Двумирье Креста. Бегущая по мирам – 17

Хотя работа беспокойная – за те четыре недели, что цирк с медведем и Ланой ползёт по городам Ближнего Запада, артистку оригинального жанра уже два раза секли с конфискацией. Один раз гильдия борделей настучала, вычислив нагло приехавшую второй раз за месяц конкурентку. А второй раз нажаловались страже жрецы местного подкульта единственного разрешённого в большинстве стран континента Крестон бога по имени Гебстон. Гебстон, как Лане объяснила умная Лиана, это не признаваемая жрецами аббревиатура от Главный и Единственный Бог креСТОНа, что не логично, но культам логика противна и даже омерзительна. А его подкульты все очень против прелюбодеяний.

Но Шишиаша и получив не печалится, смеётся, что всё веселее, чем с кумушками мОлодеж и внуков обсуждать. Ну и быть молодой проказливой дурой, значит не только так веселиться, но и так получать. Хуже, говорит, когда наказания для молодых девок заменят на более жёсткие батоги, раскалённые клейма и карцеры для немолодых тёток и для парней.

Лана постаралась запомнить новые движения, чтобы потом отработать с Вивиком, вернее перед Вивиком. Посмотрела как теперь одетая только в бусы Шишиаша начала переходить к последней фазе шоу. Начала медленно тихонько отходить от точки преступного подглядывания, но отошла быстро и с ойканьем, влекомая за ушко вполне сердитой Лианой. Под задорный смех понявшей Шишиаши.

Получила розгой Лана несильно, только для порядку. Просто Лиана считает себя обязанной воспитывать молодняк из сына, дочки, а теперь ещё и приблудной дурочки. И Яська разок при Лане была выпорота куда сильнее за просто обсуждение профессии Шишиаши. Вот и в этот раз Лана, которой и орать наставница запретила, размазала слёзы и сопли и начала слушать наставления шёпотом под шум продолжавшегося представления перед передвижной сценой, в маленькой комнатке в начале телеги, в которой воспитание и обучение и проводилось. Лиана начала стандартно:

– Даже не думайте, юные дурочки, о таком! Мало кому везёт как Шишиаше стать элитной жрицей любви. Но для этого надо иметь определённый склад характера. И клиенты далеко не всегда хорошие. Любые уроды, жирные, старые, обрюзгшие, могут купить жрицу. И стражников, судей и властителей приходится обслуживать бесплатно. Многие жрицы людви заканчивают плохо, гибнут, спиваются, попадают в богадельни.

А потом неожиданно сообщила то, что знали видимо только Лиана, Силыч и Шишиаша:

– И нет у Шишиаши накоплений. Она заработала и смогла сохранить много, но всё отдала сыну с дочерью, устроив их учиться в университет в эльфийском королевстве на Дальнем Востоке. А сама уже не могла жить спокойной сытой жизнью бюргеров. Да и детям будет стыдно, если в их кругу узнают кто их мать, хотя они настаивали, что обеспечат её и не бросят. Но они были ещё очень молоды, дочка только достигла совершеннолетия, то есть 17-ти, а сыну вообще 16 было, и не понимали, да и так она решила. Попрощалась навсегда и решила в 35 лет освоить новую профессию танцовщицы со змеёй, даже новое имя взяла шипящее, не может жить нормально. Хотя и я не могу. Не для нас и золотая клетка элитной рабыни, и спокойная жизнь бюргера, и тяжёлая буйная жизнь воина. Все вады разные. Но мы сами выбрали это, а вы не выбирали. И я обязана дать вам выбор…

Лиана вздохнула, продолжила:

