Машина времени работает не так

В итоге я очутился в патовой ситуации. Слепой, голый, с дикой жаждой – и в капкане, словно пойманный дикий зверь. Полный крах всех надежд, страшный сон любого путешественника во времени – если есть еще такие дураки, кроме меня.

«Я сожалею, друг, что не послушался тебя! Вытащи меня отсюда, мне плохо, Стас…» – как же я хотел увидеть его.

* * *

Никакой боли, только небольшое онемение, будто это было всегда частью меня. Железка в сорок килограмм весом лишь холодила плоть в месте проникновения и наковальней удерживала конечность, пригвоздив ее к полу. Нестерпимо хотелось подвигать ногой – и это был единственный дискомфорт.

Кое-как взяв себя в руки, поняв, что больше мне пока ничто не угрожает, я сосредоточился на зрении – это на первом месте. Сейчас это стало еще большей проблемой. Изможденному физически, теперь мне предстоит еще и тащить за собой неподъемную конструкцию.

С ориентацией проблем не возникало: если меня не крутануло в момент прыжка, то я остался на том же месте и в той же позе, – даже без глаз я знал, в какую сторону надо ползти.

Набравшись смелости, я руками толкнул подкат в нужную сторону, одновременно двигая ногой – немного, всего на пару-тройку сантиметров. Подождал, ощупывая место спайки металла и плоти. Если повредить артерию, то я просто-напросто истеку кровью не в силах как-то помочь себе. Затем, переведя дыхание, я отполз еще и повторил процесс, осторожно перемещая подкат и ногу следом за телом.

Потеряв уйму времени и сил, двигаясь со скоростью улитки, я таки добрался до стены. Полдела сделано. Немного отдохнув, я, вывернутый, как гимнаст, продолжил путь вдоль стены, таща за собой груз. Каждый раз кожа в месте контакта с металлом противно тянулась, нога шла на излом, расшатывалась, казалось, что в любой момент из нее вырвется кусок мяса. Если бы я видел, было бы намного неприятнее, это точно.

Пыхтя и проклиная все на свете, боясь своим шумом привлечь внимание, я поминутно делал остановки, прислушиваясь и заодно набираясь сил. Нога в том месте, как будто совсем расшаталась и люфтила все больше и больше.

В очередную такую передышку мое внимание привлекла еле заметная горизонтальная линия, бледно-серая размытая полоса. Так как я частично смирился со слепотой, для меня это стало полной неожиданностью. Сначала я принял ее за очередной глюк бесполезных глаз, но полоса всегда оставалась на одном месте в пространстве, независимо от того куда я смотрел; сфокусировавшись на видении, я убедился в его реальности: это был свет, исходивший из-под гаражных ворот!

Начинался рассвет!

* * *

Я не поверил и боялся моргнуть. Тусклый лучик ласкал взор, глаза увлажнились и защипали. Зрение вернулось, а может, скорей всего, и не уходило. Хотелось прыгать и махать руками, еле сдерживаемый крик счастья вырывался из груди! Какой же он желанный и прекрасный – свет! Проведя рукой перед лицом на фоне пробивающегося проблеска и пересчитав пальцы, я широко улыбнулся сухими губами.

Нужно было закончить начатое – добыть свет, чтобы разобраться со второй проблемой. Надо мной, в полутора метрах, находился рубильник.

Потянувшись к заветной клавише, я не достал. Электрощит висел прямо над головой, очертания его проступили во мраке. Мне не хватало каких-то нескольких сантиметров. Снова и снова я рвался вверх: нога в месте соединения с подкатом сильно шла на излом, давление в этом месте неприятно росло, но я не обращал внимания и продолжал попытки.

При очередном рывке нога неожиданно высвободилась из капкана, и я по инерции достал до выключателя. Клац! Яркий свет ослепил меня. Я рухнул обратно на пол, хватаясь за ногу и жмурясь, радуясь и впадая в ужас одновременно. Теперь я видел, но смотреть было страшно! Я стал медленно открывать глаза, по-прежнему с силой сжимая место излома.

