Пограничье

– Ты любишь Маэлина? – спросил он.

– Мне так казалось, – пожала плечами девушка, – но, судя по тому что я здесь, Элли я люблю всё-таки больше. Рик, скажи, что с нами будет, если нам откажут в убежище на границе?

– Я в любом случае найду способ вас защитить. Не бойся. Всё будет хорошо.

Он отпустил её руку и Стефа покинула комнату. А через пятнадцать минут к ней в номер пришла Элли.

– Прости меня. – Вздохнула она, садясь возле подруги на кровать. – Я и правда зарвалась. Я не хотела тебя обидеть, просто не думала о твоих чувствах к Маэлину. Вообще ни о чём не думала.

– О Сашиных чувствах, очевидно, тоже. – Сказала Стефа.

– Ну свою сатисфакцию он получил. – Усмехнулась Элли.

– Кстати, как тебе поцелуй?

– Странно… Но вкусно… Вроде бы. Я не распробовала. Надо бы повторить.

Девушки дружно рассмеялась.

Элли всю ночь мучили кошмары. Причём самый отвратительный их вид. Когда выступаешь в роли убийцы, а не жертвы. Ей снилось, что она зомби засевший в овраге возле человеческой деревни и ждущий, когда кто-нибудь от-туда выйдет, чтобы его загрызть. Все мысли и чувства ей заменил голод, а ещё предвкушение острого дикого удовольствия от поглощения крови и жизненной энергии жертвы. Девушка несколько раз просыпалась в холодном поту, а потом снова проваливалась в тот же сон только уже в виде другого зомби.

В последний раз она очнулась перед рассветом, когда небо на востоке уже стало серым, и решила больше не спать. Элли встала, умылась в лохани с водой, предварительно подогрев её заклинанием, надела своё единственное платье, завязала хвост на макушке и уселась на кровать подобрав под себя ноги. Детей будить было пока рано, а ложиться досыпать самой – страшно. Оставалось только ждать.

Элли никогда раньше не страдала от дурных предчувствий. Да и не свойственно это тёмным. Но сейчас её буквально душили необъяснимые ощущения надвигающейся беды, безысходности и отчаяния. Отвратительный липкий страх ледяными щупальцами сдавливал сердце. Такое было с ней впервые, и она не знала как с этим бороться. Элли не понимала, что с ней происходит. Она ведь не боялась зомби, когда в компании Рика расстреливала их из револьвера на погосте в поместье Миральди. Конечно летящие во все стороны ошмётки мертвой плоти, это было мерзко, но тогда ей владел азарт, а никак не страх. Сейчас же всё её существо противилось тому, чтобы идти на границу. Но выбора не было.

Наконец в дверь постучала Молли и приказала собираться. Элли молча кивнула и закрыла дверь. Подняла детей, снова подогрела воду, чтобы они умылись, помогла одеться Тони, расчесала и завязала в хвост волосы Лейлы, затолкала в сумку свои немногочисленные пожитки и спустилась вместе с детьми вниз.

Все уже были там. Суетились, выносили сумки, что-то жевали на ходу. Даже Рик, который должен был ехать в другую сторону. Молли вручила Элли и детям по бутерброду с сыром и повела всех на выход. Рик на прощание потрепал её по голове и сказал, что всё будет хорошо. После этого пришлось перевязывать хвост. А вот в то, что что-то там будет хорошо веры как-то не прибавилось.

Все были сонные и, видимо от этого, какие-то особенно хмурые и раздражённые. Лошадей на всех не хватило. Элли пришлось ехать на крупе лошади Молли. Стефа и Саша взяли к себе в сёдла Лейлу и Тони.

Рой сказал, что в обозе ехать верхом не придется и им выделят место в повозке. Так и вышло. Обоз состоял из двух крытых и трёх открытых повозок запряжённых лошадьми. Везли в основном продукты. Элли с детьми оказалась в одной из открытых повозок, в окружении мешков с разными крупами, картофелем и луком. Саша и Стефа в другой. Верхом ехала только охрана.

