Золото змея. Вызов стае

«Ради детей, ну конечно! Вы все делаете только ради себя!».

Иста резко развернулась и направилась на выход, чувствуя отвращение к этому продажному миру, где лишь она, как считала женщина, изо дня в день пытается бороться за что-то чистое и светлое. Но то, что для нее было целью, для большинства других – всего лишь средством.

Дорман недоуменно посмотрел ей вслед, некоторое время наблюдая, как женщина припечатывает пол каблуками туфель, и тут же выкинул этот разговор из головы. Главного он добился, а реакция Исты его не волновала.

Мужчина взглянул на свое отражение в стеклянных дверцах шкафа. Пригладил рукой волосы, стряхнул невидимые пылинки с лацкана темно-синего пиджака и уверенным шагом направился к Леаве-амитар. Радость от первой победы забурлила в крови, и Дорман был уверен, что с Леавой все пройдет столь же гладко. Однако он сразу же наткнулся на препятствие в виде логически выверенных и практически неопровержимых доказательств иной позиции.

– Всем понятно, что за поджогом стоит Гардар. Дай Крегару делать свою работу, и он предоставит нам доказательства, – сказала Леава, приподнимая двумя руками пиалу с горячим чаем. Ее крупные загорелые пальцы, обвитые кольцами, отвлекли внимание Дормана, и он на миг позабыл свои доводы. Женщина тем временем продолжила: – Гардарский вирен стал расти на фоне последних новостей, а гардарские компании готовятся скупить акции наших предприятий за бесценок – на международной бирже уже пошел слушок. Кроме того, за последние пять лет Гардар переманил немало наших ученых, ты и сам видел цифры. Не самых именитых, конечно, но зато молодых и талантливых. Поджог Корпуса – это их рук дело.

Леава отхлебнула чай. Ее движения были уверенными и неторополивыми, словно она царица, на прием к которой пожаловал докучливый придворный. Поставив пиалу, она откинула за спину тугие медовые кудри, имеющие от природы темный цвет, и, подняв подбородок, посмотрела на мужчину.

– Тебе не кажется, что это не метод Гардара? – стал рассуждать Дорман, пытаясь вызвать сомнения в ее позиции, прежде чем убеждать в своем предложении. – Дериус Айнц, бессменный президент Гардара, хоть и имеет славу жесткого правителя, но предпочитает конкурентную борьбу, а не поджоги и диверсии.

– Какая разница, что он предпочитает, если его страна больше всех выиграет от нашего упадка.

– Ты склоняешься к ответу, который лежит на поверхности. Но все может быть намного сложнее, и мы не узнаем этого, пока не возьмем дело в свои руки.

– Мы – то есть ты? Знаешь, Дорман, – Леава нависла грудью над столом, – твоя жажда власти не знает границ. Тебе мало Совета? Хочешь подчинить себе и полицию? А что дальше? Станешь узурпатором?

– Не говори чушь. Я ведь думаю не только о себе, – проговорил мужчина, понизив голос. – Кресла зашатаются под всеми нами, если мы упустить ситуацию из-под контроля. Поверь моему чутью.

– Как же ты меня утомил, – вздохнула женщина, откидываясь на спинку кресла и постукивая кольцами о деревянные подлокотники. – Тебе во всем видятся заговоры и предвестники революции. Смысл твоей жизни – это держаться за это кресло и отгонять от него соперников. Ты хоть какую-то пользу приносишь людям?

– Я пришел к тебе не за нотациями, – холодно заметил Дорман, – а за голосами. Ты поддержишь мое предложение или нет?

– Нет, не поддержу, – отрезала Леава и резко встала из-за стола, оставляя своего собеседника смаковать горечь поражения.

– Змея, – процедил Дорман, провожая ее свирепым взглядом. Но когда эмоции схлынули, мужчина крепко задумался, почему Леава ему отказала.

«Обычно дело стоит за ценой или взаимной услугой, – размышлял он, – но на этот раз она была настроена излишне категорично. Что я упускаю?».

Дорман стал считать голоса и понял, что без фракции Леавы ему будет непросто продвинуть резолюцию. Оглядывая собравшихся членов Совета и высматривая потенциальных союзников, Дорман заметил шум у телевизора. Привлеченный суетой, он встал и подошел к большой группе людей, которые следили за новостями и громко переговаривались. Дорман посмотрел на часы, а затем перевел взгляд на телевизор: встреча председателя Совета с послами, проходившая за закрытыми дверьми, уже должна закончиться. Скоро начнется пресс-конференция.

