Мечты иногда сбываются

Николай не возражал, прилег на диване напротив, и сам того не ожидая, заснул под мерный стук маятника, издаваемый с детства знакомыми часами «Мозеръ» на стене у окна, перед кроватью дяди.

Проснулся, когда уже стемнело. Дядька гремел посудой на кухне, на плитке шумел чайник. Закипает.

Он вспомнил, как в детстве они жили здесь, пока не купили часть дома на Сурско – Набережной. Дядька по утрам пугал его протезом, бабушка Надя с дядей Юрой угощали конфетками.

Уже во взрослой жизни, они с братом Вовой, отслужившим в армии, приезжали к ним в гости, будто вчера это было, в 79-м году. Тогда они все вместе сфотографировались на память впятером, три брата и два племянника, фото не получилось, брак пленки. А жаль.

– Ну что, проснулся? – дядька включил свет, принес чайник, чашки. – Чайку попьем, телевизор посмотрим, послушаем, как Горбачев мозги пудрит народу.

– Как там Марь Дмитриевна поживает?

– Завтра после магазина прямо к ней подъедем, пообедаем.

– Как сейчас помню, она пела: «Это было недавно, это было давно», когда мы с Вовой приезжали, помнишь?

– Еще бы не помнить, тогда мы вчетвером домой возвращались под хмельком, отец орал на всю улицу, на нас хулиганы и напали, а тут наш Юра, как ангел-хранитель, из тьмы явился и спас нас. На углу поджидал, его все в городе знали и уважали, как авторитета.

– А вот и наш оратор, как черт из табакерки выскочил, – подшутил Николай, так что дядя Митя даже оглянулся испуганно, не слышит ли кто, старая привычка из прошлого.

По телевизору шла программа «Время», и генсек энергично вещал народу о пользе гласности во время перестройки…

…

Утренние хлопоты у дяди Николай освоил давно: встать, вынести помои на улицу, сходить за водой на колонку, посетить уборную по необходимости, умыться, ну и завтрак в итоге.

Вылив помои на проезжую часть, он снова полюбовался чайками над головой, увидел дурачка – соседа с первого этажа в фуфайке на голо тело, который сердито глазел на всех и ругался матом, бестолково бегая по улице и во дворе.

Принес из колонки ведро воды домой, почистил зубы, умылся, дядька в это время кашеварил на кухне.

– Дядя Митя, ты что, зубы не чистишь?

– Почему, на прошлой неделе чистил как-то.

– А где твоя зубочистка, зубной порошок, зубы надо чистить утром и вечером, на ночь. Тогда они и болеть не будут.

– Ха-ха, скажешь тоже, два раза в день, хватит и одного, утром, – у дядьки на все свое мнение, и его ни в чем нельзя переубедить. Старой закалки человек, фронтовик, инвалид войны.

Что тут еще скажешь. Не успели они позавтракать пшенкой с чаем, как заявился отец: – Кашку кушаете?

– Хочешь, и тебе наложим, полезно для здоровья.

Все трое засмеялись, тем более, что предстояли интересные и важные дела на весь божий день.

К гаражу подошли со двора, дядя отомкнул замочек на калитке, вошли, затем открыл замок на двери тамбура, и они в гараже. Открыв замок на входных дверях, распахнули их, теперь можно выехать из гаража.

Дядя осмотрел свой любимый автомобиль марки «Запорожец», убедившись, что все в порядке, колеса тоже, сел за руль и включил зажигание. Николай открыл ворота палисадника, пока дядя тарахтел мотором, и вот машина выехала на улицу.

Отец уже сидел на заднем сиденье.

Дядя самолично замкнул все двери гаража, ворота, снова уселся за руль. Николай рядом с ним, и машина сначала проехала мимо дома по тротуару, выехала на грунтовую дорогу, затем на Комсомольскую улицу, и уже по асфальту покатила на Бугор, к вожделенному винному магазину.

«Выезд из дядиного гаража, это целая эпопея», – подумал Николай, с улыбкой поглядывая в окно на дома, прохожих, но когда они подкатили к магазину, она погасла на его лице при виде огромной сердитой очереди, желающей отовариться водкой.

Винный магазин

Оставив отца в машине, заняли очередь. Стоять предстояло долго, дядя уже общался со знакомыми мужиками, и Николай смирился с неизбежностью, слушая их.

– Што, Димитрий, тоже решил запастись беленькой?

– Молодой чай пускай стоит, а ты в лимузине своем посиди, с братом, это он там сзади развалился, как фон-барон?

– Он у меня за сторожа, здесь на воздухе веселее, – дядя умел поддержать беседу, когда хотел.

– Устроил нам Горбач веселую жизнь, все о здоровом образе жизни хлопочет, обещает сухой закон ввести, – вздохнул пожилой, бледный мужичок с кошелкой в руках, заводя разговор для полезности времяпровождения.

– Авось надорвется, жалеючи нас, сирых, не успеет.

– Куцы же он подевается? – удивились мужики.

– Народ послушайте, поговаривают, не продержится он долго у власти, балаболит о перестройке да гласности, как попугай, а дел нет никаких, в магазинах пусто.

– Заводик наш винный чем ему помешал? – осерчал мужик и так сердитого вида, закуривая цигарку.

– Да, не надо было его закрывать, вредить людям.

В очереди примолкли, недовольно поглядывая на громко скандаливших баб, мол, и здесь от них нет покою, не женское это дело, за водкой в очереди толкаться.

Худо-бедно, но вот уже дядя с племянником в самом магазине, тут как сельдей в бочке, народу набилось, давка.

За прилавком две шустрые продавщицы бойко отпускали ценный продукт. Получив свои бутылки, мужики протискивались на выход, уступив место следующим жаждущим отовариться.

У входа образовался затор, какой-то молодой парень с руганью стал пробиваться к прилавку, даже сумел вскочить мужикам на плечи, и по головам пролез к продавщицам, сунув им деньги в руки и требуя водку поскорее.

– Да на тебе, смотри не захлебнись, – не стала пререкаться с ним продавщица, забрав деньги и всучив в его жадные лапы бутылки, лишь бы побыстрее убрался восвояси.

– Не захлебнусь, не ждите, – заржал в ответ парень, и таким же макаром выбрался на улицу. Стало потише.

– Это Валерка, ухажер нашей Маринки, – пояснил дядя Митя племяннику без особого осуждения в голосе, Николай кивнул, мол, понимаю, тем более, их очередь приближалась, наконец, они у заветного прилавка с продавщицами, глаза в глаза:

– Нам на троих, отпустите шесть бутылок, – дядя Митя протянул им деньги, в ответ: – А кто третий, где он?

– Это мой брат, у меня в машине сидит на стреме.

– Сидит-сидит, не сомневайтесь, да вы его знаете, это Николай, художник, – раздалось из очереди, вокруг заулыбались, подтверждая правдивость сказанного.

– Ладно, давайте деньги, – продавщица отпустила им водку, стрельнув глазом на Николая, – поверю на слово. Вы на пьяниц не похожи, – она даже улыбнулась для разрядки.

– Мы не пьющие, только по праздникам, – повеселел и дядя.