Машина времени работает не так

– Ладно, уже что-то. – духота усилилась, находиться в гараже стало невыносимо, а тем более о чем-то думать. – Нужно валить на воздух.

Выбор пал на ближайший парк Яблоновка: открытое пространство, много воздуха, легко укрыться от палящих лучей в тени деревьев – хорошее место.

* * *

Снова, как во сне: чувство дежавю и эта дебильная улыбка, я не в силах сдержать ее – как смотреть на старое фото. Так я и добрался до Яблоновки. Натянув кепку на самые глаза, я неспешно прошелся по гравийным дорожкам парка и присмотрел одинокую скамейку у небольшого пруда, под раскидистой кроной дерева – названия его я не знал. Я впадал в нирвану от умиротворенности этого прелестного уголка природы, легкого шума листвы и ветерка, мой дух парил и впитывал волшебство, происходящее вокруг меня всемоментно. Каждый миг – и даже между ними – столько всего в миру случается, и все так или иначе влияет друг на друга, все взаимосвязано. «Интересно, я вписался в гармонию порядка вселенной или своим появлением я создал хаос в этом времени? Привнес лишнее и опасно качнул чашу весов… Ах, эта магия завораживающей водной глади и облаков, неспешно скользящих по небу. Я слишком много думаю…»

Линия горизонта – на открытой местности, я обратил на нее внимание, она была другой – без торчащих высоток-человейников, коих во множестве наплодят в последующие годы горе-строители, каждый клочок земли будет изнасилован. Они станут торчать словно уцелевшие кривые зубы будущих гетто. Интересна психология людей, покупающих там жилье. Хм. Что ими движет?

Меня не покидало чувство, похожее на то, что возникает, когда рассматриваешь свои старые фотографии, те, что снимали еще на пленку: подмечаешь, в чем одет, что окружает, внимательно разглядываешь все мелочи… Уютно на душе становится. Но отправиться туда без веской причины не хочешь, особенно как представишь, сколько всего произошло с тех пор. Как армейские фото. Мама дорогая. Сама мысль о возвращении в те времена – тяготит неимоверно. Да, одно дело вспоминать, и совершенно другое – оказаться там без возможности вернуться или что-то поменять.

Из груди выкачивают воздух, и я вот-вот схлопнусь, как металлическая пустая бочка. Снова паника. Вдох – выдох, вдо-о-ох – вы-ы-ыдох… Да уж, когда все идет прахом – философствуй.

В кармане нет смартфона, ничто не отвлекает, а так хочется, чтобы отвлекло. Некуда деть руки, нечем себя занять. «Наверное, надо было семечек взять… Хе-хе» – нужные мысли, за которыми я шел сюда отсутствовали.

Уже вторая половина дня, судя по солнцу.

Я постарался сосредоточиться на одной, очень важной теме: что будет в субботу?

«В субботу вернется мой двойник. Черт бы его побрал, абсолютно не представляю, что мне делать. Придется съезжать. А куда?»

До случая, побудившего задуматься о машине времени, оставалось еще более трех лет. Моя жизнь в то время шла обычным путем среднестатистического паренька в не очень перспективной стране, с обычными делами, присущими многим в тридцатилетнем возрасте: выпивка, шумные посиделки, барагозы и все в таком духе. По трезвости – прохваты по ночному городу на байке; конечно, кино и романтические встречи с девушками. Я только-только начинал взрослеть. Знаменательный инцидент произошел как раз на границе перехода моего взросления и сильно ускорил его. Тот эпизод существенно повлиял на меня, и в итоге я углубился в серьезные вещи, в науку. Математику и физику я со школы еще хорошо тащил; парадокс – чем сложнее было, тем легче понимал. Память у меня феноменальная, так любили повторять учителя. Серым веществом я не обделен: вот и задумался, формулы всякие стал сочинять. В научные теории полез. Время мое пришло.

К чему это я… Ах да, рассказать все себе самому – не получится – рано! Суббота – день икс, развязка. В любом случае в этот день мне предстоит сделать что-то судьбоносное. И даже если ничего не делать, все случится само, но так я смогу что-то подправить в нужную мне сторону. Следующий вариант – начать жить новой жизнью где-нибудь в другом месте, подальше от сюда, с нуля. Раздобыть документы, новое имя, и пока – работать неофициально, пусть и за гроши; главное, скопить сумму, затем вложиться и пожинать плоды своих драгоценных знаний – трудно, долго, но возможно. Страшно. Одного раза попасться в лапы ППСников будет достаточно, и все обломится. Риск огромен! Но сбрасывать со счетов не будем. Еще проблемка: как мы вдвоем уживемся в этом временном потоке? Не возникнут ли какие-нибудь аномалии? Я упоминал уже про хаос кажется. И потом, моя ли это временная ветка или, попав сюда, я создал новую? – я вспомнил одну из моих вымученных теорий. – Если то, где сейчас я, является вновь созданным мною миром, то, в принципе, ничего не случится, если занять Его место, – я не нарушу ход истории и не повлияю никоим образом на будущее.

Последний был самый простой вариант, но нужно знать наверняка, как работает время и все его противоречивые законы. Не нужно будет договариваться с самим собою, и не нужно скрываться: просто отличный вариант. Можно рискнуть.

Интересно, а испаряться – это больно? Если я окажусь неправ и изменю последовательность событий? Я же могу сделать так, что машина никогда не будет изобретена, и тогда я никогда не прыгну в прошлое… И как быть? – я смотрел на уток. – Как это, черт возьми, проверить?

