– Геер Даан, от Вашего табака меня тошнит.
Индеец убрал трубку и опустил глаза в пол. Он, вероятно, даже раскраснелся, но, из-за особенности цвета кожи, этого не было видно.
– Я недоволен, господа! И недоволен я вами!
Я тут же испугался за свой утренний рейс.
– Что это было? Почему ко мне приходит толпа и что-то там требует! У нас с Вами какой был договор, геер Даан? Не припомните? А я Вам напомню! Мы договаривались, что тамагочи ведут себя тихо и не лезут в бутылку! Что они ловят негров, поставляют дичь в Новый Амстердам, почаще снимают скальпы с сувару и грабят английские обозы. А им за это – наше великодушие и бренди с оружием. Был такой договор?
– Да, геер Стейвесант. Но…
– Но кто же первым нарушает его? Сам вождь тамагочи! Сам Даан!
– Я прошу Вас выслушать меня.
Стейвесант затянулся и жестом позволил индейцу высказаться – губернатор придерживался либеральных взглядов.
– Этот бледномордый шакал убил моего сына Питера! – заявил Даан. – И женился на моей дочери Скайлер.
– Это правда? – спросил меня губернатор.
– Я не убивал Питера. Но женился на Скайлер.
– Как не убивал, когда убил?! – сказал индеец, привстал и потянулся ко мне, чтобы схватить за горло.
– Сидеть! – сказал Стейвесант.
Даан успокоился.
– Вальдер, что с Питером? – спросил губернатор.
– Его убили англичане.
– Где и как?
– Мы были в их городе… по делам.
– Какие дела могут быть с англичанами? Геер Стейвесант, Вы же видите, что он лжёт! Позвольте мне снять с него скальп!
Индеец снова потянул свои ручонки ко мне, но я с силой ударил по ним.
– Геер Стейвесант, поверьте, я не убивал Питера! Его убил англичанин по имени Уизли!
– Уизли? Если это тот Уизли, которого я знавал, то ничего удивительного в этом нет – этот английский мудень от всей души ненавидит индейцев, – сказал губернатор и посмотрел на Даана.
– Не верьте ему! Питер никогда бы не сунулся к англичанам без моего согласия! У него не могло быть там дел!
– Плохо Вы знали своего сына! – сказал я.
– Молчать! – сказал Стейвесант. – Так или иначе, Питер мёртв. Чего Вы хотите, Даан? Отомстить? Кому? Вальдеру? Но я верю ему. Если он расскажет нам какие дела были у них с Питером у англичан, то, полагаю, мы сможем снять с него все подозрения, не так ли? Тем более, что французский бренди, о котором мы с Вами договаривались, уже в пути.
Индеец колебался. Было видно, что у него чесались руки, и он хотел лишить-таки Сэндлера его скальпа.
– Именно так, геер Стейвесант, – сказал Даан.
– Вальдер расскажите нам о делах у англичан.
Я решил, что скрывать мне нечего и выложил губернатору всю правду.
– Питер встречался с сувару, – сказал я. – У него был роман.
– Что? – крикнул Даан и брызнул своей слюной.
– С женщиной? – спросил Стейвесант и отряхнулся.
– С девицей, судя по голосу, – сказал я.
– Это меняет дело. Женщины – это… Да. Вот если бы он встречался с англичанкой, было бы… Да.
Губернатор затянулся ароматным дымом и задумался.
Индейские губы задрожали, а на индейских глазах появились слёзы.
– Я не верю! Он не мог меня…
– И мы спасали голландку, которую англичане держали в плену! Из-за этого долбаного индейца мы опоздали! Хотел на свадьбе погулять, индейская морда! А её сожгли! На костре! Как ведьму!
Я разволновался и схватил Даана за горло. В тот день в смерти Скайлер я винил лишь индейца.
– Бросьте, Вальдер! – сказал губернатор. – Ваш поступок заслуживает уважения. Если Питер помогал Вам, то он погиб во имя благой цели. Спасение голландцев по всему миру – это наш долг! Вы слышите, Даан?
Я отпустил индейца – он выглядел жалким и подавленным.
Даан кивнул.
– Полагаю, мы можем и впредь считать друг друга друзьями? – спросил нас Стейвесант.
Индеец снова кивнул.
– Только пускай он не бросает мою дочь, – сказал Даан.
– Ах да, Вальдер… Вы же сказали, что женились на дочери разумного вождя.
Я не отпирался, потому что считал себя честным человеком.
– Так точно, геер Стейвесант! Женился!
– Тогда забирайте свою жену и живите счастливо! Что Вам ещё нужно?