Выдвинулись в путь сразу после того, как солнце показалось над горизонтом. Обоз двигался медленно, неспешно. От приглушенного стука копыт по грунтовой дороге и мерного покачивания телег, а ещё больше от того, что утро было уж очень ранним, людей неудержимо клонило в сон. Кто-то зевал во весь рот, кто-то клевал носом, детей сморило практически сразу, как они оказались в повозке. Они спали, с двух сторон навалившись на Элли. Тони положил голову ей на колени, подсунув под щеку ладошку, Лейла уткнулась Элли лбом в плечо. Сама девушка пялилась осоловелыми глазами, на проплывающие мимо пасторальные пейзажи и мысленно уговаривала себя, что ей и её друзьям ничего не угрожает. Спать хотелось, но не получалось. Тревога упорно не отступала. А между тем, ничто не предвещало неприятностей. Ярко светило солнце, пели птицы, местность вокруг хорошо просматривалась. Поля были только вокруг города, но редкий хвойный лес, не изобиловал подлеском, в котором могли бы затаиться зомби. Так что реального повода для беспокойства на самом деле не было. И тем не менее, на душе у Элли будто кошки скреблись. Зато Стефа и Саша в другой повозке непринуждённо болтали и совершенно не выказывали никаких признаков беспокойства.

Во время короткой остановки на обед Стефа спросила у Элли, что случилось. И тёмная рассказала ей о своих ночных кошмарах. Стефа попросила Сашу поменяться с Элли местами, но последнюю присутствие рядом подруги ничуть не успокоило. Она напряжённо вглядывалась покрасневшими от недосыпа глазами в каждый куст, мимо которого они проезжали, разговор не клеился. В конце концов, Стефа не выдержала и усыпила подругу заклинанием, решив, что, если вдруг ей опять приснится кошмар, сможет это заметить и разбудит её. Но на этот раз обошлось. Элли проспала остаток дня, положив голову Стефе на плечо. К счастью, без снов. Разбудила она её, только когда обоз остановился на ночь.

До постоянного места ночёвки обоза они добрались за час до заката. Это оказался длинный деревянный сарай, окружённый, как и все постройки в этом негостеприимном краю, периметром защищающим от нежити. Внутри вдоль стен были расположены широкие деревянные лавки с соломенными тюфяками, в углу находилась печь и там же рядом с ней – поленница с дровами, посередине стоял стол с двумя длинными узкими лавками по бокам.

Печь растапливать не стали. Было и так слишком жарко. Почти середина лета как никак. Поужинали кукурузными лепёшками с козьим сыром и улеглись спать. Как ни странно, Элли уснула почти сразу, не смотря на то, что перед этим проспала почти четыре часа в повозке.

И тут же погрузилась в такой же кошмар, как прошлой ночью. С той только разницей, что теперь зомби, наблюдателем в теле которого она оказалась, уже не сидел в засаде. В толпе себе подобных он шёл на штурм крепости. Но это было ещё не всё. Им кто-то управлял. Это быстрое сильное и смертельно опасное тело было лишь марионеткой в руках некроманта. Управляющие нити тянулись куда-то далеко на запад. Вглубь аномалии. Кукловод находился за несколько километров от места действия.

Нежити было огромное количество. Не меньше трёх сотен. И во многих из них Элли видела магический дар. В “своём” зомби, кстати, тоже. А значит, он был личем. Тёмным. Точнее она определить не смогла, так так даром он не пользовался. В начале он бежал по лесу в толпе себе подобных. Потом вся эта толпа резко и абсолютно синхронно остановилась, и в этот момент Элли сквозь деревья разглядела впереди высоченную стену и крепость у её подножья. Эти строения переливались в свете луны всеми оттенками зелёного. Так для нежити выглядел защитный периметр.