Картинка на выпуклом экране показала корреспондента национального телевидения, стоящего перед зданием Совета и пересказывающего повестку встречи. Кадр сменился, и вместо корреспондента появился огромный зал, заполненный журналистами. Первые ряды перед сценой некоторое время пустовали, а потом их начали медленно заполнять послы. Когда все участники пресс-конференции расселись, камера отъехала назад, показывая зал целиком. Многие послы ограничились деловой одеждой, но некоторые прибыли в национальных костюмах, привлекая к себе внимание. Посол северного государства Виддестар был одет в рубашку из выбеленной кожи с белым меховым воротником и синюю распахнутую жилетку. Представители народов континента Цар гордо восседали в сложных многослойных нарядах ярких цветов.

Дорман оторвался от телевизора и нашел глазами Юртаса в окружении нескольких коллег. Тот стоял спиной к нему, поэтому не заметил приближения друга. Подойдя к беседующим, Дорман уловил обрывки разговора, походившего на спор.

– …оборудование…

–…никто больше не знает…

– … ты уверен?

–…под арестом…это будет сложно….

–…нужно решить…

Мужчины заметили Дормана и резко замолчали. Юртас обернулся.

– А, Дорман. Ну что, удалось договориться?

– С половинным успехом, – ответил тот и рукопожатием поприветствовал двух других мужчин.

– Ничего, дожмем, – беззаботно сказал Юртас и похлопал его по плечу.

– Похоже, представление начинается, – заметил стоящий с ними мужчина, и все устремили свои взгляды на экран телевизора.

Двери в зал для приема делегаций распахнулись, и Меллар чинно вошла в помещение, еле заметно прихрамывая. Она села за стол и кивком позволила всем собравшимся, стоя приветствовавшим председателя, занять свои места. Меллар расслабила лицо, чтобы не выдать испытываемую от движений боль, и слегка улыбнулась в камеру. Перед ней лежали бумаги с текстом, но она, зная, что ее снимают крупно, старалась не опускать глаза вниз. Дорман удовлетворенно отметил про себя ее старания и внешний вид. Председатель держалась прямо и уверенно, а светло-голубой костюм сидел на ней безупречно.

Сказав несколько протокольных фраз, Меллар перешла к своему заявлению:

– Учитывая разрозненность передаваемой в газетах, по радио и телевидению информации, а также обилие слухов вокруг происшествия в Корпусе специальных научных исследований, мы, выступая от имени Высшего Совета Брэйе, уполномочены прояснить ситуацию для наших зарубежных друзей и заявить следующее. В ночь с воскресенья на понедельник в Корпусе специальных научных исследований произошел пожар. Принимая во внимание меры безопасности в отношении к этому месту, пожар, как мы полагаем, не мог быть случайным. Вероятно, речь идет об умышленном поджоге. Преступник скрылся с места преступления сразу после своего злодеяния. Главное полицейское управление Брэйе, возглавляемое выдающимся руководителем и состоящее исключительно из высококлассных профессионалов, бросило все силы на расследование происшествия. Мы ожидаем, что уже в ближайшее время сможем открыть широкой общественности имя человека или организации, – Меллар обвела взглядом послов, давая понять, что под организациями она имеет в виду в том числе другие государства, – совершившей столь недружественные по отношениям к нам действия. При этом мы считаем важным подчеркнуть, что пожар в Корпусе не скажется на работе предприятий Брэйе. Сейчас идет восстановление всех разработок, поэтому мы рассчитываем, что с небольшой отсрочкой, но все проекты будут завершены, а обязательства по контрактам со стороны компаний Брэйе – выполнены.

Дорман посмотрел на Яйнвара, стоящего у буфета с наполненным коньячным бокалом в руке. Судя по выражению его лица, тот был доволен сказанным.

– Тем не менее, – продолжила председатель, – мы не можем оставить без внимания такой чудовищный поступок, направленный не только против Брэйе, но и против всего человечества. Как вы знаете, наша республика – это место рождения научных открытий, которые меняют жизнь людей к лучшему, приоткрывают завесу тайны нашего мира и позволяют увидеть и узнать больше, чем видели и знали многие поколения до нас. Результаты наших научных трудов в виде конечных продуктов становятся доступны всем, кто пожелает их приобрести. Именно поэтому трагедия, которая произошла, это выстрел не только в сторону Брэйе, это выстрел в спину всем государствам, которые хотят для своих граждан лучшего будущего. Я призываю вас, многоуважаемые послы, обратиться к руководствам своих стран с моим предложением объединить усилия и вместе препятствовать распространению этой преступной заразы, вместе добиться справедливого суда над теми, кто решил посягнуть на святыню современного мира.

