Машина времени работает не так

По пустынным сумеречным дворам вдоль стен я крался, словно преступник, избегая открытых участков и обходя стороной бесполезные уличные фонари.

Перебегая свободную проезжую часть – я заметил на горизонте далекие вспышки зарницы, и память вернула меня в прошлое. Когда-то давным-давно в моей деревне бушевала гроза. Часто при этом вырубался свет и, когда такое происходило, гонимый страхом темноты, я выходил на крыльцо. Там-то я и увидел, как молния ударила в старое дерево неподалеку (сидя в доме я бы все пропустил). Сноп искр и треск расщепленного надвое, многолетнего дуба оглушил округу. Именно это событие тогда посеяло во мне зернышко, идею – мысль, со временем переросшую в цель всей моей жизни. Не сама молния, а то, что она преподнесла. На месте удара, рядом с треснувшим и дымящимся стволом старого и могучего дерева валялась мокрая рыбина (хотя сама гроза, прошедшая над этим местом, не проронила ни капли). Спустя какое-то время я нашел ее в интернете (из-за запоминающейся оливково-зеленоватой расцветки и формы), она была очень похожа на серебристую форель, и ареал ее обитания очень далеко отсюда, где-то в Северной Америке. Но больше всего меня поразило то, что эта рыба, судя по информации источника, вымерший вид – или считалась таковой, и уже давно. Лежащая же в траве передо мной была еще жива. Дышала. Испуганная, она таращилась на меня. Тридцать сантиметров ужина. Я зажарил ее. Я же не знал! А что мне было еще с ней делать? Даже не сфотографировал. Позже я и предположил, что молния, ее заряд, несет не только смертельную опасность, но и в определенных условиях работает как портал в пространстве, а возможно, даже во времени. Звучит фантастически бредово. Но зерно пустило таки росток.

И к молниям с того случая я относился уже по-другому. Каждая – это потенциальная машина времени, нужно только уметь обуздать ее.

Незамеченным я пробрался на закрытую территорию гаражей. Нарушил правила. Тихонько прошмыгнул мимо сторожки, подлез под шлагбаумом и, пробежав еще сто метров, оказался в безопасности, дома. Заперся и, не включая свет, рухнул на кровать.

Это был просто безумный день.

30. Четверг. Варианты

Снова меня окружал душный и пыльный склеп. Невыносимые часы, предстоявшие в духоте гаража, обитого вагонкой, шесть на шесть метров. Проведу здесь все время, идти куда-то я не хотел. Потерплю. На кону – мое будущее. Больше рисковать я не намерен.

Мышцы жутко болят. Словно натянутые канаты, икры трещат при каждом шаге.

На негнущихся ногах, как на ходулях, я доковылял до магазина и скорей вернулся – провести день спокойно, в лабиринте гаражного анклава из бетона, окруженного стенами. Безопасность. Хватит с меня, сходил в парк, посидел в теньке.

«А все-таки, как хорошо я ему с ноги двинул, – довольная улыбка скользнула по моему лицу при воспоминании прыжка в стиле Джеки Чана. – И Таню встретил. Она секси. – Трепетно вздохнул я. Это свидание затмило собой погоню и оправдывало все вчерашние злоключения: что-то судьбоносное было в этом, сродни мистическому предзнаменованию. – Возможно, это не последняя встреча, – думал я. – Так или иначе, но мне очень повезло, и рисковать я больше не стану, даже ради нее, – качал я головой, – а вот только, чем рисковать? Какое будущее мне уготовано?.. Может, вообще стоило сдаться? Я же – никто, призрак. Ну, помурыжили бы в камере пару суток. У них на меня ничего нет, я – чист, ни в одной базе данных меня нету. Ничего плохого не сделал, кроме как по морде дал при попытке бегства, но не специально же. Ерунда. А за разбитое стекло отработаю на общественных работах. Пффф, делов-то. А там, может, и отпустят, документы восстановят, – размечтался я, – может, и правда зря удирал? Только вот доверия к органам нет. Патологически боюсь их. Закроют. Повесят что-нибудь. Полиции раскрываемость нужна. И в армии я дактилоскопию делал – пальчики мои есть все же в базе. Конфуз может выйти с моим двойником. Его притянут, обязательно. А там уже – не до изобретений. Изменю его будущее и сам исчезну без толку в итоге, отстрадав тут за зря. Все в пустую будет. А столько рассказать Стасу хочется. Э-э-эх… Может, еще в дурку отправят, если повезет. Оставлю это».

Каким же большим геморроем оказалась так воспеваемая всеми в мечтах машина времени…

* * *

Я следил за муравьями, ползающими туда-сюда у самых ворот, по кромке. Занимаются каждый своим делом. Какой порядок и строгая иерархия: у них есть охранники, разведчики и работяги – все на своих местах, во главе с королевой. Где-то она есть. Пожинает плоды царствования. Еще должен быть общий план, и никто никуда без него не лезет: родился и умер за свой муравейник, все время на страже интересов колонии. Поразительно. И глупо.

