Мечты иногда сбываются

– Я вспомнила, как в прошлый приезд не успела войти, а ваша бабуля мне тапочки несет: на вот тапочки надень, не то ножки простудишь, – умилилась Антонина Ивановна, Ольга с матерью глянули на нее с благодарностью.

– Нам пора ехать, путь неблизкий, – закряхтел дядя Митя, вставая из-за стола, – засиделись у вас.

Пока гости одевались, Тишка крутился под ногами, умильно заглядывая в глаза людям, мол, мне тоже гулять пора.

Николай проводил их до метро, и вернулся домой.

На душе его была полная тишь да гладь. Всегда бы так было.

…

Когда наступало время обеда, Оля приезжала из магазина домой, благо ехать недалеко, обедали, при этом она успевала рассказать новости, смеялась, шутила.

С ее приездом все в доме оживало, словно солнышко выглянуло из-за облаков, и даже успевала отдохнуть немного.

– А теперь пять минут поэзии, – объявляла Оля, примостившись на диване и мгновенно засыпала. В доме затишье.

Ровно через пять минут она открывала ясные, лучистые глаза и вставала бодрая, отдохнувшая. Снова светит солнышко.

Одевшись, весело махала всем ручкой: – До вечера, пока-пока, – и убегала на любимую работу в свой книжный магазин.

Николай часто звонил к себе домой узнать, как там поживают его мурманчане и алатырец, обычно к телефону первым подходил кто-то из соседей, и он слышал, как стучали в дверь его комнаты, выходила мама или Игорек и докладывали, как они отдыхают, куда ходили, где были и что делали.

Однажды зазвонил телефон, и Тамара Федоровна крикнула из коридора: «Коля, тебя Игорь спрашивает!»

Николай вышел и взял трубку: – Привет, что случилось?

«Коля, мы с дядей Митей изучали «Пословицы русского народа» Даля, потом он положил книгу на диван и вышел в туалет, а когда вернулся, сел на нее и сидит. Я говорю: дядя Митя, ты на пословицах сидишь, он вытащил книгу из-под себя и удивился. Снова стали листать, а книга вся покорежилась и переплет лопнул», – взволнованно рассказывал дотошный братец, и Николай понял, надо подъехать самому и посмотреть, что у них там произошло.

– Я сейчас приеду, вместе разберемся.

Быстро собравшись, сказал теще, что поедет к своим, приехал на Кржижановского, полюбовался на свой заснеженный балкон на четвертом этаже, и бегом во двор, к подъезду. Замерз. Ветрено.

– Как вы тут поживаете, не скучаете, я вижу, – улыбался Николай, не скрывая радость при виде своих близких, – в тесноте да не в обиде. Чисто у вас, уютно, кто на раскладушке спит?

– Кроме меня, некому, мужчинки на диване, валетом, – оживилась мать при виде старшего сына. – Ты у нас такой нарядный стал, настоящий москвич.

– Вот на эту книгу дядя Митя сел, – Игорь вручил брату испорченный том, тот осмотрел его: – Да, переплет треснул, но ничего, пока склеим изолентой.

– Я прилег отдохнуть, а Игорек подумал, что я сплю, и настучал тебе по телефону про меня. На самом деле это он сел на книгу, – перевел стрелки хитрый дядька, усмехаясь над наивным пареньком, который онемел от такого вранья.

– Он врет, Коля! Мама, чего он на меня наговаривает, – аж покраснел от несправедливости Игорь, взрослые засмеялись.

– Будет вам спорить, сейчас чай с пирожными пить будем, – захлопотала мать, и пошла на кухню ставить чайник.

Дядя Митя раскрыл книгу, пролистнул, нашел нужную страницу. – Вот Коля, послушай, какую умную поговорку я нашел:

«Хоть ты и мой брат, но ум у каждого свой!»

– Ага, а ты на нее сел, да еще на меня сваливаешь.