Ох. Как же тяжко мне… Похоже на гадание на кофейной гуще, – я массировал виски, пытаясь увеличить объем черепной коробки, мысли не влезали, а ее разрывало, – риск пятьдесят на пятьдесят, черное либо красное. Но куш, он огромен. Избавиться от Него и, если не растаю, словно облачко, – заживу, как король!

28. Таня

В мою сторону неторопливой походкой по той же дорожке, где стояла одинокая лавочка, на которой сидел я, шли три девушки. И почему по моей дорожке? Их так много вокруг. И еще так медленно. Они что-то весело обсуждали, хихикая, – надеюсь, не меня. Когда кто-то смеется, часто кажется, что причиной тому являешься именно ты, возникает дискомфорт и начинаешь нервничать, перебирать возможные косяки в себе. Особенно теперь, когда сижу один в парке в таком стремном прикиде. Я стараюсь не всматриваться в прохожих, не люблю устанавливать визуальную связь, это привлекает внимание. Бросив всего лишь мимолетный суровый взгляд в сторону источника шума, я безразлично продолжил заниматься своим делом. Поравнявшись со мной, девушки остановились. Я сижу, глаза в землю, игнорирую. Не до них. Хорошо знакомый и забытый голос выдернул меня из этого состояния:

– Привет, Максим.

Я поднял голову. Это была Таня, когда-то давно – моя девушка.

– П-привет, Таня.

Она была сногсшибательна. Короткое светлое платье свободного кроя на загорелой коже, открытые плечи и стройные ножки, обутые в белоснежные кроссовки. Она затмевала своих подруг.

Внутри что-то щемануло. Черт, я ее десять лет не видел!

Я с любопытством стал рассматривать ее, пока не опомнился и не отвел взгляд. Напустил на себя безразличие.

Короткое каре растрепанных черных волос с рваными краями, прядь, вечно спадающая на лоб, средний рост в идеальной фигуре «песочных часов» и ровные белые зубки. Превосходство во всем. Вся эта красота запихнута в одного человека. Хватило бы на пятерых. Где справедливость, боги? Поделилась бы с подругами, им явно чего-то не доставало. Хотя нет, не нужно. Я почувствовал себя заморышем рядом, горбуном из сказки. Когда-то я решил бросить ее, сейчас настал момент пожалеть о содеянном.

Подробностей расставания я забыл. Знаю, что в это время. А может, сейчас как раз были в процессе. Порвать мог после возвращения из поездки, да, логично – я бы так поступил. И как мы там закончили, миром или нет?

Отличительной чертой и так запоминающейся внешности, ее визитной карточкой, если можно так выразиться, были разноцветные радужки глаз: одна – темно-коричневая, другая – зеленая.

Бриллиант, таких как она мало – одна на миллион.

– Максим, – Таня удивленно морщила лоб, – с тобой все нормально?

Все трое уставились на меня. Таня изучала меня с головы до ног. А я – ее. Причем одежда на ней нисколько не мешала моему рентгеновскому взгляду. Да чего говорить, я уже глаз не мог оторвать от ее форм.

– Амм… Что говоришь? Ах да-а, все путем, сижу тут.

– Ты чего так смотришь? – Таня повела бровью.

– Да ничего. Говорю, рад видеть просто. Ты классно выглядишь… – тут же ущипнул себя, мысленно, конечно, и сразу поправился. – Встреча супер! Неожиданно. В таком месте… – я обвел руками вокруг, указывая на парк, деревья и озеро, и вдобавок еще улыбнулся, как идиот.

Подружки ее переглянулись. Обиделись, их я не упомянул. Нес какую-то пургу. Таня повеселела.

Теперь думать о своих делах я перестал окончательно: о том, что пару дней назад чудом остался в живых, совершил научный прорыв, что за секунду стал на десять лет старше и вообще являюсь другим человеком в этом мире. Все стало вдруг неважно, когда появилась рядом.

– Да уж… Спасибо. Приятно. Место обычное вроде. А вот ты какой-то странный. Что случилось?

Танюша беспокоилась. Или простое любопытство? В любом случае моя самооценка росла прямо пропорционально ее вниманию.

– Ты чего как воды в рот набрал, скажи уже хоть что-нибудь?

Подружки, почувствовав важность разговора, тактично решили свалить, оставив нас наедине.

– Тань, мы пойдем. Подождем тебя там… – и синхронно, как пловчихи, махнули руками куда-то в сторону.

Таня кивнула им в ответ и подсела ко мне, совсем рядом. Ее голые волнующие коленки оказались так близко.

– Давай, Максим, рассказывай, ну же! Что случилось? Хоть это и не мое дело.

– Танюша, все окей, правда, – «Не наследи в этом времени!» – флюоресцентная надпись ярко мигала в голове.

– Мрачный ты какой-то. Начудил что-то или снова бухал со Стасом своим? Да, угадала? Ты постарел лет на десять и похудел, плохо спишь?

Ну что ей рассказать? Правду? То, что сплю в гараже на полу и не мылся уже дня три? Так она и так поняла по амбре источающемуся от меня. Я незаметно стал принюхиваться. Фу.

Танюша сложила ножки одну на другую, достала из сумочки пачку сигарет и закурила.

– Ну чего молчишь? Макс. У тебя курить-то есть? Нет наверняка, выглядишь как бомж. На, возьми… Ты, правда, такие не любишь, – и протянула мне пачку сигарет, с ментолом.

Ласково улыбнулась, когда мы встретились взглядом.

– Спасибо, Тань, я не курю, – я резко заткнулся. Снова – на том же, черт.

– Да ну-у, врать-то зачем? Недавно курил по пачке! – она ткнула мне под ребра, игриво щурясь, – н-а-а, держи, не стесняйся чебурашка! (из-за моих немного оттопыренных ушей, она иногда называла меня так)