– Шишиаша к детям вернётся только в самом крайнем случае, но не вернётся, так что теперь рассчитывает только на меня с Силычем, когда не сможет танцевать. Она ведь на двадцать лет старше меня, мне 45, ей 64. Да! Невероятно, что ей столько, и она сохраняет такой задор и форму. Рвётся прожить жизнь максимально ярко. Но если бы знали её… покупатели, хи. И я никогда не брошу Шишиашу, она много раз спасала совсем зелёную дурочку, романтичную ученицу пансиона для простолюдинок при монастыре с кучей книг, сбежавшую в 17 лет из-под венца с нелюбимым занудой, и отправившуюся странствовать. Учила, воспитывала, а уж как драла, вправляя мозги, за что я очень ей благодарна… Просто содержала меня с Силычем порой, жизнь артиста очень нестабильна…

Лиана погладила щёку и волосы Ланы, ошарашенной отчаянной борьбой Шишиаши со временем, крепко взяла за ушко:

– Но если ты это разболтаешь, то я тебя выпорю по-настоящему, три дня сидеть не сможешь. Хотя в общем-то пофиг, мы всегда в пути, а в труппе очередной раскол назревает, и я больше не хочу удерживать глупцов. Все считают, что Силыч жадный и слишком много откладывает, хотя какое их дело. Я стараюсь жить не одним днём. Да и только из-за тебя с танцами завораживающей красотки, прекрасным пением, с фонтаном идей и сюжетов из другого мира, разбивающими сердца песнями из прекрасного далёка, и из-за твоего медведя, у нас сборы возросли и даже им перепадает. Певец, идиот, мутит больше всего. Он не может пережить твои вокальные данные. Говорит, что ты ведьма, такой диапазон голоса невозможен, да и ты никогда даже не распеваешься, не полощешь горло отварами и не делаешь кучу его секретных упражнений. Так что плавно переходим к тебе, вампирша из другого мира. Но сначала пообещай мне, что моего сына не… охомутаешь. Он в восторге от тебя, и любое твоё слово, и он… я жду.

Лана сглотнула, зависла слушая всплеск воспоминаний и разбираясь в новом понятом, пробормотала:

– Обещаю. Вивик прекрасен и очень хороший, добрый, сильный, верный, не глупый. Но он не повелитель. А я ищу Моего Повелителя! Мне нужен тот, кто поведёт меня, слабую, ленивую, безалаберную и глупую. Кто защитит всегда и от всех, а их очень много. Спасёт от любых опасностей, которые ищут меня и находят. Вытащит из любых переделок, в которые я непревзойдённая мастерица попадать. Стальной рукой сокрушит хоть всю Вселенную, свернёт в бараний рог и развернёт уже более прекрасной и совершенной. Исполнит то, что мне надо для моей великой миссии. Простит всё. Если надо, накажет дурочку, и забудет. Никогда не предаст. Не задумываясь отдаст всё, что у него есть, хотя всё мне и не надо. Которому я не задумываясь спокойно и с восторгом отдам всю себя, всё что у меня есть и будет. Друг и любимый.

– Милая глупая дурочка. Добрая, наивная и верная, – со слезами обняла Лану Лиана. – И совершенное создание для достижения своих целей, прекрасная и загадочная, даже в туалет по большому не ходишь. Смелая. Хладнокровная в драке. Смешная и беззащитная. Я очень тебя люблю.

Но потом вытряхнула из неё совсем всё. Включая и про Брона, и про портал. Сказала задумчиво:

– Я заметила, что у тебя нет критических дней, а я очень наблюдательная, и в своём хозяйстве вижу каждую пылинку и слышу каждый шепоток. На мои и Яськи советы, как с ЭТИМ быть в условиях табора, ты просто наплевала. И ты точно не беременная, я не раз проверила твою мочу зельем, которое любой знахарь варит. Дальше просто. Я не дура, сходила в библиотеку, которые на нашем Ближнем Западе я знаю все, память у меня хорошая, а в них порой попадаются весьма древние книги. Я искала информацию о пустыне Гол-са-Фот. Заодно глянула и про это. В общем только у двух рас девицы, созревая в 13 лет, ну плюс-минус, до двадцати лет не могут иметь детей. Драконы и вампиры. Ты точно не дракон, хотя может оборотень? Но принцип Оккама, – тут система перевода Ланы, конечно, заменила название на Общем, предложив из русского, а в голове у Ланы каша и много общих знаний на русском, – велит не плодить сущности… Ладно, для глупышки, более простой вариант верный с большей вероятностью. Очень простой. Вампирша!

– Вампиретта, – поправила Лана. – И не надо меня драть, я это только сейчас вспомнила.

– Ладно… оставим, но не забудем… Про Гол-са-Фот я нашла очень интересное, я быстро ищу информацию… Отыскала нафиг ни кому не нужные топографические и физические сведения одной из экспедиций, третью копию из четырёх. А опасную и странную пустыню много раз изучали весьма тщательно. Пустыня невозможная, но это мой вывод. Песок очень прочный, крупный, края песчинок не как пустынные, а как морские, более острые, неотшлифованные. Воды совсем нет до глубины сто аршин, так артефакты поиска воды в пустынях показали. Барханы не высокие. Песок мало разлетается по окрестностям. Плоская как стол. Только в центре диаметром двадцать вёрст плавный подъём на триста аршин. То есть в середине этакий очень пологий холм. Вывод прост и невероятен. По крайней мере посередине Гол-са-Фот что-то огромное засыпано песком. Город или остров… Или портал, вернее что-то вроде врат между мирами, учитывая, что нашествия умертвий идут из района Гол-са-Фот. Но эти нашествия… через маленькие щёлочки рядом. А вот если распечатать Гол-са-Фот… Сам портал, откуда ты пришла, довольно обычный. Таких в мире несколько. Там наверно установлен для обслуживания дыры между мирами. А может и нет.

Лиана улыбнулась над ошарашенной мордашкой Ланы, продолжила выдавать прекрасный для бродячей циркачки анализ:

– Миша болтлив, а уж пьяным, а пьян он каждый вечер…

– Пьющий медведь, горе в семье, – хихикнула Лана, вспомнив мудрость или шутку.

– Займусь и его воспитанием, у меня не забалуешь, – серьёзно кивнула Лиана. – Миша говорил и тебе, и мне про присказку некроманта. Кстати, я уже подзывала его голубя, кормила, интересно. Можно приказать отнести послание боссу и узнать, где он, но вероятно только один раз, и он узнает, что его ищут, кто и откуда. Фот-са-Гол! Наш мир называется Фотнир, мир воды. У нас молнии сильнее, вернее магия воды и воздуха, и боевая и мирная, а магия огня и земли слабее, хорошие боевые файерболы у нас редкость. И у нас есть параллельный мир камня, называется Голмак. В нашем мире магия вообще слабее, поскольку мир воды. Но по ещё какой-то причине магия в нашем мире слабая, маны мало. Ротик закрой, это мне Шишиаша рассказывала, узнала от магов, которые покупали любовь блистательной жрицы любви. Ну и дальше элементарно. У нас пустыня называется, пофантазируем, Врата из мира Голмак в мир Фотнир. А в Голмаке соответственно Врата из мира Фотнир в мир Голмак. Некромант из Голмака и ему Фот-са-Гол привычнее. Ищет как открыть Врата. Для нас Врата Ада.

– Врата Ада! – вытаращила глаза Лана.

Лиана улыбнулась ободряюще:

– Но я не верю, что тебе поручена миссия предотвратить ТАКОЕ. Ну прислали дурочку организовать очередное сопротивление очередному вторжению… Они каждые сорок тысяч лет усиливаются. И разные чёрные злые силы идут. Ведьмы пустоши, рыжеволосые, зеленоглазые и частично конопатые, во главе отрядов умертвий, по-немногу пошли лет двести назад, а лет сто как идут активнее. А Гол-са-Фот существовал ВСЕГДА. Для нас всегда. То есть более ста тысяч лет. И очевидно с той стороны пытаются открыть не первый десяток тысячелетий… И находят разные варианты, но не единственный правильный и окончательный. Восемьдесят лет назад из Гол-са-Фот вышло войско скелетов на конях-скелетах. С магами куда сильнее наших, некромантами в основном. Очень сильное, параметры я не знаю, могу найти, но незачем. Очень сильное войско, но и его сокрушил царь Маланги с кучей союзников. Такая задача для сил добра всего мира, а не для одной девчонки… А теперь обоснование, почему твоя миссия просто предупредить Малангу, может как-то посильно помочь. Тебя прислали не в безопасное место, откуда можно спокойно выйти, разобраться в ситуации, вспомнить что требуется, силёнок накопить, а в передовую Малангу. И у тебя вариант один был, куда идти из центра пустыни, откуда виден высочайший пик Тяжких гор.

Лиана проказливо хихикнула, отвлеклась от серьёзной темы:

– Он кстати называется Пик Дыры, по официальной версии там кто-то пещеру нашёл огромную, когда лез на пик первым, вот имя и дал впечатлившись пещерой. А имена родителей, подруг, своё, правителей и стран давать запрещено. Кроме особых случаев. Да и гном наверняка залез, ну а кто ещё, умный в гору не пойдёт. А они похабники те ещё, мог и в честь подружки так назвать, она ведь наверняка вытряхнула обещание в постели, провожая героя. Ну а он и правила не нарушил, и слово сдержал, и проучил… Это моя версия, но культурные эльфы и многое от союзников знающие благородные малангцы его просто никак не называют, просто высочайший пик, а гномы с каким-то особым смаком. Остальным без разницы. Я больше эльфийские книги про Тяжкие горы читала.

Собеседницы посмеялись. Лиана ещё рассказала много интересного про расклад сил в мире, и про военные союзы. А в конце очень информативной беседы и Лана стала серьёзной и сказала:

– А теперь ты пообещай не искать и не пытаться спасти меня, если я исчезну или попаду в переделку или в плен. Я спасусь. А тебе надо заботиться о семье. Ты не воин и не вор. Иначе не стала бы бродячей артисткой. Нет, я не буду возражать против твоих очень осторожных действий, но прежде всего ты бережёшь семью. А в тех переделках, куда я регулярно влипаю, неподготовленные циркачи просто погибнут. И ты невероятно умна и проницательна, разгадала непосильную всем мудрецам вечную тайну Гол-са-Фот, и меня просчитала как таблицу сложения… ой, или умножения… или… ладно… И если потребуется, я к тебе обращусь за информацией или анализом. Но свою миссию буду выполнять не уничтожая тех, кто меня любит, но не готов к отчаянным схваткам. Ну и мне будет проще, если не придётся спасать и вас. И я найду могучих бесстрашных готовых на смерть воинов и воров. А от вас… уйду я наверно, или меня увезут… поперёк седла со связанными руками и ногами. Но я теперь знаю, почему у меня чешутся клыки и меня тянет к шеям врагов. От вампиретты не убежишь! Как сказал кто-то великий: «Обидеть Лану может каждый, не каждый может убежать». Ой!

– Обещаю, – серьёзно сказала Лиана, а потом со слезами долго обнимала Лану.

А на следующий день случилось череда локальных катастроф, приведших к гибели большой и славной труппы Силыча, как считали глупцы. На дороге в соседний более крупный город Ближнего Запада – а труппа давно ушла с Великого Востзап Пути – лёг старый коняга, отставной рыцарский дестриэ высшего класса, проданный жестоким молодым виконтом, не пожелавшим, как принято, кормить старика после отставки, и продавшим. И исправно таскавший лёгкую для него тяжеленную телегу-сцену девятнадцать долгих для старого коня лет. Но в заботе циркачей и бесконечной любви выросших при его старении детей Силыча и Лианы. Консилиум знатоков решил, что всё. Совсем всё.

Пока шла ругань – про то, что жадность привела к беде, и про то, что надо иметь сердце и мозги – между Силычем, теневой главой Лианой, четырьмя их стареющими союзниками и остальной труппой, а плачущие Яська и даже Вивик обнимали почти второго отца, Лана обняла голову огромного коня, ввела в транс и вытянула из него жалкие остатки жизни, облегчив уход. Вивик сквозь слёзы ошарашенно смотрел на мерцавший шнур энергии, а потом любовью успокаивал в кустах рыдавшую Лану, шепча, что всё понимает и прощает, хотя прощать и нечего.

Пока Силыч с Мишей копали огромную могилу под вопли, что шкуру и мясо можно продать, а Шишиаша горестно рыдала на туше покойного, шепча про все там будем, Лана варила для старой жрицы любви зелье. Которое Шишиашу и спасло, как потом оказалось. Силыч жёстко избил становящихся бывшими коллег типа мужского пола, вопивших, что они скажут, где закопан огромный источник кожи и мяса, а Лиана без устали жестоко секла их союзниц. Телегу Силыч, Вивик, двое немолодых союзников, и Миша в качестве основной тягловой силы, откатили за лесок и труппа встала лагерем на три дня, не выпуская засранцев.

Заодно и раздел оформляли. За едой в недалёкую деревню ходила Шишиаша с союзниками. Ещё выяснилось, что конь умер там же, где и прожил большую часть славной боевой жизни дестриэ. И в городе, куда шли, его и купили молодые Силыч и беременная первенцем Лиана по совету Шишиаши и с её финансовой помощью. Заодно и телегу-сцену там Шишиаша заказала в местной известной на весь Ближний Запад каретной мастерской, делающей и необычные повозки.

Шишиаша выпила три литра напитка от Ланы, варившегося двое суток. А потом целый день провела в повозке, проспав три часа из старости в молодость, восторженно плача, смеясь, разговаривая с Лианой и Ланой, а больше Лиана никого к ней не допустила. Потом мазалась косметикой, но уже чтобы не омолодить, а состарить. Лана хихикала и говорила, что вымотана, хочет крови и больше такое зелье сварить не сможет – просто нашло от восторга от несгибаемой стойкости Шишиаши в борьбе со временем. И от желания отблагодарить наставницу великой мудреца в юбке Лианы, которая ещё очень много сделает для всего мира.

Шишиаша с восторгом подставила шею. Лана отработала осознанное выращивание клыков. Лиана закатывала глаза, глядя на мало кем из выживших ладов виденный пир вампира. Вампиретты. Хотя пира было на два стакана, а потом Лана просила её выпороть, потому что поняла, что в два раза превысила норму из друзей. Но Лиана только обнимала её со слезами и шептала, что клыки вампиретты были раза в полтора длиннее описанных в литературе.

В вечерний город под ржач досужей толпы въехала повозка, влекомая дюжиной новой труппы, и нанятыми ими за бешеные деньги Мишей, пятью решившими перейти в другие труппы, и даже тремя союзниками Силыча, не отказавшимися отлично подзаработать. А дураки и здесь отличились – нет чтобы дождаться приезда в город для раздела. Или хотя бы крестьян нанять, или лошадей в деревне, до чего они быстро допёрли, но законтрактовали тягловых сразу на весь не такой и длинный путь.

Семья Силыча, включавшая и Шишиашу, и Лана шли налегке. Их увесистый багаж ехал в повозке, как и было указано в контракте о разделе. Что тоже бесило дураков, начинавших умнеть и понимать, что Силыч в чём-то и прав был, но ещё не дозревших до понимания, что и не Силыч, а его жена.

Особенно их бесило, что Вивик по дороге не отказался от тренировки Ланы бегу, что ответственно делал при каждой возможности, гоняя любимую прутиком. И вызывая общий смех, задорные взвизгивания и весёлую ругань Ланы, и горячую любовь после купания взмыленной спортсменки и даже не сбившего дыхание тренера. И успехи были отменные – Лана очень сильно прибавила в быстроте и выносливости. Ну а что, месяц тренировок молодой девицы, очень сильно недовольной хорошими стежками прутиком по попе, чудеса творит. Даже присказка пошла в мир, про «доцент бы застааавил». И Вивик обрёл прозвище Доцент и обещание от Ланы сделать главным тренером по бегу, правда команды чего она пока не решила.

