По уши в земле

Затем он подозвал одного из монахов, что-то сказал ему на своём языке и вновь обратился ко мне:

– Когда закончишь, я дам тебе другое задание.

После этих слов он снова скрылся в монастыре, а мы с приставленным ко мне монахом сначала подошли к баку с водой, где я взял широкую палку с вёдрами, а потом направились к лестнице. Вчерашняя история повторилась, только теперь мне было намного легче выполнять это упражнение, поскольку я уже набрался кое-какого опыта. Правда, поначалу вода выливалась, но несколько часов спустя мне всё-таки удалось благополучно добраться до верха, не потеряв по дороге ни капли. А там как раз и время обеда подошло.

Во второй половине дня меня ожидала целая вереница различных упражнений. Сначала я бил кулаками и ладонями по деревяшкам, отчего мои руки покрылись синяками и ссадинами. Потом учитель отвёл меня к деревянной кадке, в которой, по его словам, находился песок вперемешку с горохом. Я должен был выпрямить ладони и вытянутыми и сведёнными вместе пальцами бить прямо в содержимое ведра. Он сказал, что под ногтями находится множество нервных окончаний и нужно научиться блокировать эту боль, и данное упражнение как раз способствует этому, а также вырабатывает железные пальцы. Действительно, боль поначалу была адская, но через какое-то время я к ней привык и стал обращать на неё гораздо меньше внимания.

В общем, за второй день нахождения в тибетском монастыре мне пришлось пройти немало испытаний, и вечером я опять упал на кровать без сил. Монахи жили и тренировались здесь годами, но у меня сложилось такое впечатление, что учитель, для того чтобы я успел всё освоить, решил втиснуть в несколько месяцев все их многолетние занятия.

Утром я проснулся на рассвете, вернее, меня поднял будильник, который дал мне Лао Дунмэй. Мышцы опять болели, но я уже знал, как поступать в таком случае. Я просто растёр себя мазью из баночки, а когда боль утихла, вышел на зарядку к остальным монахам.

Моя жизнь в монастыре закрутилась и стала двигаться по кругу, повторяясь изо дня в день. Вскоре я втянулся, и мне даже стали нравиться тренировки. Тело быстро сбросило с себя оковы лишнего веса и крепло буквально на глазах. Дух, кстати, тоже. Я научился преодолевать различные трудности ради достижения цели. Выпадало мне и дежурство по кухне. В такие дни тоже были тренировки, но в значительно меньшем объёме, и я использовал эти дни в качестве отдыха, чтобы восстановить силы.

Несколько раз мне на глаза попадалась Вивьен Ланге – женщина, которая находилась в комнате вместе с Лао Дунмэем в тот момент, когда я очнулся после крушения вертолёта. Не знаю, как и откуда она здесь появлялась, но среди монахов она точно не жила, я бы об этом знал. Скорее всего, её жилище располагалось где-то внизу, и она приходила время от времени для того, чтобы проведать настоятеля. Конечно же, она сразу заметила во мне изменения. Это произошло, когда мы столкнулись с ней лицом к лицу через месяц после нашего первого знакомства. Сначала она некоторое время удивлённо разглядывала меня, а затем недоверчиво покачала головой и с восторгом произнесла:

– Боб, это ты? Удивительно! Тебя совсем не узнать, ты так изменился!

Моё сердце в тот момент чуть не выпрыгнуло из груди, ведь я уже и не чаял когда-нибудь увидеть её. И я очень обрадовался, что это всё-таки случилось, поэтому ответил с улыбкой:

– Ежедневные тренировки с утра до вечера делают своё дело.

Мы смотрели друг на друга и улыбались, и я вдруг понял, что она тоже рада меня видеть. Хотя, вполне возможно, мне это просто показалось. Внезапно она спохватилась и сказала:

– Кстати, насчёт того происшествия с вертолётом. Можешь не беспокоиться, пока что всё тихо. Наверное, поверили, что после взрыва никому не удалось спастись. Но ты всё равно поживи пока что здесь, мало ли что.

– Хорошо, – ответил я.

На этом наш разговор был окончен, поскольку она заметила настоятеля и направилась к нему. В дальнейшем, когда я её видел, близко мы с ней больше не пересекались.

Жизнь в монастыре шла своим чередом, сон и тренировки сменяли друг друга, но так не могло продолжаться вечно. И вот однажды, спустя три месяца с момента моего появления здесь, всё вдруг изменилось.

В тот день вместе с напарником я дежурил по кухне. Мы как раз закончили убирать посуду со столов после обеда, но тут ко мне подошёл учитель и завёл очередной разговор о важности развития силы духа. И едва он начал рассказывать о новых упражнениях, которые необходимо включить в тренировку с завтрашнего дня, как в столовую вошёл монах. Мне его лицо показалось несколько встревоженным. Он приблизился к учителю, что-то тихо произнёс и едва заметно кивнул головой в мою сторону. Лао Дунмэй посмотрел на меня, немного подумал и сказал:

– Жди здесь. Ни в коем случае не выходи на улицу.

