Переписка князя П.А.Вяземского с А.И.Тургеневым. 1820-1823

Сию минуту получил твое письмо. Посылаю от Тур[куля] и Фов[ицкаго]. Ошибкою последнее распечатал. Книгу пришлю на следующей почте.

На первое письмо, то-есть на аполог, отвечать верно не могу. Теперь еще ничего нет, но не без причины слухи носятся.

Прости! росенкампф отставлен, и мне велено принять его должность. «Шильонского Узника» скоро получишь.

451. Князь Вяземский Тургеневу.

20-го апреля. [Москва].

Посылаю тебе, мой милейший, 820 рублей для передачи Плетневу. К нему поступят также деньги от Николая Михайловича, и с этим может он приступить к печатанию. В скорости пришлю еще малую толику. Получил ли он из Варшавы что-нибудь от Фовицкого по поводу подписки Пушкина? Отдал ли ты ему мой ответ во время оно?

Радуюсь сердечно, что Батюшкову лучше. Ты ведь ему отдал мое письмо? Будет ли он отвечать и как его принял?

Жена все еще больна. Пришлите мне новую книгу Греча: здесь её нет в продаже. Бобринский все еще в заточении. Жена ездит видеться с ним к звонарям Ивановской колокольни. Я их часто вижу. У нас точно дети, которые, не умея справиться с игрушкою, ломают ее или теребят. Что за притеснения, когда уже помочь нельзя? Все таки лучше: нам не в пользу, да им во вред. Вот правило наших делателей.

Дашкову гораздо лучше. Прости, мой милый! Всем православным и православницам кланяюсь. А сестер все нет, как нет!

452. Тургенев князю Вяземскому.

21-го апреля. [Петербург].

Посылаю тебе Козлова стихи. Последний куплет еще не приделан. Татищев возвратился, mais rieu ne transpire.

Жуковский напечатал «Шильонского Узника». К следующей почте поспеет, и тогда пришлю вместе с твоей книжкой. Les regrets de N. – вздор!

Брат Сергей едет; к 1-му мая будет с вами. Прошу любить и жаловать. Почти все мое меня ожидает, остаются одни хлопоты: Воейков переезжает в Царское Село; Карамзины также; Мур[авьева] едет к детям; одна сестра выедет скоро, другая – еще неизвестно.

Что граф Бобринский? Лучше-ли княгине? Князь Григорий Гагарин назначен советником посольства к римской миссии, а между тем заступит место Сверчкова во Флоренции, пока тот в отпуску.

453. Князь Вяземский Тургеневу.

24-го апреля. [Москва].

Вручитель сего письма – Алексей Михайлович Милютин, женатый на сестре Павла Киселева. Он имеет дела в вашем лесу и желает познакомиться с тобою, пресловутым лесником. Помоги ему, чем можешь, и обласкай его: прошу тебя о том убедительно.

Дай Бог моему апологу сбыться, но кем заместят? Кризис хорош, если перелом в пользу здоровья; но иногда кризис только очевиднейший признав неминуемой гибели.

Меня здесь тревожат вестями об Михайле Орлове, будто отняли у него дивизию и прочее. Распознай правду и, хотя обиняками, разреши мое сомнение. Прости! Целую вас всех братьев и сестер. А великий князь еще меня потешил: запретил высылать мне из Варшавы «Courrier Fran?ais».

Отдай H. М. Карамзину письмо и пять тысяч рублей. Письма, сверх письма в Карамзину и моего, – в Турвулю; отдай также в Туркулю от Шимановской.

На обороте: Его превосходительству Александру Ивановичу Тургеневу. При сем пять тысяч рублей для доставления Н. М. Карамзину.

454. Тургенев князю Вяземскому.

25-го апреля. [Петербург].

Вчера проводил я брата Сергея в Москву. Он повез тебе от Жуковского «Узпика», а от меня перевод Крылова. Вот два пакета полученные от Тур[куля]. Он напишет тебе и о варшавской газете, а брат расскажет наше житье-бытье.

Письмо твое от 20-го апреля получил, но еще без денег. Плетневу скажу, чтобы списался с тобою. О сестрах узнаешь от брата. Прости! Скучно и грустно без брата. Все разъедутся, и я совершенно осиротею. Тургенев.

455. Князь Вяземский Тургеневу.

27-го апреля. [Москва].

В стихах Козлова есть душа. У нас и зрячие не разглядели этого предмета, истинно поэтического:

Ах, иль быть свободным,
Иль совсем не быть!

Будь я в поре стихов, с досады умер бы я, видя, что у меня украли Ипсиланти.

Я слезы лью, я – Росс.

    Граф Хвостов.
Жду «Узника» от нашего молчаливого мужика (и настоящего гузника). Что Батюшков? Давайте скорее Сергея Ивановича! Давайте сестер! Давайте, кого хотите, хороших! Здесь у народа ростет мох на голове, как на пустых башнях; обухом не выбьешь мысли ни из одного. Жене, кажется, лучше. Дашкову лучше. Прости! Всем православным (много ли их?) кланяюсь.

456. Тургенев князю Вяземскому.

2-го мая. [Петербург].

Получил два письма твои: с Милютиным и по почте. Милютина тотчас познакомил с братом, который знал уже о его деле. Оно у него, следовательно за справедливость изложения бояться нечего. Болезнь княгини нас очень беспокоит. Посылаю пакет от гр[афа] Соб[олевскаго]. На гулянье я вчера не был, а просидел у слепого Козлова. Деньги Карамзину отдал и все письма разослал. Сестры выезжают чрез неделю. «Узник» еще не совсем готов. Я написал сильные примечания на один проект моего нового товарища.

457. Князь Вяземский Тургеневу.

15-го мая. [Москва].

Посылаю тебе перевод «Черной шали». Вот письмо к Плетневу. Сделай милость, скажи Карамзиным, что жене продолжает быть лучше; писать им некогда. Брат твой у меня обедает и сидит теперь с Еленой Григорьевной Пушкиной. Дашков опять болен, но едет, однако же в деревню на этой неделе. От кого получил я «Образцовые Сочинения»? Уж эти образцы совсем износились: все старое перепечатывают с старыми неисправностями. И неужели раскупается? От кого и биография г-жи Сталь, писанная моим варшавским приятелем Габбе, то-есть, через кого? Сделай милость и непременно скажи от меня Гречу, что если он будет говорить о ней в своем «Сыне», то обратил бы более внимания на мысли, нежели на оболочку мыслей, которая часто требует пощады. Литовской гвардии офицер, который в Варшаве, при звуке барабанного и палочного боя, пишет о г-же Сталь, удивительнее Невтона!

Прости! Кланяйся брату. Неужели сестры еще у вас? Сердце изверилось, на посуле, как на стуле. Сердце отсидело ж –.

Запечатай в пакет прилагаемое письмо к Плетневу. Денис Давыдов-написал живому Масальскому эпитафию;

Под камнем сим лежит Масальский тощий;
Он век жил в немощи, теперь попал он в мощи.

458. Князь Вяземский Тургеневу.

[Вторая половина мая. Москва].

Объяви Карамзину, что старик Оболенский, отец князя Андрея Петровича, умер в деревне 15-го числа, в 10-ть часов утра. Князь Андрей Петрович был. тогда в Москве. Смерть старика, без сомнения, огорчит Екатерину Андреевну, и лучше уведомить ее о ней с предосторожностью. После завтра поеду к ним в деревню. Сейчас я и брат прощались с Дашковым у Жихарева, который больной приехал в Москву с женою. Сейчас узнаю, что Кривцовы приехали, но ни я, ни брат твой их не видали. Я отдал Булгакову для пересылки в тебе портрет Дмитриева, нарисованный Тончи: отдай его Гнедичу с тем, чтобы он оригинал этот и прежде посланный возвратил мне, а прежний и поскорее, потому что живописец хочет его литографировать. Сегодня с извощиком посылаю тебе ящик с «Итальянскою Грамматикою», прославленною Каченовским; один экземпляр, в переплете, назначен автором для тебя, остальные, кажется 65, – для продажи. Постарайся разместит их по школам и добрым людям. Автор этой книги заслуживает сердоболие честных людей. Я о нем заготовлю уведомление в «Сын». Цена книги десять. рублей. Посылаю тебе французскую «Черную шаль». Василий Львович измучил от неё свою четверню, разъезжая по всему городу для прочтения и теперь ездит на извощике: c'est un fait. Прости! Жене лучше. "

459. Князь Вяземский Тургеневу.

21-го мая. [Москва].

Как мог ты не быть знаком с Шимановской и её сестрою? они премилые! Познакомься с ними и влюбись. Я даю ей письмо и к Жуковскому. Научи ее, как его доставить, если он уже взобрался на павловскую голубятню. Вчера у меня был для неё и Дмитриева московско-бригадирско-помещичий вечер: пляски и песни цыганские. Были и Кривцовы, и твой брат. Одна малютка прелестно пела «Черную шаль», только не французскую. Прости! Обнимаю тебя.

На обороте: А monsieur, monsieur Alexandre Tourgueneff, Chambellan etc. Dans l'h?tel de s. e. le ministre de l'instruction publique. А St.-Pеtersburg.