Башни витаров

– Много лет прошло с тех пор, – проскрипел старик, – если бы ни Мур, трудно бы мы жили. А с ним дела пошли в гору. Необыкновенный он, и все умеет, а работает за троих. Он так заботится о нас! Ежели поедете к знахарке, то увидите с правой стороны от тропы каменные дома – мы смогли построить такое жилье для себя благодаря Муру.

– Мур не похож на простого углежога, – осторожно заметил Синигир.

– А он и не простой, – загадочно ответил старик.

Но что он имел в виду, зверолов и охотник так и не узнали: старик заговорил тише, потом закашлялся и перестал обращать на путников внимания – им ничего не оставалось, как поехать дальше. Вскоре они повернули направо, потому что других троп не было.

Унылая природа и чехарда мыслей в головах путников не располагали к разговорам. Кони, словно угнетенные мрачностью болот, едва плелись, несмотря на ночной отдых и понукания всадников. Впрочем, вскоре путники прекратили попытки заставить лошадей двигаться скорее, поняв их бесполезность. Они медленно ехали, а мимо проплывали плоские черные холмы, темные болотистые поляны, редкий полусухой кустарник и – (старик-углежог оказался прав) каменные дома углежогов, то тут, то там торчащие среди болот, высокие, как свечки.

Тимша без устали вертел головой, вдыхал полной грудью воздух и время от времени призывал Синигира посмотреть то налево, то направо, находя в невзрачных пейзажах какие-то особенные прелести. Синигир только головой качал, удивляясь неутомимости и жизнерадостности зверолова.

Путь казался бесконечным, впереди не видно было никаких признаков жилья, позади – тоже. Путешественники двигались, словно в никуда. Солнце затаилось где-то за пеленой облаков, было ни тепло, ни холодно, только ветер время от времени налетал непонятно откуда.

Потеряв счет времени, Синигир предложил передохнуть и перекусить.

– Но где мы остановимся? – отозвался зверолов, оглядывая окрестности, – жилья никакого не видно.

– Смотри: камень, – показал вперед охотник, разглядев зорким глазом небольшой серый камень недалеко от дороги.

Всадники спешились, отпустили коней, свернули на обочину и присели на камень спина к спине: Синигир лицом на север, Тимша – на юг.

– У меня из головы не выходят слова старика о Муре, – сказал Тимша, откусывая хлеб, – откуда он пришел на болота, и зачем?

– Да уж, мог бы поселиться в другом месте, – проговорил Синигир, – вот и знахарка живет на болотах. Как ты думаешь, почему? Она ведь лечит людей. А где тут люди?

– Всегда найдется тот, кому нужна помощь. К тому же, я уверен: на болотах растет множество чудесных трав. Даже воздух здесь пропитан запахом трав, чувствуешь? К тому же тут красиво. Как знахарка, интересно, станет тебя лечить? У нее, наверное, какие-то особые зелья есть, сваренные из растений, на болотах собранных.

Синигир не находил ничего интересного в том, что какая-то непонятная знахарка станет его лечить, и кроме запаха тины, ничего в воздухе не ощущал, и уж конечно, не видел ничего красивого в серой пустыне, что расстилалась вокруг.

– Знахарка скажет, что я здоров, – уверенно заявил он.

Не дождавшись ответа, охотник добавил уже менее уверенно:

– Гика маленькая, значит, в ней яда мало. А я большой.

Зверолов молчал. Синигир решил: наверное, упрямец понял, что зря настаивал на визите к знахарке. Он улыбнулся этой мысли и сказал:

– Слушай, а может, хватит с нас Черных болот? Давай вернемся на дорогу и поедем все-таки в Дювон.

Но договорить не успел: зверолов перебил его:

– Синигир, смотри!

Охотник вгляделся в горизонт, но кроме серого неба, смыкающегося вдали с серой землей, ничего не заметил, потом повернул голову налево, направо и сказал:

– Ничего не вижу.

– Синигир! – опять окликнул спутника Тимша.

– Ладно, если ты настаиваешь, конечно, поедем дальше. Надо, пожалуй, поторопиться.

Тут Синигир встал и повернулся лицом на юг. Теперь они с Тимшей смотрели в одну сторону, и охотник, наконец, понял, что хотел сказать зверолов.

Оказывается, Тимша тревожно всматривался в черную точку, движущуюся по дороге.

– Что это? – спросил он, – похоже на птицу.

– Всадник, – уверенно произнес Синигир, – просто плащ у него развевается, как крылья.

– Ты уверен?

– Я охотник, и, если ты забыл, – лучший в Синем лесу! Вижу я прекрасно, – гордо напомнил Синигир.

– Я не ожидал встретить здесь кого-то.

– Он мчится, спешит. Неужели к знахарке? Ведь тропа ведет только к ее жилью.

– Видишь, – продолжая напряженно вглядываться вдаль, заметил Тимша, – знахарка пользуется спросом.

– Ни разу не посещал знахарок. Мало того, до встречи с тобой даже и не думал о них, —язвительно ответил Синигир.

– Тебе не знакомы повадки некоторых зверей. Знал бы, что гика ядовита – не ехали бы мы сейчас лечиться.

– Я охотник! – возмутился Синигир, – зачем мне какая-то гика?

– Никогда не ведаешь, какое знание может пригодиться, – задумчиво возразил зверолов.

И добавил:

– Но все-таки похож этот всадник на черную птицу!

– Я же говорю: на нем плащ, черный, длинный…

Тут Синигир умолк. Он нахмурился, поняв, кто этот всадник.

– Тимша, ты видишь?

– Да, теперь вижу. Точно, всадник. Он так быстро приближается! Хороший у него конь.

– Я думаю, он преследует нас.

– Нас преследует?! – изумился Тимша, – да кто нас знает в этих краях?

– Кое-кто все-таки с нами знаком.

Зверолов взглянул на товарища широко распахнувшимися глазами:

– Кто?