Блудник

– Хорошая идея, мне нравится, так я и сделаю. У тебя отпуск, когда должен быть?

– В июне или июле. А что? – заигрывающее спросила она.

– Предлагаю ко мне приехать. Мы так быстрее увидимся.

Я загорелся от радости. И был уверен на сто процентов, что встреча состоится.

– Хм.…А как же бабушка твоя?

– Что бабушка? У меня есть пустой дом, если что. Приезжай.

И чего раньше я не додумался.

После нашего разговора все дни напролет я представлял встречу словно одержимый. Стал энергичнее, веселей, усталость почти не касалась моего тела. Я трепетно ждал Катю, чтобы показать все стороны сельской жизни. Не только хлопоты по хозяйству и бесконечное копание в огороде, но и покой присущий только деревенской местности. Даже начал мастерить беседку со столом и лавками, провел свет для вечерних чаепитий и бесед. Еще хотел сделать маленький сеновал, так сказать, основательно подчеркнуть деревенский стиль.

Бабушка нередко возмущалась:

– Нужно дома сначала дела делать, а потом иди куда хочешь.

– Ба, – сдержанно начинал я. – Ко мне едет девушка, я должен быть готов. Пойми, пожалуйста, – и снова убегал продолжать строительство.

Я жил в грезах, в иллюзорном мире. Там где все складно и гладко, а главное происходит в нужное время. И в один из таких мечтательных вечеров родился небольшой кусочек письма.

«Здравствуй, моя маленькая кисюля!!! Вот черкаю рукописное письмо. В первую очередь, хотелось бы сказать, как сильно я утомлен без твоего внимания и как я одичал от отсутствия твоих нежных губ. Как не хватает мне твоих глаз, которые ты вечно отворачивала.

Эти строки я пишу в первый день лета. У меня сейчас одиннадцать часов ночи. Света нет, потому что на улице устрашающая молния. Как хорошо, что мы успели созвониться вечером. И как грустно, что я не могу слышать тебя сейчас. В голове крутится одна мысль, «сколько еще времени будет пустовать моя вторая половинка кровати?»

Хочу сказать, что ты без меня распустилась. Но понимаю, что лучше девочки не знал. Ты моя кися, ты моя муза. Хочу тебя неимоверно, хочу сейчас же. Пусть прокатятся по твоему телу мурашки, отголоски эха той силы желания, которую я испытываю…»

Это краткое послание так и осталось на страницах темно-синего потрепанного блокнота, написанное торопливой рукой. Современный мир отучил нас выражать чувства с помощью бумаги, не считая денег конечно. Все проходит. А чернила на бумаге, как застывшие картины, хранят забытые слова!

Часть II

Глава 1

В конце жаркого июня под обжигающей лампой солнца, я и мой товарищ томились в ожидании автобуса. С минуты на минуту должен прибыть железный «извозчик» с направлением Суммы-Курск. С прохладой внутри и предательским волнением, не мог дождаться встречи. Я одел новую, красную футболку и приличную обувь. Жизнь в деревне быстро отучила обращать внимание на внешний вид.

Саня – неотразимый, двухметровый здоровяк, бездумно глядел вперед. В красной замусоленной мастерке и полосатых штанах с огромной дыркой на заднице как от ружья, он ни капли не смущался. Мы беседовали ни о чем, изредка поглядывая в сторону вокзала. Старенькая «пятнашка» поблескивала на солнце, словно обращая внимание на грязный кузов.

Я был решителен и собран как Геркулес.

Из-за поворота показалась морда автобуса. Все жилки внутри сжались, как перед прыжком в холодную воду. Кажется, вся кровь хлынула в голову, и могучий Геркулес зашатался от волнения. В нервной тряске, я выискивал взглядом в окнах автобуса мою долгожданную Екатерину. Железная карета развернулась, подъехала к вокзалу. Люди хлынули резким потоком. Уставшие и измученный дорогой, они тянули свои торбы. Их встречала прекрасная солнечная погода без единого ветерка.

Маленькая девчушка с распущенными волосами вышла, озираясь по сторонам. Одолеваемый счастьем и в тоже время чудовищным трепетом, я подбежал, и на секунду растерявшись, не зная, что делать. То ли целоваться, то ли хватать сумки. Я схватил ее в объятия и крепко прижал. Сладкий запах женского пота опьянил молодого Геракла. Сердце билось с двойной силой. Я зарылся носом в волосы, пока не услышал:

– Перестань, я вся грязная. – Но вырываться не стала.

– Ну, наконец-то, – как-то по-мальчишески сказал я. – Дождался. – Все больше углубляясь в пряди.

Катя сказала, что хочет курить, и мы отошли на угол вокзала. Сумка оказалась легкой. Предо мной стояло все тоже хрупкое тело, родное и невыносимо притягательное, которым я любовался, как произведением искусства, пока Катя пускала дым. А в глубине души гордился, что у меня такая восхитительная спутница.

Мне ж на работу еще.

– Ты покурила?

– Уже да.

– Поехали. Мне еще трудиться.

