Алька. Кандидатский минимум

Приехав в гостиницу, не подходя к стойке, на которой стояла навсегда приколоченная чугунная табличка с надписью «Мест нет», мы отправились в кабинет администратора. Задержавшись перед дверью, я сказал:

– Леонид, давай условимся: договариваться буду я.

– Не вопрос, договаривайся.

Условие это я поставил своему компаньону, памятуя об одном высказывании Антона Михайловича Дальского. Он посоветовал мне привлечь для решения проблемы, не помню, в каком деле, Поляковского и предупредил: «Но имейте в виду: Поляковский – орудие безошибочного действия, но одноразового использования. При повторном применении даст осечку».

Администратором гостиницы оказалась женщина лет пятидесяти удивительной красоты, она и сейчас была необыкновенно хороша, а два десятка лет назад была бы первой красавицей земли, но, увы, не участвовали тогда наши красотки в Miss World. Она глядела на нас холодным проницательным взглядом.

Я представил нас:

– Здравствуйте, я Рейн Алек Владимирович, это мой коллега Поляковский Леонид Константинович. Мы преподаватели МВТУ имени Баумана, руководители студенческой практики на Липецком тракторном, приехали в ваш чудесный город. А вам наши общие друзья передали сувенирчик, – и положил ей на стол ежедневник.

Администратор взяла его в руки и прямо расцвела от удовольствия.

– Ох уж эти москвичи, знаете, чем растопить сердце. Ну, нет мест, но отказать вам прямо невозможно. Вы же ещё наверняка хотите двухместный номер?

– Ну, если такая возможность будет, то, конечно, мы бы очень хотели.

– Ну как вам откажешь, тем более у нас общие знакомые, как выяснилось, вы у нас до конца месяца?

– Абсолютно верно.

Она сняла трубку.

– Оленька, а как там у нас две брони комбинатовские? Пустуют? Хорошо, к тебе два товарища подойдут, доценты из МВТУ, на второй этаж их определи, заодно расспросишь, как туда поступают.

Я склонился в поясном поклоне.

– Большое спасибо.

– И Вам, передавайте привет нашим общим друзьям.

Лёня, поднявшись со стула, начал витиевато благодарить хозяйку кабинета, но пошёл какими-то галсами и в итоге стал говорить скабрезности. Я похолодел, ну, думаю, сейчас она метнёт ему в голову календарик, и мы поедем в общагу. Но администратору, видно, было не впервой накидывать уздечку на таких жеребцов, она внимательно посмотрела Лёне в глаза и металлическим голосом сказала:

– Вы очень красивый человек, но поверьте, я тоже была очень красивой женщиной, так что пёрышки свои, какие остались красивые, складываем – и вместе с товарищем на заселение. И помните. Студентки в номере могут находиться только до одиннадцати вечера.

Лёня как-то моментально сдулся, мы двинулись на рецепцию к Оле.

Заселились мы в чудесном просторном номере с ванной, отдельным санузлом, с журнальным столиком, большим гардеробом и прочими полезными штуками, пользу которых ощущаешь, когда живёшь долго.

Утром следующего дня мы стояли в буфете третьего этажа – решили позавтракать. Услышав за спиной:

– Здравствуйте, – я обернулся, передо мной стоял Шилов Вадим Владимирович. Поздоровались, завязался какой-то утренний «буфетный» разговор ни о чём. Шилов поинтересовался:

– Так мы соседи?

Мы назвали наш номер.

– А, второй этаж, у нас там главреж живёт, там номера покруче, бронированные от горкома и прочие.

– Да нет, обычный номер.

– Ну, для вас – конечно. Как проверка идёт, чем сегодня планируете заниматься?

Но тут подошла наша очередь в буфет.

– Будет время – заходите к нам в гости вечерком.

– Хорошо.

Днём мы торчали на заводе, по утрам вместо завтрака Лёня таскал меня в пивную с кодовым названием «Золотое сияние». Название это пивной присвоил Лёня – у продавщицы пивной все передние зубы на верхней и нижней челюстях были золотые, когда она улыбалась, казалось, что включается стоваттная лампа. В этой пивной мы познакомились с колоритным персонажем – москвичом, сидевшим на «химии» в Липецке, так в советское время называли осужденных, отбывающих срок на стройках народного хозяйства, коренастым крепким мужичком по имени Борис. По окончании срока он остался жить в Липецке, работал на железнодорожной станции составителем поездов.

Как-то вечером через пару дней постучали в нашу дверь.

– Войдите.

В комнату, немного смущаясь, вошёл Шилов и вслед за ним женщина лет сорока. Вадим Владимирович представил нам свою жену, имени её, увы, не запомнил. Она была его постоянной спутницей во время визитов к нам или совместных прогулок, была неразговорчива в отличие от мужа.

Пригласили их к столу, у нас ведь в шкафу на бечёвочке весела ветчинка – быстренько покромсали, была какая-то зелень. Лёня достал откуда-то из запасов бутылку «Столичной», выпили, разговорились, Шилов спросил:

– А долго вы ещё пробудете в Липецке?

– До конца месяца, у нас же студенты на практике на Липецком тракторном.

– Как? Вы же говорили, что вы с проверкой из Министерства культуры в Липецкий драмтеатр приехали.

– Всё так, но это не главная наша задача. Попросили в Министерстве – мы исполнили, а основная – это студенческая практика на заводе.

– А откуда студенты?

– Наши, из МВТУ.

– А что такое МВТУ?

– Московское высшее театральное училище.

– Никогда не слышал о таком, – с сомнением произнёс Шилов. Лёня пошёл к гардеробу, достал из пиджака пропуск и предъявил его. Вадим Владимирович, с любопытством изучив его, спросил:

– А что студенты театрального вуза делают на тракторном заводе?

– Работают на рабочих позициях, кто где: в литейке, в механообработке, на сборке.

Вадим Владимирович крайне удивился:

– Зачем?

– А вы представляете, как они будут играть рабочих, какое будет проникновение в образ?