Не ослабевая хвата, в ожидании потоков крови и боли, я просто сидел и смотрел. Крови не было. Тогда я медленно ослабил хват, все еще ожидая обнаружить кровавое месиво под пальцами, а затем неспеша полностью убрал руки и увидел всего лишь сочные розовые отметины в виде буквы Г – на месте, откуда недавно торчал металлический уголок с обеих сторон голени. Только пара капель крови скатилась по ноге, гладкие следы медленно заполнялись еле сочившейся прозрачной жидкостью.

Удивлению моему не было границ.

Внутри голени, между «входом» и «выходом», было уплотнение – хорошо ощутимое, но рыхлое и разваливающееся при достаточном нажатии, а по коже вокруг этого места разбежалась паутинка синих вен. Получившиеся шрамы потеряли чувствительность.

Сам подкат пострадал намного больше. Изогнутый плавный срез – с одной и другой стороны, будто кто-то откусил кусок, немного шершавый на торцах.

Я не понимал: как плоть оказалась сильнее стали? И почему в ноге не ощущается твердый металл? Нужно будет проверить магнитом.

«Возможно, – думал я, – кристаллические решетки материалов при мгновенном проникновении друг в друга были изменены, и, в теории, получили уникальные свойства друг друга: металл ослаб, а плоть, наоборот, получила часть свойств стали». Лучшего я не придумал ничего, да и незачем. Пусть будет очередной загадкой «на потом».

Тем не менее мне крупно повезло, что это произошло с ногой, а, скажем, не с головой или легкими или сердцем, тогда все закончилось бы намного-намного печальней и быстрее.

Свобода окрыляла и придавала сил. Я словно начал дышать полной грудью. А радость от обретенного вновь зрения воодушевляла на подвиги.

Но торжествовал я недолго: как только вспомнил, где я, меня моментально приземлило с небес на землю. Встав на неокрепшие ноги, при свете ламп я внимательно изучил помещение: это был мой гараж – без сомнений, как на фото. Шатаясь и держась за стены, я обошел его, разглядывая и боясь прикоснуться к чему-либо, словно в музее. Чем больше меня убеждала реальность – тем меньше верил в нее: «Неужели перемещение во времени все-таки возможно?» Как будто находишься внутри сна или спроектированной симуляции – пахло обманом, воздух казался другим.

Осмотревшись, я не нашел ни своей одежды, ни тем более браслета.

21. Выход наружу

Главное, не впадать в отчаяние.

Перво-наперво я оделся. На вешалке, среди сменной одежды, я выбрал более или менее чистую красную толстовку и единственные штаны, джинсы – засаленные и в дырах. На полке же, среди вороха тряпья, лежали купальные шорты – сойдут за нижнее белье. Старые кроссовки и черная потертая кепка довершили мой изысканный туалет. Вроде неплохо.

Немного приободрившись, я набрался храбрости выглянуть из гаража и осмотреться. Мне было очень любопытно, вдруг снаружи ничего нет – а может, просто захотелось на воздух. В створке ворот находилась дверь, которая была закрыта на навесной замок, – с другой стороны, конечно, но сами створки запирались изнутри на задвижки; убрав их, я без труда приоткрыл ворота и вышел на улицу.

Раннее утро, туман и только гул высоковольтных проводов над головой. Сырая прохлада обволакивала меня, словно на дворе поздняя осень. Город еще спал, но вот-вот начнет пробуждаться. Я стал жадно вдыхать влагу, наполнявшую воздух. Вокруг все было, как обычно: припаркованные машины, опора ЛЭП, поросшая вокруг кустами; дерево, растущее будто прямо из-под гаража, но совсем небольшое, в пять раза меньше того, с которым я прощался совсем недавно; будка охраны и мусорные баки – все на своих местах. Только асфальт еще не положили. А на что я, собственно, рассчитывал – ах да, космическая бездна, компьютерный код, апокалипсис. Ха-ха!

Надышавшись, я вернулся в гараж, теперь казавшийся таким теплым и уютным. Ноги подкашивались от усталости, жутко захотелось спать.

