Млечные истории – I

Кое-что можно выяснить и отсюда. Пора перенастраиваться.

Вскрытый файл загрузил в Ноя алгоритм выработки решения на торможение. Также в информативном порядке там содержались сведения о земных наблюдениях и рекомендации к проведению расчётов во внеплановых ситуациях.

Влетать в систему звезды хотелось бы под наклоном к её плоскости. И чем круче он был бы, тем лучше. Да вот только откуда ж ему быть крутым. Тогда бы с Земли невозможно было что-то разглядеть. Наблюдения на том и основаны, что объекты свет звезды пересекают. А хоть что-то не разглядев, никто и никогда не решился бы в эту сторону миссию отправить. Наклона совсем может не оказаться. Воткнётся траектория курса аккурат в край условного диска и проденет его по диаметру. И задача станет сложнее. Хотя данные из файла говорят, что какой-то малый угол, тем не менее, должен быть.

После принятия докладов от помощников, что смогли разглядеть, услышать и пронюхать, примерно стала складываться картина. Проведя ещё ряд сопоставлений и перепроверок, Ной окончательно утвердился, что влетать в систему звезды со всего маха и тормозить уже внутри однозначно не стоит. Основное торможение целесообразно произвести при подходе к границам системы. Это будет самый надёжный вариант. Сколько тормозных блоков израсходовать до входа, а сколько внутри системы; сколько времени потом ещё потребуется лететь до первой рабочей точки, полностью не выключаясь, – всё это решится в следующий раз.

Текущий план прояснился, а там, на посттормозном этапе полёта, и генеральный план родится, что называется, с натуры.

Лучше потратить с десяток лишних лет, нежели иметь хоть какой-то риск погибнуть невдомёк.

Получилось, что «будильник» нужно выставить на тридцать девять лет и, говоря первородными ориентирами, плюс семь месяцев и пару недель. Итоговая цифра была выведена в секундах и подровнена до трёх нулей на конце. Таймер с остекленевшим взглядом и анабиозным состоянием души, несомненно, жаждал этой цифры. Но пока рано.

«Эх! Сообщить бы результаты расчётов на Землю, – мог бы подумать Ной, имей он тот пресловутый сектор эмоций. – Там ведь тоже, наверное, жаждут узнать, долго ли лететь осталось. И, в целом, как дела. Мол, живы, здоровы, полёт нормальный, скоро будем у цели. Пускай бы порадовались!»

Сразу сказать, передача сообщений на такие расстояния Ною непосильна.

Да и жаждут ли земляне? За десять-то веков сколько там поколений сменилось! Отправили экспедицию, заведомо понимая, что никогда не узнают о том, получилось ли из этого, по большому счёту, вообще что-нибудь. Сугубо по инстинкту размножения стрельнули. Можно было и не возиться, но тогда, видимо, душа бы у них болела. А так, долг исполнен, сделали что могли.

Однако не должны были забыть! Где-то у них вписано в летописях, указано в научных трудах, включено в учебники и методические пособия… прикреплена к памятному камню табличка, дескать, двадцать пятого октября две тысячи сто семидесятого года Ной и иже с ним Каин и Авель безвозвратно и безвестно…

Правда, всё это может оказаться просто высоким мнением о единичном случае.

Обмениваться сообщениями при теперешней удалённости… это на Земле ещё можно изловчиться и напрячься в сторону избранной звезды, летящему Ною в голову. Там найдутся возможности и мощности. Слабенький-то сигнал бесполезно посылать. Да и что написать-то? «Как дела?» Так ведь этот вопрос и так понятен, без всякой передачи на сумасшедшее расстояние.

Даже если бы землянам и приспичило непременно что-то написать.

А зачем писать роботу письмо без дела?!

Может, там какие-нибудь пертурбационные изменения им взбрели вдруг или – тьфу-тьфу-тьфу! – команда на бездействие. Посланный сигнал с Земли будет лететь пятьдесят лет. За это время Ной настолько улепетнёт, что ещё два с чем-то года догонять. При этом адресату «уши» непрерывно на приёме надо держать, а не только в те короткие периоды пробуждения.