Вперёд вышел лич со светлым даром. Что конкретно он делал Элли понять не смогла. Потоки светлой магии она не видела. Но минут через десять периметр на стене крепости мигнул и пропал. Толпа нежити к этому моменту успела перегруппироваться, пропустив вперёд зомби, у которых не было магического дара, и, когда периметр исчез, сразу же ринулась на штурм. Расстояние до крепости они преодолели секунд за десять, ворота просто продавили внутрь своими телами, даже не притормозив, пятерых часовых смели, задавив числом. И никакая магия их не спасла. Они успели убить от силы десяток обычных зомби, до того как их загрызли ворвавшиеся следом за первой волной личи. Кстати, простые зомби почему-то никого не кусали. Все жертвы достались магически одаренными личам. Наконец-то кто-то в замке поднял тревогу и из него стали выбегать люди, началась свалка. И вновь Элли заметила, что обычные зомби никого не убивают. Ценой огромных потерь они ловили, обезвреживали и передавали личам на съедение магов крепости. Сами личи держались позади и в гущу сражения не лезли. И тут личу, наблюдателем в теле которого оказалась Элли, тоже передали жертву. Тёмного мага в бессознательном состоянии, с разбитой головой и лицом залитым кровью. Совсем мальчишку. Лет четырнадцати. Не больше. У лича от запаха крови пробудился просто дикий голод, Элли же выворачивало от омерзения. И от осознания того, что ей всё же придется это пережить. И вот, когда лич уже потянулся зубами к горлу своей жертвы, она каким-то образом смогла на пару секунд перехватить над ним контроль и заставить его отпрянуть.

В этот момент Элли и заметили. Некромант, управлявший этой армией зомби почувствовал присутствие конкурента. И вышвырнул её сознание из тела лича.

Элли открыла глаза. Её тело сотрясала крупная дрожь, зубы стучали, одежда пропиталась холодным потом, волосы намокли и прилипли к лицу, магический резерв был пуст и будто выжат досуха.

Её держал на руках Саша, а Лейла вцепившись в её ладонь, переливала ей свою ману. Резерв девочки был опустошён больше чем на половину. Вокруг столпились люди. Все, кто был в обозе. Элли встретилась взглядом с Роем. Некромантом из охраны.

– Что ты видела? – Спросил он.

– В-вы п-потеряли крепость. – Заикаясь и стуча зубами прохрипела Элли.

К рассказу Элли стражи границы отнеслись с недоверием, заявив, что за пять веков, что стоят эти крепости, внутрь ни разу не прорывались зомби. Разве что сами маги притаскивали на опыты. Стражам было легче поверить, что девушка больна или не в себе, чем в то, что одна из пяти их крепостей пала. Тем более, близость границы всегда давила на психику магам, и кошмары тут были обычным делом. Только вот в конвульсиях при этом, как правило, никто не бился. Да и утекающая, как вода сквозь пальцы мана и неудачные попытки разбудить в исполнении двух целителей, как-то не вписывались в концепцию обычного ночного кошмара.

Остаток ночи Элли провела сидя на своем тюфяке в компании Саши и Стефы. Поначалу с ними сидела и Лейла, но её быстро сморило в сон. Всё-таки ребёнок. Элли же больше этой ночью лечь спать не рискнула. А Саша так и не выпустил её из своих объятий. И сопротивляться этому не было ни сил ни желания. Присутствие в непосредственной близости живого человека очень помогало успокоиться, после всего пережитого в теле нежити.

На рассвете обоз снова выдвинулся в путь. Элли поехала в повозке со Стефой, и та её опять усыпила. Только на сей раз, Элли сама об этом попросила. И снова её дневной сон обошёлся без кошмаров. Стефа даже не стала будить подругу на обед. Так Элли и проспала до самого приезда в крепость.

Глава 8. Финишная прямая

Маэлин уже больше двух недель жил в королевском дворце. Как он и предполагал, Лилит пригласила его сама. О том, какой вклад он внёс в поимку Уильяма Стентона, она не знала, а все остальные детали его биографии за исключением того, что Маэлин был сыном той самой менталистки, которая, до своего исчезновения, занималась самыми тяжёлыми случаями психических расстройств и даже ухитрялась возвращать своих пациентов к нормальной жизни, считала несущественными мелочами. Это-то и стало главной причиной её интереса к Маэлину. Лилит возлагала на него очень большие надежды. Только вот оправдать эти надежды у него пока не получалось.

За две недели жизни во дворце, помимо того, что выжил от-туда всех других врачей, занимавшихся лечением Юджина, Маэлин добился только того, что смог подобрать для принца подходящие дозировки лекарств, при которых к его сознанию по идее должно было получиться пробиться. Но Юджин по-прежнему не реагировал на внешние раздражители, а держать такую дозировку больше месяца было нельзя. Это нанесло бы его мозгу необратимые повреждения. Более того, эти лекарства вызывали привыкание, и даже после месяца их приёма предстояло лечить Юджина ещё и от наркотической зависимости. Но выбора особо не наблюдалось.

