9 жизней

– Из испорченных продуктов? С них скорее сам отравишься, чем наколдуешь что-нибудь.

Николай провёл указательным пальцем по всему списку обвиняемых.

– Да здесь у каждого жителя деревни всё шито белыми нитками.

– Как это? – непонимающе уставился на него Андреас. – Что это значит?

– А то и значит, что никого из тех, с кем я общался за последние три дня, нельзя обвинить ни в ереси, ни в колдовстве. И ведьмой никого из них я бы не назвал. Просто обыкновенные женщины, и всё.

– Что случилось? – со злостью спросил Андреас. – Мне сказали, что ты лучший инквизитор Франции. И теперь ты сам помогаешь ведьмам. У меня такие полномочия, что мне легко дадут другого инквизитора. А вот о тебе могут запросто сказать, что в тебя вселился дьявол, и тогда твоя смерть будет мучительнее, чем сожжение на костре.

– Не понял ты меня, Андреас, ох, не понял, – покачал головой Николай. – Неужели ты думаешь, что сожжение на костре – это не мучительная смерть? Вот вы отправляете женщин на костёр, а если среди них была бы твоя мать или сестра?

– У меня никого нет, – резко ответил тот. – Так что я никого не пожалею.

– Что, никогда не было человека, которого ты любил? – удивился Николай.

Андреас замолчал. Похоже, что-то такое всё-таки было. Ответил он только лишь через несколько минут.

– Десять лет назад я любил одну девушку, и она меня тоже очень сильно любила. Её звали Лючия. Мы с ней жили в одном итальянском городке на соседних улицах, и когда поняли, что наши чувства достаточно прочные, решили сыграть свадьбу. Я тогда был на седьмом небе от счастья. Но однажды мне пришлось уехать. Меня не было всего две недели, но с тех пор все эти десять лет, что прошли с того времени, я жалею, что не остался тогда дома. Жила неподалёку одна женщина. Говорили, что она тоже была влюблена в меня, но я не обращал на это никакого внимания. Выходит, что зря. Она настолько завидовала нашему счастью, что когда я находился в отъезде, донесла на мою невесту в Святую инквизицию. Лючию заподозрили в том, что она ведьма, и забрали.

Андреас тяжело вздохнул.

– Больше я её не видел. А через некоторое время ту женщину саму признали ведьмой. Оказывается, она готовила какие-то колдовские отвары, и за это её сожгли на костре. Тогда-то я и поклялся истребить всех ведьм, чем сейчас и занимаюсь.

Получается, Андреасом двигала не только жажда наживы, но ещё и личная обида на весь мир за то, что случилось десять лет назад. Бесполезно было его в чём-то убеждать.

– Николас, – тяжело вздохнул Андреас. – Я всё понимаю, ты три дня говорил с ведьмами и очень устал. Думаю, тебе просто необходимо выспаться. Нам осталось проверить меньше половины жителей. Не надо разрушать свою жизнь, у тебя ведь наверняка есть семья.

Поднявшись, он медленно побрёл к выходу.

– Подумай, что с ними будет, когда тебя объявят пособником дьявола. Думаю, что их убьют вслед за тобой. Есть ещё время всё исправить.

Он вышел из дома, а Николай ещё долго смотрел на закрытую дверь. Он думал о том, что его план провалился, и не понимал, что теперь делать дальше.

Глава 16

Проснулся Николай рано и больше уже не мог уснуть. Он думал о том, как ему правильно поступить, хотя и понимал, что выбора у него нет. Да и какой может быть выбор, если на одной чаше весов его собственная жизнь, а на другой жизни всех жителей этой деревни. Для Николая выбор был очевиден.

Он встал с постели, оделся и вышел на улицу. Стоя на крыльце, он наблюдал за тем, как по деревне плывёт густой туман, словно пуховая перина, спасающая людей от неприятностей.

Но помимо тумана было ещё кое-что – Николай услышал тишину. Такое с ним случилось впервые, раньше он и не знал, что так бывает. Звон тишины оглушил его, проникнув в самые глубины его сознания, и внезапно Николай понял, что не может тишина звенеть так оглушительно громко. Так может звенеть только страх.