Что сделают с муравьем, пытающимся найти другой путь, отщепенцем? То же самое, что и с любой белой вороной, – изгонят, убьют? Мне надо было продолжать жить обычной жизнью и ходить на работу. Как все. Я же заварил кашу, черт меня дернул.

Существует феномен у муравьев, называемый «муравьиный круг смерти» или «карусель смерти»: бесконечный бег по окружности, до смерти, бег бессмысленный и беспощадный. Это сойдет за метафору незаметной жизни маленького человечка в огромном социуме. Его никто не видит, и он ничего не оставит после себя: всю жизнь работает, чтобы комфортно жить и мочь платить налоги; если повезет, то поживет еще недолго на пенсии и все равно умрет, ничего не привнеся и не достигнув в своей жизни. Не многим удается что-то оставить. Как пришел – так и ушел. Так живет абсолютное большинство.

У меня появилась возможность прервать это, вырваться – начать жить по-другому. Я это сделал. И что теперь? А теперь я в полной заднице. Ну и что, нельзя было упускать такой шанс, вы скажете! Посмотрите, что я наделал. Я на дне, глубже, чем я – никого. Уж лучше – обратно ко всем, в стадо, в комфорт, и заработать денег другим способом. К друзьям и родным.

* * *

«Интересно, как там, дома? Или я уже БОМЖ официально? И вообще, к какому времени отнести меня? Существует ли оно – мое время; или, может и нет его, без меня там: в будущем?»

Философская загадка: слышен ли звук падающего дерева в лесу, если рядом никого нет? Может, все это – игра моего разума? А я лежу в коме, пораженный электричеством. А может, это чистилище, и мне предстоит вечность бегать и пытаться вернуться – за то, что стал играть в бога?

* * *

Итак, если изобретать заново мой «транспорт», то уйдет на это несколько лет – факт. Взять самые благоприятные условия. С деньгами проблем быть не должно, это ускорит дело – тоже факт. Ненавистная работа – в прошлом, следовательно, я смогу все свое время посвятить машине. Года два в плюсе, только вот отсутствие компонентов сильно затормозит процесс. Нужно все подготовить и ждать недостающих элементов, а с деньгами и кучей свободного времени ждать – не проблема! Я вообразил далекие страны и теплые бирюзовые воды морей, живописные лагуны и тени пальм на белом песке. Увидел в грезах себя – с бокалом прохладного напитка, в гавайской рубашке с ярким рисунком и в соломенной широкополой шляпе: вот я сижу на корме своей яхты, укрытый от жгучего солнца навесом, и читаю новости, а волны ласкают белоснежные борта.

Моя фантазия могла легко стать реальностью, нужно только немножко потерпеть. Вначале. Будет нелегко. Год или два, но все равно сейчас я был ближе всего к этому раю на земле, чем когда-либо в жизни до этого. Мешал только один человек: он будет костью в горле, маячить на горизонте, и я буду всегда в его тени. Жить в страхе, боясь потерять все: люди из воздуха не появляются, и кто-нибудь когда-нибудь возьмется за меня, за мое прошлое.

И стоит ли возвращаться в таком случае? Зачем нужна вся эта волокита с машиной, которая работает только в один конец, и применять ею опасно для жизни? Я проверил. Кто рискнет пользоваться ею? У меня достаточно знаний, чтобы стать очень и очень обеспеченным человеком здесь. Я, как пророк, могу предсказывать будущее если захочу. Стать суперзнаменитым. По щелчку пальцев. Свобода и богатства лежат передо мной на блюдце, стоит только протянуть руку. А вот смогу ли я сохранить их, вернувшись в родной мир? Гарантий никаких. Может, ну его. Лучше прожить еще раз эти десять лет? Но – как в сказке, так, как я хочу!

Это был соблазн. О да! Исчезнуть и начать все с нуля. С чистого листа, где-нибудь в другой стране, с новым именем. Можно стать космополитом и жить все время на яхте, бороздя моря и океаны. Посещать страны и исследовать континенты. Меня так и распирало. Красивые картинки лезли в голову.

Но как мне все-таки поступить со своей «тенью»? С опасностью, нависшей надо мной. И где мне взять документы и первые деньги? Да, будет не легко, согласен, это не кино и не игра, поблажек не жди – жизнь одна, умирать нельзя. А за мной – уже след, полиция разыскивает вчерашнего беглеца. Стоит мне попасться им – и все, фантазиям конец. Мне нужно есть и где-то спать. С приездом «моего друга» я должен буду тотчас исчезнуть и разорвать все связи с этим местом.

А что, если я должен сам подкинуть ему идею про машину? Вдруг и я создал ее с подсказки?» – мысли сталкивались и кружились в голове, словно рой пчел. Вопросы порождали вопросы. Что делать?

Я вспомнил нашего первого подопытного, Чака. Незавидная участь которого помогла родить еще одну гипотезу, предполагавшую автоматическое создание ответвления (новую реальность) в моменте появления в прошлом: «Если оно так, то, следуя логике, новая ветка не обладает будущим. И тогда я застрял здесь навсегда. Соответственно, переместиться вперед я не смогу – некуда. Финита ля комедия. Проверить эту теорию можно, только попытавшись прыгнуть в будущее».

Другой вариант – классическая фирменная петля, о которой все знают, и из которой я смог бы вернуться. Но тогда мне ни в коем случае нельзя вмешиваться в ход истории моего двойника, менять цепь последовательности событий, связанных с постройкой машины времени. Эффект бабочки, который приведет к тому, что машину не создадут, и я никогда не окажусь здесь! Первым и последним признаком этой ошибки послужит мое испарение.

Сплошные замкнутые круги. Бред!

Но пока – я цел, а это значит, действуют все варианты. Какой же выбрать?

Боже всемогущий. Что бы сделал Марти Макфлай будь он на моем месте?

Жить и строить машину, скрываясь, потратив несколько лет; собрав ее, попытаться прыгнуть домой – если не получится, тогда бросить это, успокоиться и найти свое место здесь. Но как здесь обосноваться? Нужно будет отнять существующее место, конечно, и заодно избавиться от возможной угрозы в будущем. Хмм.

* * *

День медленно проплывал, приближая меня к неизбежному: пойти влево или пойти вправо, дилемма, взять таблетку красную или синюю – попытка одна. Нужно решаться.

Как же мне не хватало Стаса и его советов. Как он там, мой друг? Обыскался меня, наверное. Я по-крупному подставил его и бросил, взвалив на него проблему с моим исчезновением. Ему придется как-то объясняться со всеми. Не представляю, как он выкрутится. У полиции он будет первым подозреваемым. Мне так жаль, братишка.

Прогуливаясь по аллеям из бетона, я окончательно запутался и постоянно терял нить, отвлекаясь на разную ерунду. Мысли буксовали. О чем думать в первую очередь? За что ухватиться? Многое ускользнуло, оставшись без ответа. Казалось, уже все, что только можно, обсосано по десять раз. Нужно-таки сделать выбор и успокоиться уже.

Время шло, все больше раскаленных и пыльных автомобилей стало встречаться на моем пути: люди возвращались с работы. Пора и мне в мою коробочку.

* * *

Чтобы получить ответы на многие вопросы, нужна машина времени, без нее ничто не имеет смысла, одни предположения. Можно бесконечно долго строить теории и размышлять, ни к чему в итоге это не приведет – только потратишь время и нервы.

Мысль об убийстве, словно корабль-призрак, всплыла из глубин «темной» области мозга. – «Занять его место. Хм… Как оказывается просто».

Больше не нужно будет бегать и скрываться. Бояться лап правосудия. Не нужно ломать голову, где раздобыть необходимые документы, придумывать легенду, контролировать каждый свой шаг.

Да, заманчиво, это избавит от многих проблем. И плевать на риск. Только «игра в рулетку» помогла мне убедиться в работоспособности машины времени. Покончить со всеми проблемами разом – очень хорошо, даже такой ценой. Я хочу проще, как можно проще и быстрее. В конце концов, я не знаю, в каком из предполагаемых мной миров нахожусь. И не узнаю. В одном случае со мной ничего не произойдет; в другом, возможно, я и не смогу его лишить жизни – само «время» не даст мне: раз я уже здесь, значит, что-то спасло его, и он таки построил машину. Ну-у, или третий вариант – я исчезну, как только он испустит дух.

Значит, решено – прикончить гада.

31. Окончательное решение

Мозг, находя ответ, радует хозяина порцией эндорфинов. Вот и я, казалось, решив проблему, облегченно вздохнул и расслабился. Я просто перестал думать об этом. Когда знаешь, что и как, становится на порядок легче. Настроение улучшилось. Видимо, для меня другого выхода не существовало. Судьба стать убийцей – мне, человеку, не обидевшему и мухи за всю жизнь, не умеющему даже драться.

Стало интересно, как я это проверну? Каким образом?

Смогу ли я лишить жизни человека? – взгляд сам дернулся на разложенные по полкам инструменты: пилы, топор, лопату. – Разнообразие выбора. Все необходимое имеется. С этой стороны порядок. И у меня тактическое превосходство: внезапность. Вопрос в другом: смогу ли я убить живое существо? – я задумался.

Мысли снова переключились на техническую сторону дела, выбор инструмента; к морали я вернусь позже, когда все будет готово.

Итак, это отвратительно. Мне нужно будет нанести смертельный удар и затем избавиться от тела: предположительно расчленить и вынести частями, где-то закопать. Мерзость. Господи, какая гадость: возиться с остывающим трупом, с внутренностями и запахами, и всем прочим – меня вырвет, наверняка, и не раз. Нужны мешки. Прочные. Пила есть. Боже всемогущий, о чем только приходится беспокоиться. Но до всего этого он будет живым. В нем бьется сердце и течет кровь. Он все чувствует. И мне надо будет лишить его всего этого? – возражал я сам себе. – Он же мыслит и строит планы на жизнь, мечтает и ничего не сделал такого, за что его можно было бы вот так кончить. Бесславно. Как стереть ластиком. Он даже не подозревает о моем существовании и что я ему готовлю. Это жестоко… и нечестно.

Я искал оправданий в свою защиту, пытаясь обосновать кровавое жертвоприношение во имя себя.