Меллар сделала паузу и вновь посмотрела в камеру. Дорман почувствовал неладное. Он помнил, что на этом месте она должна была завершать выступление и переходить к вопросам от журналистов. Но сосредоточенное лицо Меллар говорило о том, что она готовится сообщить нечто важное.

– И хоть нам пока еще некого судить, – продолжила председатель, – это не значит, что у нас нет подозреваемых.

Меллар сделала знак рукой, подозвав к себе секретаря. Прикрыв микрофон, она попросила девушку раздать всем участникам встречи материалы. В зале «Библиотека», где собрались самые влиятельные члены Совета, повисла гробовая тишина. Все понимали, что действия председателя выходят за рамки согласованного сценария.

– Многоуважаемые послы, уважаемые журналисты. У вас в руках ориентировка на главного подозреваемого в поджоге Корпуса специальных научных исследований. Это женщина, ученый. Ее имя Кава-асаларим. У нас есть косвенные доказательства ее причастности. Сразу после происшествия она и ее сообщники скрылись, и мы считаем необходимым объявить их в международный розыск и призвать все государства к поимке предполагаемой преступницы.

Дорман прикрыл глаза. Юртас, стоящий рядом, пораженно произнес:

– Что она творит…

– Повторяю, – повысила голос Меллар, чтобы обратить на себя внимание засуетившихся послов и журналистов, – это в интересах не только Брэйе, но и всех стран обоих континентов и архипелага. Необходимо объединиться и сделать все, чтобы подобное не повторилось. Рассчитываю на поддержку вашего руководства. Спасибо за внимание и… готова ответить на ваши вопросы.

После этих слов журналисты повскакивали со своих мест, наперебой требуя возможности задать вопрос, а глаза всех собравшихся в Клубе членов Совета обратились на Дормана. И только Яйнвар отвернулся к буфету, чтобы залпом опрокинуть в себя коньяк.

– Дорман, как это понимать? – вспылила Леава. – В проекте заявления, которое мы утверждали, не было ни слова про подозреваемую!

– Да, Дорман, что за фокусы? – поднялся с кресла грузный мужчина по имени Серьен, банкир и член Совета. – Ты опять что-то проворачиваешь за нашими спинами?

Дорман, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица, вышел в центр.

– Коллеги, – он поднял руки ладонями вверх и начал импровизировать. – Решение раскрыть имя подозреваемой возникло сегодня утром, поэтому я не успел вам об этом сообщить. Аргументов можно привести много, но главный из них – это укрепит доверие между Брэйе и другими странами, что сейчас крайне важно для наших компаний. Пусть мировое сообщество думает, что мы просим у них помощи. Поверьте, найдется немало политиков, которые захотят проявить инициативу в поимке предполагаемой преступницы, чтобы в будущем заручиться поддержкой Брэйе. Мы показали себя настоящим лидером, решив не утаивать ничего от партнеров, а открыто обсудить проблему и призвать к сотрудничеству. Это грамотный шаг.

Серьен нахмурился и сложил руки на груди. Леава, не скрывая недовольства, отвернулась к телевизору. Почувствовав, что не до конца убедил коллег, Дорман продолжал говорить еще какое-то время, приводя в поддержку этого решения дополнительные доводы. Большинство собравшихся удалось убедить в своей правоте, другие просто доверились опыту и авторитету старшего коллеги, как делали это неоднократно. Были и те, кто засомневался в разумности такого заявления, но они решили промолчать и посмотреть, как будут развиваться события дальше.

Присыпав щедрой горстью оптимизма опасения коллег, Дорман вышел из Клуба и направился в сад. Оказавшись один, он яростно выругался и прошелся вдоль клумб, раскидывая туфлями гравий. Злость клокотала в нем, смешиваясь с раздражением и стыдом.

«Что она о себе возомнила? Поставила меня в идиотское положение! Заставила стоять там и оправдываться за решение, о котором я даже не знал! Нет… ей это так просто с рук не сойдет. Похоже, Меллар не понимает, что она в этой стране ничего не решает и решать не может».

Дорман постучал пальцами по крыше автомобиля, раздумывая над ситуацией, и сел внутрь, отдавая водителю приказ: