Писец. История одного туриста

Автор

Платон Абсурдин

Жанр

Историческая фантастика

Год написания книги

2020

Теги

<< 1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 174 >>

На страницу:

Перейти

99 из 174

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

– А, по-вашему, убийцы пьют что-то другое?

– Ну, вино пьют чаще женщины. А убийцы, я полагаю, более хладнокровные… люди, и могут пить крепкие напитки.

– Мистер Смит, – сказал я, – Ваше представление о мире весьма ограничено, чтобы делать какие-либо выводы. Но извольте, я могу пить ром ровно так же, как и вино. И я даже Вам это продемонстрирую. Я предлагаю пари.

– Какое?

– Если Вы сможете выпить больше рома, чем я, то я свалю отсюда навсегда.

– Я согласен, – поспешил мистер Смит.

Но я был уверен в себе, как и в том, что в своём недавнем вояже я преуспел в культуре злоупотребления ромом как никто другой.

– Не надо, Якоб, – сказала Патриция.

Но меня было не остановить даже ей – хотелось проучить наглого америкашку и, наконец, избавиться от него.

Но я не знал, что Патриция наплела ему о нас и наших приключениях в Южной Америке.

И я не знал, чем они там занимались на баркасе без меня. Вероятно, следовало сначала расспросить Патрицию, а потом браться за капитана, но ревность может быть сильным чувством – можете мне поверить. А вкупе с алкоголем она теряет меру и становится невыносимой. Но, как правило, несёт она лишь конфузы и нелепые огорчения. Так что гоните ревность вон, друзья мои, – мои вам совет! Плюньте слюной и разотрите! Пока вас не растёрли в порошок, или не вытерли об вас ноги, или не подтёрлись вами, в конце концов.

– Если же я выпью больше, то уберётесь Вы.

Конечно, капитан согласился.

– Якоб, мне нужно тебе кое-что сказать, – сказала Патриция.

– Скажешь позже. Когда этот хмырь будет валяться обоссанным под этим столом, – сказал я, но уже на латыни.

Мы заказали две бутылки самого лучшего рома, который та термополия предлагала своим добрым гостям. Американский ром, конечно, уступал легендарному «Африканскому гульдену», но его можно было пить без ущерба для настроения.

Я разлил ром по бокалам и мы выпили. Потом ещё. А потом и ещё.

Патриция пила вино и наблюдала за нашим поединком – вероятно, ей льстило, что два самца борются за неё, хоть и таким рафинированным и современным способом – без острых ножей в зубах и красной крови в горле.

Многое из того дня удалось восстановить в моей памяти с помощью Патриции.

А наивный мистер Смит закусывал свиньёй и полагал, что она поможет ему свалить противника. Но свинья никогда никому не помогала!

Я лишь занюхивал ром пером фазана, а потом и волосами Патриции – слава богам, они были длинными.

Бедняга мистер Смит окосел после десятого или двенадцатого бокала. Но он не знал, с кем имел дело – думаю, Патриция не успела рассказать ему.

Он не знал, что в теле простого, но умного библиотекаря спрятался настоящий мужчина с яйцами, который не отдаст свою добычу какому-то долбаному янки.

Признаться, я тоже охмелел и разговор наш зашёл в самое простое русло без лишних стеснений и фальшивых, но культурных выражений наших чувств.

– Что, ковбой? Ты думаешь, что если водишь долбаные баркасы по долбаным морям, то сможешь увести у меня девушку? Вот тебе!

Я показал мистеру Смиту фигу. Конечно же, та фига была не в виде плода инжира, а в виде нехитрого жеста.

– Браво! – сказала Патриция и хлопнула в ладоши.

Но капитану мой жест не понравился.

– Да кто ты такой, чтобы совать мне в морду свои грязные пальцы? Библиотекарь? Учитель младших классов? Кто ты? Ты же вонючий очкарик! Мурло! Библи… Библи…

Капитан начал икать.

– Библиотечная вошь! Сраная! – закончил он.

А вот это уже не понравилось мне, ведь Якоб Гроот не раз признавался лучшим библиотекарем города, и я решил встать на его защиту, потому что сам Якоб Гроот постоять за себя не мог. Или-таки мог?

– А ну-ка, пойдём – выйдем! – предложил я бравому капитану.

– Ха! – ответил янки.

Он встал на свои ноги, но покачнулся, опрокинул посуду с нашего стола, и та с дребезгом обрушилась на пол. Капитан ухватился за стол, но на ногах-таки устоял.

Подскочил слуга и что-то говорил о приличии и полиции, но я кинул на стол пачку денег, и счастливый слуга удалился.

А капитан потребовал свою белую фуражку.

– Капитан не может без фуражки! – сказал он.

– Идите в сортир! На улицу нельзя – там может быть полиция, – сказала мне Патриция.

Капитану принесли его головной убор, он его натянул себе на уши, и мы пошли беседовать в сортир.

Я запер дверь и прижал мистера Смита к стене.

– Значит, говоришь, что мистер Гроот – библиотечная вошь?

– Так точно! Вошь библи… библи…

И тут капитан, с невероятной внезапностью, какой оперируют лишь уверенные в себе люди, запачкал мой дорогой костюм от модного, но итальянского портняжки. Это меня вывело из себя – я стянул капитанскую фуражку с капитанских же ушей и заткнул ею рот мистера Смита, чтобы он не напакостил ещё раз.

День начинался в другом настроении, и я не планировал пачкать свой красивый костюм капитанскими неприятностями. Иной раз утром не знаешь, что случится вечером. А вечером какой-нибудь капитан из солидной и уважаемой богадельни, или иного ведомства, может взять и попортить твой дорогой костюм. Так устроена жизнь, друзья мои. Но не нужно отчаиваться! Я, например, с того дня не отчаиваюсь даже в самых суровых и безнадёжных обстоятельствах.

Но в тот вечер я был вне себя от расстроенных капитаном чувств.

– Очкарик, говоришь? Вот тебе мои очки! Подавись!

Я снял свои дорогие очки и засунул их капитану в глотку. Я, конечно, погорячился, но у мистера Смита глотка оказалась глубокой, и мои очки туда провалились. А капитан взял и подавился, да так, что тут же помер. Это была нелепая случайность, скажу я вам.

Вот вам и плоды ревности – безмерный ром, нелепый поединок, капитанские неприятности на дорогом костюме, и, наконец, очки в глотке.

Не ревнуйте людей, друзья мои, не надо!