Мы пересекли привокзальную стоянку. Саня зыркал по сторонам с заметным нетерпением, словно у него что-то чесалось. Я представил их друг другу, и мы уселись в засранную машину. В ней будто возили землю и сено. Даже мне было стыдно от такой грязи. Катя положила голову мне на плечо и тихо вздыхала. Мы быстро катили по раскаленному асфальту, все дальше заезжая в глубину бескрайних просторов.

После долгой разлуки Катя казалась похорошевшей. Я не мог насмотреться на пухлые губки, на взгляд с хитринкой. Чувство восторга искрилось в груди. Она не выглядела уставшей или измученной дорогой. Как всегда энергичная, даже немного быстрее двигалась, чем обычно. Какая-то суетливость мелькала в жестах.

Время текло необычайно быстро. Нужно собираться на работу. Так не хочется оставлять ее одну…

Я скоро вернулся. Рабочие часы показались коротким отступлением, словно на одну минуту отлучился. Катя спала, как младенец. Подогнула ноги и тихо посапывала. Немного утомленный, я прилег в соседней комнате, чтобы вдруг не помешать.

Боже мой, неужели моя радость находиться через стенку. Пряная мысль, как снотворное усыпило сознание.

Глава 2

По счастливой случайности, в моем распоряжении был пустой домик. Скромная, ветхая, прохудившаяся лачуга прекрасно подходила для временного пребывания. Я всячески старался хоть немного навести порядок, и потратил много времени, чтобы его очистить. Довольно крепкий диван и кресло присутствовали в бедной обители. Я их позаимствовал у деда.

В большом саду, среди яблонь и груш, в стиле «сделал из того, что было» стояла беседка из тонких веток клена. Не богато, но со вкусом, прельщал я сам себе. Все было готово для приема гостей. Вечерами в этом замечательном месте после трудового дня мы проводили время с чашкой горячего чая, вдыхая чистый, деревенский воздух.

С детским интересом Катя рассматривала наше небольшое хозяйство. Перегладила всех кроликов, котов, собак, в общем, все, что было во дворе.

– Вы что, кроликов убиваете и едите? – с надеждой, будто нет, спросила она.

– Да, – ответил я. – Иначе, зачем их держать.

Катя расстроилась и, вздыхая, закрыла вольер.

Мы вместе косили им траву, кормили. Я пытался отвлечь от городской рутины и вселить свежести. На какое-то время даже показалось, что мне удалось отвести внимание от суетной реальности и проблем. Но впечатлить не вышло. Да и чем тут удивишь? Днями я пропадал на работе. Лишь два выходных получилось за весь период и то не самых удачных.

Не медля, закончив мелкие дела, мы двинулись на прогулку. Мне не терпелось показать бескрайние просторы, богатые зеленью луга. Ко всем этим прикрасам природы вели грунтовые дороги, перемешанные копытами телят. Нужно быть внимательным, чтобы не попасть в коровий навоз.

Ручей словно дышал холодом. Мошкара стайками клубилась над водой. Солнце уже коснулось, слитых в единую темную полосу деревьев на западе горизонта. Зелень травы и ветвей, словно налились цветом перед закатом. Катя без особого интереса поглядывала по сторонам, словно была здесь множество раз. Мы болтали, не умолкая с живым вдохновением. Даже с какой-то спешкой, будто Катин отпуск уже заканчивается и ей пора уезжать. Было так много чего сказать, не конкретно, а просто от радости.

Вечер мы провели в хваленой беседке. Разговоры бурным потоком текли за горячим чаем. Мы то и дело обнимались. Я все еще не верил своим глазам. Словно в пелене сна, Катя сидела боком и смотрела вдаль, а я не отводил взор, продолжая ее рассматривать.

Этим убогим шалашом, который я строил так долго, что он того не стоит, я хотел что-то выразить, чем-то привлечь внимание. Но разве удивишь домиком из прутиков? Взрослые девочки не об этом мечтают. А я по своей наивности и простодушию так представлял романтику любви.

История, о которой поведала Катя в тот вечер, несла в себе горький осадок. Не помню, чем была вызвана тема, но она с большим удовольствием вспоминала яркие моменты.

В один из декабрьских дней собрались девицы на корпоратив. Невзирая на то, что погода в это время совсем не теплая, Катя бросила вызов самой природе. Джинсовые шорты и пятнадцатисантиметровая шпилька очень эффектно гармонировала на фоне метели. Ее вид действительно вызывал интерес.

Всей компанией они сидели в каком-то баре или ресторане. Откровенный наряд привлек лиц кавказкой национальности, отдыхавших в том же заведении небольшой группой. Роскошный букет из девяти роз выразил их симпатию и был преподнесен одним из официантов. Южане съедали ее взглядом, кривляясь в улыбке. Тоном, которым она рассказывала, я понял, как ей приятно подобное внимание. От чего мое недоумение начинало превращаться в элементарную ревность. Почему-то всегда от подобных историй портилось настроение, и мне начинало казаться, что я вовсе не знаю Катю. Пропадала чувственная притягательность к человеку. На смену приходили самые отвратительные чувства.