Ловкач. Роман в трёх частях

Ловкач. Роман в трёх частях
Владимир Аполлонович Владыкин

Роман В. А. Владыкина «Ловкач» в трёх частях относится к жанру социально-сатирическому. В разгар перестройки автор показывает отношения в коллективе швейной фабрики. В центре отдел главного механика и наладчик Жора Карпов.

Ловкач

Роман в трёх частях

Владимир Аполлонович Владыкин

Благодарности:

Елена Викторовна Юрасова

© Владимир Аполлонович Владыкин, 2024

ISBN 978-5-0064-9818-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая

Жора Карпов

Глава первая

Посреди большой станицы Михалёвской, в просторном доме, старики Карповы жили испокон веков. До войны у дружной четы было два сына и дочь. Но вот случилась беда: старший погиб в самом конце войны, младший подорвался на мине, когда уже изгнали врага. А дочь от дифтерита умерла ещё раньше.

Сразу после войны у осиротевшей четы родился ещё один как бы первенцем сын Никита, а спустя года три – второй – Жора. Для колхозного механизатора, Антона Петровича, и его жены, Пелагеи Ивановны – лучшего семеновода, поздние дети явились, как ясные солнышки после долгой тёмной ночи, как искупление судьбой своей вины перед ними за все их неутешные страдания и надеждой на будущее, что не зря прожили вместе.

Оба сына были выше среднего роста, оба с вихрастыми чубами. Правда, Жора был чуть выше и стройней Никиты. Младший пошёл мастью чернявой в отца, такой же горбоносый и шустрый. Старший – тёмно-русый и с прямым носом – в мать. У Жоры черты лица тонкие и резкие, у Никиты – мягкие, лицо спокойное. Одним словом, два противоположных характера, как огонь и вода. У Антона Петровича лицо умудрённое жизнью, уставшее, седые волосы, широкие, чёрные от работы ладони.

Карповы отдавали детям всё, чем располагали, всё, что было в их силах, только бы вышли в люди да порадовали родителей на старости лет, и стали бы в их нелёгкой жизни верной, надёжной опорой.

Собственно, их старания оправдались; Никита, окончил техникум связи и по распределению попал в Новостроевск, откуда призвался в армию. А когда отслужил, то снова уехал туда же и поступил на вечернее отделение в институт и вскоре женился, по месту работы получил однокомнатную квартиру в дачном посёлке от секретного полувоенного объекта.

Ещё учась в техникуме, Никита заразил радиоделом меньшего брата. Жора мучительно долго не без подсказок Никиты собирал детекторный радиоприёмник, который, в конце концов, стал ловить две или три волны. Этот успех окрылил Жору, и он страстно увлёкся радиолюбительством, и снова не без помощи брата собрал на этот раз радиопередатчик, который мог налаживать связь с местными радиолюбителями.

Но отец, Антон Петрович, в свой черёд, не без ревности к его увлечению, приобщал Жору столярничать, чем сам владел смолоду в совершенстве. В свободное от работы время вырезал художественные кружева и резьбу по дереву. Всю жизнь отец сожалел, что это ремесло не стало для него главным. И мечтал, чтобы младший, заявивший в школе успехами по рисованию, обучился бы столярному делу и достиг высот мастерства. Ведь любая учёба Жоре давалась легко, и всё он делал, как бы шутя, и даже бравировал перед старшим Карповым, что ему всё по плечу: и столярничество, и электроника. Тем не менее, вняв просьбе отца, после восьмилетки поступил в строительное училище. Конечно, мог бы пойти по стопам Никиты, однако повторять стезю брата не захотел – своя надёжней, притом сориентированная отцом, которого очень любил и не хотел его обидеть…

По окончании профтехучилища Жору направили в строительный комбинат, где, впрочем, краснодеревщиком, на кого обучался, даже не пахло. И как-то так получилось, он потерял интерес к этому ремеслу, а тут вскоре подхватила его армия…

Старик Карпов проработал всю жизнь в колхозе, и все его предки были скотоводы и хлебопашцы, мечтал, чтобы дети нарушили их династию, так как его роду она не принесла счастья…

И вот со временем Никита стал инженером по связи. Приехал в отпуск к родителям с женой и сыном. И так совпало, неделю назад демобилизовался из армии Жора. Братья встретились после долгой разлуки, хотя изредка переписывались. Никита звал брата к себе на жительство и обещал того устроить на работу. Жоpa охотно отвечал, что полезное предложение сначала надо обсудить со стариками.

Седовласая мать, Пелагея Ивановна, восседая на диване с невесткой Альбиной, вела с ней житейский разговор. Внук Сашка тёрся возле бабушки, которая поглаживала его по головке.