В обратном направлении, как видим, написать найдётся что, так возможностей таких нет. Антенна Ною понадобится в десятки раз больше его самого и ресурс лишних ватт в энергоблоке. Где ж этот избыточный ресурс возьмёшь? Из-за борта не нацедить. Нет избытка. В наличии только свой потенциал, расписанный на тысячу с лишним лет. А упомянутую антенну (даже если и раскладную) с неминуемым дополнительным весом переть в такую даль – овчинка выделки не стоит. Потерь больше, чем пользы.

И какие могут быть разговоры о ваттах, когда каждый милливатт на счету! Куда там! Пытаться пискнуть на полквадриллиона километров при столь жёсткой экономии. Даже если и напыжиться с имеющимся лимитом, собрав все силы в кулак, и испустить, так уж получится, что вместе с духом, заветное послание «в три слова да две цифры», – подобный сигнальчик, со своей хилостью не пройдя и первого миллиарда километров, затрётся в общевселенском фоне и исчахнет до степени, когда его уже никакой аппаратурой не выковырять.

То есть сюда послать можно, но незачем, а обратно надо бы, да никак.

И так бестолково, и этак утопично.

Но папка «Входящие», а с ней рядом и папка «Исходящие» имеются. Как старый дневник. Там память о начальных стадиях полёта.

Да-а… в те разгонные времена велась переписка. Недолгая относительно. С полным набором скорости и закончилась. А проверять каждый раз папку входящих сообщений – инерция такая осталась, как обязанность. Порядок есть порядок, он заведён с рождения, и изменять его для Ноя здесь некому.

Заглянул – пусто. Что естественно.

Отсутствие новых сообщений – правильная реалия. И браться им неоткуда. Если кто хочет по ходу всего полёта переписываться, пусть даёт больше мощностей. А мощная энергоустановка чрезмерно увеличит вес (и тут вес антенны даже в сравнение не идёт). Далее, в который уже раз, про уменьшение скорости и о том, сколько времени уйдёт на полёт. И так до конца логической цепочки, где с каждым звеном будет теряться смысл. И у пожелавшего общения «без границ» возникнет уже не вопрос, а констатация: да на кой ляд тогда вообще этим морочиться.

Не останавливать же весь проект по принципу – либо с перепиской, либо никуда не летим!

Не в общении вселенская суть – в размножении!

В организации процесса по воспроизведению себе подобных.

А раз уж размножаться сподручнее без болтовни, втихомолку, то и не надо усложнять задачу. В отдельно взятом временном промежутке одно с другим не согласуется, значит, в жертву приносим менее важное. В данном случае – гораздо менее важное, то есть общение.

За прошедшее время сколько разлетелось в разные стороны от Земли аналогичных Ною аппаратов?! Адамы, сифы, еносы, мафусаилы, симы, хамы, иафеты… не посылать же им всем «Как дела?»

Пусть летят. Стартовали, разогнались, доложили – всё! Задание есть, летите и работайте. Чего дальше-то с ними болтать почти попусту?

Вот если бы землянам представилась возможность с теми «детишками», выродившимися через пятьсот миллионов лет, пообщаться, это было бы совсем другое дело. Только такое общение уже из области фантастики.

…

Пора собираться на отход ко сну. Ещё раз перед тем всё проверив. Ощутить силу в ногах, потрогать пассажиров, пробежаться в брюхе и обязательно заглянуть к энергоблоку.

Энерговыработка на борту лишь для функционирования и исполнения поставленных задач. Столько, скольким количеством можно обойтись, чтоб не сдохнуть и долететь. Энергоблок – сердце. Питает всё тело по сосудам-проводам. Кстати, проведённая кардиограмма не раздосадовала. Жив курилка!

Общее самообследование тоже дало удовлетворительные оценки: все остальные органы подтвердили свою дееспособность.

Старый, бородатый Ной. Понятное дело, юбилей-миллениум уж за плечами. Но есть ещё порох! На завершение миссии хватит. Так уж получается, что главный жизненный аккорд не в молодости, не в середине, а в преклонной старости придётся совершать.

Вон, Каин с Авелем, те сразу стариками очнутся, физически. Только бы мозги у них не прогнили от ничегонеделания. Нисколько и не жили, а уж более тысячи лет отроду. У каждого предсмертный шанс один раз помолодиться. Как трутни-осеменители, осуществят по единственному своему брачному вылету, исполнят совокупительные долги и тут же погибнут.

C’est la – их – vie[1 - C’est la vie – такова жизнь (фр.).].