Марико, при лечении таких пациентов, глушила им эмоции при помощи своего дара, Маэлин же такими способностями не обладал. Он мог лишь чувствовать чужие эмоции, но не воздействовать на них. Поэтому и приходилось пользоваться лекарствами. К тому же, при контакте с Юджином, Маэлин снимал страж разума только для того, чтобы проверить, как действуют лекарства, и тут же поднимал щиты обратно. Перспектива сойти с ума за компанию с принцем его не прельщала.

Главная проблема заключалась в том, что у Маэлина было ограничено время. Если он не сможет за ближайший месяц пробудить в Юджине желание жить, то потом, когда придется начать снижать дозировки лекарств, шансов его вылечить не останется совсем. Всё-таки у Марико, в этом плане, было неоспоримое преимущество. Она могла заниматься своими пациентами как угодно долго. Но обычно первый период, за который ей удавалось вывести пациента на контакт, занимал от месяца до трёх. Так что шанс был. Хоть и небольшой.

Помимо подбора лекарств для принца, Маэлин занимался ещё и сбором информации о нём. Он отчаянно нуждался в чём-то, что могло бы вызвать у мальчишки положительные эмоции. В чём-то, что было ему дорого. И, в конце концов, такая вещь нашлась. Точнее не совсем вещь. Маэлину удалось выяснить, как так случилось, что в четырнадцать лет Юджин уже инициированный маг. Оказалось, что два года назад ему подарили охотничьего котёнка, а потом этого котёнка смертельно ранили. На королевской охоте случайно попали стрелой прямо в сердце. Мальчик к своему питомцу успел привязаться достаточно сильно, чтобы это спровоцировало инициацию. А светлая инициация порой творит чудеса. Животное выжило. Сейчас уже вполне взрослый кот, по случаю болезни принца, оказался заперт в вольере, а обычно он жил у Юджина в покоях и свободно разгуливал по дворцу. Вот этого-то кота ему Маэлин и привел. Белого пушистого и совсем ручного. И не скажешь, что охотничий. А ведь такой зверь, не особо напрягаясь, мог задрать даже оленя. Собаку, кстати, тоже мог.

Поначалу казалось, что план не сработал и принц кота игнорирует точно так же, как и все остальные внешние раздражители, но, после того как Маэлин покинул камеру, он наконец-то увидел через следящий амулет хоть какой-то сдвиг в поведении Юджина. Кот настойчиво лез к хозяину, бодая его руки лбом, и в конце концов просунул голову под одну из них, явно ожидая привычной ласки. И, как ни странно, дождался. Юджин начал чесать его за ухом. Всё так же безучастно глядя прямо перед собой. И всё же это была хоть какая-то реакция. Кот громко мурчал, прикрыв глаза от удовольствия и положив большую лобастую белую голову на колени мальчишке, а у Маэлина, впервые за всё время, проведённое в столице, просыпалась надежда на благополучный исход этого безумного предприятия. Только бы успеть. Всё-таки месяца слишком мало.

Элли уже неделю жила в крепости на границе чёрной пустоши. В одной из пяти крепостей, охраняющих проходы за стену. Впрочем, у данной конкретной крепости была и другая функция. Она служила своеобразным перевалочным пунктом между пограничьем и Солтуреном. Именно сюда доставлялись съестные припасы, почта и всё остальное, в чём возникала надобность у стражей границы. Здесь происходило распределение, и к другим крепостям уезжали повозки с различными грузами. Повозки эти передвигались по самому безопасному из возможных путей. По стене. Сверху. Её толщина была вполне достаточной, чтобы там спокойно могла проехать телега запряжённая лошадьми.

Сама крепость стояла у подножия стены, отгораживающей Солтурен от всего остального мира, охраняя ворота на ту сторону, и представляла собой город в миниатюре. Помимо замка, в котором жили в основном маги (Их, кстати, здесь обитало не так уж много. Всего тридцать штук. То есть десять боевых троек), были тут и конюшни, и кузница, и портняжная мастерская. Не обошлось и без бани, прачечной и столовой. Обычных людей в крепости насчитывалось не меньше трети от общего количества, и все они были заняты какой-то работой.

Только Элли и её группа слонялись по территории изнывая от безделья. По приезде в крепость, им выделили комнаты в замке, и на этом оставили в покое, посоветовав сидеть тихо и не высовываться.

