого и получилось… «сегодня ещё один знаменательный день», – жена снова засмеялась.

– Да что там… от меня же многого не требуется. Поприветствовать, представить гостей, поучаствовать в обсуждениях, может, чуть пофилософствовать. С другой стороны, что лучше, выспавшись и без бумажки или выжатым лимоном, да с надутым, вымученным текстом?

– Справишься? Всё-таки прямой эфир… на весь мир.

– Прочь сомнения, – прозвучало убедительно и как наставление.

На планшете появилось изображение миловидной девушки в стильном деловом костюме.

– Девчонки, пополдничать бы. С кофе, с блинчиками, на террасе и одно мороженое.

– К вам Анант Батлер. Уже поднимается. Вы не забыли? – не по заданной теме ответила девушка.