После этих слов он развернулся и покинул столовую, а монах последовал за ним. И что мне оставалось делать? Естественно, я не собирался просто стоять, поскольку понимал, что разговор явно шёл обо мне. К тому времени я уже достаточно хорошо знал, как в монастыре всё устроено, поэтому поспешил к специальному отверстию, откуда открывался прекрасный вид на улицу. Когда я заглянул в него, учитель как раз вышел из дверей и, чуть помедлив, направился к мужчине, который стоял спиной ко мне. Но вот мужчина обернулся, и я почувствовал, как у меня мороз пробежал по коже. Это был специальный агент ФБР Джон Тёрнер, живой и невредимый.

Глава 12

Я не знал, стоит ли верить своим глазам, поскольку то, что я видел, казалось совершенно невозможным. Но, несмотря на то, что всё вокруг меня вдруг замерло, воспоминания, наоборот, вихрем пронеслись в моей голове. Я вспомнил, как чуть меньше четырёх месяцев тому назад очнулся в больничной палате после падения нашего космического корабля на Землю. Вскоре выяснилось, что моё сознание каким-то удивительным и до сих пор непонятным мне образом оказалось в теле фермера Боба Сандерса. Я поговорил с доктором, который немного посвятил меня в некоторые детали происшествия, а потом появился человек в костюме с холодным взглядом, представившийся агентом Федерального бюро расследований Джоном Тёрнером. Сначала он задавал вопросы, а когда решил, что я его обманываю, принялся меня душить. Но ему помешал внезапно появившийся напарник, которого звали Фрэнк Донован. Когда мы вышли из больницы на улицу, они хотели посадить меня в машину и куда-то отвезти, но нам преградили путь репортёры, которые, сами того не подозревая, оказались моими невольными спасителями, и мне удалось сбежать от агентов.

После разговора с прохожим в сквере я решил, что мне нужно попасть в библиотеку, чтобы постараться раскопать там какую-нибудь информацию. Добравшись до места, я волею случая умудрился проникнуть в читальный зал под видом профессора университета, за которого меня приняла работница библиотеки. Но когда по телевизору показали фотографию фермера Боба Сандерса и сообщили, что это особо опасный преступник, женщина-библиотекарь узнала меня и убежала звонить по указанному номеру телефона. Так агенты ФБР снова вышли на мой след. Пытаясь от них оторваться, в одном из переулков я наткнулся на группу людей, которые, как выяснилось чуть позже, являлись членами мафии. Они начали стрелять в агентов, Фрэнка Донована убили наповал выстрелом в голову, а Джона Тёрнера серьёзно ранили в шею. Человек с повязкой на глазу по имени Майк, который и стрелял в них, сказал, что этот агент на последнем издыхании и скоро умрёт. Выходит, он ошибался. И вот теперь Джон Тёрнер стоял живой и невредимый перед настоятелем монастыря Лао Дунмэем, а я с ужасом взирал на человека, который как-то умудрился найти меня в затерянном высоко в горах тибетском монастыре.

Они немного поговорили, вернее, говорил в основном Джон Тёрнер, а учитель его внимательно слушал. Потом агент вытащил из кармана что-то, похожее на лист бумаги, и показал учителю. Тот некоторое время смотрел на то, что там было изображено, а затем покачал головой. Но и после этого агент не ушёл, продолжая о чём-то расспрашивать настоятеля монастыря. Прошло ещё несколько минут, и они с Лао Дунмэем направились через площадку в противоположную от монастыря сторону, то есть к комнатам, в которых проживали монахи, и я в том числе. Вскоре они скрылись из виду, а я всё продолжал таращиться на улицу, словно приклеенный к этому небольшому отверстию.

Внезапно за моей спиной раздались шаги, которые заставили меня вздрогнуть и обернуться. Но ничего страшного не произошло, просто в столовую вошёл тот же самый монах, который до этого позвал учителя на улицу. Ни слова не говоря, он взял меня за руку чуть повыше локтя и хоть и мягко, но в то же время настойчиво потянул за собой в соседнюю комнату, в которой обычно готовили еду. Там он подвёл меня к шкафу, открыл дверцу и жестами велел мне забираться внутрь. Естественно, я подчинился, поскольку ситуация была нестандартная, и он явно хотел спрятать меня от агента ФБР, который, по всей видимости, пришёл на территорию монастыря именно за мной. А когда я уже сидел на корточках в шкафу, монах приложил указательный палец к губам, говоря мне тем самым, чтобы я не шумел, и закрыл дверцу.

Долгое время я находился в полнейшем неведении происходящего снаружи, поскольку сидел в одиночестве в кромешной тьме, боясь даже пошевелиться, чтобы какие-нибудь части шкафа ненароком не издали посторонних звуков. Но вот до моих ушей донеслись тихие голоса, скорее всего, из столовой. Я весь обратился в слух, но никак не мог разобрать не только слов, а ещё и кому эти голоса принадлежат. Правда, эта загадка разрешилась довольно быстро, когда дверь в комнату со скрипом отворилась, и я услышал голос учителя:

– Тут мы готовим еду.

– А что у вас ещё есть? – спросил второй человек.

Несмотря на то, что с моей последней встречи с агентом Джоном Тёрнером прошло уже достаточно много времени, я узнал его и похолодел. И хоть я и старался не дышать, но мне всё равно казалось, что громкие удары моего бешено колотящегося сердца могут меня выдать. К счастью, всё обошлось.

– Иди за мной, я покажу, – ответил Лао Дунмэй, и вскоре все звуки снаружи исчезли.

Долго ещё я сидел в своём укрытии, воздуха в котором оставалось всё меньше, дожидаясь возвращения учителя. Мне не терпелось услышать его рассказ о том, чего же всё-таки хотел Тёрнер, хоть я и понимал, что агент искал меня. И каково же было моё удивление, когда дверца шкафа распахнулась, но вместо Лао Дунмэя я увидел перед собой Вивьен Ланге.

– Боб, ты как здесь, не задохнулся? – спросила она встревоженным голосом, но убедившись, что я в порядке, успокоилась. – Вылезай.

– Он ушёл? – спросил я, выбираясь из шкафа и разминая затекшие ноги.

– Кто? – женщина посмотрела на меня вопросительно.

– Агент ФБР Джон Тёрнер.

– Так значит, ты видел и узнал этого человека?

– Да, – кивнул я и посмотрел на открытую дверь, ведущую в столовую. – А где учитель?

– Он дал нам возможность поговорить с глазу на глаз, – ответила Вивьен. – Давай присядем.

Мы прошли в столовую, в которой никого не было, и устроились за одним из столов друг напротив друга.

– Я-то уже решила, что тебя больше никто не будет искать, а тут вон как всё, оказывается, серьёзно, – продолжила она. – Когда ко мне пришёл монах из монастыря и сообщил, что к ним явился человек с твоей фотографией, который расспрашивал о тебе и напросился у Лао Дунмэя на экскурсию, я сразу же поспешила сюда.

– Откуда поспешила? – уточнил я у неё.

Мне хотелось узнать, где же она всё-таки живёт. Судя по всему, явно где-то недалеко. Только она оставила мой вопрос без ответа, а вместо этого спросила:

– Боб, расскажи мне, почему агент ФБР назвал тебя особо опасным преступником? За какие такие преступления тебя объявили в розыск?

– Я стал свидетелем падения одного летательного объекта на ферму, – ответил я.

– Какого объекта? Внеземного происхождения? Корабля пришельцев?

И тут мне бы ответить отрицательно, но внезапно словно какая-то невидимая сила заставила меня кивнуть.

– И ты видел пришельцев? – с интересом спросила она. – А эти люди не хотят, чтобы ты кому-нибудь рассказал об этом?

Я даже немного удивился её проницательности. И я сам не понял, что произошло со мной в тот момент, только вдруг осознал, что совершенно не хочу ей врать.

– Я не просто видел пришельцев, – со вздохом произнёс я. – Дело в том, что я один из них.

После моих слов женщина, конечно же, удивилась, но не так уж и сильно. Вероятно, любой другой на её месте подумал бы, что я сошёл с ума, но во взгляде Вивьен я этого не заметил. Она просто молча сидела, ожидая, что я скажу дальше, и тут меня будто бы прорвало. Я начал рассказывать ей о далёкой планете Тарнериус, на которой я родился. Затем о том, что отправленный с разведывательной миссией на третью от звезды планету корабль исчез и от него долго не было ни слуху ни духу, но некоторое время назад мы получили сигнал о помощи на его частоте. Когда мы прилетели и начали визуально исследовать место, откуда был послан сигнал, какой-то ярко-жёлтый луч вырубил все системы на нашем корабле, из-за чего тот начал падать. Но внезапно они ожили, корабль сам по себе полетел над поверхностью планеты и через какое-то время рухнул на землю.

Женщина слушала очень внимательно и ни разу не перебила меня. Я рассказал ей о том, как очнулся в больничной палате в теле фермера Боба Сандерса и о своих дальнейших скитаниях. В общем, рассказ этот растянулся на довольно продолжительное время, и когда он был окончен, я спросил: