Не звонИт он на мой мобильный,
на который десятки звОнят.
Я с улыбкой ношусь дебильной,
если он обо мне вдруг вспомнит,
А забудет – пойду по следам же
дорогого Кобейна Курта.
Застрелюсь, или лучше даже:
отравлюсь питьевым йогУртом.
Картошка фри
Ты говоришь мне: «всё очень плохо»,
а я тебе говорю: «не сы».
Ты за свое: «Развели как лоха!
Вороной белой роняю сыр
во вражьи пасти – конечно, лисьи!
Пилю объезженный мною сук,
потом валюсь на гнилые листья,
в клыки больных кобелей и сук.
На каждой купленной мною марке
не видно цену из-за чернил.
С меня, наверно, Гарсиа Маркес
того полковника сочинил.
Я одиночее одиночек,
хоть бы единственный кто обнял.
Да я обмылок, обломок, прочерк,
и звезды светят не для меня!»
А я считаю, что жизнь – как книга.
Роман, новелла – не важен жанр…
И вне зависимости от ника ты можешь произвести пожар.
Пиши в блокнот на своем макбуке,
курсором, словно пером, скрипя.
Полей бензином, дождем, самбукой,
верстая сказку вокруг себя.
Ты можешь в полночь уйти из дома за сигаретами.
В горле – ком.
И убежать на вокзал, ведомый далеким северным городком.
Нет, за тебя я не беспокоюсь: так поступают однажды все.
И твой зеленый последний поезд уже стоит на платформе семь.
Конечно, я покиваю, будто
вступил ногою в твою же гнусь,
а после, как всемогущий Будда, тебе загадочно улыбнусь.
Ах, ты не в теме, ах, ты не в паре… Да боже правый, себе не ври!
Ты говоришь мне все это, парень…
И жрешь биг-тейсти с картошкой фри
Баллада о борще
Та девушка в черном пальто
и готической юбке
смотрит на Вас, как печальная
женщина-вамп.
Она целоваться хотела бы
с Вами на юге,
но Вы и не в курсе, что сохнет она
лишь по Вам.
Я – программист
и ломаю пароли, как ногти,
только вот к сердцу ее
не сумел, вашу мать.
Она Вам – стихами
в закрытом на ключик блокноте,
и этот замок я могу,
но не смею сломать…
К чему инфантильные чувства
под корень чекрыжить?
Делите с ней хлеб и родное тепло одеял…
Быть может, пожив
под одной протекающей крышей,
она осознает, что Вы –
не её идеал…
Тогда-то ко мне
сто процентов она возвратится
и врубит прожектор любви
в богоданную мощь.
Я буду прокачивать орка
до уровня тридцать,
пока она будет на кухне
готовить мне борщ.
И будет, как должно:
ведь женщине место – на кухне,
а Ваше – писать диссертации
и защищать…
Пускай чьи угодно миры
в апокалипсис рухнут,
но нет ничего аппетитней и лучше
борща!
«Кто я? Да так, пустой ниочемный гон…»
Кто я? Да так, пустой ниочемный гон.
Как статуэтка, упавшая на паркет.
Не довелось застать ни кафе «Сайгон»,
ни ливерпульский бьющий в сердца квартет,
ни физрука с семиклашкой наедине,