Дракон и Феникс

– Все чисто, – оглядевшись, громко шепнула она себе за спину.

Зашуршав шелковой одеждой, девушка ловко вылезла на улицу через окно и, отряхнувшись, весело хихикнула.

Следом за ней на улицу вылез император. Он тоже смеялся, но сдержанно. Лицо его при этом порозовело, а глаза увлажнились. Было видно, что он уже давно сдерживает громкий смех.

От этой картины Лунсина затошнило. Он сделал два больших глотка из кувшина и сморщился от кислого вкуса вина.

Мей и император еще некоторое время постояли под окнами и, успокоившись, направились на восток, в сторону императорского сада.

– В шпиона играешь? – раздался сзади тихий голос.

Лунсин еле сдержался, чтобы не вскрикнуть от испуга. Кувшин с вином выпал из его руки и покатился по земле, разливая остатки напитка. Резко обернувшись, Лунсин увидел перед собой Фанга.

– Напугал… – выдохнул юноша.

Капитан дворцовой стражи криво усмехнулся.

– Зачем следишь за ними? От этого только больнее.

– Я не… – начал было Лунсин, но быстро умолк и с интересом взглянул на Фанга. – Подожди. С каких это пор ты стал разбираться в чувствах?

Ничего не ответив, Фанг наклонился, поднял кувшин и допил чудом оставшееся в нем вино.

– Неплохое, – заметил он. – Где брал?

– Там уже нет, – буркнул Лунсин, глядя в темноту, где скрылись Мей и император.

Проследив за его взглядом, Фанг сказал:

– Они пошли на кухню, жарить мясо.

– Ночью? – удивился Лунсин, поворачиваясь к Фангу.

– Они странные, – по-доброму усмехнулся капитан дворцовой стражи. – И очень друг другу подходят.

– С этим я не соглашусь, – с недовольством заметил Лунсин.

– Думаешь, ты подошел бы ей лучше?

– Определенно!

Фанг задумчиво хмыкнул, вертя в руках пустой кувшин. Лунсин наблюдал за ним краем глаза. Опьянение резко спало, однако мысли все еще оставались вялыми.

– Я бы не был столь уверен в этом, – помолчав немного, сказал Фанг. – Иногда нам кажется, что мы намного лучше некоторых, но, зачастую, это не так. Мы многого не знаем о себе. Не знаем, как поведем себя в обстоятельствах, в которых еще ни разу не бывали.

Дослушав Фанга, Лунсин фыркнул:

– Уж я-то себя прекрасно знаю.

– Рад за тебя, – сказал Фанг. – А вот я себя все еще плохо знаю…

В полном молчании они еще немного постояли в ночи, глядя на звездное небо. Каждый думал о чем-то своем, сокровенном. Затем, не сговариваясь, оба разошлись в разные стороны.

Глава 23

Лето 1402 года выдалось особенно жарким. Уже с утра солнце начинало палить, как в пустыне. Дворяне отсиживались днем в своих домах и выползали на улицу только с наступлением вечера, когда зной потихоньку уменьшался. Крестьяне же позволить себе такую роскошь не могли, и поэтому страдали от солнечных ударов и даже ожогов.

Во дворце жара ощущалась не так сильно, как на улицах Нанкина. Здесь меня постоянно снабжали прохладными напитками, льдом и опахалами. От слоистых одежд я избавилась, оставшись в одном тонком халате нараспашку, под которым носила самодельный шелковый костюмчик из майки и удлиненных шорт.

Разумеется, придворные дамы пришли в ужас от этого наряда и попытались стащить его с меня, но я не далась. Позже показалась в нем Юну и нажаловалась на слуг. Он, окинув меня восхищенным взглядом, наряд оценил, но попросил ходить в таком виде лишь при нем. Хотела я возмутиться, но потом подумала, что действительно перегнула палку со столь откровенной одеждой, раз даже Юн просит меня не щеголять в ней по Запретному городу. Пришлось носить костюмчик только у себя в покоях, что, в принципе, тоже неплохо, так как целыми днями я из них почти не выходила.

Иногда, конечно, мы отправлялись с Юном на прогулку по императорскому саду, прячась в тени деревьев от знойного солнца. В один из менее жарких дней Юньвэнь, придя ко мне с очередного совета, предложил совершить прогулку к озеру, где растут лотосы. Озеро это располагалось за стенами Запретного города, недалеко от центрального въезда в Нанкин. Мне уже доводилось бывать там, но каждый раз я приходила либо слишком рано, когда лотосы еще не зацвели, либо слишком поздно, когда цветы уже увядали.

В этот раз Юньвэнь пообещал, что все будет иначе, ведь я пойду с ним. Удивительно, но так и получилось. Уже издалека я увидела бесконечное цветущее поле лотосов. Листьев и цветов было так много, что они полностью закрывали воду. Казалось, если ступишь на это поле, то сможешь пройти по нему как по земле, не упав при этом в воду.

– Красота какая! – восхитилась я. – Раньше тут было не так много зарослей, а теперь они бесконечны!

– Это потому что ты сейчас со мной. Вот тебе все и кажется красивее, – самоуверенно заявил Юн.

– Ну да, конечно, – фыркнула я.

Юн усмехнулся и, заложив руки за спину, сказал:

– На самом деле, мы просто попали в пик цветения лотосов. А из-за того, что каждый день из воды поднимаются все новые и новые бутоны, кажется, словно поле бесконечно.

– Ва-а-а, – протянула я, не в силах выразить словами красоту лотосов.

Последний раз я видела эти цветы вживую где-то в пять лет. Родители повели меня в пекинский парк Бэйхай, где ежегодно проводится фестиваль лотосов. Кажется, это был конец июля, и жара стояла страшнейшая, но в тенистом парке было свежо и прохладно. Вот только я плохо запомнила сами лотосы, о чем постоянно жаловалась родителям. Впоследствии, когда мы с мамой уехали в Россию, она каждый год обещала мне совершить путешествие к дельте Волги – одному из немногих мест, где в нашей стране цветут лотосы. Жаль, что у нас так и не получилось осуществить задуманное.

– Еще с юных лет я думал о том, чтобы ввести в традицию праздник в честь футянь – периода цветения лотоса, – задумчиво глядя на озеро, сказал Юн.

Словно мысли мои прочитал.

– В будущем такой праздник есть. Фестиваль лотосов. Я была на нем в детстве, – сказала я, умолчав о том, что почти не помнила этого события.

– Возможно, стоит устроить нечто подобное в этом году, как ты считаешь? – император повернулся ко мне и замер, ожидая ответа.

Я замялась. Против праздников я не возражала, но время сейчас крайне неподходящее. Хоть Чжу Ди и затих, но я знала, что скоро он объявится. История так просто не поменяется. Тем более, если мы не прикладывали к этому почти никаких усилий.

– Сейчас не время, – ответила я, не глядя на Юна.

– А когда будет время? – поинтересовался он. Я чувствовала, как пристально он всматривается в мое лицо. – Когда, Майя? Когда будет подходящее время для праздников, для спокойной жизни? Я знаю, что дядя может в любой момент нанести удар. Я знаю, что день моей смерти все ближе и ближе. Но я не могу взять и все отменить. Перестать что-то делать, что-то планировать, перестать жить. Я не хочу сидеть на месте и просто ждать неминуемого.

– Я не это имела ввиду, – устало сказала я, отводя взгляд еще дальше, на озеро.

– А что? – не унимался Юн.

Тон его был спокойным, но немного повышенным. Он никогда не кричал на меня, не раздражался. Из-за этого мне порой было тяжело понять его истинные чувства. И только глаза выдавали его с головой.