Приём новичков на службу и их обучение проходили не здесь. Обычно их сразу увозили в соответствующую крепость, но в этот раз, из-за того, что Рик уехал за другой группой, Элли и компании пришлось задержаться. Он должен был сам довезти рекрутов до крепости, в которой проходило обучение, и представить главе стражей границы и совету. Даже то, что он отправил их с обозом, уже являлось нарушением правил. Впрочем, учитывая сложившиеся обстоятельства, вряд-ли кто-то стал бы его за это осуждать.

В первый же вечер, по приезде в крепость, Элли попыталась поговорить с комендантом на тему своих ночных кошмаров. Она была достаточно настойчива, чтобы добиться “высочайшей” аудиенции. Только вот он не стал её слушать, заявив, что кошмары тут снятся почти всем магам. Это просто влияние аномалии и не стоит обращать внимание на такие мелочи. И вообще у него нет времени заниматься подобной ерундой. Если она не в состоянии справиться со своими нервами самостоятельно, то может обратиться к целителям. Они выдадут снотворное.

Разумеется, такой вариант Элли не устроил. Что-то ей подсказывало, что уснув ночью, она имеет все шансы больше не проснуться. А жить Элли хотела. Очень. Поэтому спала днём под действием заклинания Стефы. Еду для неё тоже забирала из столовой подруга. Днём, пока Элли спала, за детьми присматривали Саша и Стефа, а вечером вся компания собиралась в комнате Элли. Эти посиделки стали традицией, ещё когда они плыли на пароходе. Только там у них была гитара, которую парни одолжили у кого-то из команды корабля. Оказалось, что оба вполне прилично умели на ней играть.

Здесь же культурная программа сводилась к игре в карты, травле анекдотов и разговорам на отвлеченные темы. Впрочем, такое времяпровождение тоже было далеко не скучным. Компания подобралась друг другу под стать. Все любили читать и знали множество интересных историй от сказок до страшилок. Последние лучше всего удавались у Элли. Некромантка как никак. У Саши же оказалось замечательное чувство юмора. Настолько, что Элли пришлось навесить на дверь магическую звукоизоляцию, чтобы не будить других обитателей замка взрывами дружного гомерического смеха из своей комнаты.

И всё же, большую часть ночи, некромантка была вынуждена проводить в одиночестве. Друзья уходили спать, а она оставалась ждать рассвета и обдумывать своё незавидное положение. У неё, конечно, теплилась надежда, что удастся добраться до библиотеки стражей границы, о которой так много рассказывал Рик, и найти там какое-то средство защиты от ментального контакта с нежитью для некромантов. Но ведь до сих пор Элли вообще не слышала, чтобы какой-то некромант смог наладить такой контакт с нежитью поднятой не им. По идее ментальный контакт некроманта с нежитью должен был по умолчанию давать возможность этой нежитью управлять. У Элли же во сне таких способностей не наблюдалось. Да ещё и конкурент обнаружился, который действительно управлял. И это было самое страшное. Девушка чувствовала, что, при желании, он запросто сможет её убить. Вытянуть всю ману и жизненную силу до последней капли.

Пока Элли не вступила в ряды стражей границы, необходимость бодрствовать по ночам не являлась серьёзной проблемой. Но ведь, в ближайшем будущем, ей предстояло приступить к занятиям, которые однозначно будут проходить днём. Решение проблемы следовало найти раньше. Иначе у Элли совсем не останется времени на сон.

Окончательно юная некромантка уверилась в том, что ночью спать ей нельзя, после того как пришли вести из самой южной крепости, стоявшей почти вплотную к горному хребту. Оказалось, что погибли там не все. Двум боевым тройкам удалось сбежать. И рассказывали выжившие маги то же самое, что четыре дня назад видела Элли глазами зомби.

В крепости, в которой она с друзьями была вынуждена дожидаться Рика, беглецы были проездом. Остановились буквально на час, чтобы доложить коменданту о потере южной крепости, поесть и взять припасы в дорогу. Они направлялись в северную крепость, в которой обитало руководство стражей границы. Помимо коменданта, маги поделились новостями, за ужином в столовой, со всеми желающими слушать. Информация секретной не была. Да и невозможно сохранить такое в секрете.