La Critica (первая книга казанской трилогии)

– Что такое? У мальчиков проблемы с алкоголем? – смеясь, спросил Марсель.

– Конечно, нет, – заверил Глеб.

– Только не у меня, – сказал я.

В домофон снова позвонили. Я пошёл открывать. Это был помощник Марсельчика – Ренат, который, входя, споткнулся в прихожей об уголок ковровой дорожки.

*****

Спустя полчаса мы всё ещё сидели. Впервые за историю дома все шесть барных стульев были заняты.

– Так значит дискотека восьмидесятых? – риторическим тоном спросил Глеб.

– Ага, – стукая по стойке своим шотом, сказал Марсельчик. – Обожаю эти ритмы. Большинство людей тащатся от этой музыки, – беспроигрышный вариант.

– Доподлинно известно, что я был зачат под эти ритмы, – разглагольствовал я, подмигивая Стальской. – Так что неудивительно, что меня неудержимо тянет в пляс.

– Не знала, что ты танцуешь, – ответила она. – Ах, да, – брейк-данс на столе-бабочке.

Наш флирт с Мартой на некоторое время стал центром всеобщего внимания.

– Танцую ли я, Стальская!.. «Мой дед был танцором, мой отец был танцором…»! – хохмил я.

– Ха-ха, – Марта захлопала в ладоши, как маленькая девочка.

Мне она показалась счастливой, мне стало тепло на сердце, как после «Викодина».

Наверху застучала музыка, что означало, что пора было идти на танцы, а для этого нам нужно было выйти из ворот, обойти дом с другой стороны и подняться по лестнице, которую пристроили с торца дома, на третий уровень. Мы встали со своих мест. Я, обращаясь к Стальской, сказал:

– Идём. «Take my hand» или как там? «Touch my heart»?

– Правильно говорить: «take you chance», – поправила она.

– О да, Крошка, я воспользуюсь своим шансом, когда напою тебя до потери сознания.

– Ты же меня до постели не дотащишь, когда напоишь до потери сознания, – глаза Марты блестели.

– Шутишь?!.. Мой дед был грузчиком, мой отец был грузчиком…

Все присутствующие оценили мою шутку.

– А вы, ребята, пара? – спросил Ренат, указывая на меня и Стальскую.

Мы смущённо посмеялись.

– Не-е-ет, – со смехом ответила Стальская.

– Но это не за горами, правда? – улыбаясь и поводя бровями, спросил Ренат, при этом потрогав Марсельчика за плечико пиджака.

– Естессна, – кидая взгляд на часы, высоким голосом ответил я. – Какие-то пару часов и всё случится.

Все ещё немного посмеялись. Опровержений моим словам со стороны Стальской не последовало, и я воодушевился.

Через пять минут наша весёлая компания вышла в тёплую раннеосеннюю загородную ночь и тут же вернулась. Решено было всем шестерым подняться на лифте, воспользовавшись ключом, который существовал (как нас заверили) только в одном экземпляре и имелся только у нас.

– Нажимай, – хором сказали мы с Глебом Марте.

– Какой? Третий? Четвёртый? – спросила Марта.

– Третий, – одновременно сказали Марсель и Ренат, а потом добавили, показывая друг на друга пальцами: – Купишь мне пиво! Ха!

Стальская нажала. Двери затворились. Заиграла музыка из вестерна. Кабина пошла вверх. Пару секунд мы смотрели на собственные отражения, а потом Стальский и я резко достали смартфоны и зафигачили liftolook. Появились два почти одинаковых фото. Одно из них будет напечатано в октябрьском номере «Платиновой Афиши» над статьёй о новом проекте «Марселя и ко». Статья, название которой придумал опять же Марсель, была озаглавлена так: «La Critica поднимается на новый уровень». Получилось круто; мы – крутые ребята; в интеллигентном смысле этого слова, и за чужой счёт.

*****

Большинство гостей были мужчины. Примерно на четверых одиноких мужчин приходился один мужчина в сопровождении дамы. Видимо для одиночек и явились красавицы из эскорта. От бизнес-леди девушки из эскорта отличались возрастом и… только возрастом. Уверен, что наряды и тех и других были примерно одинаковой стоимости; образование и досуг и тех и других были примерно схожи; я к тому, что девушки из дорогого эскорта были обеспечены, хорошо (может отлично) образованы, интеллектуально развиты, имели хорошие манеры и так далее.

Возвращаясь к мужчинам, для которых, очевидно, всё это затевалось, хочется сказать, что они мало между собой разговаривали, хотя, несомненно, все друг друга знали. Редкие рукопожатия, иногда кивки, а чаще ничего. Кто-то имел короткую беседу с соседом по барной стойке и только. Складывалось впечатление, что они общаются между собой телепатически. «И зачем им наше убогое жилище?» – задался я вопросом, когда обдумал увиденное. «Мы – считай, что никто; ни звёзды, ни знаменитости. Звезда «Пьяного Дивана» как вспыхнула, так и погаснет, наверное… Наша газета – откровенная халтура. Что же может заставить премного уважаемых людей приезжать в наше убежище. Ехать сюда – ни далеко, ни близко. Разве что на отшибе. Музыку можно громко включать. Не пойму…» – я стоял в углу дискотеки и кусал губы, затем подошёл к бару.

*****

Кейт Уинслет в одном фильме сказала, что перед танцующим мужчиной открывается весь мир. Я намеревался танцевать, и меня вряд ли что-то могло остановить. «Да уж, в чувстве р-р-ритма тебе не отказать, особенно после нескольких шотов», – подбодрил меня мой картавый компаньон. Окинув танцпол намётанным взглядом, я увидел как минимум трёх подходящих для меня партнёрш. Около стойки стояла Марта; какой-то пожилой джентльмен (приподнявшись на цыпочках) что-то вещал ей в самое ухо. Марта пила коктейль из трубочки. Глеба в поле зрения не было. Музыка качала. Девушки-танцовщицы делали своё дело; у некоторых из них были прикольные штуки: светящиеся в ультрафиолете увеличивающиеся в размерах пластмассовые шары, мыльные пузыри и лазерные фонарики. Людей на танцполе было немного, поэтому не заметить меня было трудно. Я разминался. «Не буду довольствоваться компромиссом», – подумал я. Попросил у одной из танцовщиц лазерную указку и направил луч в самый бокал Марты. Она делала вид, что не замечает и продолжила общение с мужчиной. Тогда я перевёл свет прямо в глаза Марте. Она обернулась и заметила, выделывающего танцевальные па, нетрезвого меня. Я показал на Марту пальцем, тем более, что дискотека 80-х сместилась на десятилетие назад, – во времена диско, а там палец был неотъемлемым атрибутом танца. Наконец, Стальская, сказав несколько слов своему собеседнику, направилась ко мне. Тем временем из колонок донеслись первые аккорды очень уместной песни. «У-у-у-у-ммм… Уууу-ммм… У-у-у-у-у-м-м-м…»

– Меня хотели, молодой человек? – на ухо спросила меня Марта и начала двигаться.

«Флиртует со мной», – подумал я.

Mister

Your eyes are full of hesitation

Sure makes me wonder

If you know what you're looking for.

Baby

I wanna keep my reputation

I'm a sensation

You try me once, you'll beg for more.

Yes Sir, I can boogie

But I need a certain song.

I can boogie, boogie woogie