На следующий день Шишиашу арестовали. А после короткого суда, где её и не слушали, высекли обнажённой на площади. Личный приказ графа, который виконтом продал отставного дестриэ девятнадцать лет назад, а год назад провёл феерическую ночь с прекрасной и молодой, как казалось, девой-змеёй Шишиашей. Перед заключением ведьмы любви в казематы замка навсегда. Но перенёсшая порку молча – что тоже восхищало Лану, желавшую такой же терпеливости, хотя вообще, а не при наказании розгами – Шишиаша оделась, а потом стёрла косметику и сказала графу, лично наблюдавшему наказание обидчицы и слишком внимательно смотревшему на Лану:

– Я стала жертвой клеветы! Мне 33 года. И маскируюсь я только от насильников. Прошу магов-лекарей засвидетельствовать мой возраст, в чём мне отказал суд. И прошу наказать клеветника и за его счёт выплатить мне компенсацию.

Через час два мага-лекаря, дрянных, но состояние тела, да и кожи, лица и рук способны определить профессор и доцент местной академии наук и магии, вынесли вердикт – 28 и 30 лет. Что не соответствовало оценкам Лианы и самой Шишиаши в 36 лет, просто дама не могла себе возраст в речи не убавить. Но красота и физическая форма танцовщицы сбила магов с толку, и так и записали в протоколе обследования 29 лет, взяв среднее значение. Протокол, ставший её единственным документом с именем, возрастом, и описанием внешности и рода занятий, Шишиаша радостно убрала в кошель.

Дальше было весело… Ну типа того. Сначала оскорблённый в лучших чувствах граф поскрипел зубами, а потом утвердил решение судьи. Шишиаша получила десять золотых из сбережений бывшего коллеги циркача-певца и приглашение от графа выступить в его замке. Затем певец был избит батогами до полусмерти. Ну и напоследок отправлен в каменоломни навсегда. Всё по закону, за ложный донос наказание суровее, чем полагающееся за якобы преступление.

Ночевать остатки труппы Силыча отправились в таверну. В которой хозяин опрометчиво разместил объявление, что с домашними животными можно, и даже три раза подтвердил для непонятливых, что можно, да, с любыми. А потом таращил глаза на медведя. Но Лиана сказала строго, но еле сдерживаясь от смеха:

– Договор! И оплата за большую комнату внесена. Ну и когда будешь поправлять табличку про животных, учти ещё коней и коров. А ещё слоны есть.

Новая труппа купила коней, успела дать вечером спектакль из украденных идей Ланы в обработке Лианы – но авторские права для бродячих артистов вещь неслыханная – и утром выехала на юг, к Великому Пути и богатым городам на нём.

Решившие вступить в другие труппы тоже уехали и ушли в разные стороны, не желая оставаться в городе, где в артистов распавшейся труппы тыкали пальцами.

Три довольно пожилых союзника – хотя скорее просто не противника, действовавших из уважения, чести и немного корысти – Силыча получили выходное пособие и отправились доживать дни, хотя им ещё довольно долго доживать. Один накопил денег на домик в деревне, и даже договорился с овдовевшей своей давней любовницей. Второй, любитель выпить, собрался закончить дни со своими родственниками, занимаясь производством браги и шмурдяка, ну и дегустацией. А пожилая артистка, славно покуролесившая в молодости, впала в морализаторство, полоскать мозги молодняку ей не позволяли, и она отправилась в монастырь, замаливать грехи и выносить мозги паломникам с прихожанами и будущим коллегам. Может и фокусы показывать в храме, но про это она, конечно, не говорила.

Лиана отнесла в банк очередную порцию накоплений и увязала имущество усохшей труппы, и получилось очень немало. Здоровенный сундук с прочным запором, имеющий один несомненный плюс. Спереть десятипудовый ящик не так и просто. Хотя Лана опять блеснула мудростью:

– В… На… В общем, у нас сопрут всё, что плохо лежит, а плохо лежит всё, что не прикручено или не приварено!