Мужчины уселись за стол, слегка выпивали и обсуждали свои насущные вопросы. Когда Никита рассказал о смысле своей работы, Антон Петрович с важным задумчивым видом и с обречённостью в голосе произнёс:

– Не будешь ты большим начальником! – и сочувственно взглянул на старшего сына, и в его серо-голубых глазах колыхнулась грустинка.

– А я, батя, не рвусь, – ответил Никита, задетый в самолюбии, и потому слова его прорвались с далеко запрятанной обидой. – Но всё-таки, почему? – следом вопросил он, в душе сердясь на отца

– Характера не хватит, да и первый ты у нас инженер, может, разве только внук? – и коротко глянул на Сашу четырёх лет.

– А я, батя?! – звонко выкрикнул Жора, нарочито, не без юмора, поднимая лихо грудь колесом и на него тотчас удивлённо посмотрели мать и невестка.

– Сиди, прыгун… махнул рукой отец и продолжал, тут же обратясь к старшему: – Что ты не рвёшься – это правильно, дорываться к власти незаслуженно не всегда хорошо для самого дела! Ты техник, это есть твой хлеб, главное, старайся, и тебя всегда заметят…

– Зря, батя, я бы на его месте пробился и до министра! – вмешался снова в разговор младший.

– Да ты у нас герой! – протянул степенно старик, нахмуривая широкие ещё чёрные брови, нос большой, горбатый, кажется, ещё сильней заострился на сухощавом, смуглом от загара, лице.

– А что, не верите? Зря, не, честно, хоть технуху закончил, неужели технарь не осилю? Гагарин тоже бывший пэтэушник, а космонавтом стал, – быстро протараторил Жора, он серьёзно полагал, что родился под счастливой звездой. Но не гадал и не мечтал, служил в войсках связи. На призывной комиссии, когда у него спросили о гражданской профессии, Жора даже сам не ожидал, как у него вместо – столяр-краснодеревщик, вдруг сорвалось с губ – радиомастер!

Военком прищурил серые глаза, заглянул с подозрением в его документы и затем поднял на новобранца суровый взгляд:

– Почему врёшь? А, по-твоему, кто тогда столяр?

– Не, честное слово, товарищ майор, я не вру, спросите, какие я знаю радиопередатчики – мигом назову!

На тираду Жоры военком неопределённо качнул головой, улыбнулся тепло широкоскулым лицом, глядя на призывника испытывающим взором, и тут же спросил:

– Боишься, что попадёшь в стройбат?

– Не, честное слово, товарищ майор, куда Родина пошлёт, туда и пойду! Но я всё равно радиомастер! – с тщеславной гордостью, не моргнув глазом, выпалил новобранец.

– А зачем тогда учился на столяра, э-э, краснодеревщика?

– Да бате хотел угодить и пожить в городе, в станице ведь скукотища…

Военком смерил стройного, худосочного, с живыми чёрными глазками, смотревшими преданно, как собака на хозяина, призывника, оценивающим взглядом и затем отпустил его домой.

А через пару недель он надел военную форму, став курсантом школы младших командиров, из которой спустя полгода вышел в звании младшего сержанта, и затем был направлен в воинскую часть.

До конца службы командовал отделением; оно несло сменные дежурства на радиоприёмном центре. Его отделение в роте было в числе лучших; к такому показателю Карпов привёл регулярными тренажёрами по общевойсковому комплексу, по качеству обслуживания техники связи и несения дежурств с повышенными нормативами. При этом Жора вспоминал отца, лучшего в колхозе хлебороба, и мать – передового семеновода. Поэтому уступать лидерства в армейских условиях никому не хотел! Правда, воины его отделения порой обижались на своего жёсткого командира, который гонял их по тренажам, добиваясь воинской выучки и мастерства.

– Вы считаете, я занимаюсь муштрой? – говорил он в минуты отдыха. – Но как подойдут учения, и вы убедитесь, что я был прав! Ведь самим станет приятно, что умеете классно делать.

– Да мы одни, как козлы пашем, – отвечал кто-либо за всех. – Вон, первое отделение сачкует, им разве не нужны тренажи?

– А вы на них меньше смотрите. Зато мы будем отдыхать, в то время как им придётся повкалывать. Лучше чаще позанимаемся зимой, нежели по жаре летом. Я ведь ради вас стараюсь, – уверял заботливый командир.

Между прочим, и Жора, и некоторые его подчинённые побывали дома в отпуске.

Таким образом, на «дембель» Карпов вытянул звание старшины.

Отец, безусловно, был доволен армейскими успехами сына. И вот теперь подошёл черёд поговорить о том, чем Жора намерен заняться дальше?