Ясная картина предстала перед ним. Он увидел, как люди сидят по своим домам, находясь в полном неведении того, что происходит, и дрожат от страха. И каждый из них думает, что вот-вот постучат в дверь и уведут его, и больше уже никогда он не сможет увидеть свой дом, свою деревню, да и вообще что-то увидеть. Эти-то вибрации страха как раз и издавали такой оглушительный звон.

Николай вернулся в дом, не в силах больше слушать его. С этим нужно было что-то делать. В его власти было признать, что в этой деревне ведьм нет, пускай даже ценой своей собственной жизни. Конечно, потом в деревню вернутся ещё раз, Андреас так просто это не оставит, но у жителей хотя бы появится шанс на спасение, и они смогут покинуть деревню.

Николай ждал, что Андреас приведёт следующего обвиняемого, но ошибся. Открылась дверь, и в дом вошёл солдат вместе с женщиной.

– Вот, увидел, как она шла по улице сквозь туман, схватил её и привёл сюда. Уверен, что она ведьма. Это она напустила сегодня туман на деревню, я не думал раньше, что он может быть настолько густым. Это колдовской туман, и она хочет, чтобы мы навсегда остались здесь.

Видно было, что солдат напуган. Женщина же, наоборот, выглядела спокойной, и в её глазах не было ни капли страха.

– Хорошо, можешь идти, я разберусь с ней, – кивнул Николай.

Солдат вышел на улицу, а двое других, которые находились в доме, подошли к девушке и усадили её на стул, хоть и сделали это с опаской. После слов того солдата в их глазах тоже появился страх.

– Идите, я сам с ней поговорю, – велел им Николай.

Они переглянулись и быстро вышли на улицу, но почти сразу один из них открыл дверь и произнёс:

– Туман рассеивается. Будьте осторожны, она и в самом деле ведьма.

– Хорошо, я разберусь, – сказал Николай, и солдат снова закрыл дверь.

Николай принялся её разглядывать. Он и не ожидал встретить здесь такую женщину. Она была ещё молодая, примерно тридцати лет, и довольно симпатичная. Но дело даже не в этом. И осанка её, и взгляд, и манера держаться – всё выдавало в ней благородство. Казалось, даже на костре она не изменит своего взгляда, не издаст ни звука, чтобы её не начали жалеть.

Но всё-таки в её глазах читалась не только гордость, но и какая-то скрытая печаль о чём-то далёком, несбывшемся. По всей видимости, жизнь её была непростой, и эта женщина перенесла множество различных испытаний.

– Понимаешь, почему ты здесь? – спросил Николай.

– Понимаю, – спокойно ответила женщина. – Вы думаете, что я ведьма, и что это я напустила туман на деревню.

– И тебе не страшно?

– Нет. Много лет назад мне уже говорили, что я ведьма, и чуть не сожгли на костре. Вот тогда мне было действительно страшно. Но за эти годы я о многом успела подумать, и теперь я ничего не боюсь. Страшно должно быть тем людям, которые совершают такие мерзости, отправляя невинных женщин на костёр. Ведь души этих людей после смерти будут гореть в аду. Когда горит на костре тело – это всего лишь одно мгновение, а когда горит душа в адском пламени – это целая вечность.

Николай покачал головой, удивляясь мудрости её слов.

– Так что бояться должны вы, а не я, – добавила она и улыбнулась.

– Я пока тебя ни в чём не обвиняю. Просто скажи, куда ты шла утром через туман?

– За водой, куда же ещё, – пожала плечами женщина.

– А во что ты хотела налить воду?

– В вёдра. Я ведь с вёдрами шла, но когда солдат остановил меня, оставила их на дороге.

Николай встал, подошёл к двери и открыл её. Неподалёку стояли двое солдат из дома и слушали третьего, который привёл женщину. Увидев, что инквизитор смотрит на него, тот замолчал.

– У неё были с собой вёдра? – спросил его Николай.

– Да, они на дороге остались.

Кивнув, Николай закрыл дверь и вернулся на место.

– С вёдрами понятно. Скажи, ты с кем живёшь?