Призма Сердца

– Спасибо, спасибо, Джим, – повторяла раз за разом Гелла, – ты в который раз меня спасаешь, ты просто мой ангел-хранитель, – тут она осёклась – но, ты погиб и это так… несправедливо, так… – Гелла подняла руку и со всего маху ударила ей о землю, которая, подобно воде, расплескалась под её тяжестью.

Гелла округлила глаза, подняв голову, и увидела, как лужайка, на которой они только что были, превратилась в дорожное месиво из грунта, смешанного с кровью и костями людей и сочащимся из-под земли жидким густым эфиром.

– Вот значит как? – Геллу передёрнуло, – ради вот этого, – она подняла к лицу измазанную фиолетовым эфиром руку, – столько страданий.

– Ну не только и не столько, – задорно улыбнулся Джим, видимо, нисколько не смущаясь и не волнуясь о том, что он уже мёртв.

– Но все эти мальчики, – Гелла схватилась за голову, – я просто растоптала их тогда, понимаешь?

– Хм?– Джим удивленно приподнял бровь, не понимая о чём речь.

– Все дикости, что тут творились, они же… – Гелла увидела, как вокруг неё собираются призраки военных разных рангов, – это же всё от недостатка любви, ведь так? То, что они творят на этой войне! Я размазала их боль всей жизни и обозвала безродными, хотя, – она сжала своё плечо, вонзив в него ногти, – мне самой куда лучше других известно, что это такое – быть брошенным ублюдком.

– Гелла горько хихикнула, силясь вновь не нырнуть в самобичевание в тот самый момент, когда мягкая ладонь опустилась на её голову.

– Это ничего, – улыбнулся Джим, – в конечном счёте, ты ведь обрела счастье, дом, где тебя любят, так ведь?

– Да, – подняв заплаканные глаза, кивнула Гелла.

– И, похоже, ты сама сумела построить такой же счастливый дом.

– Ну, он не всегда такой… – вновь опустила взгляд девушка.

– Не начинай только, ничего идеального не бывает, но, глядя на вас с Брайаном и Джаредом, я понимаю, что для мира ещё не всё потеряно.

– Но как же другие… – Гелла замотала головой, – все эти механизмы войны – это молодые ребята, превращающиеся в зверей. Я всегда боролась с ними и их начальством, но, возможно, мне стоило дать им и свою любовь, как отдавала её семье и тогда…

Джим осторожно соскользнул рукой с её макушки и тихонько щёлкнул по носу свою подругу.

– Ау! – обиженно вскрикнула Гелла от неожиданной атаки, на что Джим громко рассмеялся, и как девушка ни пыталась скрыть свою ухмылку, противостоять заразительному смеху десантника она не смогла и рассмеялась вместе с ним.

– Ты слишком много думаешь, и это не то, чтобы плохо, – почесал затылок Джим, – но скажи мне, разве тот урок, что я тебе только что показал, не дал тебе почвы для размышлений?

Гелла прекратила хохотать, задумавшись над словами своего друга: «Да, пожалуй, ты прав…».

– Я, как и ты, знаем, что такое быть ненужным никому. Это такое чувство, будто сам мир пытается исторгнуть нас из него, но оставаться человеком до конца – наш долг. И хотя я не нашёл семьи в раннем возрасте, через десяток лет я всё же встретил ту девушку, с которой смог построить свой счастливый быт. Пусть мой брак был с некоторыми ссорами и обидами, но всё то время, что я провёл с женой и детьми, я бы не променял ни на что другое, и никакая чужая судьба не была бы мне милей.

Гелла теперь не сдерживалась и улыбалась во весь рот, не стесняясь своих слёз, которые нашли свой выход одновременно с её улыбкой.

– К сожалению, я так и не смог полностью влиться в общество, а семью надо было кормить, и именно поэтому, из-за нужды, я выбрал своей профессией войну. Но для тех уродов, которых повстречала ты, это не просто средство защиты от нищеты и способ прокормить родных, для них это игра, свобода, которой они были лишены в домах отказников или на гражданке, и это самое мерзкое. Они думают, что раз они не получили любви, теперь все им должны, и этот ужасный точёный эгоизм и есть причина всего насилия, которое поглотило не только наши острова, но и всю планету. Никто, – Джим подался вперед, глядя своим сильным взглядом в лицо Геллы, – я повторяю, никто никому ничего не должен, ни этим безродным ублюдкам, ни кому-то ещё, кто использует свои слабости в качестве оправдания преступлений. Я не позволял себе, слышишь, ни разу, даже когда был голоден, опуститься до того, чтобы украсть что-либо у того, кто слабее меня. И тем более измываться над ним. Потому что мы, Гелла, знаем, что это такое. Поэтому ты должна продолжать делать то, что делаешь – те, кто переходят грань человечности, уже не заслуживают сочувствия.