Мысли об утере прибора – единственной возможности добраться до дома – вернулись и терзали меня. Я еще раз изучил все вокруг, хотя и так было понятно, что его здесь нет, никогда не было. Не просто где-то здесь, а вообще – не существует в природе, во вселенной, как теперь и пути обратно.

Я разобрал белый в зеленую полоску шезлонг и устроился на нем.

Вспоминая пережитое за последние несколько часов, а может, и пару дней, я думал, что перемещение во времени оказалось-таки довольно опасной штукой для здоровья, и не каждый смельчак сможет пережить такое. «Это не кино. – рассуждал я. – Всего лишь один прыжок чуть не прикончил меня физически. А какая психологическая нагрузка! Да-а-а, мне повезло – тут либо помешательство, либо на тот свет, выбор невелик. Травма останется навсегда: это как собак бояться всю жизнь, будучи раз укушенным. С меня точно хватит, еще разок бы только – и пойду устраиваться на нормальную работу»

Я зевнул.

«Как же хочется пить…» – успел я подумать перед тем, как провалился в сон.

22. Вода

Мне снилось бушующее море. Черные воды десятибалльного шторма, поднимавшиеся к ночному небу без звезд и отделимые от него только бурлящими полосками пены на гребнях, грозно нависали надо мной, словно стены, готовые в любой момент обрушиться. Мое худое суденышко било о волны и кидало из стороны в сторону в бескрайней пучине океана, оно грозилось вот-вот развалиться при следующем резком порыве ветра, трещало и гнулось словно щепа в кипящем котле без краев. Ветер завывал. Меня швыряло и ударяло о борта еле живого кораблика; обрубок мачты, торчащий посередине, был единственным предметом на пустой палубе, за что можно было ухватиться. И я держался за него из последних сил и жадно ловил ртом морскую воду, обрушивающуюся на меня со всех сторон; я хотел пить, жадно глотал жидкость, но никак не мог напиться!

Проснувшись от зудящего першения в горле и головной боли, я почувствовал себя тысячелетней мумией, погребенной глубоко в песках пустыни. Язык намертво приклеился к небу, глотать было невозможно. Нужно было срочно решить проблему с жаждой, пока я мог еще соображать и нормально двигаться.

«Может, просто попросить в магазине, меня же там знают, в долг? Можно и у охраны. Хотя бы стакан воды… Да, лучше сначала там. Недалеко… Разбираться со всем другим – потом».

Суставы заскрипели и защелкали, тело с трудом подчинялось приказам: «Надо идти. Вставай»

Кое-как поднявшись на ноги, я неуверенно сделал шажок в сторону ворот и остановился. Едва слышный гул подъезжающей машины. Сюда? Тихо фыркающее тарахтение мотора и перекатывание колес по щебню. Автомобиль припарковался совсем рядом. Двигатель заглох. Я стоял и ждал, решая, что мне теперь делать. Хлопнула дверца машины и кто-то, звонко бренча ключами, бодро направился в мою сторону. Приблизившись к моей двери, шаги стали удаляться – неизвестный прошел мимо, и в дверях смежного гаража загромыхал замок.

Волна облегчения окатила меня. К таким поворотам нужно готовиться заранее. Я выдохнул и, дрожа, на ватных ногах доковылял до дверей.

«Это, должно быть, дядя Толя, и у него, возможно, есть вода» – я открыл ворота.

На улице стоял теплый летний день, солнце утюжило землю.

– Привет!.. Кхе-кхо-о… – скрежещущий и сиплый голос напугал меня самого и соседа, как раз выходящего из своего гаража мне навстречу.

Это был не дядя Толя, которого я хорошо знал, а предыдущий владелец его гаража. Я забыл, понятное дело, и эта неожиданность смутила меня: как школьник, я стал мямлить что-то про погоду и настроение. Конечно, я не помнил, как его зовут. Мы никогда особенно и не общались, только здоровались мимоходом.

– Здорово! – он крепко, до боли, пожал мою руку, и я не мог не заметить, с каким интересом он разглядывает меня.

– Как, кхе-кхе, у вас дела? – в сухой глотке словно росли колючки, царапали и щекотали.