Аркан общемировых историй

– Песню?

Лифа улыбнулась:

– Ты узнаешь ее – я обязательно спою.

– Рад, что Вы не пострадали, – облегченно вздохнул Палат.

– Поверь мне – своему настоящему преемнику я отдам власть добровольно, – сказала женщина.

– Преемнику? – искренне удивился первый страж.

– Не будут же Сильмой все время править женщины, – загадочно пояснила Досточтимая. – Не надо переживать – ты с этим парнем обязательно подружишься.

– Вы даже знаете, кто он?

– Конечно, знаю. Но его время пока не наступило. А когда наступит… Впрочем, ты сам все поймешь.

«Вторая смерть проекта Геллиум»

WenndieTurmuhrzweimalschl?gt,

Faltet er die H?nde zum Gebet…

(Прим. – Когда ударят часы башни дважды,

Он сложит руки в своей молитве).

Rammstein, «Hallelujah».

В ресторан «Галле» зашел высокий молодой человек, одетый во все черное. Шум на мгновение стих, но присутствующий народ быстро убедился в том, что Я?ррен Лоренц – так звали вошедшего – пришел не по его душу, и одна из достопримечательностей одноименного с заведением города наполнилась децибелами смеха и разговоров. Лоренц неспешно снял пальто, аккуратно повесил его на специальную вешалку и тут же столкнулся с Клариссой – одной из официанток, которую хорошо знал, причем настолько, что позволил себе чмокнуть ее в щеку, что было для этого места не просто фамильярным – из ряда вон выходящим поведением. Спасал Яррена один факт – мужчина был достаточно влиятельной фигурой в городе, а потому подобное ему прощалось.

– Добрый вечер, Яррен-эрр, – вежливо обратилась к Лоренцу Кларисса, заметно покраснев от пусть и дружеского, но поцелуя.

– Добрый вечер, Клари?ссхен, – улыбнулся голосом Яррен, ибо внешне он практически никогда не выдавал на людях улыбку. – Столик на двоих, пожалуйста. Мне же – «Корабль дураков» с южным салатом и бутылку настойки из слез святой Каролины. Бутылку подать желательно сразу.

Лицо Каролины потеряло краску так же быстро, как и приобрело – она прекрасно знала, что означает этот заказ из уст этого мужчины. Собравшись с силами, она кратко спросила:

– Неужели в городе появился такой же…

– Да, Клариссхен, такой же, – ответил Яррен, и Кларисса расслышала отчетливые нотки досады. Лоренц заметил реакцию официантки и более мягким тоном добавил: – Не беспокойся – постараюсь не разнести ресторан в щепки.

– Да благословит Вас Господь, – вздохнула девушка, перекрестила Яррена и спешно направилась на кухню, предварительно показав мужчине, за какой столик ему нужно сесть.

Яррен устроился за столиком, обвел взглядом ресторан и понял, что одной жертвой вечер не ограничится, ибо за барной стойкой восседал Юна?йт Вальва?рен, больше известный средствам массовой информации и населению в целом по кличке «Черная месса», которую получил после нескольких совершенных ритуальных убийств. Юнайт заметил Яррена и изящно, абсолютно по-женски ему помахал рукой, при этом бросив издевательский взгляд. Лоренц заметил повязку, прикрывающую левый глаз, толстовку с длинными рукавами (при жизни Вальварен избегал подобной одежды, ибо, как он говорил, длина стесняет движения, но в этот раз рукава явно скрывали выдающие трупные пятна) и левую ногу, почти полностью замененную неким металлическим протезом. Сразу стало понятно, что бывший серийный убийца теперь – не просто оживший мертвец, а жаждущий мести оживший мертвец, который был известен как трапу?гра. Юнайт не остановился в своих издевках и сделал еще один жест, будто собирается закатать рукава толстовки. Это был конкретный вызов уже Лоренцу, который, в отличие от «Черной мессы», носил рубашки с длинными рукавами повсеместно, и мало кто видел его обнаженные руки – что скрывал от посторонних глаз мужчина, оставалось тайной. Еще одной косвенной причиной считать Юнайта трапугрой был коктейль, который глушил «Черная месса»: фиолетовый цвет выдавал водку, смешанную с черной смородиной – единственную смесь, что не могла бы нанести серьезных внутренних повреждений любому ожившему мертвецу, относящемуся к этой категории.

Отвлекшись от Юнайта, Яррен схватил экземпляр «Галле цайтунг», который лежал на каждом столике. Не успел он прочитать новость о внезапной пропаже известного роднорусского поэта Валентина Брайтсона (имя было, безусловно, германским, но все смешалось в этом мире…), как подошла Кларисса, держа в руках пузатую бутыль сливочного ликера, известного как «Настойка из слез святой Каролины» – сия дева особо почиталась в Саксона?рии. Поблагодарив Клариссу кивком, Яррен откупорил бутыль и, никого не стесняясь, глотнул прямо из горла.