– И что же мне тогда делать? – Гелла сжала кулаки, – у меня нет, просто нет силы, чтобы противопоставить их ружьям и бомбам, и отнятые ими жизни уже не вернуть, что я… должна что ли мстить всем и каждому?

– Я этого не говорил, – перейдя на более мягкий тон, улыбнулся Джимми, – но есть кое-что, что ты можешь.

– Я уже ничего не могу, – отрезала Гелла.

– Правда? Ну, а если так? – кивнул куда-то в сторону Джим. Гелла проследовала взглядом за его движением и наткнулась на троих подростков: двух постарше и одного помладше, которые что-то живо обсуждали. Чуть сфокусировав внимание, девушка вникла в суть разговора.

– Хороший передатчик, – помахал головой парень постарше, в котором журналистка сразу узнала молодого Джима, – дашь посмотреть?

Второй мальчик, которого Гелла видела впервые, не смог ничего выдавить из себя, и лишь дрожащей рукой протянул ему гаджет.

– Неплохая, да? Тебе она нравится? – крутя её в руках, спросил Джим.

Владелец неуверенно закивал головой.

– Ну что ж, а нам она нравится ещё больше, – едко засмеялся второй «старший», который стоял рядом с Джимом, – так ведь, Джимбо?

– Возможно, – буркнул его приятель.

Младший побелел, как мел, и видно было, что он пытался что-то сказать, но горло его полностью сдалось.

В следующую секунду Джим слегка поднапрягся, чувствуя, как желудок его переворачивается внутри и просит еды.

– Пошли уже, забей на это чмо, – радостно отрапортовал его друг.

– А как же… – начал было младший, но получил прямой удар в лицо, отчего тут же попятился назад, закрыв глаза руками.

– Чё, ещё вякаешь, а..? – залился смехом гиены приятель Джима, – давай пошли уже купим тех эфирных таблов и… – не успел он договорить, как почувствовал, что лёгкие его мгновенно потеряли весь воздух в результате того, что точный удар в живот согнул его пополам.

– Держи, – без всяких эмоций Джим протянул аппарат обратно владельцу, – и в следующий раз будь аккуратнее.

Мальчик, несмотря на разбитый нос, просиял и, впившись руками в технику, побежал прочь.

– Ну ты и мудак, – прокряхтел корчащийся на земле парень.

– Не ходи больше за мной, – спокойно ответил на его оскорбление Джим, удаляясь и чувствуя, как желудок его ещё сильнее забурчал, – или хотя бы сначала найди себе работу.

Гелла смотрела на эту сцену, которая стала растворяться в тумане, смутно ощущая очень знакомое чувство узнавания ситуации, в которой не раз бывала она сама.

– Да. Всё верно, – улыбнулся Джим, – видимо, мы оба любим разочаровывать своих друзей.

– Это же прямо как тогда, – среагировала Гелла, – когда мы гуляли с Хартом в юности… Я тогда так же бесконтрольно разозлилась и бросилась на него!

– Я-то всё держал под контролем, – самодовольно улыбнулся Джим, – кроме, пожалуй, своего вредного желудка, – хмыкнул обиженно Джим, – всё-таки это не обошлось без последствий, и я заработал-таки себе язву.

– В могилу-то тебя всё равно не она свела, – позволила себе пошутить Гелла, тут же пожалев о таком чёрном юморе, но Джим даже и не думал обижаться, и залился раскатистым смехом вместе с Геллой.

– Да, что верно – то верно, – утирая слёзы, вновь заговорил десантник, – но главное, что я сам не стал язвой, как это произошло с твоим другом.

– Ты мне это хотел сказать, да? Точнее, показать.

– Возможно, тут уже решай сам. Ты уже взрослая девочка и сама знаешь, как лучше поступать. Но я всё-таки думаю, что будет не лишним, если ты научишь своего друга жить по совести.

Гелла кивнула, одновременно с этим задумавшись.

– Что такое? – участливо поинтересовался Джим.