«Вроде и всё на этот раз. Обработано, загружено, подсчитано, проверено… по регламенту и обстановке. При следующем приходе в сознание будет веселее поначалу и печальнее в конце», – примерный вариант заключений, что на сегодня могли бы подытожиться у Ноя в мозгах, в отсутствующем секторе эмоций.

«Вахтенный, слушай приказ!»

Таймер ретиво заскочил на мостик, с пылким энтузиазмом разменял три нуля на конце десятизначной цифры.

Ной дал самому себе команду на отключение.

История первая, глава вторая

Индукция

Сон – такая штука, сразу не прокрутишь заново, исчезнет из памяти совсем. Иногда к сожалению, иногда к облегчению. Смотря каким был сон. Бывает, впрямь как лучший фильм года посмотрел. Целый день под впечатлениями ходишь, настроение приподнятое, и каждому встречному содержание бы рассказал. Бывают кошмары. Или мерзость, по себе нестрашная, но гадкая. Тогда хочется побыстрее забыть, как в унитаз спустить, чтоб больше не возвращалось. Приятно бывает и противно, увлекательно и скучно, храбро, страшно, с гордостью иль со стыдом. Бывает нейтрально.

Сама картинка, если повезёт, может выдаться яркой, цветной, широкоформатной. Но чаще, в обычных и непримечательных снах, она тусклая, аморфная, в серо-коричневых тонах. Тут от индивидуальных предрасположенностей. Но что-то ведь должно всё это определять?! Наполнять сон содержанием. С каким настроением засыпал? Что-то удивило давеча? Новое что-то произошло? Впечатления какие-то овладевали? Загадки, устремления?.. Или же всё оттого, смотря что на уме у сценариста снов?! И в таком случае ты тут нацело вне зависимости, хотя пусть и при делах.

Могучий, должно быть, дядька, и с фантазией у него всё в норме. Часто выдаёт полную околесицу, зато другой раз всё серьёзно и логично. Может притащить такое, чего ты век и не знал-то вовсе. Не читал, не видел, никто не рассказывал, – а тут нате вам, приснилось! Или ответ тебе преподнесёт на вопрос, который наяву долго не давал покоя. Секрет фокуса, к примеру. Вчера тебе показали фокус с картами, после чего весь оставшийся день ты провёл озабоченным поисками ответа. Так и уснул, не разгадав задачу. И что ты скажешь?! Во сне разъяснили! Наутро уже думаешь не о хитростях фокуса, а о том, как такое может быть. Голова-то одна. И вчерашние раздумья, и ночной сон происходили в одной замкнутой голове. Как?! Будто ночью кто-то подключался. Или, наоборот, твоя голова выходила куда-то, как в Интернет… в какую-то глобальную, сновиденческую паутину. Некую сеть с зависимым от того сценариста контентом.

А ведь бывают и вещие сны! Значит, он ещё и предсказатель! Значит, у него есть доступ к будущему. Иначе откуда он знал, какое задание тебе выпадет на экзамене? Каким образом за день до футбольного матча он смог угадать итоговый счёт? А как он успевает встроить в сюжет сна тот неожиданно раздавшийся звук, от которого ты вот-вот проснёшься?! Скажем, дверь на балкон хлопнула от резкого порыва ветра. Так ведь он за мгновения успеет сделать к этому подводку. Балконная дверь появится во сне раньше, чем хлопнет. Откуда он знал?! И ладно бы, если во сне всё происходило по твоей личной просьбе. Не тут-то было. Только принимаешь его причуды. Погружаешься в его сюжеты. Иногда ну очень закрученные и эмоциональные. То ты реальный житель его мира, то экспромт-актёр в непредсказуемой игре, то зритель в принудительном кинотеатре без права выбора сеанса.

Генерального секретаря ООН в послеобеденную сиесту, устроенную самому себе по причине усталости на диване в комнате отдыха своей резиденции, чаша кошмаров и других гадостей миновала. Очень даже наоборот. Приснилось впечатляющее, красочное действо, где он не был ни зрителем, ни актёром, а именно реалистично жил. Мало того, выполнял весьма почётную работу. Снотворец сегодня постарался. Выдал шедевр, утянув подопечного к себе на приличную глубину, лишив надежды проснуться по собственному желанию. Заломил, вдавил, приневолил… но в хорошее, интересное дело.

…Свинцовое небо расступилось – глаза открылись, переменился мир, возврат привычных измерений – за небом оказалась жена.