Стало чуть легче.

Оставалось только ждать.

За окном пробежал лидоди?р – транспорт, похожий на гигантскую металлическую сороконожку, чем вызвал возмущения среди посетителей, но они были скорее машинальны, ибо здание, обслуживающее подобных монстров, находилось практически по соседству с рестораном. «Улица имени Пятьдесят девятого круга – что ж вы хотели…», – усмехнулся про себя Яррен и сделал еще глоток, как его отвлек тот самый голос, который мужчина не хотел больше слышать ни разу в жизни, но пришлось:

– А ты не изменился. Ни в привычках, ни в одежде, ни даже во внешности. Можно только позавидовать…

Яррен перевел взгляд на подсевшего к нему Генриха То?пфера. «Тоже трапугра», – вздохнул Лоренц, увидев металлическую перчатку, заменяющую кисть левой руки: трапугры при воскрешении обязательно лишались той или иной части тела и получали искусственную замену – таково было негласное условие.

Мужчина прекрасно знал, с какой целью и Генрих, и Юнайт были воскрешены, и смерть Яррена была одной из ключевых, если не главных частей этой цели.

Ведь в свое время он убил их обоих, причем весьма жестоко – «Черная месса» лишился головы в буквальном смысле слова, а Генрих умирал с разорванным на части сердцем.

И оба когда-то были друзьями Яррена…

– Забавно. Я-то думал, что больше тебя не увижу, – фыркнул Лоренц, не глядя на Генриха.

– А еще скажи, что не ждешь расплаты за свои преступления… Знаешь, сколько незаслуженно убитых тобой желали воскреснуть, чтобы медленно искромсать ненавистное тело на миллиарды элементарных частиц?

– И поэтому воскресили вместе с тобой самого отмороженного из них? Странно – при жизни вы не особо-то и дружили.

– Только умерев, я понял, что в моем отрицательном отношении к увлечению Юнайта силами Тени и была главная ошибка.

– Только в этом?

В глазах Генриха вспыхнула злоба.

– Проект «Ге?ллиум» должен был появиться, и ты это прекрасно знаешь!

– Неужели за семнадцать лет до тебя не дошло, что твой искусственный человек с таким же искусственным разумом сошел с ума, убил большое количество ни в чем не повинных людей, а потом чуть было не прикончил и меня самого? – вспыхнул Лоренц.

– Хорошо, что ты себя к ни в чем не повинным не причисляешь… Хоть в чем-то твой здравый смысл оказался здравым, – издевательски заметил Топфер.

– Зато мой здравый смысл не дал мне съехать с катушек, – фыркнул Яррен.

– Это так теперь называется? Неужели ты думаешь, что я не знаю, скольких прекрасных, удивительных и полных амбиций существ ты убил, причем настолько жестоко, что даже Тень присвистнула? А ведь от твоих действий досталось не только им, но и тем, кого ты любил, а это – максимальный уровень жестокости, который только можно себе представить…

– Твои прекрасные и удивительные существа ради своих, как ты выразился, амбиций готовы были уничтожить все вокруг! – упоминание о родных несколько вывело Яррена из себя.

– Но у них амбиции хотя бы были… – громко прошипел Генрих. – Как и у меня… Как и у Юнайта! И кто нам помешал? Да человек, который никогда не предложил ничего впечатляющего и просто исполнял свои обязанности, будто он – обычная канцелярская крыса, а не член организации, способной изменить мир к лучшему! Понимаю, почему Геллиум, мое несчастное детище, к созданию которого я шел всю свою жизнь, вызвал у всех отторжение – не из-за того, что был несовершенным, нет… Мне нужно было обратиться к Юнайту! И тогда бы Геллиум, получивший уникальные силы и знания, мог бы навести порядок не только в Саксона?рии… А кому это не понравилось? Таким, как ты, которым бы попросту не нашлось места в дивном новом мире!

– Ты был опасен для общества!

– Может быть… Но скажи, разве человек, который готов ради жизни в бесцветных обстоятельствах убить друга, продолжает оставаться адекватным?

– Я уже и забыл, что между нами была дружба.

– Нисколько не сомневаюсь… Именно поэтому будет гораздо легче убить тебя. Проект «Геллиум» возродится, хочешь ты этого или нет… Хотя кто тебя спрашивает?

– Ну давай, убивай, раз собрался, – с вызовом произнес Яррен.